У Сергея Плотникова редкий экранный имидж – Мужчина с большой буквы. Практически все его герои - мужественные, сильные духом, надежные и благородные люди, которые то и дело спасают, защищают, побеждают. Их невозможно заставить предать свои идеалы, сломать, их слово - закон. Таких недруги боятся и уважают, а женщины - любят. Но самое удивительное, что в обычной жизни он от своих героев мало чем отличается.
Даже сегодня у 63-летнего актера торс как у Аполлона. Сергей не скрывает, что только создавая образы положительных героев, он по-настоящему ловит актерский кайф.
Предлагаю интервью Сергея Плотникова 2015 года. Фотографии из семейного архива актера
«ОТЕЦ ОБЕРЕГАЛ ОТ ТЕАТРА, НО НЕ УБЕРЕГ»
- Сергей, вы в актеры пошли поздновато – почти в 22! Почему вдруг?
- Дело в том, что мой папа – актер. И он очень не хотел, чтобы кто-то из детей пошел по его стопам. Поэтому держал нас на расстоянии от театра, никогда на свои спектакли не приглашал. Представляете, я даже за кулисами в детстве никогда не был!
Наша семья жила в Ленинграде, отец работал в «Ленсовете» у Владимирова. А когда родились мы с братом, двойня, выяснилось, что питерский климат нам не подходит - мы оба сильно заболели. Тогда отец принял мужественное решение: ради нас бросил все, мы уехали на родину мамы в Харьков, где он устроился в Пушкинский театр… Фактически – спас! Потому что, например, у меня была хроническая пневмония в стадии ремиссии, то есть каждые полгода – воспаление легких. И так до 12 лет.
- Кем же вы хотели стать?
- Я активно занимался спортом – был чемпионом городского общества «Динамо» по самбо, кандидатом в мастера спорта по плаванию. Но всерьез хотел быть хирургом. Чтобы сдать экзамены в мединститут, я каждый день в шесть утра вставал, усиленно готовился. «Атлас Синельникова», «тысячи костей в голове» – выучить все это сложно было. Отец говорит: «Ты по вечерам походи ко мне в театр – отвлекись!»
А папа был известным актером – его знал весь город. Я «отвлекся» настолько, что бросил мединститут, закончил спортивный факультет КГИФКа (так хотела мама, она у меня тренер по легкой атлетике) и поступил в Школу-студию МХАТ - на курс Александра Калягина.
- А до этого даже в художественной самодеятельности не участвовали?
- Никогда. И отец уже успокоился, что дети, «к счастью», не актеры. И - на тебе. Вот ведь как бывает!
- Если не ошибаюсь, ваша первая картина - «Пешаварский вальс» Тимура Бекмамбетова…
- Верно, 1991 год. Кинодебют, и мой, и Тимура. Причем, он эту ленту начинал художником, заканчивал режиссером… Я как раз только выпустился из школы-студии, тут же позвали сниматься. Помню, поймал себя на мысли: стану киноактером. Ничего подобного! С 1991 по 1999 год как отрезало.
- Почему?
- Думаю, тогда я еще не родился как образ. У меня была густая шевелюра… Вы бы меня не узнали! А когда начал седеть, - коротко постригся. И в таком виде я вдруг стал востребован. Сам удивляюсь! В картине «Замыслил я побег» по роману Полякова я сыграл офицера, которого за принципиальность и честность выперли из армии. Затем в сериале «Две судьбы» - капитана Волошина, еще одну героическую личность. В знак протеста, что его корабль хотят пустить на металлолом, он «захватил» свое судно, отсидел. Там история потрясающая!
То есть я стал играть людей, которые, скажем так, пострадали от власти или трагической случайности, но при этом для них понятия «доблесть», «честь», «совесть», «достоинство» – не пустой звук. Такой мой образ пришелся ко двору.
- Настоящих мужиков на экране всегда не хватает...
- Кстати, история на эту тему. Когда вместе со своими однокурсниками я показывался во МХАТ, нас смотрело правление театра – Олег Ефремов, Иннокентий Смоктуновский… Троих взяли, меня – нет. Месяца четыре спустя, Смоктуновский вручал нам дипломы об окончании Школы-студии. Обычно Иннокентий Михайлович всех девочек целовал, а мальчиков обнимал. Он меня обнял и шепнул на ухо: «Жаль, что тебя не взяли. Там мужики нужны!» Запомнил!
