Если бы шестилетнего Мишку спросили: «Какие праздники ты любишь больше всего?», он бы, не задумываясь, ответил так: «Рождество и Пасху!». И хотя бабушка, мама и папа рассказывали Мишке о значении этих больших православных праздников, о Ком они свидетельствуют и что подтверждают, главным для мальчика – по извинительной причине малолетства – были пока еще праздничные настроение и обстановка. На Рождество это елка и подарки. На Пасху – крашенные в разноцветье яйца, пышный сдобный кулич и приготовленный особым способом нежнейший творог.
Пасху в Мишкиной семье всегда отмечали торжественно, по всем правилам, как было заведено исстари. Родители с бабушкой держали многодневный строгий паст, чаще ходили в церковь. За три дня до праздника бабушка пекла куличи на всю их большую родню. Они получались у нее маслянистые, желтые (бабушкины племянники и другие уже взрослые внуки говорили, что вкуснее этих куличей других не бывает) и готовила творог. Сначала сквашивала молоко, выкладывала простоквашу в марлю, вывешивала этот узелок над чашкой. Потом, когда стекала сыворотка, бабушка протирала получившийся творог через сито, добавляла в него сахар, яичные желтки, ваниль, орехи… И плыл по квартире непередаваемый ванильный аромат.
Конечно, во всех празднично-подготовительных мероприятиях самое деятельное участие принимал и Мишка. И когда он, прикусив от усердия кончик языка, разрисовывал яйца-крашенки, бабушка в очередной раз рассказывала ему о Спасителе, о Его учениках, о предательстве Иуды, о крестном пути Иисуса на Голгофу, Его распятии и воскрешении.
Иисуса мальчик жалел до слез и плакал, когда представлял себе измученного Сына Божия, согнувшегося под тяжестью креста на спине… Вот Его подгоняют плетьми римские солдаты, и Он устало бредет по мощеной камнями длинной иерусалимской улице. «Бабушка, за что они Его так?» - спрашивал Мишка дрожащим от слез голосом. – «За правду, сынок, за то, что учил людей жить по вере, без греха».
Накануне Великого праздника Мишкина семья обязательно ходила в храм освящать пасхальное угощение и приложиться к Плащанице. Мишка знал, что назавтра всех будет ждать празднично накрытый стол с его любимыми блюдами, среди которых – непременно! – на фарфоровом блюдечке будет лежать маленький ломтик обыкновенного черного хлеба, накануне также освященный в храме. И завтракать, разговляться их семья всегда начинает именно с этого хлебного кусочка. Мишка давно спрашивал у бабушки, почему ломтик черного хлеба в их семье «главнее кулича с сахарной корочкой», и однажды она рассказала ему одну историю.
Сто лет назад бабушкины мама и бабушка (то есть, Мишкины прабабушка и прапрабабушка) жили в Ленинграде. Когда началась война с фашистами, прапрабабушке было 25 лет и она работала на Кировском заводе в бухгалтерии. Прабабушке на тот момент исполнилось три года. Девочка с охотой ходила в детский сад. Почти сразу же начались бомбежки, обстрелы, город оказался в блокаде. Мишиной прапрабабушке пришлось оставить свою бухгалтерию и научиться работать на токарном станке. Из-за ночных смен ее дочка часто ночевала дома одна, под присмотром добрых соседей.
Конечно, девочке было страшно одной в темной и холодной комнате – не работали отопление и водопровод. Но самым ужасным был голод. Есть хотелось всегда. Хлеб, который выдавали по карточкам, съедали сразу. И все съестные припасы дома давно кончились, даже перловая крупа, которая раньше шла только в рассольник. Как и чем они тогда жили? Шатаясь от слабости, женщина и девочка каждый вечер молились у иконы Спасителя о мире, об избавлении от мучений тысяч ни в чем не повинных людей. Может быть, именно благодаря этим искренним молитвам они и остались тогда жить…
И вот закончилась первая, самая тяжелая блокадная зима. Многие ленинградцы погибли от голода, соседи, с которыми Мишкины бабушки дружили, тоже… А 5 апреля 1942 года православные христиане во всем мире праздновали Пасху Христову. Готовились к ней и в блокадном Ленинграде. 4 апреля исхудавшие – в чем только душа держится - Мишкины прапрабабушка и прабабушка пришли в ближайший храм освятить свой кулич – крошечный ломтик серого хлеба из целлюлозы и крахмала и разных съедобных добавок. Рядом с ними стояли и другие ленинградцы с хлебными кусочками и свечами в руках. Слабые от голода священники прочитали положенные молитвы, окропили скромную пищу святой водой, и люди начали расходиться по домам.
Как раз в эти минуты фашисты после долгого перерыва вновь подвергли Ленинград артобстрелу. Недалеко от Мишиных бабушек разорвался немецкий снаряд. Девочку по счастью не задело, а вот ее маме досталось крепко. После обстрела ее отправили в госпиталь, а малышку привезли домой. Пасху 1942 года она встретила в печальном одиночестве, помолилась Богу о здоровье мамы и съела освященный хлебушек. Когда, месяца через полтора, прапрабабушку выписали из госпиталя, дочку свою дома она не нашла. Потом выяснилось, что девочку эвакуировали в Тамбовскую область. Когда в начале 1944 года наши войска сняли блокаду Ленинграда, прапрабабушка начала поиски своей дочки. Года через два ей удалось найти девочку. В Ленинград они так и не вернулись.
Пока были живы, всегда на Пасху, помимо куличей, освящали в храме и маленький ломтик простого черного хлеба – в память о том, что пришлось пережить и испытать. И потом, когда бабушек не стало, эта традиция так и осталась жить в Мишиной семье.
…В этом году в канун Пасхи Мишка, папа, мама и бабушка тоже принесут в храм вместе с куличом освятить и ломтик черного хлеба. И молиться мальчик вместе с родными, тысячами знакомых и незнакомых россиян будет Господу о даровании всем долгожданного мира.