03
...я пытаюсь закричать изо всех сил, но воздуха не хватает и вместо крика получается какой-то стон. От него я и просыпаюсь, открываю глаза. До сознания доходит, что это только сон, но боль утраты в затуманенном сознании еще не ушла.
Легкое покачивание и перестук колес. Танюшка спокойно спит на нижней полке. Я на верхней. Напротив пустые - попутчики, мужчина средних лет с сыном вышел ранним утром в Рубцовске. А в окне открывается великолепный вид, скоро Семипалатинск. Сосны на песчаных волнах. Темно-зеленая хвоя, светло-коричневые стволы, горящие в утренних лучах солнца, светлый песок. Картина завораживает, и я на нее готов смотреть бесконечно. Неприятный осадок после сна незаметно улетучивается, душа приходит в равновесие.
Как мы оказались в одном купе? Честно говоря, я сам до сих пор не верю, видимо провидение на моей стороне. У меня образовалась командировка к нашим Алмаатинским партнерам. Делать нечего, пришлось ехать, а так как прямым самолетом вылететь не получалось, только с пересадкой в Астане, то руководство решило, что лучше потерять пару суток в пути на железной дороге, чем переплачивать такие деньги. Да и я, честно говоря, не особо огорчился, в пути можно отоспаться, а Алмаатинские горы я полюбил еще в прошлые поездки. Кто не бывал в горах - тот не поймет. Смысл этих слов до меня дошел только после первой поездки, это не просто красивый оборот. Да вы можете смотреть отличные фотки, или видео гор. Но почувствовать горы можно только самому побывав в них! Эта мощь природы, небывалая дикая красота.
Поэтому я собрал дорожную сумку, покидав туда все необходимое, и выдвинулся в сторону вокзала. Какого же было моё удивление, когда выйдя на перрон, я увидел возле соседнего вагона Татьяну, с небольшим чемоданчиком и билетом в руке. И, что очень согрело моё сердце, увидев меня, она тоже обрадовалась. Так что вовремя подложенная в билет купюра, в совокупности с правильно сформулированной просьбой, сделали свое дело и мы стали соседи по купе.
Конечно, я сразу выяснил, куда она поехала, и, к моему огорчению, она поехала готовиться к проекту ЛАЗ. Вы про него не слышали? Странно. Лунный Астероидный Завод. В свое время, когда Россия пыталась совершить инновационный рывок, всплыло множество проектов, как совершенно безумных, так и вполне реальных. Потом большинство средств, как это обычно делается, распилили. А этот проект показался достаточно перспективным, Казахстан и Германия оценили и присоединились к нему.
Толчком к реализации данной идеи послужило изобретение нашим ученым, молодым дарованием, Олегом Батищевым принципиально нового плазменного двигателя. Ну, то есть плазменные двигатели были изобретены достаточно давно, были очень дороги, использовали для топлива инертные газы. Тяга данных двигателей была невелика. Ее едва хватало для корректировки орбит спутников. В новом же двигателе использовался обычный азот, а демонстрационную версию изобретатель вообще изготовил из жестяной банки из-под пива. Как всегда, изобретение изначально не было никому не нужно, ученый даже успел какое-то время поработать в США (вы можете набрать в YouTube "ионный двигатель" и услышать о нем сами), но к счастью, в чью-то светлую голову, пришла здравая мысль. Ученый получил гранд на работу, собственную лабораторию в Академгородке, и плотно занялся проектом освоения Астероидного пояса.
По тем фрагментам астероидов, которые падали на Землю, ученые делали выводы, что астероиды состоят в основном из простых элементов, и соответственно, что это зародыши несостоявшейся планеты. Однако экспедиция Фобос-Грунт к Главному поясу опровергла это утверждение. То есть легендарный Фаэтон все же существовал, в итоге катастрофы, постигшей его, и образовалось кольцо обломков. Более того, исследования показали, что при научном подходе, Пояс был практически золотой жилой.
