Весенняя гроза, смотрю в окошко на пробегающих прохожих, на бегущих по лужам школьников. Вспомнилось, как мы снимали босоножки и бежали, поднимая брызги во все стороны, через наш двор. Как там наши соседи, где сейчас мои товарищи? По радио стали передавать романсы и будто колесо времени перенесло меня в прошлое...
70-е. Дом из желтого кирпича. Весна! Из распахнутого окна разливалось на весь двор — "В этот час, волшебный час любви..." — это усердно репетирует тетя Юля, мама Николки.
"В этот волшебный час" выходного дня я наслаждалась, качаясь на качелях, терпким ароматом липких почек тополя, солнышком и бездельем. "Травка зеленеет, солнышко блестит..." — полезли в голову строки. — Не то, это ж из "зимнего" мультика". Я стала наблюдать за жильцами дома, которые старались переделать накопившееся за неделю или наоборот сделать задел на неделю вперед. Вот вышел из подъезда толстячок с ведром, подошел к белой "копейке" и стал нежно намыливать ей бока. А из другого подъезда показался усач в трениках с ковром и выбивалкой. Вывезли на улицу синюю коляску с кричащим младенцем, следом выкатили трехколесный велосипед с белобрысым мальчишкой, который сразу забибикал в клаксон. Заливаясь смехом, вышли на утреннюю пробежку девчонки-старшеклассницы. Старушка с авоськой с пустыми молочными бутылками засеменила в магазин.
Все-таки скучно гулять одной. Решила зайти за Нюськой.
— Нюсь, пошли гулять.
— Попозже. Мы стираем.
Я заглянула через порог. На плите высился оцинкованный бельевой бак, из которого валил густой удушливый пар. Нюсина мама сосредоточенно перемешивала варево большими деревянными щипцами, засыпая туда тертое хозяйственное мыло.
— Анна, подай хлорки, — я поняла, что пора ретироваться, а то без противогаза мне конец.
Выбежала на улицу. В нос ударил запах нашатыря. Посмотрела налево — на первом этаже, у дяди Гургена, мыли окна. Одно уже закончили и через прозрачные блестящие стекла стали видны его гордость — украшенные коврами стены комнаты.
"Что бы такое придумать? Пойду в "Диету", посмотрю на рыбок".
Я была здесь не первой.
Еще несколько любопытных глаз пришли посмотреть на бесплатный аттракцион: продавец длинным сачком ловко подсекал зеркального карпа, выхватывал его из "бассейна" и выкладывал на весы. Карп беззвучно открывал рот и как будто бы спрашивал: "За что?!"
— Вот вырасту, буду непременно продавцом с сачком. Нет, лучше продавцом мороженного, чтобы целыми днями его кушать, — сказала я стоявшему рядом Пашке.
— Ерунда, от кучи мороженного живот замерзнет. Лучше на шоколадной фабрике работать, чтоб конфетами объедаться.
— Живот тогда слипнется.
— Ну, тогда буду моряком, — почему-то несъедобно закончил он спор.
Да, столько лет прошло с тех пор. Решили с мужем прогуляться и поностальгировать, навестить места детства и юности. Вот вроде бы наш — и не наш дом — двор стал каким-то маленьким, заросшим и безлюдным. На детской площадке одиноко скрипела от ветра старая карусель и неподвижно висели качели. Будто случился апокалипсис.
— Добрый вечер. Извините за беспокойство, — обратилась я к пожилой женщине, стоявшей у подъезда. — Мы раньше жили в этом доме, почти 30 лет назад. Так все изменилось — раньше здесь жизнь била ключом, а теперь: безлюдно, площадка заброшена, дети не гуляют.
— Так и нет тут детей. Никому они нынче не нужны стали. Сейчас вместо них собачек себе заводят, — ответили нам. — Вот она, современная молодежь. Раньше-то...
Да, удивительные времена настали...
29.05.2024