- Добрый день, доктор... - молодой мужчина закрыл за собой дверь и прошел к креслу, Рю поднял голову и кивнул:
- Добрый день, Сэтору, я Вас ждал, но Вы сегодня рано. Все в порядке?
- Да, просто мне нужно уйти пораньше, важная встреча.
- Я понял. Без проблем. Тогда не будем терять время. Кофе?
- Я бы выпил чай.
- Хорошо – Рю снял трубку и, спустя мгновение, произнес - Азуми, кофе и чай...
Сэтору сел поудобнее в кресло напротив окна и скрестил пальцы, приняв расслабленную позу, врач прикрыл жалюзи, чтобы солнечный свет минимально проникал в кабинет и посмотрел на него сквозь тонкие линзы, вставленные в серебристую оправу:
- Как Вы? Что тревожит?
Молодой мужчина на секунду задумался:
- Я так и не нашел объяснений, с чем связаны мои сны? И это чувство "deja vu". Оно стало моим перманентным состоянием.
- Что-то произошло снова?
Сэтору откинулся немного назад:
- Я бегаю, по утрам, в парке. И сегодня неудачно спрыгнул со ступенек, но… даже не в этом суть. Просто из - за этого пришлось прервать пробежку. Я некоторое время сидел на скамейке, - мужчина замолк, словно погружаясь в свое "виденное ранее", Рю внимательно смотрел и ждал, наконец, Сэтору очнулся и посмотрел на врача, тот негромко спросил:
- Снова Кара?
- Да... - под глазами Сэтору пролегли круги, Рю что-то записал в блокнот:
- Продолжайте.
- Я был в этом парке. Вместе с ней. Мы ели каштаны. Смеялись… Она собирала мелкие камни и выкладывала из них причудливый узор на асфальте.
- Что делали Вы?
- Я просто сидел рядом и смотрел.
- Было ли что - то особенное?
- ...
- Диалог, событие. Что - то важное, от чего можно оттолкнуться? Может быть вещь или знак? Например, что она выкладывала из камней?
- Я не помню, - Сэтору отрицательно покачал головой – что – то в форме круга. Возможно, мандала.
- Вы так и не видите лица девушки?
- Нет.
- Хорошо, что в воспоминании было еще?
- Больше ничего… Оно было коротким.
- Что еще произошло за то время, пока мы с Вами не встречались?
- Я купил позавчера виниловую пластинку с французской классикой. Я не слушал эту музыку раньше. Но я знаю все произведения. Их очередность. Одно за другим. Без ошибки.
- Саму музыку Вы тоже знаете, я правильно понимаю?
- Да. Могу наиграть на пианино…
- Продолжайте, - врач прищурился, Сэтору встал и подошел к окну:
- Эту пластинку, как я узнал, переиздали недавно. Оригинал был выпущен шестьдесят лет назад.
- ...
- При прослушивании, мне, физически, плохо. Болит голова. Фоном стоит неприятный шум. Гул с треском. И носовое кровотечение, как апофеоз всего.
- Так происходит при прослушивании? Каждый раз?
- Мне хватило двух. Больше я не слушаю эту пластинку.
- А запись «чистая»?
- Да. Никаких помех. Я давал послушать другу. С ним и с пластинкой все в порядке.
В кабинет неслышно зашла Азуми, поставила две фарфоровые чашки и, так же тихо, исчезла, оставив после себя слегка уловимый аромат духов.
Сэтору потер глаза и задумался, Рю отложил в сторону блокнот:
- А как проходят ночи?
- По - разному. Чаще без снов. Но, если они имеют место быть, то, Вы сами понимаете, вопросов под утро возникает великое множество.
- Что снилось в последний раз?
- Кто – то ножом режет мне ладони. Исправляет линии жизни.
- …
- Этот кто – то - я.
- Сны всегда тревожные и несут в себе болезненный характер?
- Почти…
- Как я уже говорил ранее, Ваши сны вызваны нестабильным эмоциональным фоном.
-…
- Вы принимаете таблетки, что я прописал?
- Да, - молодой мужчина снова сел в кресло – только они помогают как - то не очень, наверное, нужно что – то посильнее.
