Пока президент Макрон в очередной раз угрожает военными операциями на территории Украины, Франция отмечает печальный и знаковый юбилей, который напоминает, чем заканчивались в ее истории подобные авантюры.
Семьдесят лет назад, в начале мая 1954 года, завершилась битва при небольшом вьетнамском городе Дьенбьенфу, которая стала самым унизительным поражением для французской армии со времен Второй мировой войны.
Фактически, это сражение в джунглях уничтожило Французскую колониальную империю, в том виде, который она имела до начала сороковых, когда правительство в Париже напрямую контролировало значительные регионы мира, подтверждая этим фактом свой статус великой державы.
Свыше десяти тысяч элитных французских солдат – в том числе, десантные части парашютистов – попали в окружение и сдались в плен повстанцам из "Вьетминя" – Лиги независимости Вьетнама, военно-политической организации коммунистов, созданной по инициативе вьетнамского национального лидера Хо Ши Мина.
Сдался и французский командир – бригадный генерал Кристиан де Кастри, представитель знаменитого аристократического рода, среди представителей которого имелся фельдмаршал, адмирал и девять французских генералов. Этого пленного офицера видели многие советские зрители, смотревшие документальный фильм "Вьетнам", снятый знаменитым режиссером Романом Карменом. А тысячи французских солдат погибли и навсегда остались в джунглях.
При этом, разгрома при Дьенбьенфу можно было избежать. Силы Хо Ши Мина боролись во время Второй мировой войны с японцами и активно помогали союзникам. Когда Францию оккупировала Германия, вьетнамцы фактически поддержали силы французского сопротивления – в том числе, потому, что ориентировались на позицию Москвы.
Хо Ши Мин не был врагом Франции. Он несколько раз бывал в этой стране, имел там друзей, прекрасно говорил по-французски. В 1945 году, после разгрома японцев, вьетнамские коммунистические лидеры провозгласили создание Демократической Республики Вьетнам.
Они надеялись на то, что после окончания войны французское руководство признает новые реалии, прислушается к голосу разума и мирно вернет независимость их древней стране, чтобы развивать с ней равноправные отношения.
Тогда в Париже действительно звучали такие трезвые мнения. Достаточно много французов с разными взглядами и убеждениями понимали, что их страна, которая только что сама пережила немецкую оккупацию, не должна порабощать другие народы.
Кроме того, на усмирения вьетнамцев явно не было сил. После потерь Второй мировой было очевидно, что травмированному поражениями Парижу будет тяжело удержать в своих руках даже расположенный на другой стороне моря Алжир – не говоря уже про далекий Индокитай – то есть, современные Вьетнам, Лаос и Камбоджу.
Ведь на этой огромной территории проживало не более 42 тысяч французов – буквально капля, растворенная среди многочисленного местного населения.
Однако французские власти не хотели отказываться от огромных ресурсов, которые находились на территории Вьетнама – не говоря уже про его стратегическое положение в Юго-Восточной Азии. Решить проблему мирно в Париже не захотели. Тем более, что их поддерживали в этом вопросе США и Великобритания.
В 1940 году французы получали из Индокитая железо, олово и уголь, а также рис, сахарный тростник и хлопок, изделия ткацкой, хлопчатобумажной и пищевой промышленности. Даже мода на поедание деликатесных блюд из лягушек, над которой иногда подшучивают по сей день, пришла в Париж именно из этих краев.
Все эти блага доставались французским фирмам необыкновенно дешево. Туземцам платили за труд очень мало, а фабрики и земля принадлежали колонизаторам – или зависимым от них феодалам. Поэтому, парижские рантье категорически не хотели терять такие доходы, требуя воевать за Индокитай несмотря ни на что.
Французы решили схитрить – они провозгласили марионеточное "государство Вьетнам" под руководством служившего японцам императора Бао-дая, которое оставалось под полным контролем Парижа. Это было сделано для того, чтобы положение дел в Индокитае оставалось таким же, каким оно было раньше, и колонизаторы продолжали управлять Вьетнамом.
Однако вьетнамцы требовали реальной независимости, поддерживая курс Хо Ши Мина. И тогда французы начали Первую Индокитайскую войну. Они без всякой причины обстреляли с военных кораблей крупный порт Хайфон и скопившиеся возле него лодки с людьми, в результате чего погибло шесть тысяч мирных жителей.
Париж направил во Вьетнам свои лучшие военные силы, и французское правительство не сомневалось в победе над плохо вооруженными туземцами – тем более, что в борьбе с ними европейцы совершенно не церемонились.
Но Хо Ши Мин расширил свое движение на обширные сельские регионы, которые не смогли удержать французы. А в соседнем Лаосе, где внимательно наблюдали за вьетнамскими событиями, тоже активизировалось антиколониальное движение.
Французское военно-политическое руководство решило покончить с этой проблемой одним ударом, создав крупную военную базу, которая могла бы контролировать и Вьетнам и Лаос, опираясь на полное господство в воздухе.
Для этой задачи был выбран японский военный аэродром в селении Дьенбьенфу.
Французы высадили там крупный десант, включая элитные парашютные части, которые считались во французской армии самыми дееспособными. В их составе был и Иностранный легион – причем, известно, что во Вьетнаме в нем воевали бывшие ветераны вермахта, потому что принимать таких людей позволял устав специфического подразделения, созданного для использования иностранных наемников.
Однако Хо Ши Мин и его генералы превратили стратегическую базу французов в ловушку. Прорубив просеки в непроходимых джунглях, вьетнамские повстанцы доставили к Дьенбьенфу артиллерию, включая легендарные "Катюши", установив их на господствующих высотах. Большая часть французской авиации была выведена из строя, и французские элитные части оказались в мешке, выбраться из которого им так и не удалось.
В подразделениях вьетнамской армии сражались сбежавшие солдаты-алжирцы, которые тоже хотели добиться до своей страны независимости. Но были там и этнические французы. Среди них наиболее прославился Жорж Бударель, преподаватель философии, который стал во "Вьетмине" политическим комиссаром. Во Франции его приговорили к смертной казни, но Бударель женился на вьетнамке и жил в СССР – пока не была объявлена амнистия. А затем вернулся в Париж, писать мемуары о битве при Дьенбьенфу.
Гарнизон де Кастри сдался вьетнамцам в начале мая 1954 года. Французских пленных было более десяти тысяч – и это были прекрасно вооруженные военные, потому что на базе находился минимум гражданских лиц. На состоявшейся после этого Женевской конференции Демократическая Республика Вьетнам получила дипломатическое признание. Были достигнуты договоренности, предусматривающие демилитаризацию и нейтралитет Вьетнама, Лаоса, Камбоджи – которые, казалось бы, являлись дорогой к миру.
Но США отказались подписывать Женевские соглашения. Опираясь на местный марионеточный режим, сбежавший на юг Вьетнама, они вскоре начали новую кровавую войну, которая тоже закончилась для Запада поражением.
Однако современные западные политики, не учат уроки истории, постоянно повторяя ошибки своих предшественников.
Еще больше об ошибках и невыученных президентом Франции Макроном уроках истории изданию Украина.ру рассказал военный обозреватель Алексей Самойлов в интервью: Как только Россия погонит ВСУ до Житомира, США и Польша успеют сделать ей одну пакость.