Блогеру «на слуху» посвящается
Она вышла в публичное пространство смело, не боясь осуждения. Просто потому что знала: жизнь маленького человека никому не интересна. А значит, и много внимания ей не светит. Десяток-другой читателей, вероятно, женщин среднего возраста — и то славно. Будет с кем обсудить нехитрое свое житье-бытье.
Так и повелось: она писала про погоду и своих собак, про мужа и про то, как сохраняет красоту. Выходила в публичное пространство без оглядки на читателей: когда блог маленький, все как на ладони, а потому создается ощущение закрытого уютного мирка, маленького клуба по интересам. Она могла бы точно так же позвать подруг в гости на чашку чая.
Но подруг в реале почему-то не было, виртуальный же «клуб по интересам», напротив, медленно рос.
Для своих пятидесяти лет она выглядела неплохо, если учесть, что у косметолога никогда не бывала, а уж тем более не знала манипуляций пластического хирурга.
А еще была а ней какая-то особая радость жизни. Умение радоваться мелочам. Не унывать от безденежья. Праздновать любую мелочь: отмечать цветение сирени жареными пирожками, а первый снег — самодельной пиццей. Привечала приблудных кошек, подкармливала. Обновляла гардероб — много ли надо, все равно не работает. И каждый раз выходила в эфир с коротким сообщением.
Легкость этого бытия очень подходила для виртуального мира. Когда за кадром остаются болезни, проблемы, безденежье, семейные скандалы, читатель будто и сам отдыхает душой от аналогичных бед в собственной судьбе.
«Вы настоящая» — говорили ей подписчики.
Кто ж знал, что муж ее уйдет так рано? Инсульт. Врачи сказали, надо было лечить гипертонию, и тогда, может, не было бы ничего. У нее в такие моменты шумело в ушах, трудно было сосредоточиться — какая гипертония, какие лекарства? Все это казалось ей незнакомым языком инопланетян с планеты взрослых. Она-то была другая. Веселая, легкая на подъем, незлобивая.
Но про таблетки, походы по врачам, запах лазарета в доме ей думать не хотелось и не умелось. Не спасла мужа? Может быть. Но надо жить дальше!
Так и жила. Быстро появился в ее жизни другой муж. Появились и долги. Росли, пугая мельтешением цифр в квитанциях.
Она старалась об этом не думать. Публиковала в блоге фото жареной картошки и соленых огурцов. Кормила собак едой со стола, за что получала осуждение читателей, но не обращала на это внимания. Рассуждала про любовь. Наивные эти тексты вызывали у подписчиков сочувствие: «Вроде немолодая уже баба, но до чего бесхитростная! Прямо жалость берет.»
Пила она несколько лет.
Вначале просто от скуки. Подруг не было — не с кем, кроме читателей, поговорить. Спиртное становилось волшебным проводником в мир иллюзий, где она была счастливая и мудрая женщина перед своей аудиторией. Как-то она написала про нектар, что пьет легкомысленная бабочка. Не подозревая, что читатели видят между строк, что внимательно разглядывают фотографии, на которых в отражении серванта угадывается силуэт бутылки… Видят и отечное лицо, слышат нечеткость речи на случайном видео…
***
Это был побег. Но отчего, от кого — она не могла бы сказать, если б кто спросил. Не признавалась себе, что бежит от самой себя, от мрачной перспективы, что рисуется за силуэтом бутылки.
Официальная версия была такова: решили с новым мужем уехать в другой конец России в глушь, чтоб выращивать свои помидоры, чтоб любоваться кустовыми розами из окна своего дома.
Она плохо помнила детали переезда. Отрывочны были и воспоминания о том, как устраивала там свой быт.
А алкоголь делал свое разрушительное дело. В ее голосе появилась особая самодовольная нотка, какая-то необоснованная, курьезная даже, самовлюбленность: «Вот я какая! Особенная!» Это было снижение критики к своей личности и ситуации. Менялся характер, заострялись его недостатки.
Второй ее муж заболел, и заболел серьезно. Слег. К врачам, впрочем, не обращался. Даже те пара заполошных вызовов скорой помощи с предложением немедленной госпитализации окончились ничем: больной от обследования отказался, понадеявшись, что само как-то пройдет. А она, увидев желтую его пергаментную руку на старом одеяле, ощутила вновь беспомощность и страх: надо бы стать взрослой хоть ненадолго. Принимать решения, записывать мужа к врачам, рассовывать по карманам медсестер шоколадки, раскладывать таблетки и мерить больному давление… Нет, нет, не хотела она этой этой жизни взрослого человека. Сейчас — «нектар», и можно снова ни о чем не думать, быть легкой и красивой! Все остальное — потом…
Собаки ее умирали одна за другой без ветеринарной помощи. Мужа тоже не стало в один из холодных дней осени — она с удивлением поняла, что давно была к этому готова. С того самого дня, как приняла решение не принимать никаких решений.
