Из моих 41 отпусков, когда зимой удавалось погонять на горных лыжах, на которых стал дипломированным инструктором, впрочем, как и по Кавказским тостам, тоже, лет 25-28, не напрягая особо «фантазию», приезжал на военную турбазу «Терскол», которую считаю самой «крутой» и лучшей во времена СССР, независимо от того, удалось достать туда путёвку или нет. В остальные годы выбирался на горнолыжные курорты: Домбай, Карпаты, Хибины (Кировск), Урал, Крым и местные «горушки», типа Кавголово, Юкки (Ленинград); Воробьёвы (Москва и прочие пригороды)… а также лестницы и горки Николаева, Херсона – о чём есть фото и видео доказательства…
Году в 1976 увидел в Терсколе первый раз полёты на дельтаплане. Уже в 1978 г попробовал полетать на аппарате друга, однокашника по училищу Володи Шишкалова (Оссавицкого). Он чертежи слямзил из журнала «Техника молодёжи», а меня пригласил на роль лётчика-испытателя, узнав, что я собираюсь поступать в ШЛИ Ахтубы. Я успел совершить на его «пипилаце» два полёта: в первом - Я стартанул и полетел на высоте метров десять. Ощущение непередаваемое. Крылья несли меня над землёй. Я пролетел до конца пологой горы, и дельтаплан стал снижаться. А мне так захотелось продлить это ощущение полёта, что я машинально стал отдавать трапецию от себя. В результате произошло сваливание на правое крыло. Оно зацепило законцовкой за землю. Положение аппарата при этом – крен около 90 градусов.
Порыв ветра переворачивает дельтаплан на спину. Меня бьёт страшным скользящим ударом о троса. Ребята подбежали, отсоединили подвеску, дотащили до машины, сняли штаны. Шишкалов-Оссавицкий зацокал языком, а потом сказал: «Вася, ты легко отделался. Тебя спасло то, что лопнул трос, и что удар получился скользящим, в итоге синяк от жёпы до спины, точнее, от жёпы до пяток, в основном, с правой стороны, но жить будешь», - они «заржали», но я чувствовал, больше для того, чтобы меня поддержать, но страху натерпелись все.
Привезли меня домой, была суббота. Жена по образованию медик, оказала первую помощь, а мы с Володей стали думать, что сказать на службе, откуда травма, т.к. оба понимали, что слово «дельтаплан» произносить нельзя. Его у нас отнимут, да ещё «клизьму» вставят за несанкционированные полёты без заявки в районе аэродрома. Так для меня прозвучал первый «звонок»…
Приехали к подножию горы, собрали дельтаплан, Шишкалов-Оссавицкий заволок его наверх и начал пытаться взлететь. Минут 30 мучился, взмок весь, но кроме прыжков-подлётов по 10-15 метров у него ничего не получалось. Настала моя очередь. Я решил не тратить силы, а дождаться очень сильного порыва ветра. И вот он пришёл. Я пробежал около 10 метров, толкнулся с бугра, и дельтаплан пошёл в набор: 3-5-8 метров высоты. Я летел над землёй, и только ветер свистел в расчалках. Это было восхитительное ощущение, сродни детскому сну. Но я одновременно помнил, что в своём первом полёте я не справился по крену, и поэтому всё внимание уделил их парированию.
Пролетел около 100 метров и уже начинал готовиться к приземлению, как вдруг сильный порыв ветра бросил аппарат вверх. Он пошёл в набор, одновременно увеличивая угол тангажа. Я проворонил момент, когда ещё можно было что-то сделать. Потянул трапецию на себя, но бесполезно, дельтаплан взмыл на высоту метров 20, и его положило на спину. Чётко помню ощущение линии горизонта кверху ногами, и мысль: «Ё-маё, совсем как петли на «Элке» крутил». А потом мгновенный страх и мысль: «Ну, п…здец!»
