Автор канал информирует читателей о том, что содержание данной публикации имеет строгое возрастное ограничение (+18) и предназначено для прочтения только для аудитории, чей возраст старше 18 лет. Автор данной публикации является абсолютным сторонником общепринятых и узаконенных в Российской Федерации традиционных семейных ценностей, а также гражданином, решительно осуждающим и порицающим любые формы ЛГБТ-пропаганды, нетрадиционных сексуальных отношений, извращений и отклонений.
Вся информация, представленная в данной публикации, носит исключительно ознакомительный характер, являясь частью изучения мировой истории и истории Средневековой цивилизации. Все приведенные факты и события взяты из открытых и общедоступных источников с обязательной ссылкой на первоисточники.
Автор данной публикации решительно заявляет о том, что вся представленная информация призвана служить наглядным и поучительным примером пагубности, порочности, непристойности и недопустимости противоестественных человеческих взаимоотношений, упорно навязываемых современной западной пропагандой и идеологией под видом «толерантности» и «новых либеральных ценностей».
Продолжение. Предыдущую публикацию можно прочесть ЗДЕСЬ
Несмотря на попытки некоторых западных авторов охарактеризовать позорную извращенную связь Эдуарда Карнарвонского и Пирса Гавестона, как «очень крепкую мужскую дружбу, лишенную сексуального подтекста, а основанную на узах рыцарского братства и товарищества», на сегодняшний день уже нет сомнений, что наследник английского престола был отпетым гомосексуалистом, не скрывавшим своих низменных постыдных наклонностей и позорных влечений[1].
Подтверждением того факта, что с момента знакомства с Гавестоном принц Уэльский прочно и до конца своих дней «погряз в содомском грехе», служат первоисточники – европейские средневековые хроники. Обычно хронисты ХIV-ХV вв. всячески старались обходить стороной подобные щекотливые темы, особенно если обвинения в мужеложстве касались непосредственно монархов и членов королевской семьи.
Однако, что касается идентификации сексуальной ориентации Эдуарда II, то в данном деликатном вопросе авторы хроник не стеснялись в выражениях и терминах, отбросив в сторону куртуазность эпохи Высокого Средневековья и табу, касающегося греховных однополых плотских связей. Однозначно «постыдным и закоренелым содомитом» Эдуарда II называют Адам Орлетон, епископ Вустера, а также авторы «Хроники Ланеркоста», «Хроники аббатства Мо» и «Жизнеописания Эдуарда Второго»[2]. О недопустимой порочности, слишком тесной «дружбе» и противоестественной близости принца Уэльского и Пирса Гавестона говорят авторы «Хроники гражданских войн Эдуарда II» и «Хроники собора Святого Павла» («Анналы Святого Павла»)[3].
На первых порах постыдная связь принца и его оруженосца ещё не так сильно бросалась в глаза, как это случится позже. «Голубки» даже заслужили похвалу от Эдуарда I за достойное и активное участие в шотландских кампаниях 1303 и 1305 гг. Однако в дальнейшем, когда «излишне тесная и недвусмысленная дружба» наследника английской короны со своим гасконским фаворитом стала предметом главных сплетен при лондонском дворе, король вознамерился немедленно выслать из страны «душку Пьеро» (так принц в своих посланиях именовал Гавестона).
И тут впервые Эдуард-младший проявил твёрдость своего прежде полностью отсутствующего характера. Он, пользуясь длительным нездоровьем своего отца, попытался официально передать Гавестону в вечное пользование графство Понтье, полученное по наследству от покойной матери. «Прочь с глаз моих, худородный и презренный юнец! Ты самостоятельно не завоевал ни единого дюйма земли, но смеешь разбрасываться фамильным наследством!» – таким был категоричный ответ короля.
Эдуарда I, практически прикованного к постели многими тяжкими и хроническими недугами, настолько разъярила и взбесила наглая, позорная и разорительная просьба сына, что он, превозмогая болезненную слабость, собственноручно вышвырнул сынулю-извращенца из своих покоев, выдрав у того клок волос, завитых и уложенных на манер женских локонов.
