Во время работы над новым альбомом Family травма, полученная при падении, отправила Эдмара Кастанеду в больницу – а затем началась пандемия. Но восстановление в кругу жены и детей подарило альбому душу и сердце.
“My Favourite Things” – одна из наиболее вариативных песен в американской музыке. Можно спеть ее так, как в оригинальном фильме «Звуки музыки»; облечь ее в новую форму, как это сделала Ариана Гранде, или вознести на совершенно новый уровень, как у Джона Колтрейна. Когда пандемия COVID-19 заточила всех в четырех стенах, эта песня, казалось, переродилась в совершенно новом облике в доме Андреа Тьерра.
“Моя дочка репетировала ее на испанском на уроках музыки, - рассказала она порталу GRAMMY.com. – Фактически, все было уже готово”. Но это стало не просто новой версией песни на испанском. Андреа подумала, что такое трепетное отношение к домашним предметам, имеющим особое значение, станет отличной темой для нового альбома ее мужа, колумбийского джазового арфиста Эдмара Кастанеды. Поставив целью сохранить по возможности смысл оригинального английского текста, Андреа перевела слова на испанский. Затем, когда в мире наступил локдаун, и она стала проводить еще больше времени дома, Андреа поменяла названия предметов в песне на те, что были дороги ей и ее семье.
Эта версия “My Favourite Things” является заключительной на альбоме Family, который выходит 21 мая. В составе, помимо Кастанеды: вокал – Тьерра, Шломи Коэн – сопрано саксофон, Родриго Виллалон – ударные; и для джазового арфиста эта пластинка – кардинально новый уровень. На ней оригинальные композиции вроде “Song for Jaco” и “Acts” смешиваются с “My Favourite Things” и “Cancion Con Todos” – латиноамериканским стандартом, как отсылкой к колумбийским корням пары.
GRAMMY.com отправился в Тинек, штат Нью Джерси, чтобы пообщаться с Кастанедой, сидя на заднем дворе его дома. В какой-то момент к нему присоединилась Тьерра, а потом и дети, Замир и Зуди. Интервью прошло со всем семейством, которое размышляло о том, как альбом стал со-творением каждого из них. Удивительно, но пандемия и три месяца, проведенные со сломанным в результате падения запястьем, никак не затормозили творческий процесс, а наоборот, лишь напитали его новыми положительными эмоциями, сплотив семью, как никогда раньше.
Читайте полное интервью с семьей Кастанеда, в котором они говорят о месте арфы в джазе, различиях между влияниями колумбийской и американской культуры, и о том, как все четверо внесли свою лепту в итоговый результат записи.
Много ли есть сейчас джазовых арфистов?
Эдмар: Не много. Я лично встречал всего нескольких. Знаю одного, но он сейчас живет в Швейцарии. [Очевидно, Кастанеда имеет в виду Парка Стикни. – прим.пер.] Брэнди Янгер еще, но она больше соул играет.
Ты в детстве играл?
Эдмар: Я начал играть в 13, когда еще жил в Колумбии. В Америку приехал в 16.
Как ты вообще познакомился с арфой?
Эдмар: Для моей страны, особенно одного из регионов, арфа – национальный инструмент, и стиль, в котором там играют – это настоящая фолк музыка. Мне было семь, когда мама привела меня туда, где можно было послушать арфу, я впервые встретился с арфистами, и влюбился в инструмент.
А потом в шестнадцать приехал сюда, в Нью-Йорк, узнал, что такое джазовая музыка, и просто пропал.
Я обычно думаю об арфе как о более классическом инструменте… О, привет! Как дела?
Заходит Андреа: Приятно познакомиться!
Эдмар: …Да, это один из старейших инструментов на Земле.
В Библии на ней играет царь Давид.
Эдмар: Все инструменты, на самом деле, произошли от арфы, знаете? Фортепиано, например. Арфа была очень популярна издавна.
Как ты пришел к мысли, что арфа и джаз могут пересекаться? Слушал ли ты, например, Дороти Эшби?
Эдмар: Да, на мой взгляд, Дороти исполняла настоящий джаз. Элис Колтрейн больше играла на фортепиано и пела, да?
Да, она была пианисткой в стиле бибоп. А арфа у нее – больше как-то про глиссандо и не тематический материал.
Эдмар: Это больше походило на экспериментальную музыку с примесью джаза. И арфа не была главным инструментом, как у Дороти.
А как у тебя вышло придти к сочетанию арфы с джазом?
