Надежда

В какой-то момент мне казалось, что я окончательно принял решение. Но стоя на мосту и прижимаясь спиной к холодному металлу, я понимал, что не могу разжать пальцы, отпустить перила и позволить себе упасть вниз, в густую темноту. Внизу ждала лишь ледяная гладь воды, ударившись об которую я наверняка бы потерял сознание. Вода, вытесняя воздух, заполнила бы мои лёгкие, и всё наконец-то бы закончилось. Нужно лишь сделать шаг, всего один шаг…

– Сегодня красивый вечер.

Услышав женский голос за спиной, я вздрогнул и чуть не отпустил перила. Схватившись ещё сильнее, до боли в суставах, за уже нагретый металл, я повернулся к источнику звука.

В свете фонаря стояла девушка – у неё были светлые, ниспадающие на плечи волосы, большие, голубые глаза, и улыбка – такая тёплая и добродушная.

– Сегодня красивый вечер, – повторила она. – Достаточно красивый для того, чтобы пожить ещё немного.

У меня не осталось ничего. Ни семьи, ни друзей. Я потерял работу, а вместе с ней и остатки воли к жизни. Когда я шёл по мосту и мои шаги эхом отдавались в ночной тишине, я был уверен, что это конец. Казалось, что чем ближе я подхожу к точке своего назначения, тем медленнее бьётся моё сердце. Словно всё моё тело было готово к отправке в последний путь. Но когда я увидел глаза девушки, наполненные искренним сочувствием к человеку, которого она видит в первый раз в жизни, что-то внутри сжалось в тугой комок. Но сочувствие не поможет мне жить дальше. Мне уже ничего не поможет.

– Красота может быть и сможет спасти мир, но не меня. Прошу Вас, девушка, идите дальше своей дорогой. Моя жизнь не ваша проблема, – мой голос звучал хрипло из-за слёз, которые я старался подавить.
– Как вас зовут? – спросила она, делая шаг вперёд.

Двигалась она осторожно, словно боялась, что одно неверное движение – и я спрыгну с моста, как испуганное животное. Но я не собирался прыгать, пока она здесь. Я не хотел, чтобы моя смерть была на её совести. Ведь если я отпущу перила и позволю себе упасть вниз, она будет считать, что именно она виновата в этом. Я хотел, чтобы она ушла. Поэтому я просто проигнорировал её вопрос и повернулся к ней спиной.

– Меня зовут Вера, – мягко произнесла она. – Как ваше имя?

Я услышал шаг, затем ещё один. На секунду в голове промелькнула мысль о том, что она подходит ближе, чтобы толкнуть и наконец-то избавить меня от страданий. Но на самом деле я знал, что её цель заключалась в обратном.

Я хотел повернуться к ней и сказать, чтобы она не подходила ко мне, но не успел. Всё произошло слишком быстро — вот меня перекидывают через забор, дальше я валяюсь на мокром асфальте, а в следующую секунду я пытаюсь встать, но командный голос девушки приказывает: «Сидеть!». Я так и остался на земле, непонимающе уставившись на эту, казалось бы, хрупкую женщину, которая только что всё это провернула.

– Простите, – улыбнулась она, глядя мне прямо в глаза, – издержки профессии. Я ветеринар, иногда приходится работать резко. Зато Вы живы...
Она села на корточки прямо напротив меня и протянула руку:
– Простите ещё раз за то, что я так грубо обошлась. Давайте начнём сначала. Я – Вера. Как вас зовут?

Я чувствовал себя нашкодившим щенком, которого только что ткнули носом в собственную лужу. Для полного образа мне не хватало только заскулить. И честно говоря, я был в таком отвратительном состоянии, что до такого мне оставалось недалеко. Мысли в голове снова завертелись вихрем: что мне обидно, что какая-то незнакомка так просто за шкирку меня перетащила за забор. Что я благодарен ей за спасение и одновременно мне хочется злиться, за то, что она не дала мне закончить начатое. Что я сейчас в пыли и грязи и, выгляжу, наверное, как немытый бомж. И что она держит протянутую руку слишком долго, и она вряд ли её опустит, пока я не отвечу на рукопожатие.

– Ренат, – произнёс я, сжимая в своей ладони её маленькую кисть руки, – Я... Спасибо вам за то, что вы сделали. Но я не просил, я не хотел, я...
Я не смог сдержать слёзы. Я сидел на этом чёртовом холодном мосту, в компании своей разорванной в клочья души и незнакомой девушки. Больше всего в тот момент мне хотелось оказаться дома, либо в «нигде» – в пустоте, которую даровала бы мне смерть.

Вера взяла моё лицо в свои ладони и подняла мою голову так, чтобы я смотрел ей в глаза:
– Итак, Ренат. Мы с вами назвали друг другу свои имена, значит теперь мы не просто незнакомцы. Значит, теперь ваше горе – и моё горе тоже. Я не знаю, что привело вас сюда и толкнуло на такое решение. Я только могу представить, как вам тяжело. Но, прошу вас, не сдавайтесь.