Потом была череда случайных мужчин. Зачем? Она сама не знала. Так ей было спокойнее. Так удавалось себя убедить, что все идет как надо. Да, она женщина трудной судьбы. Да, двое мужей отошли в мир иной — но что ж тут сделаешь.
Похудели ноги. Стало трудно ходить. Иногда она ощущала их, как чужие палки, до того немели стопы. Ночами ноги болели. Ругала ветер в своей деревне — что за природный катаклизм тут, что ни день — людей сбивает порывами ветра с ног! Впрочем, соседи как ни в чем ни бывало копались в огороде и ходили в магазин. А она не могла. Ноги слабые.
Смотрела на себя в зеркало. Если думать, что там — кто-то другой, какая-то чужая женщина, удавалось загнать поглубже страх и отчаяние. Быстро забывалась привычным способом. По телу разливалась волна довольства. Вела плечом царственно: вот я какая! Блогер на слуху!
Соседи смотрели, как идет в магазин эта нелепо одетая женщина. Переставляет цыплячьи худые ножки — шаги маленькие, но стопы ставит широко, словно опытный моряк в шторм на палубе. В маленьком населенном пункте известны слабости каждого. Про нее все знали давно — спивается. Не жалели ее — необщительная, ни с кем знакомства не водит, живет вдвоем с таким же, как она, вечно пьяненьким мужичком. Что тут говорить? И так все понятно.
Вечерами открывала блог. Прислушивалась к собственным мыслям, пытаясь начать очередной пост. Слова путались, тяжело было вытянуть текст, который нес бы хоть какую-то идею. Сначала просто писала все подряд: вот тень, вот плетень. Потом и это стало даваться с трудом. Фотографировала собаку, тарелку на столе, кочковатую землю у реки. Пыталась вспомнить, путаясь в числах и смыслах: о чем это? Что хотела сказать? Что от нее хотят услышать?
Читатели от сочувствия перешли к глумлению, кто-то начал над ней открыто смеяться. Ей не было обидно.
Остался только один смысл: сколько денег на карте, получится сегодня дойти до магазина за «нектаром» или нет. Ставила номер карты, будто сигнальный флажок, между фотографиями плесневых углов в доме, каких-то палок в огороде, грязных тарелок.
Однажды опубликовала в блоге бессвязный набор букв. Увидев, не стала удалять или редактировать. Повела плечом горделиво: «А что? Я такая! Пусть читают, что написала. Пусть донатят.»
Три года прошло между той веселой простой женщиной, которая пусть и наивно, но искренне учила читателей, как поддерживать интерес мужа; и существом, в котором от личности угадывались лишь смутные отблески. Осталось лишь тупое безразличие, да ненасытная тварь внутри, которая просила залить страдание, снять сердцебиение, тошноту, дрожь в руках и головную боль.
Рос живот, ноги и руки все больше худели. Если встать у зеркала в полутьме и вполоборота, живота было не видно, не видно и одутловатого бледного лица, крупных заломов на коже лица. И она вновь поводила плечом: «Ничё, ничё, не пропадём! Что я, хуже других? Я блогер на слуху, популярная, как артистка в телевизоре!..»
Алкоголь разрушил ее кожу, печень, нервы и мышцы. Зубы выпадали один за другим, потому что почти перестала есть. Организму не хватало белка, микроэлементов. Она не боялась, потому что мир ее сузился до бутылочного горлышка. Из эмоций остались только злость на тявканье подписчиков, которые давали ей просмотры, злость не слишком деятельная, будто лишенная энергии эмоция; да еще осталась гордость — непонятная гордость несуществующими заслугами, как полуистлевший фантик от давно съеденной конфеты, она поддерживала ее уверенность, что все у нее хорошо. Не хуже других.
***
Злоупотребление алкоголем незаметно рушит организм. Женщины часто пьют понемногу, за закрытыми дверями, а потому какое-то время удается сохранить это в тайне от окружающих.
Потом тайное становится явным: меняются черты лица, походка, речь. Худеют руки и ноги, потому что тает мышечная ткань.
Нарушается усвоение витамина В1, страдает нервная система. Начинаются трудности с памятью, вниманием. Разрушаются тонкие связи в больших полушариях и лобных долях, меняется характер человека — легкомысленный становится безрассудным, смелый — агрессивным, игривый — неуместным. Сначала стираются сложные грани личности, которые и создают индивидуальность, потом теряются и простые черты, уплощаются, доводятся до абсурда в отсутствие критики к себе и окружающему.
Страдание нервов вызывает нарушение походки, это токсическая полинейропатия. Повреждение структур мозжечка также меняет походку, она становится неуверенной, с широким основанием для сохранения устойчивости.
Изменения происходят незаметно и неуклонно. Через два-три года регулярного употребления человека становится не узнать. Иногда и за меньший срок изменения становятся не только чудовищными, но и необратимыми.
Когда утрачивается критика к себе и ситуации, исправить становится что-либо сложно.
Безопасной дозы алкоголя не существует. Помните это, уважаемые читатели. Лучше выпейте воды — универсальный совет для праздников и будних дней, моментов усталости и печали.