Найти в Дзене
Алексей Мельников

Пётр Капица против войны

Прямого, яркого и смелого Капицу за глаза в науке нарекли кентавром, по жизни он ступал как Дон Кихот. И тем, скорей всего, снискал себе бессмертие.

И тем, что сделал снискал, и тем, что делать отказался. И что важней - не разобрать. Скажем, нашел в себе мужество уклониться от работы над атомной бомбой. И, как всегда, сделал это изобретательно. По одной из версий, изложенной физиком Халатниковым, доводы самоотвода у Капицы были сверхпатриотичные: якобы учёный заспорил с Берия о том, что русские должны сами смастерить атомную бомбу, а не слизывать американские наработки с донесений наших разведчиков. Правда, по другой версии, изложенной в мемуарах самим Никитой Хрущёвым, Капицу не привлек атомный проект в силу его секретности, что не позволяло его участникам свободно сиять на научном небосклоне и наслаждаться славой вроде провинциальных театральных звёзд.

Скорее всего, обе эти версии антиатомной позиции устраивали самого Капицу, ибо смотрелись достаточно дерзко и экстравагантно, вполне в духе нестандартного образа мыслей академика, и в тоже время не сеяли лишних подозрений в какой-то принципиальной оппозиции ученого тоталитарному режиму. С ним дальновидный Капица предпочитал ладить, умудряясь при этом держаться своей особой позиции. А том числе - и по столь, казалось бы, грозному вопросу: об атомной бомбе. Если она в России и родилась, то последний, кто к этому приложил руку, как горько сетовал потом Хрущёв, был именно академик Капица. Что, видимо, Петру Леонидовичу и требовалось.

Столь высокий уровень неучастия был довольно редок среди топовых советских физиков, хотя некоторым из них всё-таки удалось сохранить некую девственность в атомном вопросе. Как бы то ни было, сегодня со стены в лабораторном кабинете дома-музея Капицы на нас смотрит портрет именно Бертрана Рассела - стойкого пацифиста, с которым, впрочем, Капице пришлось вступить в публичную дискуссию, но явно вынужденную. Хотя тет-а-тет в письме тому же Хрущеву, Капица недоумевал, почему "следует вменять в вину человеку, если он по своим убеждениям отказывается делать оружие разрушения и убийства".