В конце февраля 1307 года, следуя категоричному по приказу Эдуарда I, верноподданные короля с огромной и нескрываемой радостью выслали Гавестона прочь из пределов Английского королевства. Расстроенный и не скрывающий своих слёз принц проводил своего «друга-подругу» до корабля, подарив ему тройку дорогих и породистых коней, роскошные одеяния, а также выдав 250 фунтов стерлингов на дорожные расходы.
Эдуард Карнарвонский вовсе не был похож на киношный образ, воссозданный на экране ирландским актёром Питером Хэнли в культовом фильме «Храброе сердце». Принц Уэльский не был женоподобным и манерным хлюпиком. Напротив, все, кто лично знал Эдуарда-младшего, отмечали его высокий рост (около 180 см), атлетическое телосложение, правильные и красивые черты лица, королевскую стать и аристократическую осанку.
Тем более позорным и отталкивающим становится констатация того факта, что будущий монарх, обладавший задатками воина, рыцаря, защитника, надежды и опоры своей державы, столь легко, податливо и с заметным всем энтузиазмом «переобулся в голубые тапки», охотно и открыто встав под знамёна «заднеприводной» деградирующей аристократической элиты.
Ряд авторов утверждают, что перед смертью своей, последовавшей 7 июля 1307 года, Эдуард I настойчиво просил, требовал и буквально заклинал приближенных, чтобы те ни при каких обстоятельствах не допускали возвращения в Англию развратного и порочного Гавестона. Увы, но первым делом Эдуард II после своего восхождения на трон занялся вопросом скорейшего воссоединения со своим фаворитом, обосновавшимся на тот момент в Гаскони.
Не успел Пирс вернуться на берега «Туманного Альбиона», как на него посыпались небывалые по своей щедрости милости и преференции от новоиспеченного озабоченного короля. Помимо дорогих подарков Эдуард II пожаловал своему фавориту титул графа Корнуолла, что являлось грубейшим нарушением существовавшей придворной церемониальной традиции, согласно которой владение Корнуолл даровалось исключительно членам королевской семьи и представителям династии Плантагенетов.
Более того, пока Эдуард II совершал поездку по Франции должность хранителя Большой королевской печати (де-факто регента-наместника) беспечный монарх доверил своему заносчивому, легкомысленному и чрезмерно амбициозному любовнику. Немудрено, что для высших сановников, придворных, членов Королевского совета, столичных лордов и простых обывателей подобное поведение государя вызывало закономерное возмущение, осуждение, непонимание, неприятие и протест – сначала тихий и едва различимый, а затем перешедший в громкий и угрожающий ропот.
Начальный период царствования Эдуарда II и первые его шаги в ранге державного правителя нещадно и абсолютно справедливо критиковали не только современники, но и представители всех последующих поколений. Вот лишь два довольно типичных комментария на данную тему. Первый принадлежит перу Кристофера Дениэла – современного британского историка и археолога, а второй – Вадиму Викторовичу Эрлихману, современному российскому историку и писателю, автору книг по истории Средневековой Англии.
«Эдуарду II было двадцать три года, когда он взошёл на трон. И, как заметил один из его современников, "он абсолютно не понимал устремлений своего отца". Основные политические баталии того времени разгорались вокруг непристойной любви Эдуарда к его фаворитам и вполне понятного возмущения в среде баронов»[4].
«Смерть Эдуарда I стала несчастьем для всей Англии и особенно для его сына; он получил власть, которой не желал и боялся. Эдуард II был коронован, но продолжал вести привычный образ жизни – бесцельное времяпровождение, состязания и пиры в обществе молодых красавцев»[5].
Довольно быстро Гавестон настроил против себя практически всех придворных лордов, влиятельных сановников, церковных иерархов, уважаемых и авторитетных рыцарей, представителей родовитого дворянства и высшей аристократии. Гасконец был заносчив, высокомерен, болезненно самолюбив, чрезмерно тщеславен и амбициозен.