Но, Удача не отвернулась от меня, или Ангел-хранитель вмешался. Дельтаплан сделал фигуру типа «колокола с отмашкой на спину» и стал падать вертикально килевой трубой вниз. Ударился концом этой трубы о землю. Она сломалась, но погасила собой весь удар. А потом свалился я. Ободрался и ушибся о троса. Но всё это было ерунда, ударься я темечком или любым другим местом без амортизации. Там бы точно был бы «пипец». Самое интересное, Володя перепугался намного больше, чем я. Он подскочил, и когда я поднялся, всё трогал мои руки и ноги, и восклицал: «Неужели жив? Неужели жив?» Так Бог послал мне второй «звонок», что не надо мне заниматься этим делом. Но я ему не внял и не оставил мысли полететь на этом аппарате, который меня дважды чуть не убил.
ПАРАПЛАН
А году в 1980 мне впервые попался на глаза параплан, естественно, захотелось полетать и на нём. И тут мне стало известно, что в Терсколе начала работать Школа полётов на парапланах, которую основал и возглавил парашютист-испытатель Сергей Калабухов, к которому я подъехал прямо на склоне и договорился о встрече на его базе в Приэльбрусье. Дату уже не помню, но когда один из «дружбанов» предложил после катания вдарить по глинтвейну и хачапури, я сказал: «Мужики, сегодня без меня», - т.к. на 16 часов меня уже ждал Сергей Калабухов в другом альплагере, километра полтора дальше по ущелью. Я в темпе преодолел это расстояние, нашёл домик Калабухова, и началось следующее очень волнующее для меня общение. Сергей с другом только вернулись с Австрии с первенства мира по полётам на парапланах. Всё это было снято на видео, и смотреть эти полёты было чрезвычайно интересно.
Я попросил Сергея дать мне возможность полетать на одном из парапланов его Школы. На что Сергей ответил, что учлёты уже проплатили все полёты до конца месяца, поэтому он мне может дать полетать только в начале апреля. Увы, у меня на 30 марта были взяты уже билеты на самолёт МинВоды-Николаев.
В общем, мы очень тепло попрощались с Калабуховым и договорились не терять связи друг с другом. Вышел я от Сергея уже в сумерках. Быстро вприпрыжку побежал к дороге, чтобы успеть на последний вечерний автобус на Терскол, и вдруг наткнулся на сошедшую с левого склона горы лавину. Ни хрена себе, я же мог быть в это время на дороге. Вот уж точно пел Владимир Семёнович Высоцкий: «…В горах не надёжны не камень, ни лёд, ни скала …»
Опасливо, всё время оглядываясь на нависающий склон, перебираюсь через комья снега и бегу дальше. Выскакиваю на дорогу одновременно с подошедшим автобусом. «Уф, успел»…
Мечта «идиота» исполнилась!
После этих двух «посиделок» у Венеры Аноровны и Калабухова катаюсь я на горных лыжах, смотрю, как летают парапланы, и такая меня «белая зависть» берёт, так хочется это дело попробовать и посмотреть на мир с высоты. Это ж моё, родное! И Бог услышал мои «молитвы». За два дня до отъезда мне кто-то сказал, что знает одного вертолётчика с Грузии, который привёз сюда парашют-крыло ПО-9. Короче, я тут же разыскал этого парня. Да, действительно, капитан с вертолётного полка с аэродрома Вазиани, где когда-то дислоцировался и мой 12 омрап, которым я командовал, привёз парашют. Один раз попытался на нём летать, но неудачно, и он оставил эту мысль о полётах.
Я сразу загорелся: «Слушай, дай я завтра попробую. Я тебе заплачу». Но Юра, так звали капитана, не согласился: «Парашют полковой, я его взял под расписку, отдавать никому не имею права, поэтому летать будем вместе». Этому варианту я ещё больше обрадовался – вдвоём же веселее новое дело начинать!
Утром затащили параплан наверх, погода вроде была лётная, но вдруг резко усилился ветер, и чем дальше, тем сильнее. Мы подождали часа два в кафешке, в надежде, что ветер стихнет, и можно будет летать. Увы, ветер не менялся. Оставили параплан в баре и поехали кататься на горных лыжах, день то «крайний», завтра у обоих билеты на самолёт домой. Покатались полтора часа, и я понимаю, что если сегодня не слетать, то знакомство с этим новым для меня летательным аппаратом отложиться как минимум на год.
