«На Angels Fall First и Oceanborn до сих пор можно услышать отголоски того неподдельного воодушевления, трогательной наивности, потерянной где-то в пути. После успеха Oceanborn та невинность была утеряна навсегда».
Туомас Холопайнен
И похоже эта самая искренность и подкупила меня в своё время. В начале нулевых Nightwish были на пике своей славы, и об этих финнах невозможно было не слышать, но их музыка всегда казалась мне несколько...академичной... Слишком у них всё было выверено и гладко, но, как оказалось, так было не всегда, что и демонстрируют первые два альбома - Angels Fall First (1997) и Oceanborn (1998), которые остались моими любимцами в эпохе Nightwish с Тарьей Турунер в роли вокалистки.
При выборе темы для сегодняшней статьи я всё же выбрал второй альбом, как рубежный, поскольку Nightwish больше никогда не будут такими как на Oceanborn, что собственно и подтверждает сам лидер коллектива Туомас Холопайнен.
К созданию Oceanborn группа подошла с большим творческим запалом и без бас-гитариста. На дебютнике бас-гитариста тоже не было, и его партии записывал гитарист Эрно "Эмппу" Вуоринен. На первых же концертах с коллективом выступал Самппа Хирвонен, но вскоре его забрали в армию, так что пришлось вернуться к проблеме доукомплектации состава.
Поскольку группа тогда ещё была мягко говоря никем, очередь из мастеров четырёх струн к ним не выстроилась, но долгих поисков тоже не было.
Барабанщик Юкка Неваляйнен вспоминает, что они в какой-то момент решили позвонить коллеге Туомаса по коллективу Nattvindens Gråt Самми Вянска, и его кандидатура устраивала всех по двум параметрам: во-первых, он был знаком с участниками группы, во-вторых, жил рядом.
Как бы негативно не относился Холопайнен к дебютнику группы, который он считает хорошей демо-записью, не более, альбом Angels Fall First имел хоть и локальный, но успех, который не мог не сказаться на молодых ребятах.
Туомас говорил, что тогда в нём смешалась острая необходимость показать на что он способен и честолюбие, которому способствовали позитивные отзывы в местной прессе. И вот с этой волной чувств, замешанной на юношеском максимализме двадцатиоднолетний клавишник весной 1998 года принялся писать песни для нового альбома.
Туомас:
Желание группы показать, на что они способны, было в дальнейшем усилено мы должны репетировать по настоящему серьезно и писать претенциозные, великие вещи. Из этого драйва и был сделан Oceanborn.
Всего для альбома Туомас написал десять оригинальных композиций, в одной из которых соавтором указан Вуоринен, а также подготовил свою собственную аранжировку композиции Говарда Блэйка.
Первая - Sacrament of Wilderness стала первым синглом с грядущего альбома и была представлена публике 25 ноября 1998 года.
Плотные пауэр-гитары, и скоростные проходы ритм демонстрирует творческий и исполнительский прогресс Nightwish после первого альбома.
На композицию был снят любительский live-клип, о котором не очень любят вспоминать музыканты, называя его "ужасным". Я бы не сказал, что это уж прям ужасно, скорее забавно, особенно если смотреть его в контексте будущих достижений коллектива. Клип можете посмотреть по ссылке, а здесь я всё же представлю одну из записей концертного исполнения песни.
Композиция также вошла в первый live-альбом Nightwish From Wishes to Eternity – Live (2001), а после эпохи Тарьи была запечатлена на концертнике Decades: Live in Buenos Aires (2019) с вокалом Флор Янсен.
Коль уж упомянули первый сингл, то давайте сразу и о втором - том самом кавере на Говарда Блэйка, а именно композиции Walking in the Air, которую Холопайнен считает лучшей песней в мире.
Впервые композиция была издана в 1982 году, как сингл из саундтрека к короткометражному мультфильму The Snowman (Снеговик). Под эту композицию мальчик Джеймс и заглавный герой мультфильма в рождественскую ночь летят к северному полюсу.
Песня и правда великолепная, как в оригинальном исполнении, так и в интерпретации Nightwish. Величественно, воодушевляюще, проникновенно и очень трепетно. Похоже Туомас действительно очень любит эту композицию. Walking in the Air вышла синглом в январе 1999 года, уже после выхода альбома и была опрометчиво обрезана для сингла почти на полторы минуты, так что слушайте только полную версию.