- Со временем мы увеличим с Вами дозу, но сон от них, в любом случае, должен стать лучше.
- Я собираюсь взять отпуск.
- Чем планируете заняться?
- Ничем. Просто хочу отдохнуть. Неделю, может быть больше...
Нужно попытаться разобраться с этими "видениями" или сумасшествием. Пока я не знаю, как "это" правильно назвать…
- Хорошо, в любом случае, это должно пойти Вам на пользу. Давайте немного прервемся, Ваш чай, - врач подвинул чашку к краю стола, Сэтору кивнул:
- Благодарю...
****
Сэтору вышел на улицу и замотал узлом шарф. С неба крупными хлопьями падал снег. Такое в Японии бывает часто, несмотря на то, что осень еще продолжается. Ноябрь, в этом плане, не удивлял.
Мужчина шел по промерзшему асфальту, глядя вперед себя, пытаясь отогнать мысли, что вроде бы стихали, но через мгновение вновь «сплетали гнезда» внутри него. Было достаточно морозно. Глаза слезились от ветра. И последний старался проникнуть под пальто, свитер, брюки. Достать до кожи.
До костей. До клеток, молекул, атомов.
Так казалось…
Как – то незаметно он очутился на смотровой площадке. Отсюда открывался красивый вид на город. Немного пестрый, но все же красивый.
Всякий раз ему хотелось нарисовать скетч, но все попытки проваливались, стоило взять в руки блокнот. Спустя минут десять скомканный рисунок летел в урну, следом за ним отправлялся и «огрызок» карандаша. Их в кармане всегда было предостаточно.
Сэтору с детства любил рисовать. Привычка носить с собой блокнот и карандаши сложилась сама собой. И, если с маленьким блокнотом проблем не было, то длинные карандаши в карман положить было проблематично. Поэтому он специально ломал их на короткие фрагменты, точил, складывал в коробку, а перед выходом из дома брал горсть с собой. На всякий случай. Такие случаи рождали интересные зарисовки и иногда портреты незнакомых людей.
Рисование и пешие прогулки удивительным образом успокаивали, давая сознанию освободиться от бремени, от страха, от чего - то, что до сих пор не обрело никакой, мало - мальски, адекватной формулировки.
Тихий звон рождественских колокольчиков, доносящихся откуда - то с улиц, тревожил внутренние и без того натянутые струны. Тревожил неприятно, словно дразнил: «У всех хорошо, а у тебя нет…»
Мужчина чувствовал, что что - то выпадало большим пластом в прошлом, тем самым, не давая возможности ему быть в настоящем. Ну, а про будущее, вообще, запросов от сознания не поступало.
Будет ли оно? Это будущее?..
Горькая ухмылка коснулась губ Сэтору.
Ответов никаких нет.
Пройдя еще немного, он вздрогнул от ясного голоса, что доносился откуда - то издалека:
- Маттео!
Мужчина оглянулся и увидел девушку, она улыбнулась молодому человеку в коричневом твидовом пальто, пытливо всматривавшегося в указатели на перекрестке, и замахала ему рукой, сжимая туристический проспект:
- Это здесь! Я нашла!
Сэтору развернулся, опустил лицо в шарф и пошел дальше.
С этого момента в голове начал звучать голос.
Голос, который принадлежал Каре.
Он хорошо знал его.
Любил.
И имя. Имя, что произносила Кара. Он так же знал. Оно принадлежало ему…
Маттео.
Мужчина остановился на мгновение, потом быстро зашагал вниз. Стало неимоверно жарко. Шарф превратился в удавку. Улицы любимого города вдруг стали витиеватыми ходами бесконечного лабиринта, находящегося в какой – то центрифуге. В висках стучало, с каждой секундой нарастала боль в области затылка.
Шаг перешел в бег.
Как вдруг подкатившая к горлу тошнота заставила его резко остановиться. Кашель вырвался из легких. Улица пестро замелькала перед глазами. Сэтору коснулся пальцами носа.
Кровь.
"Маттео. Кто это? Я? Почему она звала меня так? …что происходит?"
Запрокинув голову назад, он достал бумажный платок, что сразу впитал в себя алую кровь, и выдохнул.
В голове стоял голос Кары.
«Маттео…»