Грохот со стороны кухни подкинул Ягусю на печке, прогнав разом сон, мечты и негу. Она скатилась с полатей, запуталась в одеяле, ругнулась, выпуталась, откинула помеху, и ринулась туда, откуда был слышен грохот.
В кухне, около холодильного шкафа, с одинаково сконфуженными выражениями на портретах лиц, сидели богатырь, явившийся вчера вечером, и попросивший попить, чтоб утолить голод, потому что лежанку поперли, и Баюн.
Друг против дружки. Сидели, и сконфуженные выражения медленно менялись на:
«Встряли!»
- Что здесь происходит?! – грозно спросила хозяйка, зорким глазом заметившая кончик сардельки. Сарделек точнее. Торчащих из под…ну, того на чём сидят, богатыря. И охвостью Баюна.
Баюн нервно глотнул, с надеждой уставившись на богатыря. Мол, ты гость, тебе меньше перелетит. Богатырь помотал головой, ты её лучше знаешь, ты и объясняй!
- Сплю я, значит, - начал Баюн, решившись, - а они шуршат! Я сплю! А они мешают! Нахальные такие! Шуршат и шуршат! Я под подушку залез! Так и там слышно! Шуршат и шуршат!
Ну, я и…
Ягуся уже окончательно всё понявшая, перевела глаза на богатыря, желая услышать его версию.
Тот несколько раз нервно вздохнул, понял, что деваться некуда:
- Сплю я, значится, слышу топоток! Ага, думаю, враги проникли! Я встал неслышно, как на заставе, гля, а там сардельки убегают! Нагло так! Шустро! Я им: «стоять, бояться!», шепотом, чтоб тебя, хозяйка, - богатырь заискивающе посмотрел на Ягусю, - не разбудить значится, а им, хоть бы хны! Я хвать за конец, а с другого как зашипит, как зашкворчит! Я дернул, а оттуда…вон, он, упал…
Богатырь кивнул на Кота. Кот сделал вид, что его оскорбили.
- Я их к порядку привести хотел! Чтоб не шуршали! А тут он дергает!
Ягуся протянула руку. Из купленной вчера связки, довольно длинной связки сарделек, осталась парочка. Та самая, на которой сидели богатырь с котом.
- А где все остальные, - стараясь, не подавится смехом, грозно спросила Ягуся.
- Так…того…этого…нарушали же, ну, мы их, того, этого…наказали…
- Так, - строго, главное, чтоб не поняли, что её сейчас слегка разорвет от хиха, велела хозяйка, - всем спать! И чтоб больше никого к порядку не приводили! Всем понятно!
Баюн и богатырь синхронно покивали, и шустренько поскакали на лавку. Спать.
- А всё ты! – услышала Яга, - дерни сильнее, дерни сильнее! Если бы не дергали, всё бы тихо прошло! – шипел на богатыря Баюн.
А Ягуся о чём-то думала, и, засыпая, считала исчезающие, как по мановению волшебной палочки, в Баюне с богатырем толстенькие, нахально шуршащие сардельки.
Интересно, сколько в них сможет влезть?
Сто двадцать первая, сто тридцать вторая, двести пятьдесяяяаааа.
Сон сморил хозяйку, не дав досчитать предполагаемое.
А Баюн с богатырем ещё некоторое время прислушивались, не шуршит ли там, в холодильном шкафу, что-нибудь ещё.
Не шуршало. Потому пришлось выполнять приказ.
А куда деваться, если все нарушители закончились?!
Дружное чавканье ещё немного разбавляло тишину Избушки некоторое время.
Всё же оба были не промах!
Вот только если у богатыря были карманы в штанах, то куда Баюн умудрился спрятать кусочек? А?! Но этого он вам никогда не скажет!
Ибо, своё! Да!
А Ягуся в последний момент, перед тем как заснуть окончательно, поймала мысль:
«А будет ли хоть одна спокойная ночь в этой Избушке?!»
Вопрос был, как вы понимаете, риторическим…