Нельзя конечно не отметить Тарью. Кто бы что не говорил, а она - голос Nightwish и это навсегда. В 2006 году Тарья включила свою версию композиции Блэйка в альбом Henkäys Ikuisuudesta.
Чем ещё примечателен сингл Walking in the Air так это наличием на стороне B внеальбомной композиции Nightquest, включённой в качестве бонуса для японского издания альбома.
Самый рок-н-ролльный трек эпохи Oceanborn. Задорный, ритмичный, без налёта "серьёзности", к которой Холопайнен будет тяготеть в будущем. А в финальной части они с Вуориненом отрываются во всю.
Но вернёмся в август 1998 года, когда группа вошла в студию в городе Китеэ. Работа в студии не несла в себе никакого веселья, и каждый из участников группы вспоминал о тех месяцах как об "адском труде", и тому было много причин.
Первая - песни. Они стали куда сложнее, чем на дебютнике, а исполнительское мастерство участников не поспевало за композиторскими идеями Туомаса, что он в последствие и сам признавал.
Юкка:
Oceanborn содержит наиболее трудные песни из всех, которые мы когда либо создавали. Особенно если вы учтете тот факт, что мы были существенно худшими музыкантами, чем теперь. Мы дошли до предела своих возможностей – темп стал быстрее, и в каждой песне скрывались тысячи ловушек. Музыка стала втрое сложнее.
Эмппу вспоминал, что им приходилось не раз перезаписывать даже самые простые партии, поскольку никто из музыкантов не владел на профессиональном уровне собственным инструментом. Самым большим профессионалом среди них была Тарья, чей опыт исполнения явно превалировал над другими, но и для неё запись Oceanborn был совершенно новым опытом.
Тарья:
Те песни были чертовски трудными! В том альбоме, да и во всем том периоде моего становления как певицы было множество вещей, с которыми приходилось бороться. Иногда я просто падала от усталости на пол со слезами на глазах и орала на ребят. Они вообще не понимали сути проблемы, не понимали что были места просто слишком высокие или низкие. У меня просто не хватало голоса, чтобы их петь! Процесс был совершенно выматывающим, и я бы не хотела снова пройти через все это. Некоторые места, такие как концовка Passion and the Opera… Может быть сегодня я бы и спела это без проблем, но тогда...
В упомянутой Тарьей Passion and the Opera группа скорее тяготеет к среднему темпу, ускоряясь на инструментальных связках между куплетами. В этих гитарных связках мне отчётливо слышны кумиры Nightwish тех времён - Stratovarius, о которых мы ещё упомянем. Видимо среди сложных моментов Тарья отмечает финальные вокализы явно требующие усердной работы с дыханием. Продюсер Теро Киннунен вспоминал, что записать должным образом концовку Passion... удалось путём уловки, когда он сказал Тарье, чтобы она просто спела эту партию как сможет, запись они делать не будут, но запись конечно же шла.
Если Passion and the Opera при росте уровня исполнения всё же покорилась Тарье, то вот открывающая альбом Stargazers всё ещё вспоминается ей в страшных снах. Если в предыдущей был невысокий темп, то Stargazers же демонстрирует рвение ощутившего свой творческий потенциал новичка. Группа просто искрится энергией и я не исключаю, что будь возможность они бы гнали ещё быстрее. Великолепная песня!
Но как бы мне не нравился вокал Тарьи в этом альбоме, сама она в будущем критично отзывалась о своей работе на Oceanborn:
Я понимала, что песни были отличными и если придать им нужную форму и правильно записать в студии, то и альбом выйдет хорошим. Но уже значительно позже я осознала, что на Oceanborn пела неправильно и теперь я больше не могу его слушать.
Ох уж эти профессионалы...
Второй проблемой был - Туомас Холопайнен. Будучи главным автором и идейным вдохновителем коллектива, он стал и его лидером, но лидер не только диктует свою волю, но и должен уметь организовывать процессы, находить компромиссы и сглаживать углы.
Конечно у тогда ещё совсем юного Туомоса всех этих качеств, окромя авторитаризма, не было.
Вспоминая о записях вокала с Тарьей:
Мы просто приказывали ей петь. Признаю, это было грубо. Вокальные партии были слишком высоки, поскольку я совершенно не оценивал песни с ее точки зрения. Припев в Stargazers звучит так высоко, что Тарья до сих пор не может это петь, не говоря уж о том времени.
