Она еле заметно кивнула, и это движение заставило его сердце забиться быстрее, дало силы, чтобы схватить её в объятия и целовать. Целовать до беспамятства, до скручивания внутренностей от счастья, до потери стеснения.
И, когда зелёное платье осталось на полу, а его большие ладони ласкали хрупкое женское тело, она шептала «Да», уверенная в том, что они будут счастливы.
Начало истории
Предыдущая глава
Свадьбу решили отметить скромно, не раздувать, потому она была больше похожа на роспись, и мать, довольная, в новом платье, купленном по случаю, с короткой тёмной причёской, где тщательно был прокрашен каждый седой волос, стояла позади с букетом, ожидая, когда молодые поставят заветную закорючку в специальной тетради.
Вера была прекрасна. Она выбрала элегантное бежевое платье чуть ниже колена и белые лодочки. Её волосы были аккуратно уложены волнами и заколоты шпильками. Несколько белоснежных нежных цветов разместились на тёмной поляне волос. Никакой фаты, это было её желание. Неброский макияж и счастье, красившее лицо лучше любой косметики.
Николай выбрал тёмно-синий костюм и белую рубашку. Находиться в центре внимания мужчина привык, только не по такому случаю. Куда проще стоять на ринге, когда вокруг ревёт толпа, и тысячи глаз смотря на события, разворачивающиеся перед ними, чем стоять сейчас рядом с незнакомой женщиной – представительницей ЗАГСа, растягивающей губы и тараторящей заученные фразы, и гостями. Если бы не Вера, он бы никогда не пошёл на такое.
Бородин выдохнул, когда всё закончилось, и немногочисленные родственники и друзья поздравили их со вступлением в брак. Процессия переместилась в кафе, забронированное по случаю, и продолжила празднование.
- Верочка, - к ней подошла Лариса Ивановна, мать Бородина, - я рада, что Коле досталась такая девушка. Наверное, ваша скоропалительная женитьба может говорить только об одном? – она ласково обняла Веру за плечи, отчего той стало неловко. Ведь сейчас шли намёки о её беременности.
Разговора с матерью у Николая так и не было. Он не рассказал о своих намерениях, не поделился тем, что терзало душу. А просто пригласил на событие. И Вера не могла взять и сказать сейчас этой женщине истинную причину.
- Нет, Лариса Ивановна, я не в положении, - ответила спокойно, глядя в глаза, и та недоверчиво посмотрела на живот, будто там могло быть сейчас что-то видно.
- Ладно-ладно, - примирительно подмигнула, но всё равно для себя решила, что так оно и есть. Ну не хотят говорить сейчас, скажут потом. Главное – скоро внуки пойдут, и Коля при деле. И выкинул из головы этого ненужного мальчишку. Пусть своих детей на свет явит, а не чужими занимается.
Закончилось всё далеко за полночь, и Вера на правах жены ступила в дом. Они снова смущались, но теперь уже ничто не могло помешать их счастью.
Ваньки на празднике не было, да и не хотел Николай лишний раз показывать его на людях. Кто знает, чем обернулся бы его приход? Потом со временем всё уляжется, примут мальчишку, как ни крути. Но пока вот так нахрапом лезть не следовало.
Сестра с матерью успокоились, будто наличие Веры в жизни Николая было уверенностью в том, что он «остепенился». Но многое предстояло сделать перед тем, как забирать Ваньку.
И пока решался вопрос по документам, Николай отправился в банк получать одобрение на ипотеку. И всё по тем же знакомствам разыскали хорошего риэлтора, которому поручили продать одну квартиру и присмотреть другую.
Никогда прежде Николай не думал, что жизнь его в одно мгновение перевернётся с ног на голову и поменяется в одночасье. Квартира, верно и преданно служившая столько десятилетий, внезапно изменила очертания и границы, превращаясь в другую, более просторную и простую, но в другом районе, подальше от центра. Ну и пусть, зато места хватит всем.
Решили сделать косметический ремонт на первое время. И пока друзья Бородина помогали клеить обои, Вера с Настей занимались женскими делами. Отмывали ванную, чистили кафельные плиты. И Настя радовалась, что в её жизни Вера теперь, как сестра.
- Ну, с новосельем, - поднял бокал Семён, когда они сидели в чистенькой аккуратной комнате, чувствуя себя неимоверно счастливыми. Гнездо вышло на удивление уютным. Вера ласково осматривала квартиру. Здесь будет их с Колей комната, а эту они отдадут для Ванечки. А в третей пока станут гостить друзья, если останутся с ночёвкой.
Кухня была небольшая, но всё разместилось, как нельзя лучше. Вера привезла посуду из дома, другие вещи они доставили от Николая. Оставалось самое главное – забрать Ваню.
И, если мальчишка готов был бежать из деревни сюда пешком, то Зинаида стояла грудью до последнего. Она так вцепилась в бедного мальчишку, что опека только диву давалась, для чего его забирать у такой матери?
- Я ж его на руках носила, - не унималась Зинаида. Казалось, она так вошла в роль, что в подробностях помнила, как в муках явила на свет ребёнка. Не тех троих, всамделишних, а этого, которого ни в грош не ставила.
