Как мы знаем, у Фрейда есть мощнейшая дихотомия: Эрос и Танатос, то есть влечение к жизни и влечение к смерти соответственно. Если присмотреться внимательно, то мы увидим, что любовь и смерть действительно часто идут рука об руку, и есть много художественных произведений написанных на эту тему ("Ромео и Джульетта", "Орфей и Эвридика", "Леди Макбет Мценского уезда"). Одним из таких произведений можно назвать текст песни Надежды Кадышевой «Широка река».
Ну хорошо, с любовью в песне все понятно, а где смерть?
А смерть в подтексте, в скрытых символах. Начнем с самого начала.
Широка река, глубока река...
Водное пространство вообще и река в частности — это символ границы между мирами. Это значение река имеет в текстах разных культур разного времени. Вспомним легенду о том, как Цезарь перешел Рубикон (и заодно совершил некий качественный переход), "Хождение за три моря" Никитина (за морем находится другой, неизведанный мир), библейская история о том, как перед Моисеем расступились воды Красного моря (тоже граница между миром несвободы и свободы). В славянских сказках и других фольклорных жанрах река чаще всего разделяет обыденный мир от фантастического.
Также часто встречается понимание реки как символа, разделяющего мир живых и мир мертвых. Легко найти примеры таких рек "смерти" в древних мифах (Лета, Стикс и т д).
Река явно неспроста вынесена в название песни. Первый куплет начинается как раз с эпитетов, что за река:
Широка река, глубока река
Не доплыть тебе с того бережка
Широкая, глубокая. С одного берега до другого просто так не доплыть. Героев разделяет некая мощная река, не дает им соединиться.
Макабрическая окраска происходящего усиливается и пейзажным комментарием: "тучи низкие прячут лунный свет". То есть мало того, что все происходит ночью, так еще и под плотной завесой облаков.
Во сыром бору злой огонь кипит...
Во сыром бору злой огонь кипит
Тут сразу много интересного. Во-первых, что за сырой бор? Тут нам на помощь приходят этимологи. Сырой бор — это тот самый сыр-бор, неразбериха, сумятица, переполох. Это выражение — осколок пословицы "от малой искры сыр бор загорается", то есть незначительные действия могут вызвать ощутимые последствия.
Как предполагают этимологи, выражение "сыр-бор загорелся" могло пойти от разнообразных свадебных обрядовых практик. Не будем сейчас подробно углубляться в символику огня в разных свадебных ритуалах, скажем только, что огонь там присутствует на всех этапах (сватовство, девичник, сама свадьба, банкет после). Исследователи также отмечают, что сосна — одно из священных деревьев славян, наряду с дубом. Горение же означает не только физический процесс, но и, говоря метафорически, сильное чувство.
Н. И. Толстой, рассуждая о святочных обрядах славян, отмечает присущее им отождествление концетов "сырой" и "живой". В свою очередь Т. В. Горячева приводит отрывки из фольклорных песен, где выражение "сыр-бор горит" означает проявление сильных негативных эмоций.
Обратим внимание, что в песне Кадышевой бор как раз горит, охвачен злым огнем. Таким образом, сырой бор, как нечто живое, претерпевает воздействие "злого огня". Если продлить эту метафору во времени, то очевидно, что живой сырой бор, объятый злым огнем, постепенно перейдет в неживое состояние.
Конь черней, чем ночь...
Конь черней, чем ночь, у огня стоит
Бьет копытом он, ищет седока,
Оттолкнул тот конь наши берега
Также нельзя не заметить сильный образ черного коня. Лошадь — одно из самых мистических животных. Наделять лошадей символическим значением начали в самой глубокой древности, и это подтверждается тем, что именно лошади чаще других животных фигурируют в предметах древнего искусства.
Символические значения лошади невероятно многочисленны и часто противоречат друг другу. Одна из самых частых ассоциаций с лошадью — смерть. И невероятная чернота коня из песни намекает нам на то, что как раз с такой "смертоносной" лошадью мы и столкнулись.
С древенегреческих времен и до Средневековья лошадь воспринималась как предзнаменование смерти. Кстати, это значение никуда не ушло, вспомните, чью голову подкидывал в постель своих врагов Дон Корлеоне. Лошади также воспринимаются как вестники смерти, демоны, приносящие смерть, и проводники в загробную жизнь. Отметим также и то, что лошади стали первыми одомашненными животными, которых древние люди стали хоронить. Лошадей, как и собак, часто хоронили вместе с их хозяевами, а на древних погребальных стелах часто присутствовало изображение коня. Некоторые исследователи также отмечают тесную связь лошади с водой, часто лошадь заменяет лодку Харона.
В песне конь не может найти себе седока. Почему? Очевидно потому, что у него может быть только один наездник — смерть. На это указывает и то, что именно этот конь "оттолкнул берега". Берег живых от берега мертвых, очевидно.
Чёрная вода далеко течёт...
Во втором куплете Надежда Кадышева продолжает усиливать драматизм:
Чёрная вода далеко течёт
Унесло весло да разбило плот
Были ласточки, стали вороны
Рано встретились, поздно поняли
Двери новые не сорвать с петель
И одна беда стелит нам постель
Про черную воду все понятно, тут обсуждать нечего. Если непонятно, то во второй строчке на всякий случай подчеркивается ее деструктивная природа.
То же касается и трансформации ласточек в воронов. Любопытно, кстати, что сближение ласточек и воронов происходит на терминологическом (городские ласточки называются воронки) и жаргонном уровне (ласточки в шпионском сленге — красивые девушки, заманивающие жертву для получения ценных сведений; вороны — то же самое, только красивые мужчины).
Ну а почему "двери новые не сорвать с петель" тоже понятно. Эти новые двери — врата царства мертвых. Естественно, как ни старайся, они никуда не денутся.
Эпилог
В общем, по-моему, по эросу и танатосу все понятно. Непонятно только то, кто именно умер из пары возлюбленных. Возможно, все-таки он, поскольку в первом куплете есть намек на вполне земную природу лирической героини: "полететь бы мне, да вот крыльев нет".