Следующей "жертвой" Холопайнена стал Эмппу, Сначала всё подавалось под предлогом разности подходов к записи, гитарист хотел записываться в одиночестве, в комфортных для него атмосфере и темпе, но продюсер или клавишник вечно стояли за спиной, что нервировало. Позже оказалось, что дело в финансовой стороне вопроса, и этот конфликт продолжался чуть ли не весь период записи альбома, а проводником между враждующими сторонами был барабанщик.
Возможно эта история могла бы стоить группе гитариста, но, как показало время Эмппу в настоящее время, окромя Холопайнена, остаётся единственным музыкантом, участвовавшим в записи Oceanborn, который всё ещё в составе NIghtwish.
Но это будет потом, а пока, помимо основного квинтета, в студию были привлечены дополнительные музыканты, воплотившие аранжировочные задумки Холопайнена. В частности: трио из виолончели, скрипки и альта, которых Туомас окрестил "трио бестолочей", друг клавишника по военному оркестру - флейтист Эса Лихтенен, Пламен Димов - учитель музыки Туомаса, игравший на скрипке и вокалист Тапио Вильска, знакомый музыкантам по уже упоминавшейся группе Nattvindens Gråt, и позже присоединившийся ненадолго к Finntroll.
Начнём с флейты.
Туомас:
Во время записи Oceanborn мне пришло в голову, что было бы здорово ввести флейту, и так как я хорошо знал Эсу, то привлек его. Он чертовски хороший музыкант Фактически он играл уже на нашем первом альбоме в песнях Nymphomanic Fantasia и Lappi. На Oceanborn он играл в Gethseman, Walking in the Air и Moondance а на Wishmaster он появляется в Come Cover Me, Two for Tragedy и Phantasmic. После этого он с нами не работал, но его вклад в первые три альбома просто огромен.
Walking in the Air мы уже затронули, поэтому перейдём к Gethseman. Она следует за открывающим альбом боевиком Stargazers и чуть-чуть сбавляет градус накала, замедляя общий темп альбома. На этот раз ведут не гитары, а клавиши, Туомас начинает выстраивать свой музыкальный замок. Аккуратно, не замахиваясь на крупные формы, но явно демонстрируя свои намерения. Флейта Эсу звучит в середине композиции, дополняя грубую металлическую одделку нежным звуками воздуха.
Не знаю почему Туомас обозначая роль Эсу не упомянул балладу Swanheart, возможно просто забыл, но не отметить этот бриллиант нельзя. Первая баллада на альбоме, в которой чудесный вокал Тарьи, укутывает хрустальную мелодию Туомаса, аранжированную скрипкой и флейтой. Во второй части группа правда добавила пафоса вступив с электрогитарами и ударными, чем немного разрушила магию, но мелодия очень хороша.
Связующим звеном между всеми гостями служит инструментальная композиция Moondance. Наверное один из самых спорных моментов на альбоме. Я всегда называл её песней весёлых троллей, особенно когда на фоне начинают вскрикивать мужские голоса, так и видится таверна с пляшущими сказочными существами. Хотя в первой части танца немного, мелодия то выходит на пляшущий ритм, то уходит в пространные флейтовые медитации, но в конце второй минуты пляска начинается в полную силу.
У Сами Вянска, называющем композицию довольно забавной, но не соответствующей общему стилю группы, были свои ассоциации:
Мелодия напомнила мне музыку, под которую проходят розыгрыши национальной лотереи, так что я начал называть ее «Лотерейная песня».
Юкка:
В песне звучит интересный хор. Идея использовать его пришла к нам в последнюю минуту. Однажды в пятницу мы собирались в один бар в Китеэ и слушали альбом какой-то группы, где звучал просто отличный бэк-вокал. Так что мы проорали пьяными голосами этот бэк-вокал в Moondance. Мы много чего пробовали еще, например, дули в пустые бутылки, но в итоге оставили только этот нелепый хор.
Эмппу был вовсе против включения композиции в альбом, но под давлением остальных участников смирился.
Кому уж точно не было веcело, так это Туомосу, по его словам Moondance содержит около 20 дорожек исключительно струнных, и вначале свои партии три-четыре раза играли «Трио бестолочей», после поверх на клавишах играл Холопайнен, затем в дело вступил Пламен Димов со скрипкой, а после ещё раз Туомас.
