На зеленые, на листья,
Падал белый-белый снег,
Среди ночи он ложился
На деревья на ночлег
По утру всё побелело,
Будто бы пришла зима,
Так природа захотела,
И исполнила сама
Что ещё она устроит,
Ты попробуй отгадай,
Средь весны, идя под снегом,
Начинался месяц май...
Ноябрь выдался достаточно стандартный. Циклоны сменяются циклонами, ветра, близкие к ураганным, и регулярные дожди. Изредка выпадают окна. Видимо, в те дни, когда непогода что-то между собой не поделила.
Воскресенье, полный штиль и ясное небо. Само собой, на рассвете был у воды. Дали окно - не зевай. Рыбаков почему-то нет. Просто удивительно. Ведь все знают, что карась в ноябре охотно клюёт. Лучше, чем в декабре.
Поэтому компанию мне составили два лебедя шипуна. Эта милая парочка уже который год тусуется на песчаных карьерах. Прилетают рано и последними улетают. И то, как видно, с неохотой. Мы давно знакомы. Но шапочно.
Рыба редко, но ловится. Солнышко греет - полная благодать.
И вдруг косуля подходит к берегу и по диагонали водоём переплывает. Подумалось: вот уж кто не ищет в жизни лёгких путей! Через какое-то время услышал в ближнем лесу лай собак и выстрелы.
Под шум и гам лебеди подплыли ко мне максимально близко. И вскоре мирно заснули.
- Чувак, будет стрёмно - свистни!
Каждый человек для чего-то нужен. Пусть даже сон лебедей охранять.
Насчет фиаско и впихивания в один битком набитый автобус пассажиров из битком набитого второго, сломанного.
1988 год, июль, Питер, жара более 30 градусов.
Все бросаются купаться и загорать. Купаться - где угодно, кроме как в Неве (что-то около +10 С).
Я поехал в Репино, бывшую Куоккалу. Ездил на электричке купаться в Финском заливе дней пять подряд. На пятый день, когда мы купали и загорали, на горизонте появились быстро растущие грозовые тучи. Народ, увидев их, быстро-быстро побежал с пляжа на станцию, к электричке. Гроза началась в момент ожидания поезда, но через 5 мин электричка пришла, и мы забились в вагоны. Не совсем как сельди в бочке, но близко к этому. При этом гроза продолжала бушевать, а станции на пути нашем еще оставались, и на каждой из станций в каждый вагон нашей электрички норовило втиснуться еще 200-300 человек. Через пару-тройку станций где-то рядом ударила молния и электричка остановилась, от слова "совсем".
Машинист всех "успокоил" (через полчаса ожидания стоя в битком набитой электричке, при температуре воздуха +30 С и полностью закрытых окнах, ибо за окнами - ливень), что никому ничего не известно, почему мы стоим, но "напряжения нет". Еще через час (а мы все стоим...) машинист сказал, что молния попала в трансформатор на подстанции.
Тепловозы начинают растаскивать отдельные поезда, из которых электрички имеют минимальный приоритет (сначала скорые, потом вагоны-холодильники, потом пассажирские поезда, потом грузовые без скоропортящихся грузов, а уж потом - электрички).
Выяснилось, что поезд наш стоит на насыпи высотой метров 6. Машинист сказал, что ни фига не будет двери народу открывать: "Вы тут все покалечитесь нах..., а мне отвечай..." Еще через час кому-то стало плохо, сначала искали по вагонам врача, врач "по головам" протиснулся к человеку, кажется, с сердечным приступом, еще полчаса - и нашли нитроглицерин у кого-то через 4-5 вагонов, передали. Вызвали "скорую".
Скорая приехала в чистое поле, рядом с нашей насыпью. 5-6 мужиков помогли спустить пострадавшего с приступом к "скорой".
Оказалось, что спуск с 6 метров - не так страшно. И народ, уломав машиниста, начал рассасываться из электрички. В итоге, на ближайшую станцию (где жило в общей сложности человек 200) пришло по дороге нестройной колонной порядка 2 тыс человек. Думаю, таких колонн там с финской войны не видели.
В течение 15 мин на станции был выпит полугодовой запас спиртного в местном магазине (единственном). Хлеба, консервов "завтрак туриста" и прочих "деликатесов развитого социализма" хватило еще минут на 20, причем еще оставалось множество страждущих, коим ничего съестного не досталось, не говоря про горячительное.