Девушка сделала глубокий вдох и продолжила:
– Сегодня на моём операционном столе умер пёс. И мне пришлось сообщить новость его хозяевам. Их сердца были разбиты. Моё сердце было разбито. Они потеряли часть семьи, а я не смогла спасти пациента. Не смогла спасти невинную душу. Но через пару часов нам принесли ещё одну собачку. Маленькую, рыжую, пушистую девочку со сломанной лапой и поцарапанным боком. Она пыталась броситься под машину. В паре метров от места происшествия, в канаве, нашли ещё несколько щенков и их маму. И все они были мертвы. Маленький щенок, единственный выживший из всей семьи, пытался броситься под колёса, потому что он не знал, какой ещё выбор у него есть. Без дома, без родных, без малейшего понятия, что делать и как дальше жить, она сделала то, что считала единственно верным решением. Но добрый человек увидел её, подобрал и привёз ко мне. Я никогда не видела таких испуганных и тоскливых, полных желания умереть, глаз, ни у кого...

Голос Веры дрожал. Она наконец-то отпустила моё лицо и села рядом, на край бордюра.
Она повернулась ко мне, и, еле сдерживая слёзы, продолжила рассказ:
– Ни у кого... Но, когда я погладила её и дала ей попить, в её взгляде что-то изменилось. Вместе с заботой я дала ей то, что ей нужно было больше всего - надежду. Надежду на то, что в этом мире ещё осталось что-то, за что можно зацепиться и продолжить жить. И потом я увидела Вас, стоящего у края моста. Я просто не смогла бы проехать мимо. И когда я подошла ближе и увидела у Вас такие же глаза...

Вера взяла мою холодную ладонь в свои тёплые мягкие руки:
– Может быть я оказалась здесь, чтобы дать ещё одной душе хоть каплю надежды. Но может быть Вы и сами пришли сюда, чтобы шагнуть в темноту, но в конце тоннеля всё же увидеть светлый луч. Я надеюсь, что смогла стать этим светлым лучом. Может быть есть на небе какой-то предписание, почему всё, что произошло, произошло именно сегодня и именно с нами, но я рада, что всё так случилось. Я рада, что встретила и Вас, и рыжего щенка со сломанной ногой. Пойдёмте, я Вам его покажу. И Вы расскажете мне свою историю в тепле автомобильного обогревателя.

Не отпуская моей руки, Вера встала и потянула меня за собой. Я не переставал удивляться, откуда в таком небольшом человеке такая сила. И не только физическая. В её собственной жизни было столько боли и грусти, но она нашла в своей душе сочувствие ко мне. Она рассказала мне свою историю, чтобы я не чувствовал, что я должен переживать свои страдания в одиночестве. Ведь иногда достаточно просто поделиться хоть с кем-то частичкой своей души, чтобы стало легче. Я не стал сопротивляться и пошёл вместе с ней к её машине.
Когда мы подошли, на заднем сидении я увидел тот самый рыжий комочек шерсти. Я сел рядом с собачкой и сразу заметил, в каком состоянии она была. Худая, с потрёпанной шерстью, с гипсом на ноге и швами на боку. Она кинула на меня усталый взгляд, лениво вильнула хвостом и снова продолжила дремать. Я почесал её за ухом.

– Я не могла оставить её в клинике. Ночью никого нет, кроме охранника, поэтому следить за малышкой некому. Вот она и здесь... И вот и мы здесь. Скажите, что Вас привело сюда сегодня?
И я рассказал. Рассказал всё, что было на душе. Рассказал всё, что терзало. Всё, что приносило такие невыносимые страдания, из-за которых я решился на этот отчаянный шаг. И она слушала, внимательно, не перебивая, словно старый друг, с которым мы были знакомы много лет.

И так полночи мы катались по городу, общаясь ни о чём и обо всём одновременно. В какой-то момент мы, даже этого не заметив, перешли на «ты».
Вера остановилась у двери моего подъезда.

– Ты будешь в порядке? – спросила она украдкой, словно боясь, что после того, как оставит меня одного, я снова пойду прыгать с моста.
Но я больше не собирался делать этого. По крайней мере, сегодня. Я слишком устал и мне просто хотелось спать.
– Да. Приду домой и упаду в кровать до утра. А завтра... завтра будет новый день. Я… что-нибудь придумаю, – неуверенно ответил я.
– Ну, если не придумаешь, звони. У меня всегда есть в запасе пару хороших мыслей, – она посмотрела на меня в зеркало заднего вида.

Я не мог вынести этого по-матерински строгого взгляда. Поэтому я снова обратил свой взор на щенка, который переполз со своей пелёнки на мои колени и спокойно спал, свернувшись клубочком. Я аккуратно переложил собачку обратно, в последний раз погладил её по рыжей макушке и вышел из машины.

Перед тем, как попрощаться, я решил задать последний вопрос:
– Вера... А как ты её назвала?
Девушка сразу же ответила:
– Пока никак. А что, есть предложения?
Я на секунду задумался, но потом резко выпалил:
– Надя. Надежда.
– Хорошее имя. Подходящее, – она повернулась, чтобы посмотреть на мирно сопящего щенка. – Приходи завтра. Будем вместе заводить на неё паспорт. А того и глядишь, появится у тебя небольшая, зато своя – Надежда.
– Звучит как план, - ухмыльнулся я.
Вера кивнула:
– А теперь иди отдыхать. У тебя был тяжёлый день.
– И тебе приятных снов, – ответил я.

Она снова кивнула, затем опустила окно и завела мотор. Несколько минут я просто стоял и смотрел в даль. Наконец-то, впервые за долгие месяцы, ничего не мешалось в моей голове. Пустота и тишина. Я сел на лавочку рядом с подъездом и поднял голову наверх.

На ночном полотне неба сияла россыпь звёзд, и я не смог сдержать улыбку – сегодня была действительно красивая ночь.