Конечно «Трио бестолочей» это нейминг со стороны Холопайнена, хоть и небезосновательный. Оркестранты просто пришли отработать смену, явно не проявляя заинтересованности в том, что им играть, чем и раздражали автора.
Поучаствовал в лунных плясках и упомянутый Тапио Вильска, но ему предстояла и куда более серьёзная работа, а именно составить дуэт Тарье в двух композициях Devil & the Deep Dark Ocean и The Pharaon Sails to Orion.
Первая возвращает альбом к динамике открывающего трека, добавляя адреналина и разгоняя общий темп до максимума. Не сказал бы что здесь Nightwish на полную использовали приём «красавица и чудовище», Тапио скорее утробно бормочет, чем рычит, на этом фоне Тарья конечно смотрится богиней.
В моей самой нелюбимой композиции альбома - The Pharaon Sails to Orion вокала Тапио побольше, но мне просто не очень нравится песня.
Привлечению Тапио поспособствовала самокритика клавишника, он не считал свой голос прямо ужасным, но понимал, что если группа хочет двигаться вперёд, то ему лучше помолчать (ну ладно Тоумас, The Carpenter в твоём исполнении очаровательна)
Тапио:
Позвонил Туомас. Он сказал, что они записывают новый альбом, и хотят чтобы я пришел и создал контраст вокалу. Это была, возможно, самая короткая запись в моей жизни – я приехал, Туомас уже был там и сразу приступил к делу, типа: Вот текст, вот микрофон. За три минуты он объяснил, чего от меня хочет. Devil and the Deep Dark Ocean мы прошли дважды, Pharaon Sails to Otion, может, трижды. В общей сложности я пробыл в студии чуть менее часа. За это время я успел прослушать ещё пару инструменталов без вокала Тарьи, признаюсь, ждал чего-то вроде The Carpenter, но когда услышал эту симфоническую мощь и грохочущие бас-бочки, то изумился – какого черта, что случилось?
Выросли Тапио, ребята выросли.
Ну и давайте завершим песенный обзор альбома моей самой любимой композицией из Oceanborn, да что там из Oceanborn, из всего творческого багажа Nightwish - речь о песне The Riddler. Обожаю (конечно не без толики слепоты) всей душой! И как и в отношении любого обожаемого явления объяснить эту привязанность не могу, потому что как только вступает эта ассоциирующаяся у меня с мультфильмами партия клавишных мурашки тут же бегут по спине, а в припеве не могу не подпевать (p.s. хорошо, что этого никто не слышит). А как только песня заканчивается, хочется воскликнуть цитируя заголовок фильма Герберта Росса: Play It Again, Sam!
Всё, сделано, написали, сыграли, записали, но теперь нужно всё это свести, а тут своими силами не обойтись, нужен профессионал. Менеджер группы Эво Пахъёла предложил не мелочиться и пригласить гитариста и лидера Stratovarius Тимо Толкки, но что-то не срослось. Может это и хорошо, поскольку вместо Толкии группа получила Микко Кармила, работавшего над финальным миксом альбома всё тех же Stratovarius - Visions (1998). Nightwish хотели себе такой же звук.
Микко был парнем не робкого десятка и "разнёс" исполнительскую сторону группы в пух и прах, призвав их прежде научиться играть собственные песни, а уже потом нести их ему. Гнева избежала только Тарья.
Туомас с улыбкой вспоминает критику Кармила:
Предполагалось, что первым будет смикширован сингл Sacrament of Wilderness, на что он воскликнул «Этот трек? Вы что, шутите? Это самая банальная песня альбома! Хор звучит только со второй минуты! Вы психи?» Он неотзывчивый и равнодушный, но я все же помню, как он похвалил Gethsemane, назвав его произведением музыкального искусства. И Walking in the Air ему тоже понравилась.
Как бы не относился Микко к неопытным музыкантам, он видел в них творческий потенциал и согласился заняться финальным миксом альбома.
И к декабрю 1998 года альбом был готов. Украшенный посвящённой стихии воды обложкой авторства Марии Санделл, отражающей стихийную, первобытную силу океана, Oceanborn вышел 7 декабря 1998 года,
Критики были впечатлены, нарекая второй альбом Nightwish самым ярким из представителей жанра, хотя для других движение группы в сторону power-metal было потерей индивидуальности, но даже скептики не могли не отметить силу этих песен. Тихая безмятежность уступила место мощному великолепию металла.
