Письмо от Алины.
Моя мама с отцом поженились рано, ей было 18, ему 21 год. Отец на тот момент в армии ещё не служил, была отсрочка. А мама по большому счету просто сбежала от пьющих родителей, ну естественно была и другая причина, беременность мамы. Свадьбы не было, просто расписались и стали жить в доме отцовского деда, за которым нужен был уход. Мама за ним и стала ухаживать, освободив от этой работы своих свекров. Хотя ей, беременной, было очень тяжело. Да и сама была маленькая и худенькая, а вот дед был не из мелких. Отец в уходе за дедом ей не помогал, был уверен, что этим должна заниматься только женщина. Потом родилась я, усложнив жизнь матери. Отец же стал прогуливать и выпивать, а когда мне было полтора года он всё же ушел в армию.
Через пять месяцев службы, он прислал письмо, что у него появилась другая с которой он намерен связать свою дальнейшую жизнь, а маму просил понять и простить, но жить он останется у другой, и домой возвращаться совсем не намерен.
Свëкры маму из дома не выгнали, их устраивала бесплатная сиделка деда. А маме пришлось в добавок ко всему работать на двух работах. В перерывах бегать кормить деда и убирать за ним.
А потом в командировку приехал парень, стал ухаживать за мамой, обещать золотые горы. Мама ему поверила, ведь он реально стал ей помогать деньгами и делами по дому. А потом выяснилось, что он благополучно женат. Мама проплакала неделю и пошла на @борт. Но врачи его делать отказались. Так и появился на свет мой брат. Я в то время уже начала помогать маме, хотя и сама была малышкой.
Наверное, когда Ваньке было месяцев шесть, вернулся мой отец. Жизнь на чужбине не сложилась, жена слишком много от него требовала, вот он собрал монатки, прикатил и сошлись снова с матерью. Мать может быть и не стала бы жить с ним, но податься с двумя детьми было некуда. Так и продолжили жить.
Дед умер, а отец усыновил моего брата, правда потом по этому поводу выпил и исколотил мать, за то, что она ребенка нагуляла. Протрезвел, стал просить прощения. Потом это стало повторяться постоянно. И самое ужасное, всё это происходило на наших глазах. Нас трясло от страха, мы визжали, а отец брал нас за шкирку и выставлял за дверь, как котят.
Мама однажды попыталась пожаловаться на него свëкрам, а они сказали, что сама виновата, не нужно было пи-дой трясти. А то, что отец первый еë бросил не учитывалось.
Побои прекратились когда мы, подросли. Однажды когда отец избивал мать ногами, мы с братом накинулись на него, у меня в руках была чугунная сковородка с жареной картошкой, у брата не помню что. Я не знаю, как я приложила эту сковородку к его лысой голове, но я ему еë разбила. Зато потом как бабка от шептала, мать он бить перестал. Пил не просыхал, но не бил.
В какой-то меря я повторила судьбу своей матери. Вышла замуж, родила дочку, муж стал гулять, пить и распускать руки… потом валятся в ногах, просил прощения. Сначала верила, что он изменится, а потом поняла, что горбатого и могила не исправит. Ушла, благо работа была и выпросила комнату в общежитии. Позже сошлась с мужчиной, хоть он и предлагал расписаться, я не захотела. Живем в его доме, хотя не всё сладко в наших отношениях. Ему не нравится, что я взяла в ипотеку однокомнатную квартиру для дочери, и выплачиваю. Зато я спокойна, не сложится жизнь у дочери с мужем, у неё будет свой угол, куда она всегда сможет уйти. А я уж потерплю.