Книгу «Пацаны в городе. Война казанских улиц» казанского журналиста Артура Гафарова готовится вскоре выпустить столичное издательстве ЭКСМО. Автор – ровесник «пацанов» и очевидец периода расцвета группировок в столице Татарии.
Сорок лет назад, в декабре 1983 года, в популярной газете «Комсомолец Татарии» вышла самая первая публикация «Кого ты хотел удивить?» на запретную тогда тему о казанских группировках. Ее написал студент-первокурсник отделения журналистики КГУ Артур Гафаров. Резонансная статья натурально произвела эффект разорвавшейся бомбы (тот случай, когда журналистский штамп – не штамп!). Кстати, позже Гафаров был корреспондентом гавриловской «Вечерней Казани», а с 1989 года и поныне – главный редактор независимой казанской газеты «Отражение.
Отметим сразу, что книга Гафарова не относится к жанру «Бандитская Казань», в ней практически нет милицейских протоколов и нет поиска причин, почему все это случилось. Скорее, это воспоминание о городе и том времени в ощущениях и восприятии автора и тех, кто прошел через это время, испытывав страх и бессилие, любовь и ненависть, борьбу и компромисс. Редактор отдела культуры «Вечерней Казани» поговорила с автором книги. Также с его согласия в конце публикации мы предлагает читателям фрагменты одной из глав будущей книжной новинки.
«Моего реального прототипа Вовы Адидаса тоже застрелили»
- Артур, на каком этапе сейчас находится ваша книга «Пацаны в городе. Война казанских улиц»?
- По плану книжка должна выйти в мае, со дня на день жду верстку. По договору права на издание будут принадлежать издательству пять лет. Первый тираж составит три тысячи экземпляров. Текст я сдал еще в начале февраля, книга состоит из 37 глав, хронология начинается с 1983 год. В работе я использовал как собственные журналистские наблюдения, так и воспоминания некоторых коллег. Специально для этой книжки написала главу известный казанский журналист Людмила Колесникова, которая была куратором очень многих молодых журналистов в течении долгих лет. Эта глава называется «Комсомолец Татарии». Кого ты хотел удивить?»). Людмила Ивановна оттолкнулась от названия моей статьи, вышедшей 25 декабря 1983 года. В книгу включена публикация из «КТ», которую мы написали вместе с Андреем Хашевым («Престиж улиц», 1984). Также глава «Казанские матрешки – жизнь без права на слезы», первоначально статья на эту тему была опубликована в моей газете «Отражение» в 1990 году. Ее автор молодая журналистка Светлана Николаева. Этот материал стал культовым, его сейчас снова стали активно цитировать. Светлана разрешила использовать свой текст в книге, я лишь немного его подновил и отредактировать с учетом современных реалий, ведь 30 лет прошло с лишним, изменилась стилистика и форма подачи.
- Будут ли в вашей книге архивные фотографии? Портреты «антигероев» казанских улиц?
- Пока я в неведении, возьмет ли издательство предложенные мною иллюстрации: девять атмосферных рисунков по казанской тематике моего сына - художника Тимура Гафарова (за его плечами КХУ им. Н.Фешина и филиал Суриковского института в Казани – прим. «ВК»), а также графику 1980-х годов, которую создавал Олег Соломатин для «Комсомольца Татарии». Хотел использовать архивные фото, но не в таком большом объеме, конечно, как в «Слове пацана» Роберта Гараева. Еще я предложил снимки, где не просто бандитские рожи. Пацаны в те годы мне позировали, плюс еще художники создавали коллажи по бандитской Казани. Но все уперлось в юридический контекст – в наше время необходимо согласовывать с каждым персонажем на фотографии возможность публикации…
- Повлиял на вас сериал «Слово пацана» при написании книги?
- Его посмотрел совсем недавно на канале НТВ и очень высоко оценил! А Вова Адидас буквально мой персонаж из главы «Афганское пополнение – пуля вдогонку». Ее написал, не видя сериала. Это же была наша реальность: после службы в ДРА парни попадали в группировки. В моей книжке нет вымышленных героев, я со всеми был знаком, они реально существовали. Если сценаристы сериала придумали Вову Адидса, то у меня лично был такой товарищ: контуженный нервный человек, не вписавшийся в новую жизнь после службы в Афгане. К сожалению, он погиб, его застрелили.
