Домашнее насилие.
Вот что вам нужно знать обо мне – я никогда не вмешаюсь в ситуацию, где женщину бьёт мужчина, он её муж/брат/сват и это не в первый раз. И она продолжает быть с этими людьми. Весь следующий пост я поясняю, как я пробовала вмешиваться неудачно, как случалось удачно, почему у меня так в голове и что я вообще об этом думаю.
Мы шли к озеру вчера утром. В сотне метров от нас заметили соседей, которые поселились в нашем гостевом доме накануне. Я помахала, мол, мы здесь, мы вас видим, если что, мы рядом, подходите, не стесняйтесь.
Соседей четверо. Пожилая пара (видно, родители одного из тех, кто помладше) и пара нашего возраста. Петербуржцы. Лично мы познакомились только с мужчиной помладше, как только они приехали. Приятная читая речь, айфон, огурцы с помидорами в пакете к ужину. Ничего необычного.
На моё махание никто не ответил, но нас заметили. От их группы отделились старшие и ушли, а наш новый знакомый со своей девушкой остались. Рядом лежали два огромных туристических рюкзака и 4 палки для скандинавской ходьбы. Они ругались.
То, что у них конфликт, мы поняли, только подойдя ближе. Мы шли не к ним, а на тропинку вглубь заповедника. Когда молодой человек выхватил у девушки палки из рук, что-то крича и тряся головой, мы дружно отвернулись.
Мы отвернулись. И пошли дальше. Никто из нас не оглянулся. И при всём при этом я не считаю нас злыми людьми.
Эти двое пошли в ущелье очевидно с намерением спать в палатке и готовить на костре несколько ночей. Она пошла туда ногами сама. Она с ним сюда приехала или прилетела из Питера, они вместе поселились в домике без душа и туалета, она зачем-то несёт на спине неподъёмный рюкзак и идёт с ним в дикую природу, где её просьбы о помощи не услышит никто. Она выбирает быть с человеком, который вряд ли впервые вспыхнул. Если он так умеет, то вначале делал это так, что вокруг было ни души. Так что раз он при всём честном народе – а народу было много – кроме нас ещё туча туристов, посмел показать свою тёмную сторону луны, то это точно не впервые. И тем не менее, она здесь, рядом с ним. Она не просит о помощи никого. А я, заметьте, махала, как дружелюбная идиотка, которая всегда готова откликнуться на любую беду. Ни одного знака, ни намёка, что она хочет спасись.
Почему кто-то должен насильно спасать человека, который не хочет спасаться?
Это значит, что если кто-то вмешается, то когда буря утихнет, она снова будет рядом с ним. Вот и всё. Вот мы – ты знаешь, что мы нормальные, наш сын вчера потерялся, мы его искали вдоль реки, а когда он нашёлся, я обозвала его какашкой и обняла – мы явно не дерёмся – попроси нас тебе помочь. Она не просит, потому что выбирает остаться с ним. Потому что если попросит – то потеряет его и всё к нему прилагающееся. Ок. Это её выбор, её решение. Ей уже больше 18, она несёт ответственность сама.
Поэтому мы отворачиваемся от петербуржца, замахивающегося на девушку скандинавской палкой, и идём заваривать дошик на берегу Сары-Челека.
В моей психике у этого явления нет места. То есть, оно не может повториться дважды – спасибо взрослым, которые меня вырастили.
Моя мама в детстве видела насилие. Родной дед по маминой линии на фоне пьянки колотили всё и всех. Кто успевал, убегали к соседям и ждали просветления. Думаю, она сильно не хотела нам такого опыта, так что когда папа в отчаянии бил крынки с молоком (он никого не тронул и пальцем, и справлялся с гневом, как мог) – мама решила, что этого уже хватит и мы больше никогда не были в том доме. У мамы есть свои приколы и с папой у них отдельная история, но понимание, что неадекват со стороны какого-то человека может быть только однажды – заложилось. Второй раз этого не повторится, потому что мы никогда не окажемся рядом. Всё, точка. Момент насилия, жестокости, эмоционального абьюза, который мне кажется «слишком» - заканчивает отношения навсегда. На-всег-да.
7 лет назад соседи под нами ночью дрались. Мужчина бил женщину в подъезде, она кричала «Помогите!», визжала, и после них остались лужи крови. Я вызвала наряд полиции, его увезли. Сразу же она оказалась у двери нашей квартиры со сковородкой в руках. Сразу же – это в 2 часа ночи. Ею же разбила глазок, так сильно хотела войти поговорить и выдернула с проводами дверной звонок. Обиделась, что любимого мужчину увезли в каталажку по моей наводке. А ведь он мог её прибить. Мы снова позвонили в полицию, но никто не приехал. 2 раза в один подъезд не ездят. Ну, это ладно… Утром они вместе обсуждали, как нам отомстить, куря в окно, а я в это время стояла над ними на балконе и слушала, задержав дыхание. Я, может быть, спасла ей жизнь, я, в конце концов, просто хотела помочь. Та ситуация закончилась хорошо, но опыт на ус намотался.
У моей хорошей знакомой как-то совсем испортился муж. Перестал работать, каждый день выпивает, водит странных друзей в дом, от которых не получается выветрить запах бомжатины. Двое детей, она работает и драет квартиру после незваных гостей. Сначала ждала, пока пройдёт. Потом ругалась. Мы пили чай и грустили. В один прекрасный день она попросила:
- Мне надо будет вещи временно поставить, мои, которые хочу вывезти и за детьми присмотреть, пока я буду их выносить. Я сняла квартиру на первое время себе и детям, переезжаем. Всё, надоело. Потом решу, что дальше. Можно вещи у тебя и за детьми… Пока я всё это сделаю?
Конечно, можно. И нужно. Он её не бил, кстати. И даже не скандалил. Просто стало понятно, что он не вернётся из путешествия во флягу. Это грустно, но это факт. У неё план, она уже приняла решение, уже в эту сторону всё сделала, скопила денег, собрала и подготовилась. И она попросила о конкретной и понятной помощи. Всё.
Домашнее насилие существует. У агрессора всегда есть нечто, подкупающее жертву оставаться рядом. И, как по мне, дело тут не в том, что общественность молчит, что люди проходят мимо, что мы стали слишком равнодушными. А в том, что жертва выбирает оставаться. Хочется верить, что до поры до времени. Но это не точно.
Жертвы домашнего насилия – это почти всегда дети, которые пережили насилие в детстве от своих близких. Это беда. Это ужасно. И пока нет никаких инструкций, как с этим быть.
Лишать прав родителей, которые колотят детей и отправлять спасаемых в детские дома? – Не знаю, что из этого травматичнее. Их ведь и в детдоме поколотят не раз… У жертв домашнего насилия, наверняка, есть предыстория, которая бессознательно заводит их снова в ситуацию опасности. Но никто не может вытащить взрослого человека из рискованных обстоятельств против его воли. Никто. Тем более, я. Человек должен захотеть жить без насилия, даже если это означает жить без другого человека, которого очень любишь. И без всего, чем он тебе платит за то, что ты миришься с его жестокой любовью.
Итак. Чем я могу помочь, если вижу откровенное насилие в среде знакомых мне людей. Вызвать полицию и скорую помощь. По опыту знаю, что жертва не будет мне благодарна и возненавидит всей душой того, кто упёк в участок обидчика, ещё и на меня с кулаками полезет. Но позвоню. Гражданский долг выполню. А так… Нет. Отвернусь, как и вчера. Если меня не просят, я не лезу.
Вот и всё, друзья. А теперь я готова выслушать вас.