Осень 1944 года. Красная армия наступала по всем фронтам. Многие уже понимали, что победа над Германией не за горами.
В Москве жизнь постепенно входила в мирное русло. На улицах снова продавалось мороженое, заработали автоматы с газировкой, а в парках зазвучала музыка. Люди уже чувствовали близкую победу. Они строили планы на будущее и мечтали о возвращении к нормальной жизни.
Но враг не дремал. Он продолжал наносить удары…
В доме номер 13 по Новокузнецкой улице взволнованные жильцы собрались у подъезда. Они были встревожены. Мать и дочь Лерман из квартиры 14 пригласили родственницу в гости, но дверь никто не открывал. Обеспокоенные люди решили проникнуть в квартиру через окно. Один из мужчин принес стремянку, взобрался по ней и заглянул внутрь. То, что он увидел, его испугало: на полу комнаты виднелись багровые пятна и лежало что-то тёмное.
Прибывшие на место чекисты взломали дверь. В квартире находились две женщины: 45-летняя Софья Лерман и ее 19-летняя дочь Авига. Судмедэксперт констатировал, что обе женщины без признаков жизни.
Сыщики МУРа приступили к расследованию этого жуткого двойного преступления. Они прорабатывали версию ограбления, но вскоре отмели ее. Ведь в квартире ничего не было тронуто. Преступник не взял ни денег, ни ценностей. Лишь один предмет бесследно исчез, это был семейный альбом с фотографиями.
Оперативники выяснили, что Софья бережно хранила снимки дочери Авиги и сына Абрама. Последний сейчас находился на фронте и служил в легендарной контрразведке СМЕРШ.
Неужели душегуб хотел поквитаться с офицером, уничтожив его семью? Чекисты взяли это предположение в разработку.
В это время в Москве сыщики выходят на некую Антонину Василенко. Это коллега погибшей Софьи Лерман по работе.
Антонина рассказала, что в тот вечер они вместе с Софьей дежурили в госпитале. В Москве было развернуто множество таких учреждений – больниц очень не хватало, и под лазареты для раненых бойцов переоборудовали школы, институты, дома отдыха. Медики работали на износ.
В одном из таких госпиталей и трудилась Софья Лерман. В ночь нападения она отправилась в пустую процедурную за шприцами и пропала. Обеспокоенная долгим отсутствием напарницы, Антонина пошла проверить, все ли в порядке. И застала неожиданную сцену: Софья была опрокинута на столе, а на нее навалился какой-то человек. Заметив Антонину, мужчина вскочил и моментально исчез. Растрепанная, покрасневшая, Софья принялась приводить одежду в порядок. Антонина хотела вызвать милицию, но коллега умоляла этого не делать. Антонина пошла на поводу и не стала никуда обращаться.
И вот, спустя месяц, Софью вместе с дочерью нашли без признаков жизни в собственном доме. Причем душегуб не тронул ничего из вещей, кроме альбома с фотографиями ее сына-чекиста.
Майор Семен Дегтярев, который вел это дело, чувствовал, что покушение в больнице и преступление на квартире наверняка были связаны. Он отдал приказ отработать свидетельские показания по новой, найти тех, кто мог видеть предполагаемого преступника.
И ему повезло – одна из почтальонов, девушка лет двадцати, сообщила, что дня за два до случившегося видела у квартиры Лерман подозрительного мужчину. Незнакомец был высок, широкоплеч и черноволос. Он представился почтальонше как Илюша, на вид ему было около 25 лет. В руке молодчик небрежно держал букетик цветов.
Сыщики срочно отправили запрос в часть, где служил Абрам Лерман – не было ли в его окружении человека, подходящего под это описание. Дегтярев не исключал, что в подразделение мог затесаться вражеский агент. Ведь поимка таких лазутчиков была одной из главных задач СМЕРШа. Но выявить матерого шпиона было крайне непросто. Чекисты использовали для этого множество хитроумных уловок.
Между тем особисты проверяли всех бойцов части, подходящих под описание. Темноволосых и крепких парней набралось немало, но ни один из них не вызвал подозрений.
Расследование забуксовало
В Москве же чекисты продолжали отрабатывать зацепку, полученную от Антонины Василенко. Они пытались найти человека, напавшего на Софью в больнице незадолго до ее гибели. Опрашивали персонал, изучали документы.
В тот момент никто не подозревал, что таинственный душегуб снова направляется к дому 13 на Новокузнецкий. И на этот раз он его целью была маленькая девочка.
В тот роковой день 5-летняя Варя Сомова играла на улице в солнце. Рисовала его прутиком на земле. Вдруг хлопнула подъездная дверь, а на детский рисунок грубо наступил мужской ботинок. Обиженная девочка посмотрела на уходящего дядю и замерла. Его рука была ярко-красная. Он тоже заметил ребенка, который не сводил с него глаз. Мужчина поспешно вытер руку и сделал шаг к Варе. Девочка в страхе стала пятиться. И в этот момент она услышала голос своей бабушки.