- О книжке «Слово пацана» что скажете?
- Я не хотел идти путем Гараева, хотя он огромную работу проделал, онако книгу свою он перегрузил и в чем-то даже загубил, включив в нее слишком много официальных и наукообразных чужих текстов. Но к Роберту я преисполнен уважения, он сделал ребрендинг темы, а для этого надо иметь и смелость, и видение. Вот нам, журналистам-очевидцам, почему-то же в голову не приходило сделать такое. Гараев в этом смысле новатор, и при всей критике мы должны быть ему благодарны.
Людмила Колесникова: «Не хочу тушить пожар керосином!»
Слово – куратору молодых журналистов 1970-90-х Людмиле Колесниковой, которая освещала тему группировок на страницах газет «Комсомолец Татарии» и «Вечерняя Казань» в течение многих лет. Сейчас Людмила Ивановна – заместитель главного редактора «Казанских ведомостей».
- По просьбе Артура Гафарова я написала главу про «Комсомолец Татарии» и его главного редактора в тот период Андрея Путилова, она охватывает период с 1084 по 1990 годы. Артур пришел к нам в редакцию студентом-первокурсником, а всегда, как вы помните (автор этих строк в юные годы тоже была подопечной Людмилы Ивановны – прим. «ВК»), у вас у всех спрашивала – «О чем ты хочешь написать?». И Артур говорит: так и так, меня группировщики отлавливают, хочу об этом. Я обалдела, поскольку тема тогда была запретная, и пошла к Путилову, который отличался в те годы повышенной смелостью. Он дал «добро»! Артур написал прекрасный материал «Кого ты хотел удивить?», в ответ началась бурная дискуссия! Позже к этой теме присоединились журналисты редакции Виталий Хашев и Валерий Нугманов, они были чуть постарше Гафарова. Моя роль заключалась в редактировании их материалов. Это началось ровно сорок лет назад. Если бы не смелость Путилова, не было бы этой статьи. Мы были впереди даже «Вечерней Казани». Дискуссия шла долго, а тему я плавно перенесла в «Вечерку», куда перешла в 1987 году. Именно тогда мне довелось опубликовать материал по судьбоносному письму в редакцию одного группировщика. На него был мощный отклик в обществе, пришла просто колоссальная почта! Это, конечно, был мой настоящий журналистский успех.
Мне тоже предлагали написать книгу о казанском феномене. Но у меня свой взгляд на эту тему, особенно после сериала «Слово пацана»… Я не хочу тушить пожар керосином, а ведь именно это и происходит сейчас, и мы видим, что группировки снова поднимают голову… Но Артур написал книгу очень интересно и талантливо, с нетерпением жду ее выхода, она, несомненно, станет событием. Это не сухая монография и не «обзор печати», поэтому - не скучно.
Подтверждает мнение Колесниковой и писатель Александр Аввакумов, автор 35 книг по военной и криминальной тематике, член Союза писателей
Татарстана и России. Его мнение вдвойне ценно, ведь Аввакумов - подполковник МВД в отставке, закончил службу в 1997 году в должности первого заместителя начальника Управления уголовного розыска МВД РТ. Лауреат премии МВД России «Доброе слово», премий имени Эдуарда Хруцкого, Максима Горького и ряда других российских и республиканских литературных премий.
- Гафарову предельно точно удалось показать весь спектр противостояний 1980-1990-ых годов. Он пишет от первого лица, и это импонирует читателю, поскольку дает ощущение, что он сам находится в центре тех событий. Текст передает напряжение и трагизм так называемой «войны за асфальт», - отзывается о будущей книге Александр Аввакумов. - Автору ведет читателя по реке событий, происходящих в городе, ставшем ареной криминальных разборок, когда Казань начала медленно захлестывать волна насилия и страха. Город тогда словно раскололся на части, контролируемые противоборствующими преступными группировками. Вскоре кровавые волны этой необъявленной «войны» выплеснутся из Казани и зальют улицы обеих столиц с многочисленными потерями для каждой из сторон. Артуру Гафарову, как опытному журналисту, удалось провести объективное расследование событий, которые не теряют актуальность даже по истечении сорока лет. Книга пытается найти ответ на целый ряд непростых вопросов – как это могло произойти с нами, и может ли это повториться?