Эдмар: Я начинал с народной музыки. Потом пришел к джазу, потому что раньше играл на трубе. В старшей школе меня посадили играть на трубе в оркестре – никакой тебе арфы. Я тогда узнал про Дюка Эллингтона, Майлза – всех этих сумасшедше-прекрасных музыкантов. Их музыка меня вдохновляла, и я стал пытаться понемногу импровизировать и подбирать что-то подобное на арфе.
Андреа, что ты можешь рассказать о своем музыкальном пути?
Андреа: Я родилась в Меделлине, мой папа был импровизатором. Сочинял рифмы. Он поэт. Так что я росла под таким влиянием. Тогда же появился интерес к пению. Мои братья и сестры тоже музыканты.
Эдмар: Мы оба пришли из мира фолк музыки.
Андреа: Наш путь начинался именно с нее.
Как звучит колумбийская народная музыка?
Эдмар: Ой, она такая разная. Одних ритмов у нас тысяча.
Я понял. Слить их все вместе – все равно, что сжать американскую музыку до одного единственного жанра.
Эдмар: Для меня это – арфа, фламенко и [имитирует пыхтящий звук паровоза], для нее – больше про гитары.
Где пересекаются колумбийский фолк и колумбийский джаз?
Эдмар: Я лично вообще никогда не слышал джаз в Колумбии. Он есть, притом отличный, но когда я там жил, то слушал в основном народную музыку.
Андреа: Да.
Ты все еще играешь на трубе?
Эдмар: не-не!
Андреа: Он учит нашего сына!
У него хорошо получается?
Эдмар: Да, да! Ему десять! Он на правильном пути! Ему нравится Клиффорд Браун и другие классные джазовые музыканты. Что касается Андреа, мы часто задействуем ее талант, когда дело касается текстов. Она пишет потрясающие слова, а мы потом миксуем их с фолком, джазом и world музыкой. На этом альбоме мы записали нашу версию “My Favourite Things”.
Андреа: Мы записали ее на испанском. Она очень близка к оригиналу. Я постаралась перевести как можно точнее. От себя мы добавили паарилло [в оригинале использовано испанское слово pajarillo – прим.пер.], это…
Эдмар: традиционные куплеты.
Андреа: Да, традиционная куплетная песня. В этой композиции мы намешали много всего.
Эдмар: Очень в стиле фламенко.
Было сложно уловить смысл оригинальной концовки в испанском переводе?
Андреа: Да. Вообще, моя дочка репетировала ее на испанском на уроках музыки в прошлом году. Фактически, все уже было готово. Для меня самым главным моментом было остаться верной изначальному смыслу песни. Словам. Она должна быть такой, какая есть, и я постаралась сохранить это при переводе на испанский, а потом добавила мои любимые вещи, чтобы вписать в национальный контекст.
Вообще, это одна из тех песен, которые все переделывают и переделывают, а она никогда не теряет своей многоликости.
Эдмар: Но мы не нашли ни одной версии на испанском!
Андреа: Эта песня стала такой важной еще и потому, что во время пандемии мы все учились жить со своими любимыми вещами. Все мелочи, которые окружают тебя дома, и которые так много значат.
Особая связь.
Андреа: Да, мне кажется, что это идеальная песня для нашего времени.
Какое по счету место Family занимает в твоей творческой карьере? Сколько альбомов ты выпустил до него?
Эдмар: Шесть. Этот седьмой.
Как началась твоя карьера в звукозаписи?
Эдмар: Свой первый альбом я записал лет 15 или 20 назад. Единой концепции на нем не было, разные композиции, сыгранные вместе с Пакито Д’Ривера (кларнет), Ари Хонигом (ударные) и Майком Родригезом (флюгергорн). Потом к этому составу присоединился тромбонист Маршалл Глайкс. Потом я выпустил двойной альбом с Гонцало Рубалькаба, это один из лучших кубинских пианистов.
Потом был «Ансамбль мира» из девяти музыкантов, «живой» альбом с фестиваля Jazz Standard. Потом еще один «живой» альбом в тандеме с японской пианисткой Хироми, который назывался «Live in Montreal». Затем альбом в дуэте с Грегуаром Маре, он играет на губной гармошке. И так мы пришли к «Family».
Каков был художественный замысел для этого альбома, противопоставляя его предыдущим? Что ты хотел сделать иначе в этот раз?
Эдмар: Альбом записывался перед началом пандемии – в прошлом ноябре. Со мной произошел несчастный случай, в результате которого я повредил запястье. Упал с чердака и сломал [показывает на запястье] эту и эту кости.
Какой ужас.
