— Приползёшь потом ко мне со слезами, вот увидишь, — сказал разгневанный Сергей, забирая свои оставшиеся вещи из квартиры. — Деньги закончатся, есть будет нечего, вот тогда и приползёшь. По помойкам лазить будешь, умолять вернуться, просить прощения. Да кто ты без меня? Пустое место! Тень! Я не вернусь!
Я слушала эти оскорбления довольно часто, но сейчас они звучали вдвойне обидно. Я не понимала за что ко мне относится человек, которого я так когда-то любила. Мы с ним через столько прошли. Годы студенчества, безденежья, переезд, двое детей. Двадцать пять лет и осталась в глазах только ненависть.
Любовь на расстоянии, где мы обменивались только письмами. Когда я забеременела двойней, муж уехал на заработки на вахту. Пол года работы, месяц дома. Как я ждала его письма или звонка по междугороднему. Телефонов-то раньше не было, так и общались, раз в неделю бывало, а то и реже.
Слёзы наворачивались, когда я слышала его голос в трубке. Так любила...
— Милая моя, здравствуй. Как ты там? Как детки? — говорил он.
— Растут. Живот совсем большой, ходить тяжело.
— Я скоро приеду, вы без меня там не рожайте! Люблю вас! Долго говорить не могу, дорого. Ты пиши мне. Я письма твои потом перед сном по нескольку раз перечитываю.
— Мы тоже тебя любим и очень ждём, — вытирая слёзы, говорила Люба.
Время действительно было ограничено, не то что сейчас. Мы делились самым важным, самым ценным, укладывались в пять минут, чтобы всё друг другу рассказать. Уходила домой на крыльях и ждала нашей новой встречи в телефонной будке. Отвлекала себя как могла. Работала, гуляла, ходила в бассейн и на прогулки. Когда детям исполнилось по два года, Серёжа сменил работу и теперь появлялся дома намного чаще.
Какая любовь у нас была...сейчас такого нет нигде.
Я старалась быть для него самой красивой, самой хозяйственной, умной, образованной, интересной. Серёжа был женихом завидным и если дать слабину,прям перед носом уведут ведь.
— Мне женщина особенная нужна, как моя мама. Чтоб мужа любила, с работы ждала, борщи варила с хорошим настроением и не болтала зря, как многие. А то была у меня одна, не переслушаешь... — говорил Серёжа.
Потом мы с Серёжей на рынке торговали. Девяностые были как раз: рэкет, банды, группировки, смена власти. Тяжело было. Я с детками за прилавком, Серёжа в Польшу и Турцию мотался за товаром. Ночами не спали, работали. Занимали места за прилавком рано утром, чтобы продать хоть что-то. Потом место в универмаге арендовали, с налоговой пришлось суетиться много, отчёты сдавать каждый квартал. Аренда огромная, а продаж не было.
Денег совсем не было. Экономили на всём. Сами голодали, но дети одеты были. Выстаивали очереди за дешёвыми продуктами, за одеждой для малообеспеченных, талоны на еду, бесплатный проезд. Скрипя зубами от обиды, мы продолжали работать, трудиться. Не смотря ни на что, любовь у нас была сильная, настоящая. Находили время вместе вечером посидеть, поболтать.
Потом встретила одноклассницу, та и помогла через своего мужа-бизнесмена, моего устроить личным водителем. Жизнь стала налаживаться. Я радовалась за Серёжу. Потом он вложился, кажется с другом Вадимом, в перевозку запчастей для автомобилей импортных. Стал в страну их поставлять, тогда и началось его быстрое восхождение по карьерной лестнице. Теперь мы могли себе позволить всё. Квартиру купили, машину, дачу и пару раз съездили за границу. Мы отдыхали, а Сёрёжа даже на отдыхе занимался поиском поставщиков товара в Россию.
Серёжа много работал, я много отдыхала. Сидела дома и занималась детьми. Возможно он даже мне изменял, но я в это не лезла. С друзьями часто отдыхал без жён, не трудно догадаться, что там были другие девушки. Хотя может я ошибаюсь и Серёжа был мне всю жизнь верен.
Потом кризис. Опять всё рухнуло. Поставки прекратились, банкротство, кризис. Серёжа был вне себя от злости. Часто срывался на нас с детьми, бил посуду, кричал и кидал в нас предметы. Серёжа стал стареть, появилась седина, морщины, а вместе с этим и кризис среднего возраста. На последние деньги купил себе мотоцикл и шлем.
Я продолжала быть идеальной женой и ждать его с ночных байкерских покатушек. Работы у него на тот момент не было, болтался с друзьями. Я стала шить на заказ дома, подрабатывать ночью уборщицей в местном ресторане. Так и жили.
Какие-то женщины звонили мне домой и просили отдать им Серёжу. Я была не против.
— Ты жалкое подобие женщины! Он тебя обманывает, а ты веришь! — сказала какая-то барышня по телефону.
Честно сказать не было у меня тогда сил ревновать и устраивать истерики. Я просто работала за двоих и ждала когда мой Серёжа вернётся. Я верила, что он любит только меня, даже если сейчас находится с другой. Ждала когда нагуляется и придёт ко мне. Была мудрой женой и верным другом. Возраст такой, он чувствовал себя на тридцать, в душе подросток. А внешне сильно сдавал, поэтому в зеркало смотреться не любил и фотографироваться тоже.
