Какое-то время ехали молча.
Впереди — там, где они провели детство, — притаилась чернота.
Даже из салона машины Марк чувствовал, насколько тихо было снаружи. Он физически ощущал эту тревожную тишину, она касалась его нервных окончаний, раздражая их. Свет дня ломался о дождевые тучи, давил на глаза и откровенно раздражал — тусклый и безжизненный, как лицо покойника.
Нет, не безжизненный, — подумал Марк, — не безжизненный. Мёртвый.
Мёртвый… — прошелестели в ответ шины по мокрому асфальту, — мёртвый…
— А как так получилось… — начал Марк, — …что за столько лет никто… сколько там лет прошло с тех пор… В каком году Ульяна пропала?
Дина повернулась к Марку. Во время их первой встречи в библиотеке у неё были слегка подкрашены глаза. Неброский нюдовый макияж, который делал взгляд чуточку выразительнее. Сейчас же, без косметики, девушка казалась ему особенно уязвимой и беззащитной, неуверенной в себе.
— Это было давно, — сказала Дина, — мне было двенадцать.
— Ну, не так уж и давно, если подумать. Но я не об этом.
Дина молча ждала продолжения.
— За шесть лет никто ни разу не набрёл на её могилу? Такое возможно?
— Видимо, — Дина устало потёрла виски, — если честно, я об этом не подумала.
— А он продумал всё, — сказал Марк, — если за шесть лет никто не наткнулся случайно на эту могилу, это может означать только одно: её там не было.
— Кого?
— Чего, а не кого.
Дина замолчала. Марк тоже молчал, давая девушке возможность самой сделать выводы.
— Ты говоришь о могиле? — спросила она наконец.
— Угу.
— Её там не было?
— Он подготовил это место и посадил там цветы, которые дарил тебе каждый год. Он всё это сделал, чтобы… — он замолчал.
— Чтобы… — повторила Дина. Марк посмотрел на неё, чтобы понять, ошибся он в своём предположении или нет. Видимо, нет. Дина прикусила нижнюю губу и запустила руки в волосы, сжала прядь. Нежелание принимать очевидный факт происходящего боролось с необходимостью сделать это. Жёсткой и неизбежной необходимостью. Наверное, точно так же в своё время она заставляла себя поверить в смерть подруги. Нет, не так: поверить в убийство подруги. Что Дину напугало больше? Тот факт, что подруги больше нет, или то, что её убили?
— Он понимал, что я узнаю о цветах на могиле, — сказала Дина.
— Даже не сомневаюсь в этом, — подтвердил Марк, он снова посмотрел на девушку, понимая, что рискует: он то и дело отвлекался от дороги, и это было неправильно.
Дорога делала длинный плавный поворот, и обзор был практически нулевым. Плюс мокрый асфальт, который увеличивал вероятность заноса. Марк сбросил до сорока, и тут же въехал в очередную выбоину на асфальте. Машину ощутимо тряхнуло. Мара со злостью сжал руль, но злился он не из-за плохой дороги или мокрого асфальта.
— Он делал это для тебя. Специально. Цветы.
— Нет. Этого не может быть, — твёрдо сказала Дина и повторила, — нет. Ты ошибаешься. Я просто… я обычная… во мне нет ничего, что могло бы… привлечь. Ты ошибаешься. Он не мог устроить это всё для меня. Не мог.
Марк не стал возражать, не видел в этом смысла.
— Возможно, Дина, сейчас он попытается убить тебя.
Уже одна только мысль об этом причиняла боль. Он не мог и не хотел представлять Дину мёртвой, но сделать это было не так уж и сложно.
Учитывая происходящее.
— Он обычный человек, — сказала Дина, — ты пройдёшь мимо него и не заметишь. В голову не придёт, что перед тобой опасный маньяк. Это абсолютно нормальный с виду человек. У него есть друзья. Возможно, у него есть девушка.
— Хочешь сказать, что они ничего не замечают? Друзья и девушка. Ничего не замечают? — спросил Марк, — как можно жить с убийцей и не замечать этого? Я не знаю, это же… — Марк побарабанил пальцами по рулю, подыскивая правильные слова, но не находя их.
— Не сравнивай его с этим ненормальным клоуном из трэшового «Дом 1000 трупов», — сказала Кира задумчиво, — мне кажется, если такие и встречаются, то редко. Он обычный. Чисто теоретически им может оказаться твой друг.
— Мой друг? — повторил Марк.
— Теоретически. Я не про Дениса. Чикатило убивал много лет. И помимо него были другие.
Марк молчал.
— А знаешь, почему так происходило? Потому что никто просто не верил в то, что «этот краш», который…
— Ну, не преувеличивай, — перебил её Марк, — краш… скажешь тоже. Вряд ли кто-то назовёт Чикатило крашем.
— Это всё фильмы. Там маньяки всегда молодые и красивые.
Марк молчал, раздумывая над тем, во что сейчас превратится их жизнь. Постоянно озираться по сторонам в поисках маньяка? Вглядываться в лица студентов и преподавателей, спрашивая себя «а вдруг это он?» Дёргаться каждый раз, когда Дина не ответит на его телефонный звонок или не отреагирует на его сообщение?
И через сколько месяцев они сойдут с ума? Оба. Чем такие отношения отличались от тех, которые у него были с Олей? Там — бесконечные скандалы, тут — бесконечные переживания.
— Слушай, он же не родился маньяком, да? — сказал Марк, — что-то сделало его таким. Да?
— Я читала, что всё начинается с детства. Их патология. Жестокая мать. Несчастный случай. С ним. Или несчастный случай, свидетелем которого он стал. Или… вариантов много, короче.
Или красивая девочка, в которую был безответно влюблён? — подумал Марк.
Он побарабанил пальцами по рулю. Что-то не давало покоя. Что-то из прошлого. Какая-та навязчивая мысль, связанная с чем-то, что он должен был вспомнить.
(трагедия из прошлого. несчастный случай)
(ей было шесть лет, это был несчастный случай. с детьми такое иногда случается… если не следить за ними)
— Я не утверждаю, что он абсолютно нормальный, — сказала Дина, — может, что-то и есть. Не знаю.
Марк включил дворники, чтобы смахнуть со стекла капли начавшегося дождя. По встреченной полосе проехал небольшой грузовик, и Марк машинально поднял глаза к зеркалу заднего вида, проверяя, а не везёт ли он гроб. Стало слегка не по себе.
— Несколько лет назад тут произошла авария, — сказал Марк, — вернее, не прям тут. Недалеко от города. Машина слетела с трассы и въехала на большой скорости в дерево, были погибшие. Или… или погибшая. Дина вспомни.
— Зачем?
— Я не знаю. Я понятия не имею. Но мне кажется, это важно. Вспомни.
Девушка нахмурилась, провожая взглядом мокрые деревья. Те, что росли у дороги выглядели со стороны уродливыми чудовищами из страшной сказки. Их ветки походили на скрюченные артритом длинные и тонкие пальцы.
— У неё была дочь, — сказала Дина наконец, — у той женщины, которая погибла в аварии, была дочь.
— Ещё одна девочка… — пробормотал Марк.
(продолжение👇)
ССЫЛКА на подборку «Пустота: сны об одиночестве»