22.
-Лиза! Ты сделала, как я сказала? - голос матери звучал как никогда жестко.
-Мама! Я сказала Юре! - вместо ответа на вопрос выпалила дочка.
-И что?
-Он счастлив. Едет по работе, а потом сразу ко мне. Я решила уволится и возвращаться домой, класс, правда? Так надоело пахать как папа Карло. К тому же это вредно для маленького, будущая мамочка должна быть спокойной и счастливой. Я вот знаешь, что подумала?
-Что? - буркнула Елена Петрова, - ты и подумала уже странное сочетание в последнее время.
-Машка же у тебя живет? Вот пусть и остается. А мы в квартире. Она все равно одинокая, чего ей там надо? И за тобой присмотрит.
-А ты ее спросила? Сомневаюсь, что она согласится, - задумчиво протянула женщина, мысленно прикидывая, как можно использовать свое знание о том, что вторая дочка уже давно живет у соседа, но об этом пока никто не знает. Если узнают, то это только ускорит развод. Хотя.. может и не плохо. Раз все так обернулось, не матерью же одиночкой Лизавете становится. А дети должны в законном браке рождаться. Даже на тот случай, если имущество потом делить придется.
Начало тут
Глава 22
-А вот тут, мамуля, тебе надо подсуетится. Ты же хочешь счастья своей настоящей дочери? Вы хорошо ладите, поговори с ней. Ну как она будет жить потом с мыслью, что выгнала будущую мать на улицу? Объясни ей, что так будет отлично для всех. Ну муж, подумаешь какая корова. Нового мы ей мужа найдем. Еще лучше. У тебя там на работе нет никого подходящего? Кстати, подкинь мне немного, что то я поиздержалась, а мне надо хорошо питаться. Можешь на карту .
-С чего, милая? Я на больничном сижу, забыла?
-Ну так у тебя отложено, я же знаю. Не будь жадиной. Мы с тобой кровиночки. Кому тебе еще помогать, как не дочке и будущему внуку? - вкрадчивый голосок Лизы проникал в самое сердце, - ты ж моя любимая мамочка, к кому мне еще обращаться?
-Лиз, да там осталось то всего ничего. Туфли твои эти дорогущие, чтоб принца встретить и обаять. Забыла? Потом отпуск, кредит еще платила. Может уже Юра будет тебе помогать как будущий муж? А я обещаю ускорить их развод, насколько возможно. У меня там знакомая была, если не на пенсии еще. Хочется замуж тебя отдать как положено, а не чтоб пузо на нос лезло на фотографиях.
-Ой, правда же! Мамуля! Свадьба ведь еще! Я знаю, какое я хочу платье! Мммм, люблю тебя, роднулька моя!
-Я тебя тоже. Но ты не горячись пока с работой. Деньги лишними не будут, а срок маленький. Да и декретные не лишние будут. У Юры ведь машина новая? Тоже расходы. И Машу пока лишний раз не надо злить вашим счастьем. Затаитесь немного, ну очень тебя прошу. А я подумаю, что сделать можно. Была бы обычная ситуация, да делайте, что хотите! А так.. И Юрка то хорош! Не о таком муже для тебя я мечтала.
-Ой, не начинай, принцы что-то по округе не бродят, так что берем, что дают. Пришлешь денег? Манго хочу - умираю!
-Хорошо, пришлю немного. Но ты сделаешь, как я прошу. Хоть раз, - сдалась женщина, ощущая неприятную слабость во всем теле. На ладошках выступил липкий пот. Доведет ее эта девица своими выкрутасами!
-Ой. да ладно, что мне, трудно что ли? Возьму больничный пока. Пожалуюсь, что тошнит. А там видно будет.
Елена Петровна положила трубку. Сердце покалывало и билось как-то слишком тяжело, словно с надрывом. Пальцы на руке онемели, телефон выскользнул из рук и упал на пол. Она попыталась наклониться, чтоб поднять, но все закружилось, перед глазами потемнело и женщина с хрипом осела на пол, просто чудом не ударившись головой о край стола.
Кое как она дотянулась до телефона и нажала последний вызов.
-Лиза! Лизонька! Дочка! Мне плохо, вызови скорую, - просипела она из последних сил, но ответом были короткие гудки. Елизавета уже нашла другого собеседника.
Всю дорогу до дома Маша продумывала варианты вопросов и ответов в будущем разговоре с мамой Леной. Она твердо решила больше ничего не откладывать на завтра и четко для себя определить, кто друг, а кто враг. Пора заканчивать жить в выдуманном мире! Лучше один раз перетерпеть.
Она повернула ключ в замке:
-Привет! Я пришла.
В ответ тишина.
-Мама Лена, ты где? - слегка озадачилась Мария, торопливо разуваясь. Куда мог деться человек с гипсом на ноге? В душе появилось нехорошее предчувствие, - ау! Ты дома?
Из комнаты послышался сдавленный хрип. Женщина бросилась туда как была в одном ботинке. Мама лежала на полу, глаза полуприкрыты, лицо перекошено на одну сторону, из уголка рта стекала слюна. Она пыталась что-то сказать, но получались только нечленораздельные звуки.
Мария схватила подушку, подложила под голову, вытерла пот со лба и стала звонить в скорую. Слава Богу, что бригада была поблизости и приехала быстро.
-Подозрение на инсульт, - констатировала суровая женщина в маске, закрывающей половину лица, - носилки, Сережа. В сосудистый центр повезем на Короленко. Свяжись. Вы родственница?
-Да, дочка, - голос Маши звучал словно издалека, страх сковал все изнутри не давая даже нормально думать. Одна единственная мысль терзала ее "это я виновата, я хотела поступить с ней плохо".
-Давно она так?
-Не знаю, я только пришла. Сразу позвонила.
-Понятно. Вещи возьмите на всякий случай личные, документы ее. Будем госпитализировать. Если повезет.
Последние слова прозвучали как выстрел.
Маша торопливо собрала все необходимое и побежала следом за носилками. Уже на первом этаже чуть не сшибла заходившего в подъезд Михаила.
-Елена Петровна, что с ней? - он схватил Марию за руку. - я спросил, она молчит.
-Кажется инсульт. Я не знаю. Я в больницу.
-Хорошо! Позвони мне сразу. И если что нужно... Держись, моя хорошая.
Он ласково коснулся губами ее лба и сжал руку.
От пальцев шло тепло. Поддержка - " я здесь, я с тобой, ты не одна".
Из машины скорой помощи она набрала Лизе. Та имеет право знать.
-У мамы инсульт, - начала без предисловий.
Сестра на том конце провода зевнула:
-Понятно, а я думаю, чего она мне деньги не переводит до сих пор. Плохо все?
-Не знаю, я в больницу с ней еду.
-Ну ладно. Ты главное помни, что мне нервничать нельзя, ага?
Маша с отвращением посмотрела на трубку и нажала отбой. Ей вдруг стало жаль эту немолодую женщину, лежащую на казенных синих носилках с безучастным выражением лица. Она всю жизнь положила под ноги дочери, которой по сути без разницы, выживает она или нет. Может даже лучше, если нет. Обуза в виде лежачей больной матери Лизе точно не нужна. И никого у нее кроме Маши нет на всем белом свете. Не дай Бог так закончить свое существование на закате лет.
Машина резко дернулась, голова мамы Лены свалилась с носилок и стукнулась об край. Маша осторожно поправила ее, погладила по волосам:
-Все будет хорошо! - прошептала она, - выкарабкаешься! У тебя внук скоро будет, это ли не повод жить дальше?
Злость отступала, уступая место великодушию. Говорят на него способен только человек, богатый и щедрый душой. Нет, Маша не собиралась больше быть наивной дурочкой на которой все ездят. Но и бросать больного беспомощного человека она не будет. Как потом сама жить с этим будет? Сделает, что в ее силах. Может кровь у них разная, но годы жизни вместе не могут ничего не значить. А ведь хорошего было больше, чем плохого.
Страх смерти обнажает настоящее, и убирает всю шелуху.
А муж.. что муж… захотел - ушел, туда и дорога. Он же не коза бессловесная, куда за веревку потянули, туда и идет. Своей головой решил. Может так и лучше. На лбу до сих пор ощущалось нежное прикосновение Миши.
Кто-то вообще сказал, что развод - это не конец, а начало.
-Приехали! - крикнула врач и Маша встрепенулась. Вошла следом за всеми в унылый бело-синий холл, пахнущий лекарствами и безнадегой, протянула документы.
-Все будет хорошо! Обязательно будет! - бормотала себе под нос, прижавшись спиной к холодной стене.