В СМУТНЫЕ ДЕВЯНОСТЫЕ СПИРТОМ ТОРГОВАЛИ
- Вы вместе со своим педагогом Александром Калягиным стояли у истоков ныне знаменитого театра «Et Cetera». В смутные 90-е ощутили на себе силу китайского проклятия «чтоб ты жил в эпоху перемен!»?
- Еще как! В 1993-ем, когда театр был создан, зарплаты еле-еле хватало на одного, а у меня уже была семья, сын. Одно время мы на пару еще с одним актером в ларьке рядом с метро «Каширская» продавали заводским работягам разбавленный один к трем спирт «Роял». Держал этот ларек – выпускник литературного института. Потом три года турецкими шмотками торговали на черкизовской «толкучке».
Между прочим, там стояли, я скажу вам, люди интересные. Например, попавшие под сокращение летчики-испытатели, хирурги, батюшка из известной московской церкви отец Михаил с женой, очень много музыкантов, литературоведов, искусствоведов и даже один гинеколог.
- Многие творческие люди в это время впадали в ступор, спивались… Как вам удалось взять себя в руки?
- Просто хотелось выжить. Чтобы и ребенок был одет, обут, и мы с женой жили достойно. Когда спектаклей стало много, а свободного времени мало, мы с напарником стали делать ремонты. После спектакля клали плитку, меняли сантехнику, электропроводку, выравнивали потолки, стены, делали стяжку полов и так далее, а утром бежали на репетицию.
- Были попытки уйти из профессии?
- Только однажды – в 1998-ом. После дефолта у нас зарплата в театре упала настолько, что я не знал, как мне дожить до следующей. При этом я играл 24 спектакля в месяц. Тогда я написал Калягину письмо… Мы с коллегой по театру Лешей Осиповым прочли в газете, что на бычьей ферме в Америке требуются разнорабочие – подбирать дерьмо за быками. Мол, гарантируется стабильная зарплата 4-5 тысяч долларов.
Я написал в письме: «Сан Саныч! У нас все есть – театр, спектакли, роли, любовь зрителей, жены, дети… Но у нас нет денег. И как дальше жить мы не знаем…» Я хотел попросить академотпуск на несколько лет, чтобы заработать денег и вернуться в театр. Такая была у меня наивная мечта. Хорошо, я это письмо не отдал и через какое-то время его выкинул.
- Уехали бы?
- Не знаю, наверное. Мы были уже на грани отчаяния. Но в самый кульминационный момент у театра появились спонсоры. Зарплату сразу подняли настолько, что вопрос отпал. Так что Калягину спасибо! Если бы он тогда не подсуетился…
- Российский актер Сергей Плотников убирал бы навоз у быков наших «американских партнеров»?
- Это-то ладно! Театр развалился бы, елки-палки… Тяжелое время было. Мы ведь с Сан Санычем начинали его «с нуля». Целых три года невероятной борьбы, возни… Мы ходили по заводам, искали подходящее помещение, а Сан Саныч обходил чиновников. Не только у нас, но и у него, бывало, опускались руки.
ТИПАЖ ЕВГЕНИЯ УРБАНСКОГО
- Итак, с 1999-го ваша кинокарьера резко пошла в гору. Есть картины, которые особо приятно вспоминать?
- Если говорить не про значимость какой-то роли для моей карьеры, а по кайфу, который я получил во время работы – это сериал «Кадетство». Помню, там Сережа Арланов, режиссер замечательный, детей-актеров «вдохновлял» такими словами: «Ребята, с вами играют гениальные актеры!»
А там действительно собрались шикарные мастера старшего поколения – Валерий Баринов, Александр Пороховщиков, Владимир Стеклов, Вадим Андреев, Федор Добронравов... Играют – просто улет!
- А по значимости для вашей карьеры?
