Аргентина – страна хлеба и мяса. Эти два продукта обеспечили бурный экономический рост конца XIX – первой половины XXвека, выведя страну на 7-е место в мире по доходам на душу населения. «Богат, как аргентинец», - говорили в Европе в начале прошлого столетия. Однако узкая специализация страны на экспорте сельскохозяйственной продукции сыграла с Аргентиной злую шутку: все попытки развивать высокотехнологические отрасли проваливались. Потому, что аргентинский политический класс, бизнес и общество не считали, что так уж необходимо производить свои самолёты, машины и компьютеры – ведь их можно купить за границей, продав чуть больше пшеницы и говядины. «Один хороший урожай – и все проблемы позади», - говорили в Аргентине.
Парадоксально, что при этом Аргентина была пионером Латинской Америки во всех высокотехнологических отраслях. Там построили первый в Латинской Америке автозавод (в 1912 г.), проложили первое метро (1913), подняли в воздух первый в мире вертолёт (1924), запустили первый авиазавод (1927), сделали первый танк (1944), первый реактивный самолёт (1947), первый ядерный реактор (1969), осуществили запуск космического корабля с обезьяной на борту (1969).
Это перечисление доказывает, что у Аргентины длительное время – с 1920-х по 1980-е годы – была реальная возможность стать высокоразвитой индустриальной страной. Так что не будет преувеличением утверждение, что дешёвые хлеб и мясо убили аргентинскую индустриализацию.
В 20-е годы XXI века Аргентина вошла аграрной страной. Конечно, там шьют джинсы, собирают автомобили и трактора на филиалах зарубежных компаний, и даже производит малыми сериями лёгкие вертолёты, самолёты и БПЛА. Но машины собирают и в Африке, а лёгкие летательные аппараты делают и в таких не самых развитых странах, как Боливия и Монголия. В целом же Аргентина, как и в конце XIX века, поставляет на мировой рынок хлеб и мясо – разве что к ним добавились вино и соя.
Долгое время Аргентина не обращала достаточного внимания на свои природные ресурсы. К 2015 г. геологоразведка была проведена лишь на четверти национальной территории. Там добывали нефть и газ, которых то хватало на удовлетворение внутренних потребностей, то приходилось их импортировать – в общем, нефте- и газодобыча десятилетиями не была важной отраслью экономики. Руды металлов (железо, свинец, золото, серебро, медь, уран) добывались в небольших количествах, и только для внутренних нужд.
В начале XXI века интерес к природным ресурсам Аргентины вырос. Население страны превысило 47 миллионов, и экспорт сельхозпродукции не даёт стране достаточно средств. Кроме того, на хлебном рынке появились такие мощные игроки, как Россия, Украина и Казахстан (СССР импортировал зерно, в т.ч. из Аргентины), потеснившие аргентинское зерно. Однако развитие горнодобывающей промышленности тормозилось мелочным государственным регулированием и чрезмерным участием государства в экономике. Причём государства слабого, некомпетентного и коррумпированного.
Ультралиберал Хавьер Милей намерен изменить Аргентину, превратив её из аграрной в горнорудную державу. Тем более, что урожай сои, важнейшего экспортного товара, из-за засухи упало на 44%. Упрощение доступа иностранного капитала, по его идее, должно резко увеличить масштабы инвестиций в отрасль. Милей резко сократил вмешательство государства в нефтегазовую отрасль. «Наш руководящий принцип заключается в том, что всё должно регулироваться ценовыми сигналами в соответствии с законами свободного предпринимательства», - говорит министр энергетики Эдуардо Родригес Кирильо.
Темпы добычи полезных ископаемых уже быстро растут, давая повод американским экспертам говорить, что Аргентина «становится Техасом Латинской Америки», имея в виду бурное развитие нефтедобычи в этом штате в начале ХХ века.
Самым перспективным проектом является сланцевое нефтегазовое месторождение «Вака муэрта» (Мёртвая корова) в провинции Неукен. Его ресурсы оцениваются в 16 млрд. баррелей нефти и 308 трлн. кубических футов газа. Орасио Марин, исполнительный директор государственной нефтяной компании YPF, говорит, что Аргентина будет получать $30 миллиардов в год. «Нефть – это то, что поставит Аргентину на ноги, потому что она станет очень крупным источником иностранной валюты. Мы должны начать мыслить, как нефтегосударство, потому что мы – мировой игрок, который находится в процессе становления», - говорит представитель компании Pampa Energy Орасио Турри. Газ Аргентина прежде закупала в Боливии, но теперь сама начинает его экспортировать в Бразилию и Чили.
А рядом с «Мёртвой коровой» расположено ещё одно крупное месторождение углеводородов - Лос-Моллес. Оно содержит 275 трлн. кубических футов газа и 3,7 млрд. баррелей нефти. Там тоже началась добыча.