А теперь – обещанные фрагменты из книги «Пацаны в городе. Война казанских улиц»
«Вместе с Городом мы стояли на грани Добра и Зла». Предисловие автора
Когда я писал эту книгу, то словно вернулся в город провисших подъездных дверей и исписанных стен подъездов, на свою «улицу разбитых фонарей». Где дети играли на заброшенных «стройках века», а в школах верили, что сбор металлолома и макулатуры изменит жизнь. Где за каждым забором с лозунгом «Вперёд, к коммунизму!» возникала своя куча мусора, а центр мегаполиса превратился в огромную коммунальную клоаку, утопающую в собственных нечистотах. Где мало кто после восьми вечера выходил на улицу, а в новых кинотеатрах все сидения были изрезаны ножом...
На фоне этих мрачных декораций пацаны начали свою безжалостную «войну», поставив на кон своё будущее и свои жизни. Но они проиграли, время прошлось по ним катком. Построить «дворовый рай» на ненависти и насилии оказалось невозможным. В те годы мы были слишком молоды, чтобы жить страхом - первая боль и первый удар в лицо запоминаются надолго, но не навсегда: мы дружили, влюблялись, били рекорды на стадионах, читали Стругацких, слушали «Genesis» и смотрели «Сталкер», как все нормальные молодые люди того времени.
Но жить в современном Городе громадных торговых центров, универсиад и чемпионатов – не значит «убить Дракона»: ещё вчера в окошке автобуса я видел, как четверо били одного на остановке общественного транспорта, а прохожие, как и 40 лет назад, равнодушно проходили мимо... Время бежит не по прямой, а по спирали. Мы так или иначе возвращаемся в исходную точку, чтобы понять, с чего всё началось. Листая страницы этой книги, вы ещё раз пройдёте с нами наш путь, прочувствуете противостояние каждого дня. Мы вместе с Городом стояли на линии Добра и Зла, а цена выбора подчас была ценой жизни...
Ровно 40 лет назад, 25 декабря 1983 года, вышел мой первый напечатанный в газете материал, который сделал предметом общественной дискуссии то, что было очевидно всем: в городе началась настоящая война подростковых группировок. 40 лет назад в Казани было опасно жить, но писать об этом - ещё опасней...
Первое слово о Пацанах: неоднозначный юбилей одного риторического вопроса
Обзоры писем на статью «Кого ты хотел удивить?» вышли на страницах «Комсомольца Татарии» 22 января, 17 февраля, 11 марта, 20 мая плюс комментарий по статье министра внутренних дел Татарстана от 27 января 1984 года, а в мае материал был признан лучшим авторским материалом 1983 года в «Комсомольце Татарии».
В 1985 году меня попросили вернуться к теме, и в апреле мы написали новый материал в качестве продолжения совместно с Виталием Хашевым, но этот заход «в одну и ту же воду» уже не имел такого читательского резонанса. Спустя четыре года о «бомбе», которую мы «взорвали» в декабре 1983 года, написала уже газета «Вечерняя Казань».
Почему я выбрал эту тему? Да просто в 17 лет легче всего писать о том, с чем сталкиваешься ежедневно.
В 1973 году мы переехали в Казань из тихого Закамска, одного из районов Перми. Казань нас с братом встретила как злая мачеха: местная шпана отнимала у нас деньги - 10 копеек на кино, и 10 копеек на мороженое. Дома я об этом не говорил, не хотел никого расстраивать. Брат рассказывал про ежедневные драки на школьном дворе и на танцах, где выступала группа с жёстким названием «Цемент».
