У женщины было два «пунктика». Во-первых, панически боялась простуды, потому что здоровье «хрупкое». Подует из форточки – сразу заболеет, причем до постельного режима.
Во-вторых, считала, что не способна что-нибудь потерять. Внимательный, собранный человек все держит под контролем.
И она приходила в негодование, когда кто-нибудь сомневался в непогрешимости этих принципов.
Мать говорила, что боязнь простуды – глупость: «Ты маленькой была, но я тебя никогда не кутала. Всегда легко одевала, даже зимой. И у нас всегда балкон был открыт – постоянно проветривали».
Дочь сердилась, но вида не показывала. Зато доставалось мужу и старшему сыну, если они устраивали в доме сквозняк.
Ляжет на диван, проглотит таблетку, укроется теплым одеялом и скажет: «Думаете только о себе. Не понимаете, что заболею». И спросит: «Что, добились своего? Уложили меня в постель, теперь радуйтесь».
Особенно страшно, если кто-нибудь что-нибудь потеряет. В этом случае женщина бледнела от гнева: «Случится так, что вы потеряете все: себя, меня, жизнь, потому что не умеете голову включать, не можете и не хотите держать свои действия под контролем. Почему я никогда ничего не теряю»?
В один из холодных зимних дней произошло невероятное.
Сын потерял ключи от квартиры. После тренировки переодевался, ключи выпали из кармана штанов, а он не заметил.
Вернулся домой, открыть дверь в подъезде нечем. Вернулся в раздевалку – пусто. Уборщица ничего не видела, охрана руками развела.
Мать спустилась, открыла дверь, молча поднялась. В прихожей произнесла: «Негодяй»! С отвращением отвернулась.
Через пятнадцать минут муж вернулся с работы. Повесил ключи на крючок, выложил на стол телефон, замер. Потом начал суетиться: вывернул карманы, из сумки вытащил предметы. Губы трясутся: «Нет банковской карточки! Какой кошмар»!
Позвонил в банк, заблокировал.
Жена была так разгневана, что влепила пощечину. Это было высшим проявлением возмущения. Оба провинились! Стыдно, мерзко, отвратительно!
Не могла дома находиться, позвонила подруге, ушла.
Появилась через два часа. Сердито прошла в комнату, сын с недоумением сказал: «Мама, а у тебя одна сережка». И улыбнулся.
Действительно, вторая таинственным образом исчезла. Села женщина, заплакала: «Вот вы меня до чего довели. Я сама не своя».
Муж погладил по голове: «Не огорчайся, все хорошо будет». Других слов не нашел.
Надо дальше жить. Молча пошла на кухню, стала готовить ужин.
Выглянула в окно, с диким криком ринулась на улицу – в домашних тапочках, в халате.
Не помнила, как слетела с третьего этажа, подбежала к горке, схватила младшего сына, к груди прижала.
Увидела, как ребенок поднялся с санками на горку: вот-вот скатится. А из-за угла машина показалась.
Одной рукой сына держала, другой – санки.
В прихожей тапочки сменила, мужу сказала: «Управляющая неправильно горку поставила. Дети могут под машину попасть. Я тебя сто раз просила, чтобы позвонил или сходил».
И маленькому: «И тебе запретила даже приближаться к этой горке».
Столько событий за один день!
Замок сменили, муж заказал другую карточку, сережка без пары оказалась в шкатулке, а женщина не заболела. Между тем – на улице пятнадцать градусов мороза, и ветер.
Вероятно, лопнул какой-то энергетический шар. И жизнь изменилась. Перестали что-нибудь терять, и боязнь сквозняков исчезла.