На дворе давно стемнело, а дети все никак не хотели идти домой, уж больно весело на камнях было. "Камни"- так в деревне называли развалины старого дома в конце улицы. Дети помладше приходили сюда играть, а к вечеру собиралась молодежь, можно было "погреть уши" и узнать новые сплетни.
- Васька, негодник, а ну марш домой! - раздался зычный голос мачехи, - Тимоша, и ты сынок иди! - Добавила она уже мягче.
Тон мачехи не предвещал ничего хорошего. Два мальчугана собрали игрушки, разбросанные на камнях, и, сломя голову, помчались домой.
Васька и Тимоша приходились друг другу сводными братьями - погодками. Их родители поженились, когда мальчишкам не было и шести. Отец Васьки к тому времени вдовствовал уже пару лет, его жена умерла от послеродовой горячки после рождения второго ребенка. Кроха появился на свет намного раньше срока и тоже не выжил. Так остался мальчик с отцом.
Васька рос худосочный, болезный и был всегда тихий, как камыш поутру, только большие любопытные глаза с задоринкой выдавали неуёмный интерес к жизни. Поначалу отцу помогала сестра, Васькина тётушка, а как-то по весне отец привёл в дом женщину и объявил: "Вася, сынок, это тётя Клава, она теперь будет жить с нами"
С ней в семью пришёл сынишка Тимофей, Васькин ровесник, довольно балованный, хитрющий малый. Они с Васькой были, как земля и небо. На фоне баламута Тимофея Вася казался божим одуванчиком, но не для мачехи. Тётя Клава оказалась женщиной своенравной, сразу взяла бразды правления семьей в свои руки и частенько помыкала слабовольным и безхарактерным мужем. К пасынку тётя Клава не прониклась с самого начала, а пошло с того, что Васька не захотел называть её мамой. В день появления новой хозяйки в доме собрались все родственники, за богато накрытым столом шумно отмечали роспись молодожёнов. Тётя Клава зыркнула на мальчика, который уткнулся в плечо тетушки, словно дикий ощетинившийся котёнок, и поманила его пальцем. Он высунул голову и посмотрел изподлобья на крупную, вульгарно накрашенную женщину в кричащем платье. Его мама никогда не красилась так смешно, как клоун. Васька смотрел, но близко не подходил, тогда тётка подсела к нему сама, вытащила из кармана конфету в яркой обёртке, и, протянув её, сказала
- Вася, повторяй: "Мама Клава, дай конфетку"
Мальчик насупился и продолжал молчать.
- Ну, повторяй же: "Мама Клава, дай конфетку" - настаивала Клавдия уже более громко.
- Тётя, дай конфетку!
- Мама!!
- Тетя! - упорствовал мальчик.
Бабушка, сидящая рядом, прошептала на ухо
- Васенька, скажи "мама", с тебя же не убудет.. Один раз назовёшь - быстрее привыкнешь.
- Не мамка! Не мамка она мне! - закричал Вася, - И конфеты её мне не нужны, от сладкого зубы болят.
Женщина отдёрнула руку с конфеткой и кинула её к себе в карман.
- Как знаешь, - процедила она сквозь зубы, развернулась, и, цокнув каблуками лакированных туфель, пошла плясать.
С того дня возникла между ними негласная неприязнь. Клавдия была полной противоположностью тихой интеллигентной маме Васи. Крупная, громкоголосая, ходила вечно всем недовольная. Отец мальчика работал в колхозе комбайнером с зари до поздней ночи, особенно в страду, и дома бывал редко. Все заботы Клавдии о пасынке сводились лишь к тому, абы не голодный был, да лицо вовремя умывал, чтобы по селу толки не ходили, что замарашкой мальчугана держит. А со своего сыночка Клавдия пылинки сдувала, по хозяйству помогать не заставляла, рано не будила, всё ставни закрывала, чтобы поспал подольше.
Так худо бедно прожили они вместе почти два года. Пришло время идти в школу, поехали в город на рынок детей одевать. Тимоше туфли кожаные, Ваське - дермантин, Тимоше свитерочек шерстяной, Ваське синтетическую водолазку.
- А почему у Тима с рисунками тетрадки, а у меня просто зелёные? - робко спросил Вася, - я тоже хочу с машинками.
- Вот будешь учиться хорошо и тебе будем красивые тетради покупать, оценки не от обложек зависят, - нашлась тётя Клава.
- Ага, я больше знаю, чем Тим, и цифры и буквы, и, что земля круглая, - не унимался Васька
- Замолчи сейчас же! Слишком много ты разговариваешь для семилетки! - отрезала мачеха.
