Глубокое плетённое кресло из ротанга. Запах весны и первой зелени, журчание капели с крыши. Рассеянный солнечный свет пробивался сквозь кружево тюля, — всё в кабинете дышало надеждой и робкой радостью.
Всё, кроме человека напротив — его фигура напоминала грифа-падальщика на скале — тёмная, застывшая в ожидании, закрывающая свет. Зоркий взгляд из-под кустистых бровей неотрывно следил за Виталием, жёг дыры в полах халата.
— Итак…
Сам же Виталий предпочитал смотреть куда угодно, лишь бы не на доктора. Его пугали недовольное немолодое лицо, небрежно растрёпанные волосы, двухдневная щетина и пристальный, колючий, оценивающий взгляд. Ступни в мягких домашних тапочках то вставали рядом, как солдаты на плацу, ровно, носок к носку, то расходились, когда доктор закидывал ногу на ногу. В таком положении неугомонная конечность начинала ритмично подрагивать, тапок опасно зависал в воздухе, норовя соскользнуть, а прорезиненная подошва едва слышно скрипела.
Этот звук… противный скрип отвлекал и раздражал Виталия. Хуже была только тишина. Мужчине хотелось зажать уши руками и кричать во всю мощь лёгких.
Чего он, конечно же, не делал.
Нервозность пациента не укрылась от доктора, но о её причинах он мог только догадываться, иначе сидел бы ровно.
— О чём бы вы хотели поговорить сегодня?
Виталий предпочёл бы вовсе не разговаривать. Голос доктора, его расспросы… они словно вводили сознание в транс. На сеансах он всегда говорил больше, чем следовало бы. Лишняя информация. Опасная.
— О коте.
— Коте?
— Моём коте. Барсике. Он в последнее время совсем распоясался!
Доктор молчал, смотрел и хмурился. Даже не кивнул, всем видом показывая, что тема домашних животных ему совершенно не интересна, но если клиент хочет с этого начать…
Тишина звенела. Тишина заставляла говорить. Виталий вообще не любил тишину. Она казалась ему тёмной, мрачной и злой. Человек в тишине обречён оставаться один на один с собственными мыслями.
— Он словно специально делает гадости! Назло!
— Кому?
— Мне.
— А есть причина?
Голос доктора спокойный, даже равнодушный, но Виталию кажется, что собеседник издевается. Эти его заумные фразочки, вопросики. Закинутая нога снова задёргалась, а подошва заскрипела.
Виталий поспешно перевёл взгляд на окно. Солнечный свет радовал. Он тёплый.
Весна. Пора любви, надежд и новых начинаний. Там за окном свежий воздух без запаха лекарств, пение птиц прогоняет тишину. Дома на кухонном окне у Виталия висел ловец снов. Ветер колыхал замысловатую конструкцию, играл с подвесками, и тишина не могла подкрасться, проникнуть в помещение.
С темнотой — сложнее. Она постоянно пряталась по углам, таилась за плинтусом, подбиралась ближе. От яркого электрического света слезились глаза и неистово крутился счётчик. Виталий до последнего оставлял свет включенным, рискуя вызвать гнев старушки-матери, но не помогало. Под ворчливое бормотание женщины рано или поздно приходилось идти на уступки, щёлкать выключателем, и темнота побеждала. Опять. Всегда.
— Давайте поговорим о ваших отношениях.
Голос доктора выдернул Виталия из задумчивости. Мужчина вздрогнул, сильнее запахнул полы халата и поёрзал в кресле.
— С котом?
— С матерью.
Виталий занервничал. Какие мысли он случайно озвучил вслух? О матери говорить с доктором мужчина не хотел совершенно. Хуже только разговоры об Ольге.
— Кто такая Ольга?
Виталий прикусил губу. Зачем? Ну зачем он о ней вспомнил?
— Моя девушка. Невеста.
— Расскажите о том, что вас беспокоит. Какие у вас отношения?
— Хорошие. Ольга… она милая. Мы… мы ладим между собой, но…
— Но?
— Мама не любит Ольгу. Не может её принять. Ругается. Ворчит. Нам… трудно из-за этого.
— А Ольга?
— Плачет. Грозится уйти. Я не хочу её отпускать.
Виталий беспомощно заломил руки. Очевидно, тема разговора была ему неприятна.
— Возможно, настал благоприятный момент для сепарации, как считаете?
Слово-то какое! Виталий вздрогнул, представляя, как нечто жизненно важное отсекается острым лезвием с хирургической безжалостностью.
— Почему бы вам с Ольгой не съехать от матери и не пожить какое-то время отдельно?