- Здесь, я думаю, на первом месте - «Мент в законе». Этот фильм сделал меня популярным. Еще бы – столько лет начальник битовского ОВД Степан Степанович Круча не сходит с экранов. Это очень сильно!
Еще мне дорог кинороман «Большая нефть». Как я потом узнал, его создатели на главную роль долго искали актера типажа Евгения Урбанского. Когда меня утвердили (причем, без проб), мне было приятно, что я у них ассоциируюсь с таким великим актером. Эта лента еще мне дорога тем, что там широкий спектр моих актерских возможностей показан. Там – судьба человека, целая жизнь и я прожил ее от начала до конца. Я ведь играл реального персонажа – начальника управления буровых работ, который поднимал всю нефтяную промышленность во второй половине ХХ века.
- А я думал, этот фильм вы любите, потому что там со своей нынешней женой познакомились?
- Это само собой! Но об этом отдельный разговор…
- Мало кто из наших актеров может похвастаться, что снимался у Питера Гринуэя. Как вам это удалось?
- Рассказываю! Всегда любил его фильмы, следил за его творчеством. А в 2002-ом году я совершенно случайно узнал, что Гринуэй запускает крупный международный проект, приезжает в Москву, и моя знакомая будет у него переводчицей. Взмолился: «На роль не претендую. Мечтаю увидеть Питера хотя бы одним глазком!» Мне он представлялся «полубезумным», диким, с бородой как у Карла Маркса…
Через некоторое время звонок: «Гринуэй приглашает тебя на пробы». Прихожу. Напротив – в красивом сером вельветовом костюме сидит седой, без бороды, абсолютно европейского вида англичанин. Рассказывает про героя, на роль которого ему нужен актер: ему перебили ноги, отрезали язык, он живет под водой и зубами ловит рыбу для коменданта гарнизона. Ничего себе образ?! Задает мне вопрос: «Вы плавать умеете?» А я мастер спорта по плаванию! Прошу перевести, что могу три минуты сидеть под водой, проныривать 75 метров... Вышел. Переводчица за мной бежит: «Он тебя утвердил!» Как потом оказалось, я был первым актером, которого он утвердил без проб.
- Вы сыграли этого «ихтиандра»?
- Сыграть-то сыграл… Но в итоге денег не хватило на подводные съемки, ради которых собственно он и взял меня. Я даже в воду не залез – все снимали в Лейпциге в павильоне. Но эти четыре съемочных дня я запомнил на всю жизнь!
Потом, кстати, я купил этот фильм «Чемоданы Тульса Люпера. Русская версия» и нашел там себя. (Смеется.) Там показали крупный план моего лица и мое ползущее обнаженное тело - такой сплошной комок мышц, потому что для этих съемок я специально много бегал, худел до 72 килограммов при росте 189...
И все равно встречу с таким мастером считаю своей большой творческой удачей.
«НЕ МОГУ ИГРАТЬ ПОДОНКОВ»
- Еще в вашей карьере были удачи, сопоставимые с этой?
- Да тот же «Мент «в законе»! Я ведь туда попал тоже случайно. Отдыхал на Азовском море, звонок: «Сережа, есть роль в 24-серийке «Угро. Простые парни», четыре съемочных дня. Небольшие деньги, но роль отличная – жалко будет, если кого-то другого возьмут». Я ведь мог тогда сказать: «В кои-то веки вырвался в отпуск. Зачем мне на четыре дня его ломать за какие-то мизерные деньги?» Но я встал и поехал. Сыграл. А буквально через три месяца продюсеры «Угро. Простые парни» пригласили меня на роль Степана Степановича Кручи.
- Как ощущаете себя в «роли» популярного, узнаваемого актера?
- Узнаваем я стал после «Двух судеб». Роль небольшая, но красивая получилась. Только фильм закончился, я отправился на толкучку куртку покупать и в какой бы павильон не зашел, везде: «Ой! Капитан Волошин!» Конечно, приятно, когда тебя узнают… Особенно, когда узнают гаишники или в тех местах, где долго и нудно решаются какие-то бытовые вопросы. Недавно в больнице с ребенком сижу, вдруг меня пропускают без очереди...
- А братва «уважает»?
