- Да язви тебя корытом! – Баба Яга, держа в нежных женских ручках, тяжеленное дубовое корыто, и размахивая им как тряпочкой, неслась за Баюном.
Баюн, прижав ушки, хвост, и всё, что могло прижаться, посекундно оглядываясь на разъяренную Хозяйку, пытался поставить рекорд для книги Гиннесса по убеганию.
- Да я тебя! Корытом!!! – ярость Яги выплескивалась на всю округу.
Ужас Баюна бежал за ним, перед ним, попутно и навстречу. Погоня приближалась. Яга была неумолима.
Вероятность быть приложенным всем корытом по всему Баюну росла в геометрической прогрессии.
Третий круг вокруг полянки совершенно не обессилил Старушку, упрямо старающуюся нагнать шкодника.
- Язви тебя корытом!!! – неслось гневное над верхушками елей, заставляя те пригибаться. Так, на всякий случай. Мало ли…
- Ягусенька, да что случилось?! – перехватывая её за талию, сумел остановить погоню Горыныч.
Баюн, поняв, что погоня если не отменяется, то хотя бы откладывается, немного выдохнул и со всей мочи, сколько было, столько и смочил, сиганул в кусты.
Яга, тяжело дыша, смотрела на Змея. В её глазах явственно прослеживалось желание приложить корытом и его.
- Да что стряслось-то?!
Яга перехватила дыхание, посмотрела на тяжеленное корыто в своих руках, и небрежно откинула его в кусты. Горыныч хозяйственно поднял его, и пошел за тяжело ступающей Ягусей в Избушку.
В Избушке царил амблямс и хаотичный хаос высшего левела.
Яга, не обращая внимания на всю эту…красотень, вздула самовар, и тяжело плюхнулась на табуретку.
Протянула руку. В руке оказалась некогда бывшая белой тряпка.
- Вот! Видишь! Свадебное платье мое изкогтил и извазгал! Нелюдь! Я его стирать собиралась. Положила на табуретовку, стала воды в корыто наливать, пока грела, пока то, сё…– она погрозила кулаком окну.
- Свадебное?! – сел мимо табурета Горыныч.
- А что?! У меня и свадебного платья быть не может?! – выразилась в его сторону нехорошим взглядом Яга.
- Может, может, - замахал лапками Горыныч, - просто я не знал о таком факте в твоей биографии.
Яга мечтательно вздохнула, потом прижала остатки раритета к груди.
- Было…давно…не спрашивай,…может, потом расскажу…
Горыныч притушил любопытство. И предложил после чая помощь в наведении беспорядка…ой, простите, устранении оного.
В процессе скрипнула дверь, робко, бочком, бочком вошел Баюн.
- Ягусенька, - заискивающий мявк был произведением музыкального искусства, - ну, прости ты меня! Я в задумчивости был! Ну, сам не заметил! Не вели казнить! Вели сливоч…ой, прости короче! А платье я попрошу пауков починить! Они смогут!
Хрупкий мир был восстановлен. Платье починено. Но с тех пор Ягуся очень, очень внимательно смотрела, чтоб, ни один её раритет не оказывался без присмотра. Когда Баюн рядом. А тот и не обижался. Даже наоборот!
Подальше от соблазна ему самому было проще!