Было несколько моментов, которые мешали приступить к разработке. Первая проблема - удаленность. Она была решена с помощью новых Ионных двигателей. Группировка спутников, во главе с Исследовательскими, достигла Пояс в рекордные 3 месяца. Далее пошел анализ и поиск. Мало было отбуксировать глыбу - нужно было оценить КПД данного действия. То есть в астероиде должно быть достаточно полезных металлов. Когда подходящие астероиды были найдены, с помощью буров на них устанавливалось несколько двигателей и управляющий модуль. Обратный путь должен был занять несколько больше времени - если действовать как слон в посудной лавке, то это могло вызвать искажение орбит и в будущем грозило бы Земле большими проблемами. И тут мы подошли ко второй проблеме. Куда доставлять и как перерабатывать. Земля отпадала по нескольким причинам - плотная атмосфера не позволяла просто сбрасывать их с орбиты, а всевозможные способы мягкого спуска сильно осложняли и удорожали проект. К тому же это было довольно небезопасно - фоновая радиация плюс, возможно, неизвестные бактерии. И в случае неполадки - орбитальная бомбардировка кусками скал земных городов. Поэтому, было решено разместить Завод на обратной стороне Луны. Астероиды планировали сбрасывать в районе Моря Москвы, и по проложенной железнодорожной ветке доставлять к кратеру Менделеева, где будут расположены модули Лунного Астероидного завода. Жилые блоки были в стенках кратера под поверхностью. Радиацию и опасность бомбардировки из космоса различными малыми космическими объектами никто не отменял, Но, несмотря на удаленное расположение, делать из работников отшельников никто не собирался. Уже сейчас планировалась группировка спутников, для осуществления постоянно связи с Землей. К тому же из очевидных плюсов такого размещения завода были: необитаемость, отсутствие атмосферы, что не только облегчало спуск, но и позволяло выплавлять более чистые металлы. Решение было принято, был объявлен прием обслуживающего персонала. Предпочтение отдавали невысоким людям с маленькой массой, которые могли легко приспосабливаться жить и работать в разреженной атмосфере, не богатой кислородом. Полгода на Луне, следующие полгода отдых на Земле.
Поэтому Танюшка, как отобранный кандидат, направлялась в Алма-Ату, точнее в предгорья Тянь-Шаня, где были созданы тренировочные лагеря на высоте 2, 4 и 5 тысяч метров над уровнем моря. Несколько месяцев добровольцев должны были подвергнуть достаточно жестким испытаниям, после чего счастливчики в несколько рейсов, были бы отправлены на наш спутник, для подготовки лунного завода к приему первой партии астероидов. Поезд неторопливо полз на юг, по полчаса останавливаясь у каждой станции, большинство из которых и станциями было сложно назвать. Если вначале вывески были на русском языке и ниже перевод на казахском, то потом все чаще стали попадаться вывески наоборот, а зачастую уже и без русского перевода. Иногда возникало ощущение, что поезд шел по кругу. Пейзаж не менялся часами, потрескавшаяся земля, пара холмов на горизонте, редкие кустики и перекати-поле, домики мавзолеев на редких кладбищах. А пока у меня были целые сутки общения с Танюшкой в поезде, и в последующие два дня, пока я буду заниматься делами, а "лунатикам" дали на адаптацию, мы тоже будем видеться.
