Найти в Дзене
Сказы бабки Жабреихи

Лоси ходят почти во дворе.

Хозяйство бабки Жабреихи расположено в местах, далеких от промышленности, и дикая природа норовит пролезть и потоптаться по Жабреихиным владениям.

На первой линии проникновения стоят агрессивные растения-захватчики. Периодически проводя ревизию земель, доставшихся предкам более ста лет назад, возникает у меня вопрос, на который ответа не будет – «Ребят, а вы зачем это всё умышленно сажали тут?». Тени предков молчат, не отвечают.

Этой яблоне неизвестного сорта более 50 лет. Когда я была совсем маленькая, она уже была большой, т.к. я на нее влезала и сидела на ветках. Да, она с огромными дуплами, растет как попало, но я её не хочу спиливать: не мешает и воспринимается как раритет, живой свидетель прошлого.
Этой яблоне неизвестного сорта более 50 лет. Когда я была совсем маленькая, она уже была большой, т.к. я на нее влезала и сидела на ветках. Да, она с огромными дуплами, растет как попало, но я её не хочу спиливать: не мешает и воспринимается как раритет, живой свидетель прошлого.

С агрессией черемухи я кое-как справилась – одна, большая, лет 5 назад была полностью уничтожена мини-экскаватором, да так, что и поросли от нее не осталось. Вторая, небольшая, растет на самой границе участка, её душит разросшийся виноград «Изабелла» и не дает особо захватывать пространство.

С агрессией дикой беспородной сирени борюсь – поросль, захватывающую треть двора, нещадно кошу под корень триммером. Из взрослого остался один кустик, который норовит зацвести.

Клен канадский – отдельная песня. Дерево солидное, огромное и красивое. Но семена от него разлетаются очень далеко и прорастают, конкурируя с кленом американкой (ясенелистным). Спилить бы его, но он уже взрастил потомков на соседних заброшенных участках. И уничтожение одного дерева проблему не решит. Придется просто выпалывать и выкашивать, выпиливать молодняк канадца на своей территории.

А еще – вот, второй по противности и опасности колючек агрессор – шиповник, или роза собачья по-научному. Еще моя бабушка зачем то воткнула кустик этого растения возле изгороди. За четыре десятка лет кустик принял угрожающие размеры и стал просто огромным сухим неподступным монстром. От него детки пошли дальше по участку. На днях главного монстра заборола – выпилила под корень. Полью его «Раундапом» или «Торнадо». Чтоб уж наверняка не воскрес.

Куст шиповника метра два высотой, сухой, колючий, страшный. До того, как Жабреиха до него добралась.
Куст шиповника метра два высотой, сухой, колючий, страшный. До того, как Жабреиха до него добралась.
Остатки колючего монстра, частично уже унесенные в кучу для утилизации. Четыре часа работы и колючек за шиворотом.
Остатки колючего монстра, частично уже унесенные в кучу для утилизации. Четыре часа работы и колючек за шиворотом.

Уработавшись, попила Жабреиха чайку и решила сходить на речку, посмотреть. Как половодье сходит, как вода растащила брошенную бобровую плотину.

Пейзаж у нас обширный, но ранней весной унылый. Бывшие сенокосные луга и огороды поросли кочкарников муравьиным и всякими кустами, от той же агрессивной американки, до ольхи и диких яблонь. Зато рай для зайцев. Ну и лисиц заодно.

Брошенные огороды и покосные луга покрываются кочками и кустами. В 19 веке здесь был лес на торфянике. Потом, на границе веков, пришли люди. Лес убрали, землю распахали, дома построили, пасли скотину, косили сено. С 1980х годов сельская улица стала пустеть. А природа начала брать свое обратно.
Брошенные огороды и покосные луга покрываются кочками и кустами. В 19 веке здесь был лес на торфянике. Потом, на границе веков, пришли люди. Лес убрали, землю распахали, дома построили, пасли скотину, косили сено. С 1980х годов сельская улица стала пустеть. А природа начала брать свое обратно.
Всё то же и в другой стороне. Луг с кочками это всё были огороды - еще на моем веку, помню.
Всё то же и в другой стороне. Луг с кочками это всё были огороды - еще на моем веку, помню.

Спустилась к речке. Спугнула уток. А вон, лесной голубь вяхирь с бревна воду пьет. Каков смельчак – меня видит, но не боится.

Вяхирь пить хочет из речки.
Вяхирь пить хочет из речки.
Сама Речка. Пока разлилась - шириной метров 10. Летом становится ручьем.
Сама Речка. Пока разлилась - шириной метров 10. Летом становится ручьем.

Пройдусь ка, посмотрю, совсем ли разрушена бобровая плотина? Одно время жили тут бобры, плотину поставили и речку испортили. Про это потом расскажу, какие катаклизмы произошли благодаря бобрам.

Лось бродил.
Лось бродил.

Ой, а это что на земле? Копыта острые, отпечатки большие. Шел, да еще и поскользнулся. Лосиный след. Видимо, лось приходил ветки объедать, или пить к речке спускался – натоптал, да и кучу навалил. Её снимать не стала.)))) Хорошо, что сейчас не время гона, а то можно было бы и понервничать. Кабаны тут тоже, бывает, проходят, но они всегда пугаются человеческого крика или свиста, пулей улетают подальше. Пока так было. А лось – не знаю. Осенью может и не убежать, а навестить прямо в огороде. Или во дворе.

Друзья, если вам понравилась эта небольшая история, то поддержите её, поставив большой палец вверх, подписывайтесь на канал, комментируйте и просто заходите ещё.