— Я…
Глаза Виталия забегали по кабинету в поисках новой опоры, точки для пристального внимания. Зацепились за узор на тюли. Вопрос доктора окончательно выбил его из привычной колеи.
— Это совершенно невозможно. Мама — больной человек. Она не сможет одна, без помощи. Ей постоянно требуется присутствие… — Виталий что-то лепетал и настороженно косился на доктора, который делал какие-то заметки.
— Вы когда-нибудь думали об этом?
— О чём?
— О том, что женщинам тесно на одной территории. О том, что они никогда не поладят? О том, что придётся выбрать…
— Нет.
— Не думали?
— Не могу выбирать. Не стану. Они… они уживутся. Нужно просто больше времени. Они привыкнут друг к другу.
На лице доктора промелькнула горькая усмешка. Или показалось? Виталий отвёл взгляд и теперь смотрел на собственные пальцы. Ногти обкусаны. На безымянном — кольцо. Они с Ольгой ещё не поженились, но это память. Память…
Ладони сцепились в замок. Характерный жест: "Прочь! Опасно! Дальше нельзя!".
Вдруг Виталию вспомнилось, как в детстве он просил у матери читать одну и ту же сказку перед сном. Раз за разом. Вечер за вечером.
"Кто-кто в теремочке живёт? Кто-кто в невысоком живёт? Никто не отзывается".
— Вы сегодня молчаливы.
Голос доктора снова возвращает Виталия в реальность. Больше всего мужчине хочется встать и уйти прочь, резко, без предупреждения. Но он этого, конечно же, не делает.
— Хорошо.
Доктор вздыхает так, словно его лобовая атака опять потерпела крах, и он вынужден отступить на первоначальные позиции. Позволяя клиенту сбежать.
— Давайте поиграем в ассоциации. Я буду спрашивать, а вы говорить первое, что приходит в голову. Какие чувства у вас вызывает кот?
— Барсик?
— Да. Какие?
— Обида. Тепло. Привязанность. Сожаление. Печаль.
Виталий говорит и смотрит на узор обоев. Голос звучит почти равнодушно. Ещё несколько минут и с еженедельной пыткой будет покончено.
— Какие слова приходят на ум, когда вы думаете о матери?
— Тепло. Дом. Объятия. Болезнь. Боль. Сожаление. Печаль.
— Об Ольге?
— Любовь. Радость. Красота. Цветы. Тепло. Чувство вины. Сожаление. Печаль.
Что-то в ответах Виталия заставляет доктора вернуться к записям.
— А какие ассоциации вызываю у вас я?
— Время. Мучение. Скрип. Боль. Сожаление. Печаль.
— Понятно. Мы закончили. На сегодня всё. Не забывайте вовремя пить таблетки! Жду вас ровно через неделю. Не опаздывайте.
Мужчины поднялись одновременно. Рукопожатие вышло смазанным и формальным. Виталий поспешно вышел за дверь и замер под пристальным взглядом соседки. Женщина замерла, а затем поспешила прочь по лестнице, поглядывая на небритого растрёпанного мужчину в халате и тапочках. Он постоял на площадке, растерянно оглядываясь по сторонам, а затем зашёл обратно в квартиру, слегка виляя бедрами.
— Милый, я дома! — услышала соседка его голос из-за двери.
Все в подъезде знали — Виталий ведёт себя странно и с головой не дружит. То говорит сам с собой, порой меняя голос, манерно, словно баба. А то и вовсе бегает по квартире на четвереньках, а потом сам себя же хлещет полотенцем, приговаривая: "Ах ты ж, Барсик, паразит! Опять мебель драл! Вот сын вернётся, скажу, чтобы прогнал тебя прочь, животину неблагодарную!".
— Мама! Нельзя же так с животным!
— А я тебя не спросила! Ишь, будет она мне тут указывать — можно али нельзя! В своём доме порядки будешь устанавливать!
— Мама, не обижай Олю!
Соседка прислушивается к голосам и удручённо качает головой.
Нет, он не опасный, Виталий просто странный. Одинокий. Контуженный. Мать от болячки умерла. Невеста погибла. Кот и тот из квартиры выбежал да сгинул. Вот тогда-то у него в голове что-то и щёлкнуло.
Теперь ещё и доктор какой-то появился и "приходит" каждую неделю. Как только в нём одном все они уживаются?
"Кто-кто в теремочке живёт? Кто-кто в невысоком живёт?"
***
Автор: Ирина Омельченко
Познакомиться с другими произведениями автора можно тут https://vk.cc/cvK9M0