Но не нефтью и не газом единым намеревается Аргентина достичь процветания. Аргентина, обладающая 21% мировых запасов лития, намерена потеснить на рынках Чили и Австралию – крупнейших экспортёров этого «белого золота» современности. В текущем году добыча лития должна вырасти в пять раз, а к 2027 г. – в десять раз. Недавно в Аргентине побывал Илон Маск, заявивший о желании инвестировать в литиевые проекты в этой стране.
Уже работает крупнейший золото-серебряный проект мира Паскуа-Лама-Веладеро на границе с Чили.
Готовится к реализации проект Лос-Асулес – разработка медных, золотых и серебряных руд в провинции Сальта.
Стартовые позиции для превращения Аргентины в крупную горнодобывающую державу благоприятны. Мировые цены на нефть и газ держатся на относительно высоком уровне, цены на медь высоки, цены на литий постоянно растут.
Милей пытается сделать сырьевое богатство Аргентины оружием в своей войне за превращение традиционно этатистского государства в идеальную модель либеральной экономики. В современном мире это будет трудно: частный капитал привык инвестировать при наличии государственных гарантий и начальных госинвестиций – рисковать капитал не любит.
Внутри страны проект превращения Аргентины во «второй Техас» встречает довольно сильное сопротивление. Губернаторы провинций, обладающих в Аргентине высокой степенью самостоятельности, хотят получать львиную долю доходов от разработки сырья – так, губернатор богатейшего Неукена Роландо Фигероа пытается вести себя как глава нефтяного эмирата.
И нефтегазовые поля Неукена, и литиевые запасы Катамарки, и медно-золотые месторождения Сальты расположены на землях традиционного проживания индейских сообществ. Их лидеры требуют повышенных отчислений от эксплуатации этих богатств, а часть из них настаивает на запрете разработки, поскольку это нарушает традиционный уклад жизни индейцев и вредит природе. Это может стать большой проблемой, в частности, в Неукене – зоне проживания политически активных мапуче.
Яростно атакуют планы Милея его традиционные противники – перонисты и левые. Экс-президент Кристина Фернандес Киршнер говорит: «План Милея - это не анархо-капитализм, а анархо-колониализм. Стратегия восстановления теперь ясна: это нефть, газ, шахты и зерно. Он хочет превратить Аргентину в страну по добыче сырья. Этот докапитализм возвращает нас во времена вице-королевства». Правда, она умалчивает о том, что при её правлении (как и при всех аргентинских президентах) основой экспорта были зерно и мясо, а не самолёты и компьютеры. И если Милей сможет заменить их на нефть, медь и литий, это станет определённым шагом вперёд – хотя бы потому, что эта продукция стоит на мировых рынках гораздо дороже.
Надо отметить, что Аргентина прогрессирует не только в добыче полезных ископаемых – она параллельно развивает возобновляемые источники энергии. Большая часть территории страны исключительно благоприятна для развития солнечной энергетики, и она развивается быстрыми темпами. В провинции Жужуй уже работает крупнейший в Южной Америке солнечный парк Каучари. В Патагонии постоянно дуют сильные ветры, и там строятся крупные ветропарки. Там же задумались о возобновлении проекта строительства огромной приливной электростанции: патагонское побережье отличается большой высотой приливов. Аргентинские фермеры начали перерабатывать отходы животноводства в удобрения и электроэнергию, а Аргентина обладает огромным количеством скота.
Альтернативная энергетика далеко не всюду рентабельна и перспективна, но природа распорядилась так, что именно в Аргентине она может сыграть большую роль. Кроме того, Аргентина – страна малонаселённая, и небольшие сельские поселения заинтересованы в энергетической независимости. Что делает альтернативную энергетику ещё более привлекательной.
Альтернативная энергетика стимулирует и развитие промышленности: появились производства солнечных батарей, ветрогенераторов и установок для переработки биомассы.
Удастся ли Аргентине осуществить переход от аграрной специализации к горнодобывающей, а в перспективе ещё и стать лидером в альтернативной энергетике – покажет время. Осуществить такой переход пытались ещё перонистские правительства, но в силу катастрофической нехватки средств, коррупции и некомпетентности это не удалось. Милей пытается сделать то же самое, опираясь на частные инвестиции, и, несмотря на большие проблемы, инвесторы поддерживают его планы.
Основная проблема Аргентины – постоянное движение по замкнутому кругу: национализация – кризис – приватизация – новая национализация. Милей пытается выйти из порочно круга при помощи «шоковой терапии» и полного переформатирования не только экономики, но и самих основ аргентинского общества. Первые, пока ещё робкие, результаты его политики представляются успешными. Но всё же это только первые результаты.
