3 мая(16 мая) 1916 года Главнокомандующий армиями Юго-Западного фронта Алексей Брусилов получил следующее сообщение с весьма нелицеприятным содержанием, где активно критиковалась сложившаяся в армии система взаимоотношений командного состава и нижних чинов, а также уровень компетентности офицеров (РГВИА. Ф. 2067. Оп. 1. Д. 161. Л. 476). Я приведу отдельные цитаты из данного текста(Примечание. Полный документ читатель может увидеть в конце статьи):
Милостивый Государь Алексей Алексеевич.
От одного из офицеров, служащего в действующих войсках, я получил письмо, которое почти полностью излагаю ниже. Те сведения, которые доходят до меня из госпиталей, преимущественно Красного Креста и общественных организаций, где раненые офицеры и нижние чины свободные в откровениях делятся и своими впечатлениями, и своими мыслями с медицинским персоналом, подтверждают искреннюю правдивость автора письма, которое я сообщаю Вам.
Вопросы, затронутые в этом письме, столь важны; значение их для ведения нами дальнейшей успешной борьбы столь велико, что я считаю необходимым ознакомить Вас с ними, дабы общими усилиями устранить те духовные недочеты, при наличии которых нельзя рассчитывать на упрочнение нравственных устоев в войсках.
Автор доводит до сведения "О повсеместном, растущем с каждым днем, отрицательном явлении, в корне надламывающем духовную мощь армии. Дух нашей армии до сих пор еще стоит на достаточной высоте. Однако, даже посторонним лицам уже бросается в глаза, что войскам не хватает той уверенности в своих начальниках, того обояния личности вождей, на которых прежде всего зиждется духовная мощь армии."
"Яд недоверия не только к умению, но и к добросовестности начальников настолько заразил армию, что лицу, хорошо знающему ея действительное настроение, трудно назвать даже три, четыре имени популярных и пользующихся доверием войск старших начальников."
"Громкой, решительно повсеместной, жалобой войск является жалоба на отсутствие духовного единения старших начальников со своими войсками. Одни начальники, по заявлению , и до сих пор совершенно не показываются среди них. Другие, формально исполняя данные на этот счет указания, бывают в частях, но исключительно с карательными и инспекторскими целями, неизменно сопровождая свои посещения выговорами, наказаниями, резким разделыванием подчиненных на местах и в приказах, отталкивая от себя офицеров и солдат сухим и пренебрежительным общением."
"Еще громче и сильнее звучат , тоже решительно повсеместно жалобы, что старшие начальники не считаются с обстановкой современного боя, не входят в положение войск и потому, или возлагают на них задачи явно невыполнимые, или ставят части в явно невыгодное сравнительно с противником условия борьбы."
"В самых сильных и резких выражениях жалуется пехота, что ее систематически и безжалостно посылают на верный расстрел атаковать сильно укрепленные позиции с недостаточной артиллерийской подготовкой. Повсеместные жалобы, что старшие начальники оставляют без внимания донесения самых испытанных и доблестных командиров полков о невыполнимости возложенной на них задачи и упорно шлют пехоту на верную гибель, требуя для подтверждения донесений больших потерь , которых почти всегда можно было бы избежать при более сердечном отношении к войскам и доверии к людям испытанной опытности и доблести."
"Для высших штабов списки потерь в боях - это мертвая бумага, голые цифры, ничего не говорящие. Для войск это дорогие имена лучших товарищей - красы русской армии, где почти каждая фамилия целая история."
"Войска не страшатся гибели. В лучших полках молодого прибывающего офицера встречают требованием отбросить мысль вернуться целым с войны. Но войска не мирятся с ненужной гибелью своих братьев. И когда лучшие представители их гибнут по мнению войск бесполезно, то нет предела горечи, изливаемой войсками по адресу тех, кого считают они виновниками ненужной гибели своих товарищей."
"Но современная война есть война нервов. А им имеется предел и у храбрейших людей. Ряд неудач надламывает поэтому нервы войск до полного их упадка.Люди, посылаемые в бесконечные и безнадежные атаки, не видя выхода из огненного мешка, в который их бросили, потеряв всякую надежду на успех и лишившись лучших товарищей, кончают в конце концов сдачей из-за упадка нервов. Тем же результатом может кончиться для многих ряд неудачных оборон, изо дня в день сопровождаемых регулярными обходами и прорывами с всего на несколько верст, ведущих к тому, что войска к новому появлению противника не успевают отдохнуть морально и изо дня в день переживают тягостные ощущения травленного зверя."
"Горько жалуется по этому поводу пехота, что якобы у нас хорошо понимают наличие падежа лошадей при непосильной работе, но не дают отчета, что массовые сдачи и бегство с полей сражения является показателем непосильного нервного напряжения людей. С горечью занимается пехота невыгодными для себя сравнениями, указывая, что конницу отводят на отдых при мало-мальски заметном утомлении лошадей, пехоту же оставляют на боевой линии при самых тяжелых нервных потрясениях."
"В своей среде, в обществе, в вагоне среди случайной публики, открыто и громко заявляют офицеры, что начальники не любят своих войск, не жалуют их, смотрят на пехоту лишь как на пушечное мясо. Думают не о деле, а только о своей карьере, выгодах, собственной безопасности."
Мнение Главнокомандующего Юго-Западным фронтом было следующее:
"Много правды, но много и неверного. Этот скептицизм развился вследствие неудач. Это понятно. Излечить от этой беды может только победа. Другого средства нет. Разрешение не идти вперед, потому что младший считает, что еще не время и старший ничего не понимает - вещь недопустимая. Тогда никогда ничего нельзя будет добиться. Единственно необходимое: тщательный выбор начальствующих лиц, а плохих устранять. Но все должно делаться разумно. Тут правил твердо определенных нет и быть не может. Брусилов".
Полный текст документа:
Желающие ознакомиться с иными публикациями и/или поддержать автора могут перейти по ссылке в
Телеграм:
Boosty: https://boosty.to/independent.ru