В дополнение к стремительно растущему успеху в Финляндии, Oceanborn принес Nightwish и их первый зарубежный контракт. Drakkar Records, возглавляемый Богданом «Богги» Копеком, вскоре выпустил альбом в Германии, Австрии и Швейцарии.
Но был нюанс, Копеку не нравилось оформление альбома и он заказл новый вариает Маркусу Майеру, не спросив предварительно разрешения у группы. Группе такое поведение, как и новая обложка альбома, не понравились, но скандалить было поздно.
К слову, начиная со следующего альбома - Wishmaster (2000) Майер станет главным иллюстратором записей группы.
Мне тоже не нравится его вариант обложки, так что нелюбовь группы я полностью разделяю.
Немецкие отзывы на Oceanborn практически совпали с финскими, наряду с альбомом Theli (1995) группы Therion, альбом получил известность, как один из краеугольных камней зарождающегося стиля симфо-металл.
К концу лета 1999 года группа узнала, что и в Германии продажи были весьма обнадеживающими, но Богдан Копек придумал чем можно ещё сильнее подстегнуть спрос, нужен был особый релиз, специально для немецкого рынка.
11 августа в Европе 1999 года в Европе можно было наблюдать полное солнечное затмение и Копек, будучи опытным дельцом, попросил Туомаса написать песню к этому событию. Клавишнику подобное сочинение на заказ не понравилось, но он согласился, так появилась Sleeping Sun.
Тоумас:
Я был категорически против этой идеи. Они сказали, что песня не должна быть длиннее четырех минут, и делать ее нужно по формуле настоящего хита: баллада с запоминающимся припевом. Кажется, еще они сказали, что там не должно быть гитарного соло. Таким был план Боги, но соло нам все-таки удалось пропихнуть!
Дополненный балладами Walking in the Air и Swanheart, а также заглавным треком с дебютного альбома, сингл имел успех, поскольку смог привлечь к группе внимание людей, которые не увлекаются металлом.
Скажу честно, у меня сдержанное отношение к этой композиции, и возможно она хороша сама по себе, но в контексте Oceanborn, в который её с 1999 года добавляют в трека под номером 11, мне она кажется неуместной.
Но в истории группы композиция стала значимой, поскольку чтобы не говорил Тоумас о "заказе", он видимо тепло относится к этой композиции, поскольку в 2005 году группа записала новую версию Sleeping Sun для сборника Highest Hopes: The Best of Nightwish, и эта новая версия стала последней студийной работой Тарьи Турунер в составе группы.
До ухода Тарьи оставалось ещё семь лет, а впереди у группы были только новые победы. Nightwish нашли свой собственный путь, по которому продолжают идти до сих пор.
Эмппу об Oceanborn:
Первый альбом был просто пробой пера, а на втором уже можно услышать, что на своих ошибках мы кое-чему научились. Мне кажется, что Oceanborn наш лучший альбом. Он сделан не безупречно. Если бы мы записывали его позднее, звук было бы существенно лучше, но звучать все могло бы слишком холодно. Oceanborn не совершенен; в нем гораздо больше рок-н-ролла. Мы были совершенно переполнены жаждой творчества, и стремились показать всем, чего достигли. Конечно, некоторые недостатки есть всегда, но мне кажется, что если группа занимается своей деятельностью долгое время, она теряет определённую непосредственность.
Туомас об Oceanborn:
Я слышал, что Oceanborn стал своего рода классикой финского металла. Колоссальное число людей считает его нашим лучшим альбомом, единственным стоящим альбомом Nightwish. На самом деле я могу понять эту точку зрения, поскольку на пластинке царит ни с чем не сравнимая атмосфера, которой больше никогда не будет. После Oceanborn мне казалось, что я больше не смогу писать песни, я был полностью опустошен, вся энергия и творческое начало ушли в его создание. Это действительно превосходный альбом и Nightwish больше никогда не смогут записать альбом без груза ожидания, давящего на наши плечи.
Юкка об Oceanborn:
Когда мы записывали его, всё было легко и естественно. Хотя позднее, во время создания других альбомов, мы тоже пытались не думать о фанатах или звукозаписывающей компании, но подсознательно все же было тяжело. Понятно, что все еще есть множество вещей, которые нам предстоит узнать, и мы все еще можем много чего сказать, но у каждой группы есть свой непревзойденный альбом, подобного которому они больше никогда не создадут.