Илья приехал не с пустыми руками, привез справку на Первушина Якова Григорьевича, того самого Яшку, труп которого в пещере у Золотой Бабы обнаружил год назад Максимов. Он и запросил в архиве сведения на столь исключительную личность. Яшка оказался 1905 горда рождения, с детства помогал отцу, уличному торговцу, промышлявшему любым товаром. Отец в совершенстве знал офенский язык торговцев, без которого денег было не заработать, как и без обмана покупателей.
Яшка быстро перенял у отца необходимые навыки розничной торговли и по фене ботал бегло. Отец скоро оказался не в ладах с Советской властью, не смог забыть порядки при царском режиме и ушел топтать зоны, где и сгинул.
Яшка, помня опыт отца, был осторожнее и хорошо поднялся в годы НЭПа. Только потом трудиться не захотел и продолжал промышлять чем придется, сделался обыкновенным мошенником. Два раза отбывал пустячные наказания, а третий раз уехал в места не столь отдаленные перед самой войной. И решил использовать возможность покинуть лагерь, уйдя на фронт, где можно было искупить кровью вину перед Родиной за асоциальный образ жизни.
Яшка думал, что до фронта не доедет, мызнет по дороге с эшелона, ну в крайнем случае из окопа. Только ничего у него не получилось, охрана и заслоны были не лагерные. Пришлось ему немного повоевать, был ранен осенью 1941, отлежал свое в госпитале, и судимость с него сняли.
Однако из госпиталя в часть Яшка так и не прибыл, потерялся по дороге. И снова в поле зрения органов попал только 1947. ОББ на вооруженном налете задержал банду, за ней охотились долго, и в ее составе оказался Первушин. Если за вооруженный налет в составе банды Яшка получил не так и много, стоял на стреме, то за дезертирство во время войны добавилось прилично. А подвиги Первушина с сорок первого по сорок седьмой годы остались неизвестными. Сам он рассказывать о них из личной скромности не стал.
Свой срок Первушин до конца не отбыл, сделал ноги. А справка об освобождении, которую у него нашел Максимов, оказалась поддельной. Яшке полагалось еще сидеть, да сидеть. И еще одну интересную подробность выяснил Максимов - Первушин и Елохин, по кличке Косорукий, отбывали наказание вместе. Оба погибли, но их странным образом связали две золотые пластины с неизвестными символами. Косорукого, отказавшегося участвовать в ограблении сберкассы, Сыч убил в прошлом году в Дюлино. А Яшка все же добрался до Золотой Бабы, правда случилось это много раньше, когда он подорвал с зоны.
К справке ИЦ была приложена и записка Максимова с рекомендациями по дальнейшей работе. Сразу идти к Золотой Бабе полковник не советовал, сначала надо было попробовать разыскать третью пластину. Дом в Дюлино, где какое-то время жил Косорукий, обыскали год назад хорошо. А Коля и Люха вспомнили, как выручали Максимова, схватившего гранату с прижатым рычагом без чеки, спрятанную в валенке. Пришлось срезать подметку. Илья тогда вместо чеки вставил маленький гвоздик. После в подшитой подметке валенка Максимов и нашел первую пластину. Вторую пластину сжимал в руке Яшка, превратившийся в мумию много лет назад. Его высохшее тело лежало в нише у пола напротив Золотой Бабы в пещере.
- Ты хоть мне расскажи, как выглядит эта баба, - попросил Коля Люху, побывавшему в пещере.
- Да как тут расскажешь, - Илья пожал плечами, - Баба она и есть баба, стоит на коленях на полу, в руках у ней поднос...
- На подносе ничего нет?
- Пустой… Да, справа от нее в стене маленькая ниша, в ней три человечка, не человечка, как обезьянки маленькие. А под этой нишей в скале три прорези для пластин...
- Не пробовали эти вставлять? - Коля показал на две пластины, лежащие на столе.
- Я бы вставил, Максимов не дал.
- Правильно сделал. А что за человечки?
- Да, говорю же, не человечки, зверушки. Головы большие, глаза круглые в пол лица...
- Стоят?
- А что?
- Не помнишь?
- Не запомнил, вроде как на корточках они.
- А руки как?
- Про руки ничего не скажу.
- А пластины точно в прорези войдут? Вообще прорези для этих пластин?
- Ну ты и вопросы задаешь. Да, я то откуда знаю.
- Коль, да не мучай ты парня, - вмешалась Маруся, - он-то откуда знает… Тут и Максимов ничего не скажет.
- Пожалуй, - согласился Коля.
- А не пора ли вам спать, полуночники? - Забеспокоилась Маруся. - Вы вроде как завтра идти собирались.
- Куда еще идти? - Засомневался Илья. - Максимов пишет, в пещеру к бабе не ходить, пластину искать. А где ее искать?
- Я что-то другое не пойму, - опять вмешалась Маруся.
- Что? - Переспросил Коля.
- Вы вроде как собирались деда Митрофана выручать, а сами все про бабу, человечков говорите, пластины разложили. - Пояснила хозяйка.
- И правда что, - согласился Илья.
- Так дед Митрофан к этой бабе и пошел! - Настаивал Коля.
- Максимов вам прямо написал, к бабе без третьей пластины не ходить. - Не унималась Маруся.
- К Черному монаху надо, - неожиданно сказал Илья.
- Это кто такой? - Спросил Коля. - Ты раньше про него не говорил. Где живет?
- Нигде он не живет, по тайге бродит, - ответил Илья. - Только всегда в нужном месте, в нужное время появляется. Он помог в тот раз Варьку найти, поможет и деда разыскать… Все знает!
- Только почему-то здесь его нет, - усмехнулся Коля и невольно посмотрел на дверь в дом. Маруся и Илья тоже проследили за взглядом Коли. Казалось вот-вот, еще чуть-чуть, дверь скрипнет и откроется.
- Последний раз мы его встретили, когда Варьку в тайге искали. - Заметил Илья. - Может опять на ту заимку сходить?
- Там ему что делать? - Не согласился Коля. - Варька теперь у Маши живет. Может лучше сходить на остров в болоте, где Дрон прятался?
- А что, можно, - мысль Илье понравилась.
- Но я понял так, что на тот остров надо все равно через пещеру с золотой бабой идти, - возразил Коля. - Что-то мы запутались.
- Спать давайте, утро вечера мудренее, - скомандовала Маруся. - А завтра для начала к Вере на хутор сходим.
- А ты что, с нами? - Удивился Коля.
- Больных у меня нет, так что до хутора схожу… А там видно будет.
Антология произведений о Максимове