Выждав некоторое время, видимо, чтобы не набить оскомину своими громкими допущениями/неисключениями, Эмманюэль Макрон вернулся к своей излюбленной теме, добавив даже (понятно, что по мере своих сил) немного конкретики. Которая касалась условий, при которых французские войска (имеется в виду – регулярные и официально) могут появиться на территории Украины: «Если бы русские прорвались через линию фронта, если бы поступил запрос от Украины (чего сегодня нет), нам по закону пришлось бы задать себе этот вопрос», – заявил президент республики в интервью The Economist, попутно отметив, что другим западным лидерам не стоит «априори» списывать со счетов этот сценарий, так как еще летом 2022 года идея о поставках Украине танков, дальнобойных ракет и авиации казалось немыслимой, но сейчас все это перешло в разряд практики.
Звучит, конечно, неплохо. В расчете на западную аудиторию, понятное дело. Но есть «скользкие моменты».
Во-первых, российские войска уже дважды за последнее время прорывали линию фронта (Авдеевка и Очеретино). И что? Где французские солдаты?
Тут, конечно, можно сказать, что Макрон имел в виду что-то более масштабное, с угрозой продвижения, как он еще раньше говорил, до Киева и Одессы. Но он же не уточнил. К тому же кто сказал, что эти прорывы не найдут своего развития? Сводки с линии фронта показывают обратное.
Во-вторых, что касается запроса от Киева. Ну был запрос о закрытии неба. Пронзительно-возмущенный. После того, как закрыли Израилю. И что? «Я думаю, что сложность того, что вы (журналист LBC. – Прим. авт.) предлагаете, заключается в том, что если вы хотите избежать эскалации в плане более широкой европейской войны, я думаю, что вам следует избегать прямого взаимодействия войск НАТО с российскими войсками. Это может привести к эскалации ситуации», – так ответил министр иностранных дел Великобритании Дэвид Кэмерон. А вот более лаконичный комментарий с американской стороны: «Разные конфликты, разное воздушное пространство, разная картина угроз», – заявил представитель Совета нацбезопасности США Джон Кирби. Вот и весь запрос Киева, который делать он, разумеется, не будет, чтоб не поставить себя и «союзников» в дурацкое положение.
И, наконец, в-третьих, до сих пор непонятно, о вводе каких войск идет речь – обучающих миссий и бригад по разминированию или регулярных войск? Официальные лица с французской стороны говорят о первом, а вот Макрон постоянно намекает на второе. И что-то подсказывает, что речь действительно идет о втором.
Но не стоит думать, что Макрон хочет вывести ситуацию к третьей мировой. Этого у него – что логично предположить – в планах нет. У Макрона, скорей всего, ввод войск бьется с «корейским сценарием», то есть заключением перемирия (в той или иной форме, возможно, даже без подписания мирного договора, как в случае с двумя Кореями, война между которыми формально продолжается и по сей день, то есть уже более 70 лет) по линии фронта. Что, в свою очередь, согласуется с «мирным планом Пекина», который может быть положен в основу «плана Макрона» (не этот ли момент французский лидер планирует обсудить со своим китайским коллегой во время визита последнего в Париж?).
Но зачем Макрону понадобился товарищ Си? Для того, чтобы ввести войска, разрешение Поднебесной ему не нужно, это очевидно. Как и то, что влияние Си Цзиньпина на Владимира Путина имеет свои пределы (да и сам Пекин в проигрыше России не заинтересован, рассматривая ее в качестве союзника по антиамериканской коалиции). Но. Этого влияния вполне должно хватить на то, чтобы: а) российские войска не ударили по французам; б) вероятно, выторговать для Украины какие-либо преференции. И в этом случае Си будет выступать в роли гаранта, если, конечно, согласится на предложение Макрона (о чем, вероятно, и пойдет речь на их встрече).
В свою очередь, Макрон, видимо, уверен, что их переговоры закончатся весьма и весьма позитивно. Отсюда и его новое высказывание о вводе войск на Украину: с одной стороны, он напоминает о себе в преддверии визита Си, с другой – продолжает готовить общественное мнение к тому, что сугубо мирным путем для Европы украинский конфликт не решится. Чем, кстати говоря, французский президент ставит точку во всех разговорах о мирном саммите в Швейцарии. Понятно, что результатов – по крайней мере, практических – не будет.
Автор: Алексей Мошков