В пригороде Алма-Аты, в предгорьях, приютился пионерский лагерь. Ну, то есть в прошлом он был пионерским, сейчас же это обычный детский лагерь Ак Ерке. Мне нужно было его руководство, но так как сезоны уже закончились и детей разобрали, никого не оказалось на месте. Узнав у охраны, когда будет начальство, я договорился подождать на территории лагеря. Ждал естественно вместе с Танюшкой. Мы прошли по территории. Уютные двухэтажные домики соединялись между собой асфальтированными дорожками, а учитывая условия предгорья, дорожки были с уклоном почти в 45 градусов. Набрели на ровную площадку, по периметру разлинованную на равные участки. Видимо площадка для пионерских линеек. Догадку подтверждали бюсты пионеров-героев, стоящих по трем сторонам прямоугольника. За бюстами росли небольшие, красивые голубые тянь-шаньские ели. Один бюст выделялся, ель росла перед ним, почти скрывая его своими ветвями. - Наверное, тут стоит бюст Павлика Морозова. Не стали его сносить, попытался я пошутить. Каково же было моё удивление, когда раздвинув ветки ели, я прочитал на табличке "пионер-герой ПАВЛИК МОРОЗОВ 1918-1932". Терпимость, проявленная руководством лагеря, не поддавшимся всеобщим течениям переименовать и снести всё и вся, была достойна уважения своей последовательностью. Мы прошли по дорожкам, заглядывая в пустые окна корпусов. Столовая, за ней что-то типа актового зала, домики с кроватями. Вернулись к административному корпусу. Сели на скамеечку спинами друг к другу, подставляя лица жаркому южному солнышку. Недалеко журчала своими водами Малая Алмаатинка. Было невероятно приятно, до бабочек в животе, сидеть и ощущать спиной острые лопатки Танюшки.
Реминисценция 01
Детские воспоминания Танюшки были пронизаны солнечным светом и теплым морем. Летом, проснувшись и пообедав на скорую руку, убегала на побережье, где в холмах ранее был древний полис. Было очень интересно ковыряться среди старой каменной кладки, выискивая всякие сокровища, древние черепки, бронзовые безделушки. Иногда попадались и более опасные находки, граненые наконечники стрел. Когда это занятие надоедало, можно было побежать на пляж и до одури купаться в теплом море, загорая до черноты.
Мама всегда беспокоилась, когда Танюшка пропадала надолго. Посылал папу. Папа, спокойный и уверенный, всегда находил Танюшку, и стоя на возвышенности кричал "Танюшкааа! Пошли обедать!", и ждал ее, по-доброму улыбаясь в короткую боцманскую бородку. А иногда они задерживались, когда найденная в руинах древность была особенно интересна. Папа садился на камень, рассказывал про жизнь древних обитателей. Рассказы были всегда интересными, иногда смешными. И в них обязательно фигурировало найденное сокровище. Когда они в итоге добирались до дома, мама сердилась на них, и даже пыталась шлепнуть полотенцем, но папа так смешно кричал: "Ай! Сдаемся! Больше не будем!", поднимал руки вверх, что вся суровость мамы улетучивалась, и она смеялась вместе со всеми.
Занятия в школе перемежались с художественной гимнастикой, рисованием, пением. Причем на хоровом пении настоял папа. Ему самому медведь наступил на ухо, и когда он был маленький, он мечтал петь в хоре. Но учителя были неумолимы и выставляли его каждый раз за дверь. Обиженный и взъерошенный он стоял в коридоре, утирая слезы обиды, ковырял штукатурку и слушал, как его более удачливые друзья распеваются. Повзрослев, он "осуществил" свою мечту, отдав на пение дочку. Но и сам не прекращал попыток петь, псевдо оперными голосами, выводя рулады "Каким меня ты напоила ядом". Мама смеялась и грозила папе:
- Ой, смотри, послушают тебя соседи и вызовут милицию!
- Скорее уж скорую! - папа заграбастывал в охапку маму и пытался поцеловать.
Мама упиралась, зыркая глазами на дочь. Тогда Танюшка делала вид, что за окном происходило что-то интересное, утыкалась носом в стекло окна и говорила удивленным голосом:
- Ух, ты! Как интересно... кошечка пробежала! И собачка!
И с довольной улыбкой слушала, как за спиной хихикают родители, прерываясь на поцелуи.
