По ноздри в чудесах. Ч.3
«Да будет ли конец у этого конца наконец?» – в офигении подумалось мне, поскольку тот свет встретил неласково.
Я упала пузом на твердое и бугристое – и холодное! – которое я машинально обхватила руками. Как смогла. Оно было большое, а руки как не мои. Да почему я вообще хоть что-то чувствую? И вижу?!
Вокруг творился сущий ад, будто я оседлала самолетное крыло во время посадки сквозь северное сияние, потому что перед глазами метались вспышки, твердое и бугристое подо мной тряслось, вздрагивало, ходило ходуном, скребло чешуей по моей многострадальной синей шкуре, покрытой пупырями размером с орех…
Чешуей?!
Отдернула руки, и тут тряхнуло. Я взвизгнула, скатываясь вниз, как с крутой горки, заполошно скребя пальцами в надежде вновь ухватиться за то, чем побрезговала секунду назад.
То, по чему я скользила, делалось тоньше, еще тоньше, совсем… Руки сжались на самом кончике.
Время остановилось.
Вы когда-нибудь дергали крокодила за хвост? За самый кончик хвоста? Или хотя бы котика? Огромного чешуистого котика, от которого только этот хвост и видно? Вот и я нет. А зря. Знала бы, что будет.
Рывок, кувырок…
Ма-а-а-а…
Меж нами памяти туман ты как во сне, ты как во сне.
Наверно, только дельтаплан поможет мне…
Самое страшное в полете, особенно когда вы летать не умеете, это не сам полет, а его логическое завершение. И вот вопрос: умереть на том свете можно? Если да, то это…
Хруп!
Я думала, это мои кости сказали, которых мне уже, по понятным причинам, не собрать. И вот теперь все было по классике, тоннель или, скорее, колодец, который я, упав, промяла в странном снегу, и радужный свет переливчатыми сполохами сверху. И тут, пронзив небеса небес, темных кстати, надо мной величественно проплыл непредставимо огромный ДРАКОН. Сияние растеклось по могучему крылатому матово-серому телу мерцающими лентами, рассыпалось фейерверком искрящихся брызг. И все это в оглушающей тишине. Совсем все в тишине. С самого начала. Тихо было даже, когда я орала.
Я покрылась мурашками в очередной раз и, напрочь забыв, что все себе до мозжечка отморозила и на том свете, и на этом, восторженно выдохнула. Завернутая в шлейф сияния туша стремительно развернулась, кончик хвоста стеганул, завивая радугу в спираль, на меня дунуло, и тоннель осыпался.
Я дернулась, разворачиваясь едва не на сто восемьдесят градусов, и вломилась головой во что-то твердое. Странный сыпучий снег вел себя, как наэлектризованный пенопласт. Очень мелкий пенопласт. Лез буквально всюду.
Преграда, оставившая на моем лбу вполне ощутимый след, на ощупь была деревянной дверью. Я даже палец занозила.
В спину толкнуло, словно вибрацией от огромной колонки. Пенопластовый снег вздыбился девятым валом, и сквозь него проступило рыло, раззявленная клыкастая пасть со сворачивающимся в глубине комом обжигающе-белого пламени. Я, жалко вякнув что-то вроде «ну пустите меня», распласталась спиной по двери, вжалась лопатками, зажмурилась и снова провалилась в дыру. Очередную ледяную дыру. И уже в ней холод был самый настоящий.
Призрачно синее свечение стелилось по каменному полу, как туман. Покрытые кристалликами льда и инеем стены давили. Я несколько раз упала, оставив на промерзших камнях тут же схватившуюся и поблекшую, словно пол впитал ее, кровь с коленок и ладоней. Встала, испачкав такие красивые сверкающие стены. Затем вышла в зал.
Светящиеся фигурные колонны подпирали невообразимо высокий свод. Я почувствовала себя Гердой, попавшей во дворец Снежной королевы и доподлинно понимала, каково было бедняжке лишиться всех подарков принцессы: шапочки, муфты, сапожек, шубки. Из всего у меня были только сапожки, гольфы, которые Клифт не потрудился снять с меня, белье и рубашка без пуговиц.
Я брела по залу целую вечность и в этой сверкающей ледяной пустоте было куда страшнее, чем во время падения или когда пасть, полная огня, готова была в меня этим огнем пыхнуть. Там было движение и какая-никакая жизнь. Дракон, к примеру. Себя не считала, поскольку считала, что умерла. И если это и есть те самые круги ада, то господин Данте капитально наврал. Или мне все только предстоит?
Ровно девять черных арочных проемов было передо мной, когда бесконечный зал закончился. Остальное тонуло в странном подобии сияющих сумерек. Я даже останавливаться не стала, просто пошла, как шла. Знала: остановлюсь – упаду, а сил подняться уже не будет. Зачем шла? Вдруг там, в темной арке, теплее? Хоть немного?
Через какое-то время силы оставили меня, и когда что-то подвернулось под ногу, я упала на каменный пол и просто свернулась в комок. Сердце билось медленно, я засыпала, мне было тепло. Только лежать жестко, но это такие мелочи… Я была уверена, что уж это – точно конец. Но это все еще было начало.
• • • • • • • • • • • • •
Начало ЗДЕСЬ