Но потихоньку и мы освоились. Даже если ты был рафинированным мальчиком, профессорским сынком и посещал «музыкалку» с дурацкой виолончелью за спиной, ты всё равно был частью этой в чём-то прекрасной и страшной одновременно территории под названием «Грязь». Мы знали, что город поделён на зоны, и что можно поехать в гости к друзьям, а оказаться на больничной койке (в лучшем случае!), но в то же время я почти каждый день тогда добирался на 23 автобусе до поселка Юдино, а после тренировки ближе к ночи возвращался на последней электричке и последнем троллейбусе. И никогда ничего не боялся!
В 1983 году я поступил на первый курс отделения журналистики филфака Казанского университета, приходилось чаще перемещаться по городу. И началось… Дурные новости приходили отовсюду. Один мой друг ходил на лекции в институт с металлической арматурой, завёрнутой в газету - на всякий случай, для самообороны. Я понял, что молчать уже нельзя и написал за несколько дней пять страниц текста, направился в редакцию молодежной газеты. Благо, знал, к кому обратиться: Людмила Ивановна Колесникова курировала в «Комсомольце Татарии» всех начинающих, многие мои одногруппники прошли через её «школу молодого журналиста». Она прочитала текст, как-то странно и взволнованно посмотрела на меня, потом резко выскочила из кабинета со словами: «Я к редактору!..» Ещё несколько минут, и всё пришло в движение. Волна возбуждения захватила всех: даже в своих самых смелых фантазиях я не мог рассчитывать на такой «взрывной» эффект.
Легендарный редактор «Комсомольца Татарии» Анатолий Васильевич Путилов сказал: «Мы берём твой текст за основу, но с ним надо работать - доведём твой материал до ума» и назначил мне трёх кураторов. Один раз в неделю в течение месяца я приезжал в редакцию, и начиналась коллективная работа. Помимо Людмилы Ивановны мне помогали Виталий Хашев и Валерий Нугманов. Художник Олег Соломатин создал к нашему общему материалу броскую иллюстрацию: в общем, мы все понимали, что к Новому году преподнесём этому городу очень необычный подарок...
Путилов был редактором смелым и авторитетным, не боялся браться за самые острые темы. Но думаю, что нам помогло время: правление Андропова было коротким, но запоминающимся, тогда казалось, что страну ждут большие перемены. Через 50 дней такой материал не мог быть напечатан в принципе: при новом генсеке КПСС Черненко все газеты снова заговорили о «торжестве коммунизма». Но мы успели: публикация с риторическим вопросом «от Макаревича*» (признан в России иностранным агентом, кто мог предположить это 40 лет назад?) вызвала небывалый резонанс: мешки с письмами были лучшей оценкой нашей работы, и с этим приходилось считаться на любом уровне. Тем более, что уже через несколько месяцев появились новые публикации на эту тему в рамках тех же обзоров писем и откликов на «Кого ты хотел удивить?».
А я, 17-летний студент с казанской окраины, весь следующий месяц потратил на знакомство с высокими персонами, за мной приезжала чёрная «Волга» и везла меня на Площадь Свободы, где я поэтапно пил кофе сначала с первым секретарём Обкома ВЛКСМ, потом со вторым и третьим. Кончилась вся эта эйфория тем, что в редакцию пришли люди в строгих чёрных костюмах - сотрудники госбезопасности начали изучать все материалы по теме подростковых группировок, а я получил... персонального куратора от КГБ на шесть ближайших лет вплоть до окончания университета. С одной стороны, это означало, что государство перестало стыдливо замалчивать тему «казанского феномена», после наших публикаций запреты были сняты. Но при этом в городе ничего не менялось: никто не понимал, что с этим делать. Пока все обвиняли в появлении подростковых банд... однотипные жилые комплексы с 9-этажными «коробками» - война улиц только набирала мощь.
В 1985 году волею случая я побывал в редакции журнала «Студенческий меридиан» - столичные журналисты окружили меня в баре гостиницы «Орлёнок» и несколько часов расспрашивали о том, как мы умудряемся жить в «этом страшном городе». Нашумевший уже и взорвавший все рейтинги сериал «Слово Пацана» - это, по сути, ещё один взгляд Москвы на нашу криминальную историю. Просто ещё одна версия...