— Какая же ты скучная! Вечно ждёшь меня дома, с борщами, в халате. Ты мне противна! Посмотри на других девчонок. Смелые, дерзкие, яркие и главное молодые, не то что ты. Старуха, посмотри, что с тобой стало! Я тебя не узнаю! — кричал он, приходя ночью с гулянок.
Я знала, что это как временное явление, как психическое заболевание, скоро пройдёт. Серёжа скоро станет прежним и всё осознает. Я соглашалась, кивала и улыбалась, укладывая его в грязных ботинках на диван.
Я падала от усталости, пока Серёжа искал себя.
Дети выросли, а Серёжа так и остался там, в подростковом периоде. Застрял, не созрел. Пытался меня уколоть, задеть, обидеть, спровоцировать, разозлить. Требовал постоянно что-то, ругался, кричал, бил стены. Дети его боялись и прятались. Я старалась уводить их в такие моменты к соседке, а сама оставалась под ударом и терпела все его удары.
У меня к тому времени было всё. К счастью успела подстраховаться и оформить квартиру и машину а себя. В любое время могла уйти с детьми и забыть это всё как страшный сон. Но я любила Серёжу не смотря ни на что. Глупая.
— Как же ты меня достала со своими детьми! Как же вы меня достали все. Ненавижу. — кричал он.
Я плакала вместе с ним, гладила по спине и ждала когда он уснёт.
— Ты одеваешься как мышь! Как меня тошнит от твоей еды. Ты не умеешь готовить! Не чавкай и веди себя как женщина!
Серёжу кажется бесило всё. Даже как я дышу или сижу. Всё было не так. Я же понимала, что в нём говорит обида за его нереализацию как мужчины. Жизнь прошла, а у него кроме седины ничего за плечами не было. Бизнеса не было, денег тоже, перспектив никаких. Хорошо хоть в своё время квартиру успели купить детям. Люба продолжала работать за двоих, пока Серёжа просто ненавидел весь мир.
— Хорошо Серёжа, я исправлюсь. Хорошо, что ты сказал. Действительно запустила я себя, — говорила Люба.
Ещё через год, Серёжа подал на развод. В его компании нашлась девушка, которая действительно стала нужной ему поддержкой и опорой. С ней он чувствовал себя моложе, как минимум. Свободная, лёгкая, молодая, смогла взять моего Серёжу в оборот и влюбить в себя до такой степени, что он забыл все наши двадцать пять лет жизни. Дети стали ему совсем не интересны, работа была не важна. Кажется подрабатывал в такси, главное что ему хватало. Я не требовала алиментов, не держала, не кричала. Приняла это всё как факт и отпустила. Если Серёжа счастлив, я буду только рада.
— Знакомься, это Аллочка. Вот посмотри как должна выглядеть женщина! — пришёл однажды Серёжа знакомить меня со своей спутницей.
Мне стало неприятно и я закрыла перед ними дверь. Развод состоялся, я подписала все документы и выставила его вещи за дверь.
— Да кто ты без меня? Кому ты нужна? — заявил мне однажды при встрече Серёжа. — Она красотка с шикарным телом. А ты? Старая тётка!
Я оставила их с Аллочкой в покое и уехала с детьми в Москву. Серёжа зачем то продолжал писать мне гневные сообщения и срывать на мне всю злость.
— Ты никто! Ты всегда меня бесила и раздражала своим нытьём. Из-за тебя я всё потерял, ты виновата! Ненавижу! Ещё и квартиру нашу продала, мне ничего не оставила, гадина!
Позже узнала, что Серёжа совсем скатился. Связался с другой компанией, работать перестал. Аллочка его к молодому ухажёру ушла, бросила. Незнаю зачем я всё ещё спрашивала у общих знакомых как там мой Серёжа, может я его всё ещё люблю? Или это из жалости? Дети про отца никогда не спрашивали. Только что рассказывали страшные свои сны из детства, где они отца убегали к соседке.
Я же в Москве на психолога поступила. Ну и что, что мне уже далеко за сорок. Жизнь только начинается. Мечты сбываются. Дети разъехались, семьи свои создали, переехали. Я поняла, что главное любить себя и жить нужно для себя и детей. Мужчины это так, прекрасное дополнение. Кто знает, может и любовь новую встречу, хотя зачем мне это...
Недавно видела Серёжу, когда приезжала к родственникам в Хабаровск. Старый, жалкий, помятый и грязный. В кого он превратился? Из князи в грязи... Ему так стыдно было смотреть мне в глаза, что он не придумал ничего лучше, чем спрятаться за капюшон и свернуть на другую улицу. Прибавив шаг, он скрылся в неизвестном направлении. Он умер. Так сказали мне позже.
Я же до сих пор пишу письма своему любимому Серёже, без отправлений до адресата и говорю ему всё, что не могла сказать при жизни. Я складываю эти письма в ящик и иногда перечитываю. Вдруг он когда-нибудь их прочтёт.