- Только ваш муж и соседи утверждают обратное, - женщина около пятидесяти смотрела на Зинаиду поверх роговых очков. Её седеющие волосы были плотно упакованы в небольшой пучок на затылке, а глаза улавливали фальшь. За столько лет она привыкла ко всяким, но главное для Дарьи Васильевны непременно было счастье тех бедных детей, которым в этой жизни вовсе не повезло.
Она прекрасно помнит казённые стены, из которых выбралась на волю и глотала-глотала воздух, не в силах надышаться, первое время. Потом немного отпустило, пришло осознание, что обратно не вернут, что она теперь сама по себе, и её задача спасать таких же, как она. Рьяно взявшись за учёбу, она со временем действительно прочно обосновалась в нужном месте, и вот таких, как Зинаида, видела насквозь.
Бородину не просто повезло, нужные люди свели именно с Дарьей Васильевной, как борцом за счастье обездоленных. И если другие не станут лезть в бумажную волокиту, оставляя всё, как есть, то эта вгрызётся в глотку и не отпустит.
- Я выслушала обе стороны, а теперь хочу поговорить с мальчиком наедине, - голос был спокойным и властным. Женщина небольшого роста, но со стальным стержнем, она могла повлиять на любого, пусть даже перед ней был огромный амбал.
- Я его представитель, - не унималась Зинаида. – Ванечка, скажи, разве тебе с мамой плохо?
Тонкие пальцы больно вжались в спину мальчишки, отчего он тут же покосился на Зинаиду. Она обещала ему райскую жизнь, если нехристь только посмеет сказать плохое слово о ней или детях. Она уверяла, что никогда он не покинет их дом, что никто его не заберёт, и слова, сказанные здесь, ничего не изменят для него. Не изменят, кроме одного: если он вдруг заикнётся, что ему плохо, Зинаида сживёт его со свету.
- Я сказала на-е-ди-не, - разделила слово на части Дарья Васильевна, и Борис поднялся с места.
- Ну что ты, Зин, в конце концов.
- Знаю я их, - не унималась она, - сейчас ребёнку мозги запудрят, он родную мать узнавать перестанет!
- Да какая вы ему родная? – не выдержала Вера. – Чужие люди и то лучше относятся. Знала бы настоящая мать, что вы с ребёнком делаете.
- Ах ты пас….да, - вскричала Зинаида, норовя ухватить за одежду Веры.
- А ну тихо! – маленькая ладонь хлопнула по столешнице, отчего Ванька невольно вздрогнул. Он сидел нахохлившимся воробьём, боясь поднять глаза, потому что прекрасно понимал, что стал камнем преткновения. Наступила тишина. – Все вон! – чётко произнесла представитель опеки.
Они выбрались из душного кабинета, пропитанного бюрократией, и обосновались в коридоре.
- Нахалка! – не удержалась от замечания Зинаида. – Своих роди, а не у чужих отнимай!
Вера лишь покачала головой, отворачиваясь в другую сторону. Разговаривать было бессмысленно. С такими только на их же языке, а уподобляться Зинаиде она намерена не была.
- Всё, хватит! – Борис повысил голос, встряхивая жену. – Раскудахталась, - оттолкнул он её от себя. – Совсем совесть потеряла, перед людьми стыдно.
- Стыдно, у кого видно! – заявила Зинаида. – А я своё отстаиваю. Вот скажи мне, для чего им мальчишка? Вы бы лучше другого осчастливили. Или своего родили. Тут их полным-полно, - развела она руки в стороны. – Нет же, вцепились, как клещи в моего, - ударила себя в грудь так, что было слышно, как кулак достиг грудной клетки. – А у меня душа болит.
- Болеть может то, что есть, - парировала Вера. Губы вытянуты в нитку, никаких эмоций. Она пыталась быть сдержанной. Учительский опыт помогал в этом.
- Это у меня души нет? – округлила глаза Зинаида, и Борис ухватил её за локоть, утягивая подальше. Она пыталась вырваться, но мужчина был непреклонен. Он что-то сказал ей, и она тут же сникла, погасла, словно он смог загасить фитиль, который никак не хотел тухнуть.
Она смотрела, как Борис идёт обратно к тем людям, что хотели забрать нехристя, и думала о своей жизни. Он только что напомнил ей, как чуть не ушёл из семьи. Разругался в пух и прах, но вернулся потому, что любил и боялся оставить детей. Сейчас терпение на исходе. Или Зинаида перестанет быть такой, или она будет жить одна.
Они молча сидели, ожидая, когда откроются двери, и Дарья Васильевна вынесет вердикт. И как только деревянная дверь отворилась и на пороге возникла низкорослая женщина, смотря на Веру, та всё поняла.
- Поздравляю, - ласково сказала, глядя на неё устало, - у вас мальчик.
Продолжение здесь
Друзья. Напоминаю, что у меня есть и другие платформы, на которых я рассказываю интересные истории, которых нет здесь.
Современные любовные романы ждут вас
Если хотите окунуться в фэнтезийные миры от меня, добро пожаловать
Если планируете следить за новостями, читать интересные цитаты и знакомиться с другими авторами, приглашаю в свою группу
Спасибо, что со мной.
С уважением, ваши Неидеальные герои