Впрочем, рассказ о двух приятелях из разных миров, где один ходит в «музыкалку», а второй «мотается за район» - это почти калька моей реальной истории. Мой приятель выбрал этот путь вполне сознательно, и если для других участие в группировке было подчас единственным способом заявить о себе, единственной формой выживания в условиях городских трущоб, то мой приятель имел простой расчёт - он просто хотел подзаработать, используя всю эту ситуацию. Сидеть в тюрьме он, конечно, не собирался, умирать молодым тем более: но, в конечном счёте, всё так и случилось - его расстреляли, вместе с женой в московских разборках 1993 года.
С группировками разобралось, в сущности, само время: бандитская война 1990-ых просто выкосила их ряды, а те, кто не погиб от пуль, ушли из жизни или от наркотиков, или от алкоголя, или от банального туберкулёза, который они прихватили с собой из тюрем. Конечно, нашлись и те, кто сменил ватники 80-ых на костюмы от Версаче, заработали большие деньги, купили депутатские кресла, пристроились к власти. Отмыли не только деньги, но и своё прошлое - сейчас в Казани даже улицы в их честь называют!
Сегодня, спустя 40 лет спираль времени снова вернула нас в исходную точку. Опять эта тема в эпицентре горячих дискуссий, опять что-то предлагают запретить, рекомендуют вычеркнуть из нашей истории и поскорее забыть. Но если это не удалось вчера, не получится и сегодня: слишком много потерь, слишком много боли, слишком большой для всех нас урок... И то, и другое я видел не раз.
Фрагмент главы «Начальник» - сын начальника»
В декабре 1994 года казанская группировка «Грязь» торжественно проводила в последний путь 28-летнего Альберта Гараева: очередная жертва мафиозных разборок в столице. Смерть его, пожалуй, была пострашнее многих: ещё 17 сентября он был расстрелян вместе с женой. Двухлетний ребёнок по счастливой случайности остался жив. Тела в течении трёх месяцев (!!!) не были преданы земле, а лежали в холодильнике московского морга...
Судьба этого парня с окраин банальна для Казани тех лет: группировка, крупная карточная игра, наркотики, первая условная судимость, армия-стройбат, затем подпольный «трест» по изготовлению водки, валютные и торговые операции, взрыв в машине от баллона газа и чудесное спасение, дальше роковой отъезд в Питер и Москву. А ведь далеко не всё было так плохо, были ещё спорт, учёба в институте, красавица-жена и новая «упакованная» квартира, рождение ребенка, в конце концов. Как глупо всё, Господи, как глупо была потрачена жизнь!..
Прозвище «Начальник» ему дали потому, что его отец был в 1970-ые начальником лагеря «Молодая Гвардия»: он работал на Пороховом заводе (НПО им. Ленина) и являлся выдвиженцем по партийной и профсоюзной линии. Больших «преференций» Альберт с этого не имел, двойную порцию киселя ему не наливали, да он и не просил: больше стеснялся своего положения. В тихий час во время очередной смены в лагере мы, как все нормальные «хулиганы», бегали купаться на озеро Малое Глубокое. На вечерних дискотеках до одури танцевали под «Мексико» и Африка Симона. Там же, в лагере, он познакомился со своей будущей женой! Согласитесь, красивая история: я был поверенным в этой их зарождающейся любви, носил записки нехитрого содержания и передавал из рук в руки.
Там же впервые заинтересовались спортом. Я записался на лыжи в школу олимпийского резерва, Альберт на дзюдо. Я знакомил его с новинками рок-музыки и диско, а он собирал альбом со звёздами футбольной бундеслиги и почему-то болел персонально за швейцарский «Янг Бойз». Вместе начали учиться играть на гитаре. Казалось бы, нормальное советское детство. Но какие-то вещи в нём неприятно удивляли, например, он боготворил свой джинсовый костюм, пакет «Montana» был для него фетишем. Деньги он любил ещё больше: устроил у себя дома «клуб» по… игре в лото на деньги. Играли все, а выигрывал почему-то только он. Он поверил в свою удачу и начал осваивать все виды карточных игр и всяких экзотических игр на деньги…
Отца своего он, как ни странно, презирал, говорил, что он всем всегда врёт: в коммунистические идеи не верит, а коммунистом стал только ради карьеры. Любит, мол, по-настоящему только деньги. О матери говорил, как о «глупой женщине»: однажды она прогладила постиранные джинсы утюгом и навела на джинсах стрелки - как он орал!