Как и в каждом классе, в Танюшкином был свой хулиган. С кем бы его ни посадили, он всегда доставал своего соседа. Приходили родители обиженного ученика. Хулигана пересаживали. Но не проходило ни месяца как ситуация повторялась. Дошла очередь и до Танюшки. Было все. И дерганье за волосы, Отбирал и прятал портфель, толкал, щипал и так далее. Дошло до того, что однажды придя домой, Танюшка разревелась и заявила:
- Я больше туда не пойдуууу...
Мама была настроена решительно и категорично, стала собираться в школу. Папа серьезно посмотрел на нее, потом обняв за талию, чуть ли не силой увел на кухню. Там, за закрытыми дверями, они долго и серьезно о чем-то говорили. Потом папа вышел, подошел и сказал:
- Пошли.
Интонация, вибрация голоса, подействовали. Танюшка вытерла слезы. Папа взял ее ладошку в свою, и они пошли в школу. Пока папа разговаривал в классе с учительницей, Танюшка слонялась по коридору, ковыряя сандаликом трещинки в бетонном полу. Потом они пошли на школьный двор, где мальчишки бесились, не торопясь домой.
- Где он?
- Вот!- Танюшка указала пальцем на обидчика.
Папа подошел к мальчишке, взял его за шиворот. Хулиган попытался вырваться, стал огрызаться. Тогда папа встряхнул его и посмотрел таким взглядом, что мальчишка обмяк и послушно пошел. Подойдя к Танюшке папа, не отпуская шиворот рубашки, сказал:
- Бей!
Танюшка растерялась.
- Бей его! Он же бил тебя? Теперь ты бей!
Мальчишка испуганно сжался. Танюшке даже стало его немного жаль. Она зажмурилась, сжав кулачок. Но ударить со всей силы не смогла, удар получился слабым, щадящим. Папа отпустил мальчишку, и тот припустил бегом от них.
- Не давай себя бить. Но если тебя ударили - бей в ответ.
Потом, на следующий день, пришлось драться уже всерьез. Хулиган явно горел жаждой мщения, дождавшись, когда учителя на перемене разбредутся по своим делам, схватил за руку и потащил в самый конец коридора. Довольно ухмыляясь, толкнул Танюшку в угол. Но не тут-то было. Вместо тихой спокойной девочки, он увидел взъерошенного, загнанного в угол зверька. И если бить девчонку в полную силу ему было зазорно, то в ответ он получил немало полновесных оплеух. Он жаждал унижения, но не увидел даже слезинки.
С тех пор Танюшке не приходилось больше драться. Зауважавший ее хулиган Мишка не давал ее в обиду никому. И даже иногда носил после школы ее портфель.
Теперь часто после школы они уже вдвоем убегали в развалины. Танюшка брала с собой бумагу, карандаши. Она рисовала, а первым зрителем ее работ был Мишка. Критик из него, правда, получился никакой, из-за его необъективности. Там же в развалинах древнего города, будучи уже подростком, они первый раз серьезно поцеловались.
Но с возрастом Мишка не стал хулиганить меньше. Пару раз даже отсидел в "обезьяннике", но пока или везло, или просто участковый жалел безалаберного, но в душе неплохого мальчишку. В старшие классы он не пошел. А на упреки Танюшки, что он зря болтается по улицам, напрашивается на неприятности, нет, чтобы пойти учиться, получать специальность, отвечал:
- А смысл? Все равно скоро в армию идти. Я же второгодник.
- Как второгодник? Когда ты успел на второй год остаться, лентяй?
- Да я не из-за учебы... Я же простыл в первом классе сильно, сначала думали обычная простуда, а потом я чуть коньки не отбросил. Отвезли в больницу. Оказалось воспаление легких с осложнением. Ну, в итоге провалялся больше месяца там еще. Отстал сильно. Вот...
