Начало рассказа здесь.
Скупщик повертел обрывок цепочки в руках, привычным движением опустил лупу на глаз, макнул кисточку в какой-то раствор и провел ею по цепочке. Мельком взглянул на мальчишек:
— Продаете? Сто двадцать рублей, больше не дам.
Ребята переглянулись, дружно закивали. Скупщик небрежно бросил цепочку в ящик стола, отсчитал деньги. Генка с Колькой вышли из лавки ошеломленные.
— Вот это да! Такие деньжищи! Можно целый месяц каждый день вдвоем в кино ходить!
— А цепка то и впрямь золотая оказалась!
Ребята отправились на барахолку, купили целиком патефонную головку с мембраной, накупили патефонных игл. И пластинку купили — «Танго Магнолия» называлась. А на оставшиеся деньги набрали в Торгсине конфет и целый кулек колбасных обрезков. В те годы остатки батонов дорогих колбас продавали на развес по цене немногим дороже дешевой колбасы, так можно было попробовать самые разные сорта даже очень дорогих колбас.
Пир устроили на берегу реки, чтобы не объяснять домашним, откуда у них деньги. Излишества вышли им боком — у обоих прихватило животы. Через пару дней оклемавшийся после «пира» Генка зашел навестить друга. Дома, кроме Кольки, не было никого. Отец на работе, мать ушла на рынок. Мальчишки обсуждали свое приключение.
— Вот бы еще такую цепку найти, — мечтательно сказал Колька. А Генка присматривался к цепочке настенных часов-ходиков, на которой висела гирька.
— Слушай, Колька, а ведь у ходиков цепочка точь-в-точь как та.
— Но она же не золотая, а медная.
— А я читал, что в древности были такие ученые, которые верили, что из любого металла можно сделать золото, нужно только найти, чем на него подействовать. Алхимики назывались.
— Ну и как, нашли?
— Не-а, не нашли…. А я вот думаю, может, мы с тобой нашли? Может, в том месте, на берегу, глина какая-то особая, и если медная цепочка в ней полежит, она становится золотой? А что, если та цепочка первоначально тоже была медной, от часов-ходиков? Кто-то там ее потерял, а она полежала-полежала в этой глине, да и стала золотой?
Ребята смотрели друг на друга, на цепочку.
— Давай отрежем кусочек и закопаем в том же месте на несколько дней.
— Не… от мамки влетит, — с сомнением покачал головой Колька.
— Так мы маленький кусочек отрежем, она и не заметит. А представляешь, если все получится? Мы потом всю цепь там закопаем и золотой сделаем. Представляешь, сколько деньжищ за нее получим?! Мы же все деньги потом им принесем… ну, маленько только себе оставим… Вот они обрадуются!
Мальчишки замолчали. В их воображении рисовались самые невероятные картины будущего богатства.
— Чем резать-то будем? — подал голос Колька.
Спустя час друзья уже закапывали хороший кусок медной цепочки в заветном месте.
Через несколько дней мальчишки торжественно внесли в горницу собственноручно изготовленный патефон и водрузили его на стол.
— Это что еще такое? — Илья Лаврентьевич опустил газету и глянул на громоздкое сооружение поверх очков.
Генка бережно положил на диск пластинку, опустил головку звукоснимателя и плавно потянул за нитку. Пластинка зашипела и по дому поплыл завораживающий голос Вертинского:
«В бананово-лимонном Сингапуре,
Когда поет и плачет океан…»
На звуки сбежались все домашние и с удивлением воззрились на необычное сооружение и сияющих от гордости пацанов.
Танго прослушали раз двадцать. Мальчишки купались в похвалах. Генка демонстрировал, что если тянуть за нитку сильнее, то мелодия становится быстрее, а голос певца высоким, словно поет ребенок, а если тянуть слабее, то мелодия становится вязкой, а певец поет басом.
Первой не выдержала Тося.
— Ну все, хватит! Прекратите этот кошачий концерт, мне заниматься надо.
— И правда, ребята, послушали, и хватит на сегодня, — поддержала дочку Прасковья Степановна. — Идите лучше погуляйте.
Ребята забрали свое творение и направились к Колькиным родителям. Там всё повторилось. Поначалу все восхищались и хвалили пацанов, но после двух десятков прослушиваний предложили немедленно отправиться погулять и унести из дома «эту штуку».
На следующий день мальчишек ни в один дом с патефоном не впустили. Они завели свою шарманку во дворе, наивно полагая, что сейчас все соседи сбегутся, будут их нахваливать и танцевать танго. Соседи действительно сбежались, чтобы потребовать «немедленно прекратить это безобразие». Пришлось обиженным друзьям песню про загадочную плачущую Иветту слушать в подполе. Однако, вскоре им самим это наскучило, и патефон отправился на полку к фотокамере.
На следующий день, решая, чем бы сегодня заняться, ребята вспомнили про свой «научный эксперимент».
— Пора выкапывать цепочку, — сказал Генка — уже больше недели лежит в глине, должно быть, уже стала золотой.
Они выкопали свой клад, долго отмывали и начищали цепочку, подержали для верности в ядреном рассоле от квашеной капусты. Цепочка засияла ярче предыдущей. Ничуть не сомневаясь, что у них всё получилось, ребята смело отправились в ту же ювелирную лавку, обсуждая дорогой, чего они накупят в этот раз.
Старик-ювелир, едва взяв в руки обрывок цепочки, тут же бросил ее обратно на прилавок:
— А ну забирайте и брысь отсюда, бездельники!
— Дяденька, да она точно золотая! Вы помажьте ее своей кисточкой, сами увидите!
— Я щас вам задницы помажу! Нашли кого обманывать! Брысь, сказал, а то милиционера позову!
Друзья удручено топали домой по улице Пархоменко, рассуждая, что «Вот ведь какой вредный старикашка, лень ему было помазать цепку кисточкой! А если бы помазал, то сам бы убедился, что она стала золотой»!
А дома их ждал скандал. Колькина мама заметила, что ходики почему-то приходится заводить чаще. Пожаловалась мужу, а тот заметил, что цепочка стала значительно короче. Кольке с порога учинили допрос. Он во всем сознался и вернул родителям сияющий обрывок злополучной цепочки. Узнав, кто зачинщик, рассерженная мать побежала к соседям. Вскоре Генка, как и его друг, стоял в углу и удрученно колупал стенку.
А в доме Домрачевых мать выговаривала сыну:
— Чтобы ноги этого выдумщика больше в нашем доме не было! Играйте во дворе, а еще лучше — на улице!
Колька слушал и думал, что, видимо, алхимикам не только в стародавние времена приходилось туго.