Дружба наша сгорела в один день, причём в буквальном смысле: в 8 классе мы, получив неимоверное количество двоек по химии, решили… выкрасть классный журнал и сжечь его. Сказано - сделано: мы торжественно сожгли журнал с двойками на школьном дворе, чтобы со следующего дня начать жить «с чистого листа». Но «перезагрузка» не получилась - грянул большой скандал с вызовом родителей и проработкой у директора, нас даже хотели обоих исключить из школы, но в последний момент решили не выносить «мусор из школьной избы».
С этого дня наши дороги разошлись. Я бросился с головой исправлять положение с отметками, а он сделал иной выбор: джинсы из его гардероба с кроссовками в одночасье исчезли, им на смену пришли... телогрейка, спортивные штаны с лампасами, уродливые ботинки «прощай, молодость» и шапочка с помпоном. Вскоре выяснились и другие «фешн»-предпочтения пацанов из группировки. Во-первых, им явно не нравились те, кто носил пальто (а я как раз носил пальто зимой до 8-го класса!), а во-вторых, в 1982 году в наших магазинах начали продавать оригинальные зимние шапки из замши с длинными ушами и натуральным мехом: так они их тут же окрестили «чушпанками» или «пидорасками». Носить такие шапки было чревато во всех отношениях, их могли сорвать с головы и закинуть куда-нибудь: поэтому мы все их сначала приобрели, а потом… спрятали в кладовки. В тот же «нестандартный разряд» относили и все вязанные шапки сложной конфигурации. Исходя из этого возникают вопросы к создателям сериала «Слово Пацана»: уж больно их персонажи одеты «разношёрстно» - многие шапки и элементы одежды явно не попадали под «дворовый кодекс» тех лет.
Зимние ботинки «прощай, молодость» к 1981 году неожиданно превратились в дефицит, их скупали участники группировок! Это трезвый расчёт: за порванные дешевые «прощайки» родители ругать не станут, в них можно довольно быстро бегать по снегу и льду. То же самое касалось ватников, которые бесплатно раздавали отцам на стройках, они подчас бесхозно валялись в кладовках и на дачах. Никто не стал бы ругать за порванную телогрейку.
Даже «рассекать» по своему району надо было в особой манере - чуть вразвалочку, с расправленными плечами, сжатыми кулаками, выворачивая слегка стопы в сторону. Я одно время решил перенять эту манеру, чтобы банально не выделяться, но тренер увидел мою «гопниковскую» походку и наорал: «Ты спортсмен или кто? Чтобы я такого позора больше не видел...»
Сидение на корточках с сигаретой в руках появилось в те же годы: поветрие пришло с «зоны», казанские пацаны его подхватили лет на пять, не больше. Кто мог знать, что через несколько десятилетий эта манера возродиться в просвещённых европейских столицах? Например, финны называют такую манеру «slaavikyykky», то есть, «славянские корточки». В 2014 году весь Интернет был заполнен задумчиво сидящими в «позе гопника» в самых неожиданных местах: на автобусных остановках, в ресторанах и барах и даже на крышах домов!.. В России «мода на 90-ые» пришла ещё через десять лет в самых разнообразных формах.
Сериал «Слово пацана» показал «танец гопников» 1980-ых, что породило настоящий «флешмоб» не только в России, но и по всему миру. Нехитрые, но энергичные движения в громадном круге на дискотеках производили устрашающее впечатление. По сути, это был даже не танец, а определённый ритуал «для своих». Мало кто сейчас вспоминает о том, что иногда в этот круг затаскивали какого-нибудь пацана с другого района или «чушпана», а потом били его. Вот поэтому и круг, из которого просто так не вырваться, вот поэтому эти движения, как в виртуальной драке!..