Незнакомец тоже его услышал и моментально исчез. Так Варя Сомова стала единственной, кто видел уходящего из квартиры Лерман душегуба.
Все это станет известно лишь много позже, после того, как дело будет раскрыто.
И тогда майор Дегтярев будет не спать ночами, не в силах простить себя, что не уберег ребенка. Незнакомец понял, что Варя способна его опознать, и он вернулся за ней через пять дней. Девочку нашли в кустах у забора, она даже не успела позвать на помощь.
Перечитывая материалы дела, Дегтярёв снова обращает внимание на эпизод в процедурной. Тогда какой-то брюнет напал на медсестру Лермон, которую через месяц после этого нашли вместе с дочерью.
Он напал, а когда Антонина Василенко вошла, также быстро исчез. И тут Дегтярева осенило. А что если этот незнакомец либо работает в госпитале, либо работал там раньше.
На следующий день муровцы уже были на месте и искали похожего по приметам человека.
И случайно вышли на любопытный факт. Оказалось, в том же госпитале работает истопником некий Илья Квисашвили – здоровенный брюнет лет 25-30. Он очень походил на фоторобот, составленный со слов девушки-почтальона!
Круг начинал сжиматься. Оперативники решают проверить кочегарку. Все отправляются внутрь, но одного оставляют в засаде. И вдруг оперативник слышит выстрелы. Из-за угла кочегарки выскакивает темноволосый парень с орденом красной звезды на груди, нос к носу сталкивается с муровцем и озабоченно спрашивает
«Что-то стреляют! Я к вам на помощь!»
Сотрудник Мура не попался в эту ловушку. Несмотря на орден, взял плечистого брюнета на мушку.
Как выяснилось, Квисашвили оказался обычным дезертиром и уголовником. В 41-м, когда вся страна поднялась на борьбу с захватчиками, он струсил и сбежал из родного дома. Примкнул к воровской шайке и начал промышлять грабежом. Сначала щипал прохожих по темным улицам, потом стал залезать в квартиры. Вскоре сколотил банду таких же преступников. За несколько лет успел награбить немало добра и наловчился мастерски маскироваться под фронтовика, украв липовое удостоверение инвалида
Но Квисашвили понимал, опасно все время жить по воровским малинам. Рано или поздно зоркое око МУРа заметит его. И хитрец решил на время залечь на дно, устроившись в больницу по фальшивым документам. Там и приметил скромную медсестру Софью Лерман. Стал красиво ухаживать, очаровывая пылким нравом горячего южного мужчины.
45-летняя вдова, давно привыкшая к одиночеству и тяжкому труду, впервые за долгие годы вновь ощутила себя желанной.
Софья стала приводить кавалера домой. Познакомила со взрослой дочерью Авигой. И не заметила, дочка понравилась Илюше куда больше, чем ее мать. Сочная 19-летняя красавица будоражила воображение Квисашвили.
И однажды он не смог устоять и набросился на нее. Повалил на кровать, девушка отбивалась, кричала, смогла схватить подсвечник и ударила его по голове. От острой боли взбешенный Квисашвили потерял над собой всякий контроль.
Озверев, он выхватил нож и начал остервенело наносить удары куда попало. Увидев, что натворил в приступе ярости, Илья запаниковал и попытался трусливо сбежать. Но в прихожей нос к носу столкнулся с Софьей, как раз вернувшейся со смены. Обезумевший от страха душегуб, недолго думая, с перекошенным от злобы лицом набросился и на нее.
Жестоко расправившись с несчастными женщинами, Квисашвили принялся торопливо обшаривать квартиру в поисках хоть каких-нибудь ценностей. Ничего особо стоящего не нашел, зато захватил с собой семейный альбом Лерманов, он знал, что где-то в нем есть и его фотокарточка.
Но исчезнуть незамеченным не вышло, так как во дворе он столкнулся с маленькой Варей.
Глаза ребенка и душегуба встретились, а через 5 дней он за ней вернулся. Жгучему брюнету было совсем не жалко беззащитного ребенка.
Квисашвили жалел лишь о том, что попался в руки милиции.
Во время следствия Илья Квисашвили просил отправить его на фронт. Обещал кровью искупить свою вину, умолял, даже ползал на коленях перед судьями.
Ему отказали. Защищать родину должны достойные люди, а не такие...
В начале 45-го душегуба расстреляли.
А майор Дегтярёв получил благодарность за раскрытие этого дела. И как особо ценную награду неделю отпуска. По законам военного времени это было немало, ведь впереди его ждали новые дела.