Речь пойдет у нас о питании птенцов белой трясогузки – наиболее известной представительницы этого рода. Именно ее вспоминают чаще всего, когда разговор заходит о трясогузках вообще.
Белая трясогузка относится к насекомоядным птицам, однако может потреблять также растительную пищу и корм антропогенного происхождения – остатки пищи человека. Тут можно вспомнить, что прилетают эти птицы очень рано, нередко до стаивания снега и исчезновения льда на водоемах. Нередки в это время и снегопады, и похолодания, так что прилетать в столь ранние сроки могут только те из насекомоядных птиц, кто и другой пищей в случае необходимости способен воспользоваться. Съемки трясогузок, спокойно кормящихся на снегу, мне в свое время довелось сделать:
Но основу рациона трясогузок составляют все же беспозвоночные. По данным научной литературы, абсолютно преобладают в их пище насекомые, в частности, двукрылые и жесткокрылые, при массовом появлении заметную долю могут составлять и другие беспозвоночные. Известно также, что при кормежке на асфальтовых покрытиях в крупном городе заметную роль в питании птиц играют муравьи. Мне довольно сложно представить себе муравьев в качестве основной пищи для трясогузок, но это, видимо, потому только, что у нас и с другими насекомыми проблем нет. А вот вспоминаю свои попытки разыскать какую-нибудь членистоногую живность в небольшом московском парке, и сразу как-то начинает вериться в трясогузок, что рады даже и муравью…
Питание этих птиц я изучал неоднократно и во многих гнездах, и вот что получилось:
В окрестностях г. Рязани трясогузки выкармливают птенцов различными беспозвоночными, среди которых преобладают насекомые.
В небольшом количестве в питании птенцов присутствуют мелкие моллюски с раковинами, которые, наряду со скорлупой яиц, являются в основном компонентами минерального питания.
Средняя длина добычи составила 10,69 мм(3-45), масса – 42,6 мг (4-460). Средняя масса приносимой к гнезду за один раз порции – 169,2 мг (30-460).
Белые трясогузки способны применять множество кормовых методов. По моим наблюдениям, чаще всего они либо собирают с субстрата и на мелководье мелких малоактивных беспозвоночных, либо догоняют и хватают крупных подвижных насекомых (например, стрекоз). В первом случае птица приносит к гнезду за один раз множество мелких объектов, во втором – как правило один крупный. Более 40% порций содержит всего один объект. Порций с двумя объектами уже только 10%, по 3 и 4 объекта птицы приносят редко. Количество порций с 6-12 объектами несколько больше, чем с 3-4 – по 5-7%.
На водных и околоводных беспозвоночных приходится 56,8% по встречаемости и 66,3% по массе. В основном добываемые представители водной фауны невелики по размерам, за исключением личинок стрекоз. Например, часто трясогузки приносят в гнездо мотыля, то есть личинок некоторых комаров, и приносить могут их сразу десятками, причем каждая отдельная личинка в длину достигает всего несколько миллиметров. Взрослых комаров они тоже активно потребляют, а наравне с личинками нередко приносят и куколок, весьма на них похожих и встречающихся в тех же самых местах.
Вспоминаю, что во времена моего детства у нас даже в центре города существовали по целым неделям лужи с богатейшей фауной. Был там и мотыль, кишели дафнии, циклопы, множество личинок самых разных насекомых наполняло эти лужи суетливой жизнью. Я посещал их в поисках корма для аквариумных рыб, а трясогузки добывали пищу для птенцов. Всем хватало. Теперь этих луж уже нет, вместо них – асфальт и бетон, а после дождей по бетонным руслам мчатся дикие потоки воды, наподобие селей в горах. Нет и самого лучшего корма для трясогузок. Птицы в таких местах попадают в своеобразную экологическую ловушку. Для них самих еды вполне хватает, а вот предсказать, что птенцов кормить будет нечем, они не могут. В двух гнездах, расположенных в кварталах с многоэтажными домами, птицы начали кормить только что вылупившихся птенцов крупными серыми мясными мухами длиной более 1 сантиметра. Птенцы, несколько минут подержав такую добычу во рту, выплевывали ее, и она поедалась взрослыми птицами. Более мелкий корм птенцы проглатывали, но получали они его редко. Поэтому из 9 вылупившихся в этих гнездах птенцов 8 погибли в первые 3 дня, и лишь один вырос и благополучно покинул гнездо. Такая птенцовая смертность в основном наблюдалась в районах плотной городской застройки, где погибло 43,5% вылупившихся птенцов. В природных биотопах аналогичный показатель составил 4,6%.
Высока доля в питании трясогузок хорошо летающих насекомых – по встречаемости 28,6%, по массе – 46,5%. Более высокая доля активно летающих насекомых по массе в рационе, чем по встречаемости, не случайна. Преследование добычи, локомоторные способности которой сопоставимы с таковыми птицы-фуражира, требует высоких энергетических затрат и может быть оправдано только в отношении сравнительно крупных объектов, могущих эти затраты восполнить.
Интересно, что, в отличие от многих других птиц, в питании птенцов трясогузок очень небольшой оказалась доля гусениц и пауков – всего по несколько процентов. Видимо, это связано с тем, в каких местах охотятся трясогузки. Найти на асфальтовой дорожке или крыше паука или гусеницу довольно-таки проблематично.
В гнездах, где мне доводилось изучать питание птенцов трясогузок, каких-либо антропогенных пищевых объектов не наблюдалось. Однако по отрывочным наблюдениям, они все же присутствуют в рационе птенцов. Я неоднократно наблюдал за кормлением гнездовых птенцов и слетков белым хлебом, кашей, чипсами и другим антропогенным кормом. В некоторых случаях птицы посещали специальные подкормки, где брали кусочки белого хлеба, творога, вареного яйца и уносили в гнездо. Для этих трясогузок была характерна агрессивность по отношению как к другим трясогузкам, так и представителям других видов (полевой воробей, большая синица), при попытках последних также воспользоваться подкормкой. Однако так себя вели только некоторые пары, причем всегда оба родителя. Другие особи никак не реагировали на бросаемый им или разложенный вблизи гнезд корм.
В одном из институтов, где мне довелось работать, среди заочников было сразу несколько человек с рязанского шпалопропиточного завода. И все они рассказывали одно и то же. Трясогузки в последние годы (а речь идет о начале второго десятилетия текущего века) стали регулярно посещать обеденные столы, на которых поедали оброненные и специально оставленные для них крошки хлеба. Одновременно на столе могло находиться несколько особей. Еще в конце 1990-х годов птицы не использовали этот источник пищи. В шпалах же на территории этого завода они во множестве и гнездились. Теперь уже нет этого завода, как и большинства старинных предприятий, обладающих богатой историей. Их сменили безликие фирмы-однодневки и сетевые компании. Ну а о том, сколь ужасная судьба ожидает территорию бывшего завода, так и хочется рассказать, да и расскажу когда-нибудь…