Васька отвернулся к окну автобуса, от обиды большая крупная слеза предательски покатилась по щеке. Он шмыгнул носом, в ту минуту он так ненавидел эту поганую тетку, что, провались она сквозь землю, он был бы несказанно рад. И зажили бы они с отцом.. Как раньше.
- Вась, правда, - отец приобнял сына, - сдались тебе эти яркие тетрадки, только отвлекать внимание от учёбы будут. Клавдия, что ты в самом деле, - обратился он уже к жене с упрёком, - Два парня вместе растут, покупать надо одинаковое.
- Ладно, всё, всё, - смягчилась та, - Тимоша, поделись с Васей тетрадками.
- Я отдам эту и эту, там всё равно картинки страшные, - сказал Тимофей, высунул язык и показал его Ваське.
Васька в ответ ущипнул брата за бок.
- Угомонились оба! - крикнула Клавдия.
Пацаны надулись и стали смотреть в противоположные стороны.
Вася учился прилежно, его дневник красовался хорошими оценками, но Клавдия как будто не замечала достоинств пасынка. А вот если он допускал какую-то оплошность, всё раздувалось до размеров воздушного шара. Как-то Васька полез доставать с дерева кошку и порвал штаны. "Негодник, не ценит родительских денег".
Помог соседке сумки донести из магазина, опоздал на урок. "Негодник безответственный" И другого имени, как негодник, для Васьки не было. Только Тимоша жил в своё удовольствие, прогуливал уроки, начал тырить у отчима сигареты и потихоньку курить за сараюшками, это в девять то лет.
А однажды Васька увидел, как Тим взял из материнской сумки деньги, и у мальчишек завязалась потасовка. Воришка пригрозил, если Васька расскажет про кражу, то он такого про него напридумывает, что его мигом в интернат сдадут.
Мамой тётю Клаву Васька так и не называл, да ей и не надо уже было. Мачеха полностью освоилась у очередного мужа и чувствовал себя полноправной хозяйкой. А Васька в своём же собственном доме чувствовал себя лишним. Так и жили.
Прибежали пацаны с камней на строгий голос матери, с порога Клавдия схватила Ваську за ухо
- Признавайся, негодник, в мою сумку лазил?
- Не лазил, чего сразу я то? - Васька пытался выдернуть ухо из цепких тёткиных пальцев.
- А куда три тыщи делись, которые я на порося собирала?
- Знать не знаю, - кричал Васька.
- Врёшь, чертяка, вот придёт отец, выпорет, враз вспомнишь.
- Тима спросите, - Васька прям захлёбывался от такой несправедливости, - Он сегодня шоколадки в магазине покупал.
- Ты Тимошу сюда не приплетай, иж чего удумал, на брата клепать!
Тут в дом вошёл отец и невесть откуда прорезавшимся зычным голосом сказал
- А правда, давайте спросим у Тимофея.
Клавдия зыркнула на мужа, навеселе он что ли? Решила не перечить.
- Сынок, подойди к мамочке, - наигранно строго попросила она, - Не видел ли ты денег из моей сумки?
Мальчишка насупился и сразу начал хныкать.
- Ничего я не брал, ничего не видел!.
- Ты сегодня сладостей набрал в магазине на восемьсот рублей, откуда деньги? - продолжил отчим.
- Дядька Жора дал, я ему помогал дрова носить, - врал Тимофей.
- Вот видишь, - вступилась за сына мать, - Это твой Васька взял, вечно из себя тихоню строит, а на самом деле..
До этого случая отец всё молчал. Клавдия хозяйство хорошо вела, дом в порядке содержала, хоть и понимал, что к сыну она строга не по заслугам. Но сам Васька никогда не жаловался, и отец думал, просто такой уж характер у неё. А тут ему стало обидно за сына, баловник - ладно, но не вор, никак не вор!
Пошёл к дядьке Жоре, и тот конечно же сказал, что никакие деньги ни за какие дрова он Тимофею не давал.
Вернулся Васькин отец домой поздно.
- Ты никак хмельной? - гаркнула на мужа Клавдия.
- Твоя правда, выпил для храбрости. А теперь послушай, что скажу, Клава, - муж сел за стол, - Баба ты неплохая, домовитая, но уж больно не ласковая, ни ко мне, ни к сыну. Боюсь, не ошибся ли, приведя тебя в семью. Я спать лягу, а ты подумай и к утру ответ дай, если не лежит душа твоя к нам с Васькой - лучше поезжай отсель. А мы как-нибудь сами.. Жинок на свете много, а сын у меня один, единственный!