Мишка тяжело вздохнул вспоминая. Танюшка посмотрела с нежностью, взъерошила соломенную челку, провела ладонью по щеке и задержала ее на груди парня.
- Я за тебя волнуюсь.
- Все будет хорошо, малыш, вот увидишь, - пробасил Мишка. Было видно, что ему жутко приятно и одновременно неловко от этой нежности.
Но, как выяснилось позже, это было слишком оптимистичное заявление. Мишкина веселая гопкомпания "отжала" телефон у одного "ботаника". "Ботаник" оказался не так уж прост, и влиятельные родственники добились того, что дело не замяли, как обычно, а довели до конца. Причем Фемида оказалась настолько слепа, что даже не обращала внимание на твердое алиби Мишки. И быть Мишке на скамье подсудимых, если бы не доброе сердце и искреннее сочувствие участкового, которого все за глаза называли "дядя Степа".
- Пойдешь служить,- участковый тяжело вздохнул и стал накручивать диск телефона. Долго объяснял военкому по телефону ситуацию, настаивая на том, что Мишка не виновен, что он в душе парень неплохой и справедливый. Потом они сошлись во мнении, что армия сделает из него мужчину. Так Мишка, отгуляв выпускной, сразу же стал справлять проводы.
Смешной, стриженный под машинку, с торчащими ушами, Мишка старательно делал вид, что все под контролем, бравируя перед Танюшкой. Друзья и родственники на славу провожали новобранца, совершая обильные воздаяния Бахусу. Улучив момент, Мишка отвел Танюшку в укромный угол, обнял, посмотрел глаза и попросил:
- Ты только дождись меня, ладно?
- Хорошо. И ты отслужи хорошо, чтобы был примерным мальчиком, - и, не выдержав, Танюшка расплакалась.
Справив проводы и оставшись без Мишки. Танюшка все чаще стала пропадать на берегу, то с учебниками готовясь к экзаменам, то с принадлежностями для рисования.
Однажды, папу вызвали на конференцию в соседний город. Мама решила поехать вместе с ним, развеяться.
- Никому смена обстановки еще не мешала, на людей посмотрю. Танюшка, ты уж не пропадай надолго, покушать разогреешь сама, ты у меня уже взрослая дочка.
Мама попыталась обнять, поцеловать свое чадо, но Танюшка недовольно вырвалась:
- Мама! Ну, хватит уже! Я побежала, потом все эти нежности.
Но потом уже не получилось. Больше родителей она не увидела.
На побережье проводились учения с "нашими партнерами". Армейский грузовик, управляемый чернокожим водителем, который уверовал в собственную безнаказанность и гнал, нарушая все правила, вылетел на встречку...
С тех пор Танюшке не приходилось больше драться. Зауважавший ее хулиган Мишка не давал ее в обиду никому. И даже иногда носил после школы ее портфель. Теперь часто после школы они уже вдвоем убегали в развалины. Танюшка брала с собой бумагу, карандаши. Она рисовала, а первым зрителем ее работ был Мишка. Критик из него, правда, получился никакой, из-за его необъективности. Там же в развалинах древнего города, будучи уже подростком, они первый раз серьезно поцеловались. Но с возрастом Мишка не стал хулиганить меньше. Пару раз даже отсидел в "обезьяннике", но пока или везло, или просто участковый жалел безалаберного, но в душе неплохого мальчишку. В старшие классы он не пошел. А на упреки Танюшки, что он зря болтается по улицам, напрашивается на неприятности, нет, чтобы пойти учиться, получать специальность, отвечал: - А смысл? Все равно скоро в армию идти. Я же второгодник. - Как второгодник? Когда ты успел на второй год остаться, лентяй? - Да я не из-за учебы... Я же простыл в первом классе сильно, сначала думали обычная простуда, а потом я чуть коньки не отбросил. Отвезли в больницу. Оказалось воспаление легких с осложнением. Ну, в