Мало того, что он не скрывал своей ориентации, демонстрируя свою недвусмысленную близость к королю, так Пирс придумал себе опасное развлечение. Он придумывал уничижительные прозвища самым уважаемым и заслуженным державным мужам (в том числе баронам и графам), делая так, чтобы человек, избранный им для насмешки, обязательно узнал свою кличку. «Старый боров», «Лопни моё брюхо», «Чёрная собака», «Печальный иудей», «Бастард-кукушонок», «Деревенщина» – это самые приличные, печатные и безобидные прозвища, которые раздавал королевский фаворит первым лицам государства.
Помимо этого «душка Пирс» неоднократно побеждал на рыцарских ристалищах самых опытных, авторитетных и бывалых турнирных бойцов. Причём не просто выбивал от седла, а обязательно глумился над поверженными противниками, чаще всего демонстративно водружая свою ногу на упавших оппонентов, как удачливый охотник на подстреленную дичь.
Немудрено, что вскоре после возвращения Гавестона возмущенное придворное и столичное дворянство стало настойчиво и систематически требовать повторной высылки из страны развращенного и дерзостного наглеца, который считал, что ему всё дозволено, если он делит ложе с королём. Влияние гасконского извращенца-карьериста на Эдуарда II было столь велико и безразмерно, что по всем вопросам государственной важности правитель «Туманного Альбиона» советовался с графом Корнуоллом.
Нередко принятие решений, касающихся внутреннего управления, налогообложения, резонансных судебных исков, назначений на важные государственные посты, Эдуард II целиком и полностью перепоручал своему незаменимому фавориту. У Гавестона имелись под рукой чистые листы пергамента, с проставленными на них подлинными королевскими печатями и визами. Де-факто граф Корнуолл мог от имени своего монаршего любовника составить текст официального документа – указа, рескрипта или ордонанса.
Лорды и магнаты, чьё негодование по поводу безраздельного пагубного, развратного, постыдного и тлетворного влияния Гавестона на «слабозадого» государя достигло высшей точки кипения, стали добиваться для себя расширенных полномочий, которые бы позволили им в будущем влиять на содержание, корректировку и принятие основных законов королевства.
Эдуард II фактически без сопротивления и торга согласился на эти беспрецедентные требования, значительно урезавшие и резко ограничивавшие его монаршие права, в обмен на неприкосновенность (не высылку) Гавестона. К счастью для последующих представителей династии Плантагенетов данная сделка не состоялась.
Тем временем, Гавестон продолжал целенаправленно и непроизвольно оставаться главным возмутителем спокойствия чопорного и пуританского лондонского двора, а также инициатором и эпицентром всевозможных скандалов. Самый громкий и резонансный скандал с международным оттенком произошёл 7 февраля 1308 года во время коронации Эдуарда II и его супруг – французской принцессы Изабеллы, дочери короля Филиппа IV Красивого.
Главным организатором и распорядителем коронационных торжеств Эдуард II назначил Гавестона, который со своими обязанностями справился из рук вон плохо. Всё началось с того, что гостей было приглашено слишком много. Людская теснота и нерациональное размещение присутствующих привели к тому, что часть оградительной стены и одна из колоннад, установленных по распоряжению Пирса, рухнули, травмировав трёх гостей. Один из пострадавших – знатный рыцарь скончался от полученных травм.
В этой нелепой смерти многие из присутствующих увидели дурное предзнаменование, касающееся будущей супружеской жизни Эдуарда II и Изабеллы, а также многочисленные несчастья для венценосной пары. Забегая вперёд, следует отметить, что все самые негативные пророчества относительно семейного бытия и совместного существования английской королевской четы, сбылись в полной мере и даже сверх неё.