Андреа: Мы только закончили записывать первую половину альбома. Пришлось срочно делать рентген, операцию, гипс, вот это все.
Сейчас рука такая же, как и прежде?
Эдмар: Да-да.
Андреа: Робокоп. Мы его все теперь так зовем. [смеется]
Эдмар: Мне дали второй шанс, чтобы вновь играть на арфе. Я всегда верил в то, что все будет в порядке. И когда пошел на поправку, то сказал: «Окей, попробую играть и записываться снова». Но тут началась пандемия.
Весь год я твердил, что закончу записывать этот альбом, и особую силу придавала мне моя семья, то, как мы проживали это время вместе. Мои арфы все здесь, дома, и студия тоже есть, так что я записывался тут, чувствуя огромную благодарность за то, что есть эта жизнь. За мою семью, за силу, за веру.
Андреа: Все это время он оставался очень сильным. Постоянно улыбался вот так [делает блаженное выражение лица]. А я вот чаще плакала! Когда я отправила друзьям первое фото после его выхода из больницы, они спросили: «Он что, в спа был?».
Сколько ты был на больничном?
Эдмар: Говорили, что нужно восемь месяцев. Я восстановился через два или три. Композиция, которая называется “Family” – я гастролировал целый год с Хироми, и мне было очень сложно находиться вдали от семьи. Я сочинял эту вещь все это время, по чуть-чуть, везде, а потом вернулся домой, закончил ее и сыграл детям. Сказал: «Смотрите, что я сочинил! Вам нравится?». А они такие [приглушенно] – «Вау!». Я спросил, как можно было бы ее назвать, и сын ответил: «Семья». Они дали название этой композиции. Все на альбоме связано с семьей.
Что можешь рассказать про творческий процесс во время написания Family?
Эдмар: По большей части это оригинальные композиции. Всего два стандарта – “My Favourite Things” и очень красивая песня из Южной Америки. [Поворачивается к Андреа] Ты лучше про нее расскажешь.
Андреа: “Cancion Con Todos” – это песня о силе объединяемой Америки. Такой тур по важным городам и природным местам. Призыв к тому, чтобы быть вместе, понимаете? Добиваться того, чтобы быть лучше. Очень старая песня из Латинской Америки. Почти гимн.
Эдмар: Что касается остального материала – я написал композицию, вдохновленную Жако Пасториусом. Я сочинил ее еще когда гастролировал с Хироми, вещь ей понравилась, она хотела записать ее, но я решил сделать свою версию с трио, чего раньше не пробовал. Эта композиция вдохновлена его стилем игры.
Андреа, что можешь рассказать о своем вкладе в альбом?
Андреа: Думаю, было важно привнести в музыку Эдмара немного фольклорного элемента. Для меня эта идея очень важна. Особенно потому, что она соединяет людей, не знающих испанский, с нашей культурой, а еще потому, что таким образом я провожу связь между моим окружением и джазом. Тот вид музыки, который у всех на слуху. Думаю, это мой первый вклад в создание альбома. Кроме того, сложно быть женщиной, которая хочет продолжать карьеру вокалистки, но у нее дома двое детей, которые с самого начала на домашнем обучении. Они никогда не были в школе. Мы их сами всему учим. И, пытаясь все это совместить, женщинам часто приходится делить свое внимание между решением двух вопросов: «Стоит ли мне следовать своим мечтам, строить карьеру? Стоит ли заводить детей?». И мне хочется сказать: «Да ладно, вовсе необязательно выбирать что-то одно». Это, наверно, сложнее – придется больше работать – но я уверена, что мы способны и на то, и на другое.
[К столу подходит Замир]
Присоединяйся к нам!
Эдмар: Расскажу про другие композиции. “Battle of Faith” открывает альбом. Она про веру. Никогда не сдаваться. Еще одна называется “Acts”, она вдохновлена одним из евангельских апостолов. Мне нравится его страстная вера в Христа.
Каким именно апостолом?
Эдмар: Павел.
Павел – гений.
Эдмар [делает восхищенный вид] Решимость верить, во что бы то ни стало. Он воин, знаете?
[К столу подходи Зуди]
Зуди, на каких инструментах ты играешь?
Зуди: Арфа, пианино и гитара, а еще я пою.
Что насчет тебя, Замир? Слышал, ты зажигаешь на трубе, как Клиффорд Браун.
Замир: Да я его не особо слушаю. Мне больше нравится Майлз.
Какая твоя любимая композиция?
Замир: “Tune Up”.
Вся семья в сборе!
Эдмар: Это семейный альбом.
Опубликовано на портале GRAMMY.com 19.05.2021