итоге провалялся больше месяца там еще. Отстал сильно. Вот... Мишка тяжело вздохнул вспоминая. Танюшка посмотрела с нежностью, взъерошила соломенную челку, провела ладонью по щеке и задержала ее на груди парня. - Я за тебя волнуюсь. - Все будет хорошо, малыш, вот увидишь, - пробасил Мишка. Было видно, что ему жутко приятно и одновременно неловко от этой нежности. Но, как выяснилось позже, это было слишком оптимистичное заявление. Мишкина веселая гопкомпания "отжала" телефон у одного "ботаника". "Ботаник" оказался не так уж прост, и влиятельные родственники добились того, что дело не замяли, как обычно, а довели до конца. Причем Фемида оказалась настолько слепа, что даже не обращала внимание на твердое алиби Мишки. И быть Мишке на скамье подсудимых, если бы не доброе сердце и искреннее сочувствие участкового, которого все за глаза называли "дядя Степа". - Пойдешь служить,- участковый тяжело вздохнул и стал накручивать диск телефона. Долго объяснял военкому по телефону ситуацию, настаивая на том, что Мишка не виновен, что он в душе парень неплохой и справедливый. Потом они сошлись во мнении, что армия сделает из него мужчину. Так Мишка, отгуляв выпускной, сразу же стал справлять проводы. Смешной, стриженный под машинку, с торчащими ушами, Мишка старательно делал вид, что все под контролем, бравируя перед Танюшкой. Друзья и родственники на славу провожали новобранца, совершая обильные воздаяния Бахусу. Улучив момент, Мишка отвел Танюшку в укромный угол, обнял, посмотрел глаза и попросил: - Ты только дождись меня, ладно? - Хорошо. И ты отслужи хорошо, чтобы был примерным мальчиком, - и, не выдержав, Танюшка расплакалась. Справив проводы и оставшись без Мишки. Танюшка все чаще стала пропадать на берегу, то с учебниками готовясь к экзаменам, то с принадлежностями для рисования. Однажды, папу вызвали на конференцию в соседний город. Мама решила поехать вместе с ним, развеяться. - Никому смена обстановки еще не мешала, на людей посмотрю. Танюшка, ты уж не пропадай надолго, покушать разогреешь сама, ты у меня уже взрослая дочка. Мама попыталась обнять, поцеловать свое чадо, но Танюшка недовольно вырвалась: - Мама! Ну, хватит уже! Я побежала, потом все эти нежности. Но потом уже не получилось. Больше родителей она не увидела. На побережье проводились учения с "нашими партнерами". Армейский грузовик, управляемый чернокожим водителем, который уверовал в собственную безнаказанность и гнал, нарушая все правила, вылетел на встречку... Я почувствовал, как напряглись острые лопатки Танюшки под тонкой тканью, и невольную дрожь тела. Не оборачиваясь, я накрыл ее ладонь своею. Танюшка руку не убрала. Помолчав, продолжила рассказ.
Продолжение реминисценции 01
Попрощаться с родителями приехали многочисленные родственники, большинство которых Татьяна не помнила. После похорон жить и "вести хозяйство" осталась тетушка, двоюродная сестра папы. Женщина по сути добрая, но не собранная. Настроение у нее менялась каждый час. Она могла жалеть "бедную сиротку", а спустя какое-то время принималась воспитывать, заставлять убираться или учиться. Терпение постепенно истощалось. Когда тетушка стала подыскивать квартирантов и строить планы о сдаче квартиры, "авось повезет и совсем продать", а Танюшку забрать к себе в пригород, предел был перейден.
- Я еду поступать.
Сказала, как отрезала. И стала упаковывать чемодан.
Лишь бы подальше...
Поступила без особого труда, стала осваивать специальность горного инженера. Как оказалось впоследствии, это сыграло достаточно весомую роль в отборе кандидатов для проекта.