Во время торжественной церемонии Гавестон вёл себя столь нагло, дерзко, вызывающе и манерно, что практически у всех гостей сложилось впечатление, будто женой Эдуарда II была не французская принцесса, а напомаженный и вычурно вырядившийся словно кукла граф Корнуолл. Любовник английского короля облачился в пурпурные одеяния, которые по степени своей роскоши значительно превосходили наряды монарха и его почётных гостей – представителей европейских правящих дворов.
Согласно правилам придворного этикета, пурпурный цвет одежды дозволялся только членам королевских семей. Однако Гавестон презрел все традиции и рамки приличия. Мало того, что он взял на себя самую почётную обязанность – возложение короны Святого Эдуарда Исповедника на голову своего любовника, так ещё сам Эдуард II одарил гасконского извращенца ювелирными украшениями, которые в качестве приданого из Франции привезла юная Изабелла.
Суть коронационного скандала лучше всего изложена британской писательницей Элисон Уэйр, специализирующейся на биографиях средневековых английских королей и королев. Её рассказ основан на выдержках двух первоисточников – «Хроники гражданских войн Эдуарда II» и «Хроники собора Святого Павла» («Анналов Святого Павла»):
«На коронации присутствовали дядья Изабеллы, ее брат Карл и многочисленные французские дворяне и рыцари – и всех их ужаснуло откровенное предпочтение, отдаваемое Гавестону. Когда Эвре и Валуа обнаружили, что на гобеленах, изготовленных к коронации, герб фаворита красуется рядом с гербом короля, их возмущению не было предела; они потребовали, чтобы рядом с гербом Эдуарда изобразили герб королевы.
Избыток милостей, выказываемых королем Гавестону, наглядно свидетельствовал, что скандальные слухи о мужеложстве имеют реальную подоплеку. Как только празднование завершилось, Эвре и Валуа в негодовании вернулись во Францию, где и объявили, что их родственнице нанесено тяжкое оскорбление, поскольку король предпочитает ложе Гавестона ложу супруги»[6].
Ничего удивительного, что очень скоро высшее английское общество, знатные лорды, прелаты, члены Королевского совета и Парламента вновь подняли вопрос об изгнании Гавестона из пределов Англии. Разгневанный «содомским непотребством» короля архиепископ Кентерберийский грозился, что в самое ближайшее время обратиться за помощью к папе римскому, чтобы понтифик содействовал в вопросе отлучения от церкви Гавестона и преданию его суду святой церкви. Стоит отметить, что в начале ХIV века мужеложство высшим судом папской курии и судом священной инквизиции приравнивалось к тягчайшему греху, за которое содомитов, как и самых злостных еретиков, отправляли прямиком на костёр.
Всерьёз опасаясь за своего любовника, Эдуард II нехотя согласился на его высылку, состоявшуюся в апреле 1308 года. Однако изгнание ненавистного всем фаворита-извращенца в конечном итоге оказалось для него почётным заморским назначением. Лорд Корнуолл направился в Ирландию, пожалованный высокой должностью лорда-лейтенанта (королевского наместника).
Пока Эдуард II предавался увеселениям и развлечениям, потворствуя своим гнусным порокам и низменным страстям, а также занимался совершено ненужной и пагубной конфронтацией с влиятельными лордами и магнатами, против короля сформировалась мощная и консолидированная оппозиция, объединенная единой и главной целью – ограничить верховную королевскую власть.
16 марта 1310 года на очередное заседание Парламента лорды в нарушение королевского указа, явились при оружии и с вооружёнными свитами. Решительно настроенные бароны и графы выдвинули ряд серьёзных обвинений против короля. Эдуард II, перепуганный, обескураженный и лишенный какой-либо моральной поддержки и даже элементарного сочувствия, согласился на то, что отныне исполнительную королевскую власть будут контролировать «лорды-учредители» («ордайнеры»).
Был образован специальный Исполнительный совет, в состав которого вошел 21 «ордайнер». Возглавил Совет «лордов-учредителей» Томас Плантагенет, 2-й граф Ланкастер, приходившийся кузеном английскому королю. В конце сентября 1311 года на лондонской сессии Парламента «ордайнеры» вручили Эдуарду II сорок ордонансов, которые ограничивали его монаршие полномочия.
