«…Но для нее не существует время,
И для нее пространства в мире нет».
(А.Ахматова «Тростник»)
Этот сон посетил меня довольно давно. Что-то вроде антиутопии - будущее, в котором общество жёстко разделено как по уровню достатка, так и по пространственному критерию. Низы корнями вросли в землю, верхи обитают в шикарных небоскрёбах, связанных в единую инфраструктуру сетью перекрещивающихся на разных уровнях автомагистралей и линий монорельса. Обособленность разных слоёв населения закреплена законодательно и обеспечивается особыми мерами. Элита – физически здоровые мужчины и женщины не старше среднего возраста, в низшей же касте преобладают люди среднего и пожилого возраста и маленькие дети, доля юношества никак не соответствует статистическим нормам. Участившиеся в последнее время таинственные исчезновения тех, кто молод и здоров, всячески замалчиваются и служат благодатной почвой для распространения зловещих слухов и сплетен, надо признать, небезосновательных.
Как и в большинстве наших снов, в моём присутствовали серьёзные несостыковки. В частности, никак не вписывались в общую картину отжившие свой век двухэтажные бараки для проживания низшего и среднего сословий и покосившийся сортир во дворе, кругломордая глазастая электричка середины двадцатого века и допотопный переезд со шлагбаумом перед перроном.
Казалось бы, ничего особенного – антураж средненького американского фильмеца-антиутопии. Но сюжетная линия и эмоциональное наполнение были довольно своеобразными.
У меня семья – жена и сын младшего школьного возраста. Представители среднего сословия, мы проживаем в одном из упомянутых выше бараков. Я руковожу спецлабораторией в закрытом НИИ, занятом исследованиями и практическими разработками в области трансплантации сознания. Моя лаборатория имеет дело исключительно с базами данных, работа с биологическим материалом - в компетенции других.
Нетрудно догадаться, что главной задачей нашего заведения было удовлетворение специфической и деликатной потребности высшей касты, скажем так, в рематериализации. Информационное содержание мозга начинающего стареть или серьёзно заболевшего «небожителя» переносилось в мозг молодого или даже юного и здорового плебея. Это и служило причиной загадочных бесследных исчезновений и дисбаланса поколений низших сословий. Но в целях формального сохранения status quo в обществе были приняты соответствующие секретные директивы. Начинка мозга простолюдина не затиралась, а перепрошивалась в освободившиеся информационные ячейки дряхлеющего или больного тела, после чего убогий симбионт переводился в закрытый спецсанаторий. Работая исключительно с биоданными, я не имею непосредственного контакта ни с донором, ни с реципиентом. И в итоге провожу подобную операцию с собственным сыном, даже не догадываясь на тот момент, что он тоже попал в категорию «пропавших».
Случайно узнав о случившемся, я поначалу впадаю в ступор. Думаю, каждому знакомо эмоциональное восприятие во сне, по своей яркости превосходящее порой реальное. И в этом стрессовом состоянии приходит безумное решение создать андроидный клон собственного ребёнка. Используя своё служебное положение и право доступа к пациентам, я вывожу из спецсанатория умирающую оболочку с драгоценной начинкой и обращаюсь за помощью к своему давнему приятелю – ведущему специалисту по изготовлению андроидов, максимально точно копирующих живого человека.
Я воссоздаю своего сына в ущербной форме кибернетического клона, и что удивительно – его разум не зафиксирован, он впитывает всё новое и прогрессирует. Но даже во сне остаётся подавленность и тупое чувство потери, ведь измениться физиологически ребёнку не суждено. Понимая, что долго скрывать от жены эту странную особенность невозможно, я не нахожу в себе сил выдать ей страшную тайну… И просыпаюсь.
К чему я долго и нудно пересказывал сюжет этого сна? Вовсе не ради «красного словца», а лишь затем, чтобы стали более понятными мои выводы.
Атмосфера сна преследовала меня, по крайней мере, полдня. В какой-то степени гнетущая, в какой-то степени щемящая. К тому времени у меня уже имелось несколько публикаций в Сети, и появление мысли о написании повести на основании «сонного» сюжета было предсказуемым.
Но сон сном со всеми его «косяками», а к матчасти в своих опусах я отношусь исключительно трепетно, стараясь быть максимально компетентным в вопросах, которые взялся затронуть. К тому же, сама тематика представлялась любопытной.
Пришлось на долгие месяцы углубиться в «бумажную» литературу, кинодокументалистику и Сеть в поисках всего, что касалось человеческого сознания и его взаимосвязей с материальным миром. Начиная от основ ведических воззрений и заканчивая тонкостями квантовой механики. Обращение к физике в контексте человеческого сознания не было надуманным, достаточно вспомнить миф (или не миф?) о влиянии наблюдателя на состояние квантовой системы, теорию Хью Эверетта и многое-многое другое. Школа МИФИ помогала не заблудиться в дебрях теорий, и к полученным ранее знаниям добавились новые штрихи.
В голове заварилась крутая каша из взрывоопасной смеси стройных теорий, красивых гипотез, заблуждений и откровенного бреда. Рвануть не рвануло, но в определённый момент пришло понимание, что любые явления окружающего мира, подобно пазлам, одно за другим идеально укладываются в своеобразное панно. Как явления физические от квантовых масштабов до астрономических, так и те, что принято считать паранормальными. И место сознания в этой картине было далеко не последним.
Я понял, что человеческое сознание – это не набор нулей и единиц, заполняющих наш мозг и обрабатываемых этим живым биопроцессором. И не порождение его. Это нечто большее!
В корявеньких строчках Ахматовой речь идёт не о сознании, а о совести. Но что такое «совесть»? Не что иное, как одна из сторон сознания. И именно сны с их удивительной особенностью ослабления связей сознания с мозгом если не подтверждают, то дают намёк на иную его природу и особые отношения с Пространством и Временем. В бесконечном «падении» нашей Вселенной под воздействием «поля Времени» из всего сущего лишь оно одно имеет удивительную способность поступаться пространственно-временными ограничениями, игнорируя, казалось бы, незыблемые законы бытия.
И для познания Истины недостаточно городить всё более и более мощные коллайдеры. Развитие технологий – не более чем мираж прогресса. Если это и не регресс, то топтание на месте, напоминающее древний зеноновский парадокс Ахиллеса и черепахи. Да, это может дать ещё большее проникновение вглубь, открытие новых квантовых частиц и бесконечно близкое приближение к Сути Бытия, но до неё всегда будет не хватать крохотного шажка.
Лишь постигнув всю глубину нашего сознания и чётко обозначив его подлинное место в физической картине мира, мы можем прийти к истинному пониманию самой структуры мироздания во всей его многомерности, безграничности и полноте...