Ведь в средней полосе парапланов пока нет. Я подъехал к Юре со словами: «Юра, ты как хочешь, а я попробую стартануть». Это наш крайний шанс. Дай параплан». Но Юра не согласился: «Нет, параплан мой, первый начну я».
Начали мы раскладывать парашют. К нам подъехали местные ребята: «Мужики, мы в такую погоду не летаем». На что мы сказали: «Да, мы понимаем, что опасно, но у нас самолёты завтра домой, поэтому мы только попробуем». В общем, Юра надел систему, я держу заднюю кромку, ждём кратковременного стихания ветра. Вроде стих. Юра поехал, я отпустил кромку, парашют встал, вот-вот будет отрыв. И тут вдруг порыв встречно-бокового ветра.
Отрыв действительно произошёл, но сразу парапланериста повело на арабское сальто. Юра делает полный кульбит в воздухе, и его со страшной силой бросает на скалы. У меня «душа ушла в пятки». Но Юрин ангел-хранитель его спас. Удар сначала пришёлся горными лыжами о вертикальный бок скалы, потом на глубокий снег упал Юра. Я подскочил, упал на парашют и помешал ветру стащить Юру куда-нибудь на скалы дальше.
В общем, затолкали ПО-9 обратно в сумку, заехали в бар, пропустили по стаканчику глинтвейна, успокоились. Юра остался в «Ае» а я поехал кататься на горных лыжах дальше. Поднялся снова на «Третий Чегет» и решил проверить Северные склоны, так называемые Севера. Обычно там кататься запрещено в виду повышенной лавиноопасности, но в этот раз зима малоснежная, и я вижу, что народ там вовсю катается. Выскакиваю в какой-то колуар и вдруг вижу, что ветер почти в лоб, и не очень сильный. Сомнения сразу все исчезли, отсюда я сделаю свою попытку полететь на парашюте парапланным полётом.
Быстро еду вниз, нахожу Юру, берём ПО-9, едем на «канатке» наверх и оттуда на лыжах в мой кулуар. Юра убеждается, что я его не «наколол», помогает подготовить мне парашют, и я стартую. Сначала вроде полёт нормальный, как говорил Юрий Гагарин, я даже обнаружил в себе подобие радости. Но блин, спугнул «удачу». Вдруг пошла такая «болтанка», что я сразу пожалел, что ввязался в эту «авантюру». Купол, буквально трепетал, трепыхался, складывался, раскладывался обратно. Но деваться было некуда. Приземлиться в таких условиях было просто невозможно.
Короче, лечу я так, молюсь на каждый бросок ветра, чтобы он не стал последним… Где-то минут через пять начал понемногу привыкать и успокаиваться, но оказалось рано. На высоте 150 метров страшный нисходящий порыв сложил мой купол, меня бросило вниз и назад, ноги с горными лыжами оказались вертикально надо мной. Просто чудо, что они не влетели в стропы. Буквально за несколько секунд меня следующий порыв вернул в рабочее состояние вниз ногами, но уже на высоте всего метров 30.
Под собой я успел опознать группу горнолыжников инструктора Галины Халиловой, которую узнал по характерному красивому комбинезону. Дальше я грудью просто снёс три берёзы, и с мелкой дрожью в руках и ногах завалился на снегу. Подъехала Галя со своими лыжниками со словами: «Мы так за тебя перепугались, Вася». Попыталась меня поднять, но ноги у меня не стояли. Я сказал: «Спасибо, Вы езжайте, а я тут полежу немного, а потом сам доеду».