Наиболее важные последствия данного события находим в комментарии Артура Брайанта – британского историка, автора серии книг по истории Англии: «Ордонансы превратили короля в государственного чиновника, которому вменялось выполнять волю магнатов посредством должностных лиц, контролируемых парламентом. Они хотели передать королевскую власть от Эдуарда и сохранившихся придворных чиновников, управляющего и хранителей и контролеров Гардероба, своим выдвиженцам, которые больше не должны были отвечать лично королю, но лишь королю в парламенте…»[7].
Ордонанс под номером 20 требовал пожизненного изгнания Пирса Гавестона «как открытого врага короля и его народа». Несмотря на категорический запрет со стороны лордов, Парламента и «ордайнеров», дерзкий фаворит, считавший, что ему всё дозволено, а личная безопасность и неприкосновенность гарантированы всюду и перманентно, в марте 1312 года высадился на северо-западном побережье Англии.
Обрадованный Эдуард II поспешил к своему любовнику-авантюристу, тайком покинув Лондон и бросив государственные дела на самотёк. «Голубки» уединились в замке Скарборо (графство Йоркшир, Северная Англия). Пока они предавались своим мерзким и гнусным забавам, возмущенные лорды взялись за оружие, намереваясь взять Скарборо штурмом или обложить осадным кольцом.
Оставив своего любовника в цитадели, король отправился в близлежащие северные города, намереваясь собрать войско для противостояния с мятежными баронами. Желающих сражаться под знамёнами никчёмного, малодушного и «заднеприводного» короля ради защиты и спасения Гавестона оказалось немного. Пока Эдуард II напрасно ожидал сбора местного феодального ополчения, лорды, возглавляемые Томасом Плантагенетом, пленили королевского фаворита, предали суду, который вынес вполне ожидаемый вердикт – смертную казнь.
19 июня 1312 года Пирс Гавестон, обвинённый в «дурном и пагубном влиянии на короля», нарушении запретительного ордонанса Парламента, присвоении ценностей, принадлежавших королевской казне, содомии и других тяжких грехах, был обезглавлен. Завершая повествование об Эдуарде II и его фаворите, логично и вполне уместно процитировать комментарий Джона Норвича – британского историка, известного биографа английских королей эпохи Средневековья:
«Дорожа своим любовником Пирсом Гавестоном, графом Корнуоллом, больше чем честью, он обесславил английскую корону так, как никто другой из монархов за всю историю страны. Слабохарактерный и бесцветный, Эдуард II не мог, да и не хотел, противостоять амбициям и алчности фаворита, бессовестно использовавшего свою власть над королём для удовлетворения своих честолюбивых замыслов»[8].
Что касается Эдуарда II, то после казни своего любовника он длительное время был безутешен. Однако, едва ли хоть кто-то сочувствовал его горю, имевшему столь заметный скандальный шлейф, а также повсеместно предосудительную, порицаемую и презираемую двором «голубую» окраску. Суд над Гавестоном и его последующая казнь окончательно развели короля и английских лордов по разные стороны баррикад.
ПРИМЕЧАНИЯ:
[1] - Эрлихман В. В. Английские короли. – М.: Ломоносовъ, 2015. С. 172;
- Норвич Дж. История Англии и шекспировские короли / Пер. с англ. И. В. Лобанова. – М.: Астрель, 2012. С. 39;
- Дениэл К. Англия. История страны [пер. с англ.]. – М.: ЭКСМО; СПб: Мидгард, 2007. С. 126;
- Акройд П. История Англии. Основание: От самых начал до эпохи Тюдоров / Пер. с англ. В. В. Краснянской. – М.: КоЛибри, Азбука-Аттикус, 2020. С. 318;
- Prestwich, Michael. The Reign of Edward II: New Perspectives / Dodd, Gwilym; Musson, Anthony. – Woodbridge, UK: York Medieval Press, 2006. Р. 72;
- Уэйр Э. Французская волчица – королева Англии. Изабелла / Элисон Уэйр; пер. с англ. А. Немировой. – М.: АСТ: Астрель, 2010. С. 41-42.
