Татьяна Каратеева продолжает открывать нам неизвестные страницы нашей истории.
Итак, ныне стоящий по Большой Грузинской дом под номером 9, о котором мы начали говорить в предыдущей истории, никогда не был связан с основным делом купцов Шустовых – с производством и продажей алкоголя. А между тем, с 1911 года он носил имя Н. Л. Шустова.
Николай Леонтьевич положил официальное начало семейному делу в 1863 году, зарегистрировав торговый дом «Шустов и сыновья». По легенде, от отца, Леонтия Архиповича, ему в наследство досталась книга с записями рецептов настоек и наливок. Леонтий Шустов, вольноотпущенный крепостной из имения генерала Измайлова Зарайского уезда Рязанской губернии, а затем – неторговавший московский купец третьей гильдии, служивший дьячком в церкви Николая Чудотворца в Кошелях, у Яузских ворот, якобы был большим мастером домашнего настаивания алкоголя.
Семейное дело развивалось постепенно: сначала у Николая Леонтьевича Шустова был в аренде угол во владении чаеторговцев Боткиных на Маросейке, затем – более просторное помещение на Мясницкой. Наконец, в 1880 году шустовское производство обосновалось на участке площадью 2,5 кв. км на Большой Садовой, «напротив церкви св. Ермолая» (церкви уже нет, но память о ней сохранена в названии Ермолаевского переулка). Со временем торговый дом был преобразован в паевое товарищество с капиталом в 1 млн. рублей. А к московскому заводу добавились ереванский и кишеневский, склады в разных городах Российской империи и торговые представительства в нескольких странах.
С нашим же домом в Грузинах связана совсем другая сфера деятельности семьи Шустовых – благотворительная. Старший сын Николая Леонтьевича – Николай Николаевич, принявший в результате в свои руки начатое отцом дело, с 1894 года (когда в Москве были открыты 24 городских попечительства) стал членом Совета, а в 1906 году был избран главой Пресненского попечительства о бедных.
Нужно сказать, что изначально разные отделы этой организации работали в арендованных Советом домах. По большей части они размещались там же, где и дом – герой нашего рассказа: по Большой Грузинской с выходом на Грузинскую (или Георгиевскую) площадь.
С первых дней своего существования попечительство озаботилось открытием яслей – настолько насущной была эта проблема в рабочем районе. Другим большим вопросом, который требовал решения, была судьба одиноких старых женщин, во множестве живших на Пресне. Поэтому почти одновременно с яслями попечительством было открыто убежище, впоследствии переименованное в богадельню.
Ясли появились в первый же год существования попечительства, в феврале 1895 года, в доме Курицына. Изначально они были рассчитаны на 15 детей, но летом того же года переехали в соседний дом Зверева, где число детей уже увеличилось до 25-ти, а затем вскоре – и до сорока. Убежище открылось в июле 1905 года в доме Булыгинской, соседствующим с домом Зверева. Изначально оно могло вместить только шесть человек, однако вскоре также переместилось в дом Зверева, и постепенно число жителей богадельни тоже выросло до сорока. В доме Зверева в 1897 году была открыта и столовая для нуждающихся, выдававшая до 120 бесплатных обедов в день. Однако жилищные условия в доме Зверева оставляли желать лучшего: комнаты были очень небольшими и сырыми. Кроме того, на аренду всех помещений попечительства ежегодно уходила значительная часть бюджета, а цены со временем только росли.
В результате в 1910 году неизвестными жертвователями в городскую кассу была внесена значительная сумма на постройку дома имени покойного Н. Л. Шустова (основатель семейного дела умер в 1898 году). В ответ Городской думой в безвозмездное пользование попечительству был передан участок на углу Большой Грузинской улицы и Зоологического тупика, недавно выкупленный у прежнего владельца, Сергея Никитича Никитина, для расширения Большой Грузинской улицы. Часть земли, действительно, ушла в городское пользование, улица расширилась. На оставшихся же 173 кв. саженях было решено поставить большой четырехэтажный дом, по форме углового участка, знакомой нам по иллюстрациям из предыдущей истории.
Проектирование было поручено известному московскому архитектору Адольфу Эрихсону. Стоимость запланированной стройки оказалась существенно превосходящей имевшуюся у Попечительства сумму. Однако недостаток средств был компенсирован председателем Пресненского попечительства и идейным вдохновителем стройки, Николаем Николаевичем Шустовым. 19 марта 1910 года он подал в Московскую городскую управу прошение о разрешении, «по сломке существующих строений… вновь выстроить каменное трехэтажное жилое строение с жилым полуподвальным этажом» и устроить «ледник под двором». Здесь же сразу было оговорено, что «строение предназначается для богадельни, школы и яслей для детей». А что получилось у Пресненского попечительства в результате, узнаем в следующей истории.