Культурным центром гопников на «Грязи» был практически бесхозный клуб Льнокомбината, «Льношка», как его ласково называли и называют до сих пор. Мне на дискотеках в клубе делать было нечего без норковой формовки и великолепного мохерового шарфа. И то, и другое в те годы стоило на «толкучке» (рынке для спекулянтов) в размере среднемесячной зарплаты по стране: минимум 100-120 рублей. Кто мог позволить себе такую покупку, практически не расставался с этими «артефактами успеха»: даже в ресторанах сидели в шарфах и формовках (это цельная меховая шапка без ушей), не говоря уж о дискотеках. Если на формовку не хватало денег, то покупали обычную меховую ондатровую шапку, она тоже считалась достаточно престижной. Когда Альберт избил какого-то парня до полусмерти на дискотеке и снял с него мохеровый шарф, то в оправдание своего поступка сказал: «Да он «чушпан» вообще! Не имел он права такой шарф надевать!..» Так он получил первую условную судимость.
Кстати, в сериале «Слово пацана. Кровь на асфальте» гопники танцуют под хиты «Ласкового мая», но это одна из многочисленных неточностей сериала, ведь «Седая ночь» была создана в 1988 году, а в своём чётком «круге» гопники танцевали только до 1985 года. Потом это уже стало немодно, стрёмно и смешно.
«Гарай» после школы попытался нормально выстроить свою жизнь: по моим стопам записался в секцию лёгкой атлетики, тренер его хвалил, но тренироваться каждый день было тяжело и стрёмно, а чемпионом без этого не стать, тогда какой смысл? Он поступил в КХТИ довольно легко, но завалил первую же сессию и ушёл. Потом армия, но в десант не взяли из-за плохих характеристик: только стройбат. Потом вроде всё как у людей - свадьба, рождение ребёнка… К тому времени уже не видел его восемь лет, понятно, что не скучал. Неожиданно он пригласил в гости — посидим, мол, поговорим. Пару раз зашёл к нему, всё-таки и жена его меня прекрасно знала с детства, но впечатление было тягостное: какая-то «торговая семейка». Разговоры только о деньгах, о товаре и коммерции. Ходил Альберт уже не в телогрейке, а в спортивном костюме «Adidas», что массово привозили наши челноки из Польши, перемещался на красной «восьмёрке». И то, и другое снова почти боготворил. Говорил мне: «Почему такой спортивный костюм не купишь? Денег нет?» Я так и представил себе, как я в спортивном костюме появляюсь в нашей редакции и спрашиваю: «Ну что, братки, как дела?..»
В 1991-ом все поголовно занимались коммерцией, и Альберт признался, что вместе с подельниками с «Грязи» просто «гонят» поддельную водку в гараже и сбывают через магазины его тёщи. Что они там «химичили», сколько людей отравили своим «шмурдяком», одному Богу известно.
В последний раз «Гарая» я встретил осенью 1992 года, у меня появилось тягостное предчувствие. Больше я его не видел: ни живым, ни мёртвым... Говорят, что он тогда уже плотно сидел на наркотиках. Через несколько лет узнал, что Альберта убили вместе с женой. Отец Альберта был раздавлен смертью сына: стал ходить по району в рваных трениках, с безумным взглядом. Однажды он позвонил: «Как вы, его друзья, могли допустить всё это? Почему вы его не остановили?..» Я ответил: «А разве он слушал кого-нибудь?» Отец сказал, что ни о чём не догадывался, думал, что сын просто занимается коммерцией. В конце предложил: «Собери друзей, давайте посидим, помянем его...» Я обзвонил кого мог, но никто не согласился. Настоящих друзей у него уже давно не было, сам я тоже не пошёл...
Братва с «Грязи» хоронила его как «авторитета» - помпезно, перекрыв все улицы. На могиле в Юдино поставили надгробный памятник из чёрного мрамора со свадебными фотографиями молодой пары. Но всё же, кто его убил? Первая версия была, как ни странно, что сама же братва. Мол, решил «соскочить с конторы», за это и наказали. Позже я услышал другую версию из вполне надёжного источника: оказывается, он был держателем «кассы» чеченской группировки в Москве. Его пытали, чтобы он сдал «кассу», но он молчал, тогда их с женой и убили. Так всё закончилось для него в 28 лет.
Автор материала: Ольга Юхновская