[2] - Phillips, Seymour. Edward II. – New Haven, US and London, UK: Yale University Press, 2011. Р. 97;
- Mortimer, Ian. Sermons of Sodomy: A Reconsideration of Edward II's Sodomitical Reputation // The Reign of Edward II: New Perspectives / Dodd, Gwilym; Musson, Anthony. – Woodbridge, UK: York Medieval Press, 2006. Р. 50-52;
- Chaplais, Pierre. Piers Gaveston: Edward II's Adoptive Brother. – Oxford, UK: Oxford University Press, 1994. Р. 7.
[3] - Уэйр Э. Французская волчица – королева Англии. Изабелла / Элисон Уэйр; пер. с англ. А. Немировой. – М.: АСТ: Астрель, 2010. С. 39.
[4] - Дениэл К. Англия. История страны [пер. с англ.]. – М.: ЭКСМО; СПб: Мидгард, 2007. С. 126.
[5] - Эрлихман В. В. Английские короли. – М.: Ломоносовъ, 2015. С. 172.
[6] - Weir, Alison. Isabella – She-Wolf of France, Queen of England. – London: Random House, 2005. Р. 29-30;
- Уэйр Э. Французская волчица – королева Англии. Изабелла / Элисон Уэйр; пер. с англ. А. Немировой. – М.: АСТ: Астрель, 2010 [Электронная версия] // Электронная библиотека RoyalLib.com. 2010-2024. URL: https://royallib.com/read/ueyr_elison/frantsuzskaya_volchitsa___koroleva_anglii_izabella.html#0 (дата обращения 03.05.2024).
[7] - Брайант А. Эпоха рыцарства в истории Англии. – СПб.: Евразия, 2001. [Электронная версия]. С. 113.
[8] - Норвич Дж. История Англии и шекспировские короли / Пер. с англ. И. В. Лобанова. – М.: Астрель, 2012. С. 39-40.
ПОЛНОСТЬЮ ПРОЧЕСТЬ ЦИКЛ ПУБЛИКАЦИЙ «Самые скандальные монархи Средневековья. Эдуард II Плантагенет» МОЖНО ЗДЕСЬ:
Часть 2-я. Распутная молодость (+18)
Часть 3-я. Апогей губительной эпохи фаворитизма (+18)
Часть 4-я. Фатальная схватка с «Французской Волчицей» (+18)
Все изображения, использованные в данной публикации, взяты из открытых источников яндекс картинки https://yandex.ru/images/ и принадлежат их авторам. Все ссылки, выделенные синим курсивом, кликабельны.
Всем, кто полностью прочитал публикацию, большое спасибо! Отдельная благодарность всем, кто оценил материал, изложенный автором! Если Вы хотите высказать свою точку зрения, дополнить или опровергнуть представленную информацию, воспользуйтесь комментариями. Автор также выражает искреннюю признательность всем, кто своими дополнениями, комментариями, информативными сообщениями, конструктивными уточнениями, замечаниями и поправками способствует улучшению качества и исторической достоверности публикаций.
Если Вам понравилась публикация, и Вы интересуетесь данной тематикой, а также увлекаетесь всем, что связано с военной историей, то подписывайтесь на мой канал! Всем удачи, здоровья и отличного настроения!
ДЛЯ ПРОСМОТРА ПЕРЕЧНЯ ВСЕХ ПУБЛИКАЦИЙ КАНАЛА И БЫСТРОГО ПОИСКА ИНТЕРЕСУЮЩЕЙ ВАС ИНФОРМАЦИИ УДОБНЕЕ ВСЕГО ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ ПУТЕВОДИТЕЛЕМ-НАВИГАТОРОМ (ПРОСТО НАЖМИТЕ НА ЭТУ ССЫЛКУ)