В общежитии с девочками быстро нашла общий язык, но особо не сближалась, ни с кем. Основные предметы давались легко, сказывалась хорошая учеба в школе. Да и со специализированными проблем не было, поскольку следовать примеру соседок по блоку общежития, гулять по клубам, заигрывать с мальчиками не было настроения, а, чтобы отвлечься, Танюшка ушла с головой в учебу.
Приближалась сессия. Настроение среди подружек кардинально поменялось, началась суета, переписывание конспектов, подготовка "шпор". Первые зачеты прошли успешно, даже удалось получить один "автомат". Но нервозность среди подружек нарастала.
- Ой, девочки! Что я слышала!
- Что? Что такое?
- Горыныч, говорят, валит. Особенно если девчонка понравилась. Ну а пересдача... пересдача, сами понимаете, как происходит.
"Горынычем" за глаза называли замдекана, который вел один из основных предметов. На самом деле его звали Лев Борисович Горюнов. Но прикрепилась кличка "Змей Горынович" или просто "Горыныч". Прозвище оправдывалось желчным характером, судя по всему, из-за него личная жизнь Льва Борисовича к данному моменту закончилась разводом. На данный момент он жил один, в однокомнатной квартире, в трех кварталах от института. Ходили упорные слухи, что симпатичных студенток он приглашал для пересдач и дополнительных занятий именно домой. Слухи ходили настолько явные, что видимо, поэтому Горюнов до сих пор и оставался заместителем, несмотря на то, что декан отличался завидным постоянством к пагубным привычкам, в частности к "зеленому змию".
На экзамен девочки шли как на судебное заседание, настроение было соответствующим. Мандраж.
Мальчики быстро "отстреливались", кому-то достаточно было нескольких дополнительных вопросов, кто-то был рад и невысокой оценке. Часть девочек тоже довольно легко отделались. Когда дошла очередь до Татьяны, ноги, если честно слегка подгибались. К счастью билет попался не очень сложный, и не пришлось использовать шпоры или другие ухищрения. Горыныч быстро пробежал глазами написанный текст:
- Ну, хорошо. Я вижу, на предмет Вы ходили, пересказать умеете. Но я требую от своих студентов не простого пересказа. Мне важно понимание моего предмета. Давайте приступим к вопросам.
Взгляд его при этом блуждал по лицу Танюшки, опускался на ее грудь, на коленки, обтянутые джинсами, и затем поднимался в обратном направлении. Танюшка, вся в напряжении, ждала вопросов и рассматривала пальцы Горюнова, нервно крутившие ручку. Пожелтевшие местами от никотина, пальцы, с крупными, покрытыми трещинами, ногтями и неопрятной темной каемкой под ними. Вопросы шли один за другим, и по мере того, как Танюшка относительно неплохо справлялась с вопросами по теме, следующие усложнялись, пока не стали касаться тех вещей, которые даже не преподавались на занятиях. И когда Танюшка попыталась слабо возразить, в ответ получила суровую отповедь:
- Я еще раз Вам повторяю. Я не требую зазубривания моего предмета - важно именно понимание, умение делать логические выводы. Так что... пока идите, готовьтесь, я Вам позже скажу, когда будет пересдача.
В общежитии девчонки, узнав о пересдаче, защебетали:
- Ой, что будет, что будет...
- Ничего не будет, подготовлюсь и сдам, - отрезала Танюшка.
На следующий и в последующие дни, Татьяна регулярно подходила узнавать сроки сдачи, но слышала "дежурное" "не сейчас, я занят". Тревога и напряжение нарастали. И вот через неделю она услышала наконец-то:
- Вы знаете, вообще-то нужно сразу хорошо готовиться, все-таки мой предмет основной по вашей специальности. Тем более мои должностные обязанности и сессия не позволяют мне разбрасываться временем. Но я знаю, вы усидчивая студентка, так уж и быть, пойду Вам навстречу. Буквально, - Горыныч перекинул листки отрывного календаря на столе, - через 2 дня есть свободное время. Подготовьтесь хорошо и приходите по этому адресу.