- Был случай, когда с нас с Игорем Ливановым в Сургуте за ужин в ресторане не взяли денег. Мол, «все оплачено». Недалеко за столиком сидел авторитетный человек, который, как оказалось, «держит» часть города, разруливает ситуации, которые менты не могут разрулить.
Мы познакомились. И этот человек сказал, что «Мент в законе» очень правильный сериал. «Ваш герой поступает «по понятиям», свое слово держит крепко. Уважаю!» Потом нас пригласили на настоящую сибирскую рыбалку, охоту. Но мы отказались: плотно шли съемки, пауз почти не было.
- Большинство актеров мечтают сыграть героев так называемого отрицательного обаяния, а вы - нет. Почему?
- Знаете… Как только меня начинают пробовать на роль, скажем так, явно подонистого человека, я моментально не подхожу. Да если честно, то сейчас мне даже не хочется пачкаться. Как-то мне предложили в сериале «Карпов» сыграть отца Карпова. Я еще подумал: какой же должен быть отец, если у него вырос вот такой сын как Карпов? Читаю. В сценарии описан тип, который лично сделал своей дочери аборт, потом убил ее, вспорол живот, засунул туда ее любимого котенка, затем, гоняясь за своим сыном, забил насмерть палкой старушку – свою учительницу первую... То есть абсолютно больной человек, маньяк стопроцентный. Я честно сказал: «Не моя тема. Извините!» Я уж лучше посижу на хлебе и на воде.
- А если бы нечто похожее вам предложил Хичкок или Коппола?
- Не имеет значения. Меня никогда не привлекали негодяи, маньяки, дегенераты, ублюдки, оборотни в погонах. Конечно, актер Плотников это может сыграть, но мне хотелось бы, чтобы мои персонажи подстегивали человека к чему-то лучшему, а не наоборот. Все-таки сегодня люди моих героев воспринимают как надежду какую-то. И мне этот мой имидж очень нравится.
«РАНЬШЕ ДУМАЛ, ЧТО ЛЮБОВЬ – ЭТО СЕКС»
- Если не секрет, часть вашего экранного образа – благородная седина – возрастная или…?
- Моя седина – это угрызения совести, которые я испытываю в течение долгих-долгих лет. Я оставлял своих женщин, уходил от них мучительно. Четырежды пытался найти семейное счастье, но не получалось. Думал, что уже никогда свою вторую половинку не встречу».
- И встретили почти на краю света - в Сургуте…
- Да, и это тоже целая история! Когда мы ночью с Игорем Ливановым прилетели на съемки проекта «Большая нефть», в аэропорту нас должна была встретить замдиректора картины. Но как потом выяснилось, девушка проспала. И когда она появилась, мы решили скандала не устраивать - с кем не бывает?! Дарина мне сразу очень понравилась.
- Все развивалось стремительно?
- Нет, я не форсировал события - очень боялся опять ошибиться. К тому же разница в возрасте 28 лет – это огромная пропасть, как мне казалось. Получается, она всего на год старше моего старшего сына...
Присматривались долго, улыбались друг другу. Я почувствовал, что ей не безразличен. Наш роман разгорелся только когда приехали в Москву - мы стали понимать, что друг без друга не можем. Помню, спрашиваю ее: «Мне уже много лет. Что будешь делать, когда меня не будет?» А она отвечает очень серьёзно: «Буду воспитывать наших с тобой детей!» Представляете, нашему сыну Сереже летом пять лет стукнет, дочь Ксюнечка подрастает, а Даринка сейчас уже опять с животиком. В начале июня ждем мальчика (младший сын Андрей родился в мае 2015-го, - авт.).
- Ничего себе!
- Даже не понимаю, за что мне это счастье выпало. В 46 лет я вдруг начал жизнь заново. Даже в самые сложные моменты она всегда рядом, всегда меня поддерживает и ни на секунду не сомневается во мне. Как только я начинал переживать, говорила: «Сережа, не волнуйся, все у нас будет замечательно!»
- Любовь взрослого мужчины - она другая?
- Раньше я вообще не понимал, что такое любовь. Ну секс, какая-то привязанность, красивое лицо, фигура… Думал, что это важно. А оказалось, что любовь – это когда я просто не могу без нее жить. Она исчезнет, и все… я умру. Как бы объяснить? Вот в ней есть все, что я искал всю жизнь – чистота, искренность, способность любить…
Дарина - моя гармония, моя мелодия, мой главный единомышленник. Представляете, она такая чистая душой! Когда видит в театре так называемые «эротические» сцены, закрывает мне рукой глаза и говорит: «Сережа, не смотри» И сама опускает глаза. Патологически не переносит пошлость и верит во все, что бы я ей ни сказал. Разве можно обмануть такого человека?
- Наверное, актера непросто любить?
- Конечно, «легких» актеров не бывает. Как ни крути, а все-таки актеры, как Калягин любит говорить, «не совсем мужчины». В том плане, что им все равно свойственно женское начало – нервозность, эмоциональность, мигрени, резкие перепады настроения. Но Дарина все эти мои «профессиональные» вспышки как волны волнорез – гасит мгновенно. Вообще она мудрая не по годам. Лично я разницы в возрасте не ощущаю ни капли!
ПОКЛОННИЦЫ – В ОСНОВНОМ ТЕЛЕФОННЫЕ ТЕРРОРИСТКИ
- С сыновьями от прежних браков поддерживаете отношения?
- Второму сыну – Саше – 13 лет. Он такой с характером мальчик, очень напоминает меня в таком же возрасте. Учится в кадетской навигацкой школе, будет моряком. Мы очень дружим. Младший Сережа все время спрашивает: «Когда наш братик приедет?»
А вот старший сын Илья для меня, к сожалению, - отрезанный ломоть. До трех лет я его воспитывал, а когда мы с женой развелись, они уехали в Алма-Ату к ее родителям. Как я потом узнал, там жена лишила меня отцовства, а ребёнка усыновил дедушка, дал ему свои отчество и фамилию. Когда сыну исполнилось 18, он приехал ко мне, побывал на съёмках, сказал, что хочет переехать в Москву и стать актёром. Говорю: «Если ты папой меня называешь, хочешь здесь жить и пользоваться всеми благами и связями, которые есть у меня, ты должен носить мою фамилию. А если ты по паспорту Моргун Илья Витальевич, значит, ты от меня как от своего отца, сознательно отказался. Стань обратно Плотниковым Ильей Сергеевичем!» На что он мне ответил: «Папа! Я буду прославлять фамилию деда». «Хорошо, прославляй! Но только не моими руками.
- Говорят, главное ваше увлечение – кулинария и дома никого к плите не подпускаете на пушечный выстрел…
- Кухня для меня – это место, где я отрываюсь и наслаждаюсь. Готовить очень люблю – бабушка научила, и я всю жизнь ее уроки стараюсь довести до совершенства. Постоянно что-то изобретаю, придумываю, покупаю какие-то баночки со специями, масла с базиликом, розмарином…
- Есть фирменное блюдо от Сергея Плотникова, которое может свести с ума любого?
- Их много. Например, солянка собственного изобретения. Туда входят семь разновидностей мяса, грибы (причем, только соленые рыжики)… Еще обожаю делать гуся, фаршированного и нашинкованного морковкой и чесноком, с потрошками и рисом. Помню, когда к нам в школу-студию МХАТ на четвертом курсе приезжали американцы, я в каждую духовку в нашем общежитии «посадил» по гусю. Пять килограммов ушло только одной морковки… Это такая вкуснятина – за уши не оттащишь!
- Сергей, вы всегда в прекрасной физической форме. Как вам это удается?
- Через день хожу в зал – бег, штанга, тренажеры. Плюс правильное питание. Ощущения – классные! Я легкий, пластичный, подвижный. На одной руке отжимаюсь. Могу двумя ногами на стол вскочить… Молодая жена опять же – надо соответствовать.
- И от поклонниц, если что, можно убежать…
- Конечно! Я так и делаю – бегаю потихоньку. Они, правда, «телефонные террористки» в основном. (Смеется.) На самом деле у меня цель - жить долго. Даринка хочет много детей. Минимум пятерых! Так хочется на их свадьбе погулять. увидеть, как они встанут на ноги и что из них выйдет…