В общем, Галя убедилась, что я адекватен, и они понеслись дальше вниз. Я полежал минут пять и только стал снимать с себя подвесную систему, как ко мне подъехали три парня, как я думал, мне помочь. Размечтался, «наивный». Парни буквально стащили с меня амуницию и со словами на ломанном русском языке: «Ми только сделаем фото», начали друг друга фотографировать с моим парашютом, потом меня лежащего, заодно, и пообещав прислать фото, но не спросив адреса, укатили. (по национальности – чехи)
Я сложил купол и медленно, в основном, «плугом», поехал вниз. Там меня уже ждал Юра. Обнялись, сделали фото на память и расстались, у него автобус на Мин. Воды уходил вечером. Я добрался до турбазы, проверил почту. Слава Богу, пришла телеграмма от Кости, что добрался домой нормально, а то я уже волноваться начал…
Как мы летали с Фроловым на авианосец «Тбилиси», или на космодром Байконур я уже описывал в других рассказах. Хочется сказать, что общение с людьми, влюблёнными в Небо и Полёт, не прошло даром для Поэта. Костя стал лётчиком-спортсменом Симферопольского аэроклуба и даже занял третье место на открытом первенстве Украины в новичковой группе по высшему и сложному пилотажу. А ещё Константин «заболел» полётами на парапланах.
Он уже поменял их несколько, а сейчас освоил мотопараплан. Летает прямо от своего дома на окраине города Симферополя. Естественно, родилось много песен, посвящённых полётам и небу. Вот одна из них:
Параплан
Разбежаться и прыгнуть с обрыва
С белоснежным крылом на плечах!..
Сколько раз это дивное диво
Не давало мне спать по ночам!
Сколько чувств в моём сердце боролось,
Чтоб однажды себя превозмочь,-
Безрассудство, желанье и … робость,
Словно с женщиной первая ночь.
За отчаянной далью в погоне,
На изгибах житейской тропы
Я очнулся на каменном склоне,
Зажимая в руках две стропы.
Будто солнечный луч из-за тучи
Мне мигнул: - Ну, смелей! Не впервой!
И шагнул я с обветренной кручи,
Словно в омут нырнул головой.
В чём же тут волшебство, объясните?
До сих пор не возьму себе в толк:
Только тонкое кружево нитей,
Да наполненный воздухом шёлк!
Но как манит загадкой хмельною
И пьянит превосходней вина
Тот недолгий полёт над землёю
Из далёкого детского сна.
Что меня поражает в Константине Фролове, за какую бы область деятельности он не брался, как правило, всё делает профессионально. Я взял его полетать на наших тренажёрах ТУ-22м3 и СУ-24, сразу определил у Кости высокие лётные способности, и он потом это доказал своими полётами. Причём бензин покупал на свои деньги, отрывая от семьи. А в 2010 году Российская Федерация парапланеризма объявила конкурс-вакансию на замещение должности спасателя на первенство мира по парапланерному спорту в Индии.
Хотя выбор претендентов был огромный, одна Москва чего стоила, но предпочтение в конкурсе было отдано Константину Фролову. И он блестяще справился с этой задачей, хотя никогда до этого ничем подобным не занимался. В общем, этим полётом с горы Чегет я открыл для себя параплан, как ещё один аппарат, позволяющий совершать полёты над землёй, иногда, если повезёт, на десятки км расстояния и несколько тысяч метров высоты.
Где-то в конце 90-х годов мне удалось закончить курсы по парапланерным полётам на горе Клементьева в Крыму под руководством МС СССР парашютному спорту Валеры Хегая и бывшего стартеха фронтового бомбардировщика СУ-24м, аксакала, Сергея Жукарина, после которых довелось летать на парапланах, за деньги, на Кавказе (Терскол, Домбай) и в Карпатах (Подобец, Пелипец, Славское), но уже более профессионально… Всем летающим встречного ветра и Удачи!!!
Блин, чуть не забыл - на Климухе там же ещё и море есть, и дегустационный зал вин и коньяков в Коктебеле... А на горе Сауна с привозной водой + в двух барах Оли с мужем, зам. ГИ ЦАГИ Сергея Силевич и Лены с Сергеем Жукариным всегда было свежее пиво и вкусная яишница, с луком... (по крайней мере, так было в мои времена, когда аФтор был молодой и красивый, а сейчас только "красивый"...)