Вырвав из блокнота листочек, быстро написал туда адрес.
- У меня будет пара часов свободных, не подведите.
Секретарша, пожилая женщина, неодобрительно посмотрела поверх очков на Льва Борисовича, но промолчала.
Танюшка взяла листок с адресом. Была, не была. Отец научил ее стоять за себя, и в этот раз предстоит доказать, что умение не досталось зря.
Наступил вечер пересдачи. В назначенное время Танюшка пришла по указанному адресу. Старая, панельная хрущевка. Грязный темный подъезд. Горыныч как будто стоял за дверью, открыл сразу, как только прозвенел звонок. Галантно поухаживав, помог снять пальто.
- Замотался я сегодня, Татьяна, знаете, столько забот. Студенты, работа... Даже отдохнуть некогда было. Давайте мы перед экзаменом с Вами немного перекусим, маковой росинки с утра не было.
Горюнов засмеялся, обнажая желтые длинные, как у лошади, зубы. Быстро принес из кухни вазу с яблоками, тарелку с какими-то закусками. Из секретера, видавшего виды, как по волшебству, появилась початая бутылка коньяка.
- Лев Борисович, я не буду, давайте лучше я Вас подожду, когда вы перекусите.
- Ну не хотите - и не надо, - Горыныч быстро проглотил налитую порцию коньяка, - что-то Вы какая-то напряженная. Нельзя же так переживать... из-за какого-то экзамена. Расслабьтесь!
Танюшка почувствовала, как он подошел со спины, положил свои мерзкие руки ей на плечи, и попытался массировать их.
- Лев Борисович, прекратите я буду кричать! Давайте уже приступим к экзамену!
- Что?! - Горыныч вдруг сорвался на крик, - Мерзкая девчонка, ты будешь мне, замдекана, указывать, что делать?! Ты должна молчать и слушаться! И делать все, что я говорю!
Танюшка смутно помнила, как она соскочила со стула и попыталась уйти. Но в прихожей Горыныч не дал ей одеться, вырывая пальто. Вырвав руки из его цепких пальцев, Танюшка открыла дверь, слава Богу, она не закрывалась не на ключ, а на обычную щеколду. Как была, босиком, в кофте и джинсах, она побежала вниз. А из открытой двери неслись крики Горюнова:
- Считай, что ты отчислена, мерзкая шлюшка! И в общежитие не возвращайся даже - я звоню коменданту, чтобы она тебя не пустила! Приползешь еще на коленях!
На улице был зимний вечер, шел крупными хлопьями снег, фонари роняли желтые круги света на тротуар. Сначала ноги обожгло холодом, потом постепенно они начали коченеть, и чувствительность притупилась. Куда идти? Если Горюнов действительно позвонит коменданту и та не пустит внутрь, то деваться некуда. Но она точно не вернется, решила Танюшка. Медленно брела по тротуару, обняв себя руками за плечи, в тщетной попытке хотя бы немного сохранить тепло. Редкие прохожие шарахались, обходя стороной.
Через полтора квартала у обочины притормозило авто, в окно высунулся молодой мужчина:
- Девушка Вам нужна помощь?
Танюшка, как во сне, брела дальше, не обращая внимания. Тогда мужчина, проехав чуть вперед, остановился, вышел из машины. Взяв за локоть, усадил Танюшку, со словами:
- Все равно далеко не уйдешь. До первого патруля. А там или в психушку сдадут или в "обезьяннике" ночевать будешь.
Но Танюшка все что происходило, воспринимала как сквозь пелену. Защитная реакция организма. Будь что будет.
- Вениамин, - представился мужчина, затем, не отрываясь от дороги, протянул руку назад, достал куртку и протянул Танюшке - На, накройся и ноги хорошо укутай. Не лето на дворе.
Рассказы: