Заслуженному врачу Республики Абхазия, кавалеру ордена "Ахьдз-Апша" III степени Майе Бебия-Конджария 11 мая исполнилось 90 лет.
Имя врача-педиатра Майи Бебия-Конджария уже многие десятилетия на слуху по всей Абхазии.
Бадри Есиава, Sputnik
Личный врач
В детстве я страдал астматическим бронхитом, и Майя Александровна была моим лечащим врачом. Сколько раз ей приходилось "откачивать" задыхающегося меня, сегодня уже посчитать невозможно.
В моих больничных воспоминаниях она сохранилась внимательной, доброй женщиной невысокого роста с черными волосами, которые сильно контрастировали на фоне белого халата. Помню, как она увлеченно и доходчиво рассказывала моей матери о моем состоянии, параллельно заполняя бумаги с рекомендациями по дальнейшему лечению. При этом она умела найти нужные слова, чтобы развеять страх и панику, которые обычно охватывают родителей в подобных ситуациях.
Я вырос, болезнь отступила, а Майя Александровна продолжала спасать жизни. По ее собственным примерным подсчетам, более чем за 65 лет работы через ее руки прошло не менее 20 тысяч детей.
Семейная история
Будущий первый врач-педиатр Гудаутского района Майя Бебия-Конджария родилась 11 мая 1934 года в Гудауте в семье интеллигентов. Ее отец Александр Бебия был партийным деятелем, а мать Елизавета Дубровская педагогом русского языка и литературы.
Познакомились они в Москве. Бебия учился на рабочем факультете - учреждении системы народного образования СССР, которое подготавливало рабочих и крестьян для поступления в вузы. Дубровская была его педагогом.
"Я, конечно, у мамы часто спрашивала, что ее заставило оставить Москву и переехать в Абхазию. Но я понимала, что у них была сильная любовь. Когда она согласилась выйти за него замуж, ее родственники сразу от нее отказались, так как они ничего не знали ни об Абхазии, ни о такой нации, как абхазы. А, тут их любимица туда уезжает", - рассказала Бебия-Конджария.
Не без приключений молодые добирались до родового села Хуап Александра Бебия. Автомобили в ту пору были роскошью и в Гудауте их встретили на конях с арбой для вещей невесты. Жених в ту же минуту исчез и доверил свою избранницу близким родственникам. Так требуют местные обычаи.
По абхазской традиции невесту должны были провезти к дому на скакуне, но русская девушка не умела ездить верхом и ее усадили в повозку. Сделать это удалось не сразу, так как никто из встречающих не говорил по-русски.
Наконец невесту доставили в ее новый дом в селе Хуап, где уже стояли деревянные столы без скатертей, вареное мясо, а горячая мамалыга лежала не в тарелках, как в наши дни - ее накладывали прямо на столы перед гостями.
Елизавету впечатлила природа Абхазии, но местный быт и скромные условия жизни, конечно же, ее тревожили. Вскоре молодожены переехали в Гудауту. Партия им выделила комнату в двухэтажном доме из дерева напротив парка имени Ленина, где проживало еще несколько семей.
У Александра Бебия и Елизаветы Дубровской родились две дочери Майя и Светлана и сын Евгений, который стал первым генетиком в Абхазии. Светлана посвятила свою жизнь педагогике и была депутатом городского Собрания Ставрополя.
Детство и главный зайчик
Елизавете Дубровской предложили работу учителя в начальных классах одной из Гудаутских школ. Задача была не из простых. Дубровская не знала абхазский язык, а ее ученики не владели русским. Все же со временем им удалось наладить общение, и ученики делали успехи.
По рассказу юбиляра, детство у нее было хорошим. В три года ее отдали в хореографический кружок.
"Папа привозил меня туда на лошади. И забирал также. Все остальные дети завидовали мне", - с улыбкой вспоминает Бебия-Конджария.
С тех пор Майя Александровна полюбила танцы. Ей даже довелось выступить на главной сцене страны – в Государственной филармонии Абхазии, где детский коллектив из Гудауты представил зрителям хореографическую постановку "Красную шапочку".
Молодые дарования заняли первое место в том конкурсе. Им подарили панталоны с кружевами, белые носки, но самое главное в газете "Бзыбь" появилась статья об этом с фотографией коллектива.
"Вся Абхазия тогда была поражена этой балетной постановкой. Я играла роль главного зайчика. Костюм мне сделала мама из марлевой занавески. Когда я вышла на сцену, увидела эти огромные балконы, много людей и, конечно, удивилась. Я остановились прямо на сцене, и не могла пошевелиться", - призналась она.
К счастью, зрители восприняли этот казус частью спектакля и стали аплодировать. Из состояния замешательства маленькую Майю вывела их руководитель строгим и громким "проснись".
Две войны одной жизни
Памяти 90-летней Майи Бебия-Конджария могут позавидовать даже молодые. Она в мельчайших подробностях помнит то, что с ней происходило в детстве, имена всех своих педагогов, даты и адреса, даже имена тех, кто был в одном списке с ней при поступлении в институт.
Отчетливо в ее памяти запечатлелось начало Великой Отечественной войны. В тот день она вместе с матерью была в магазине, они выбирали школьные принадлежности.
"Мама мне все купила и вдруг из рупора на улице объявили о том, что началась война. На следующий же день маму вызвали на погранзаставу в Гудауте, так как она владела немецким языком. Три месяца мы ее не видели, но три раза в день к нам приходил солдат и приносил еду в нескольких кастрюлях и с завернутой в газету буханкой хлеба", - поделилась она.
После работы на погранзаставе Дубровскую перевели преподавать в Хуапскую школу, а глава семейства Александр Бебия ушел на фронт. Спустя несколько месяцев пришло извещение о том, что Бебия погиб.
Трагическая новость едва не подкосила его супругу, но слезы скорби вскоре сменились на слезы радости. От Александра Бебия, которого оплакивали семья и все родное село, пришло письмо с фотографией из госпиталя в Сталинграде.
"Как сегодня помню, мама получила письмо в форме треугольника и снимок, где папа лежит в постели с накинутым до колен одеялом. Она решила, что ему ампутировали обе ноги, и заплакала", - рассказала Бебия-Конджария.
В том письме Бебия попросил свою супругу забрать его из госпиталя домой. Дубровская собралась в путь, но старшая дочь не отпустили мать одну, и уговорила взять ее с собой. Не без труда они доехали до Сталинграда, нашли госпиталь, где ждал раненый фронтовик.
Когда наша героиня увидела покалеченных, раненых людей в госпитале, она подумала, что ее папа тоже стал таким и испугалась. Она убежала от мамы и спряталась в кладовке санитарок.
"Все стали меня искать и нашли. Мы зашли к папе в палату, и я увидела, что ноги ему не ампутировали. Я очень обрадовалась. В палате был мужчина, который заиграл на баяне, и я бросилась в пляс. Все смеялись, аплодировали и угощали меня сахаром", - поделилась она.
Александра Бебия семья забрала домой, но со здоровьем у него было далеко не все в порядке. Ноги ему сохранить удалось, но на войне он лишился обеих пяток. Раны его еще долгое время кровоточили. Помогло только абхазское народное лекарство.
После окончания Великой Отечественной войны Александра Бебия назначили директором Новоафонского курорта.
В годы Отечественной войны народа Абхазии, которую Майе Бебия-Конджария тоже пришлось пережить, она работала в Гудаутском госпитале. Об этом периоде мы говорить не стали, потому что воспоминания о войне с Грузией очень тяжело ей даются.
Майя Александровна в 2018 году давала интервью Sputnik, в котором рассказала о самой трагической дате в истории современной Абхазии – 14 декабря 1992 года, когда грузинские войска сбили вертолет с мирными жителями над высокогорным селом Лата.
"Этот день я помню как сегодня, все детали. Мне позвонили из штаба и сказали немедленно собрать отряд и объяснили, что в 14:00 на аэродром в Бамборе привезут останки погибших в сбитом грузинскими войсками вертолете", - из интервью семилетней давности.
В "команду" отважились войти лишь семь человек. Пятеро из них были молодыми медсестрами. Тела погибших и сгоревший вертолет доставили на аэродром лишь к 17:00. Медсестры, привыкшие к смерти, уже готовы были вытаскивать тела, но увиденное, по словам врача, могло потрясти не только молодых девушек, но и самых крепких духом.
"Когда мы открыли дверцу вертолета, оттуда пошел такой запах копченого мяса. Вышел дым, который начал резать глаза. Мы буквально не могли их открыть", - вспоминала врач.
Но времени на страх и слезы не было. 85 тел, из которых 35 были детскими, были выгружены и разложены по всей площади аэродрома. Тела доставили в морг.
В одноэтажном здании гудаутского морга мест для жертв Латской трагедии не хватало. Пришлось разложить их на полу.
"Представляете, 11 детям не было еще и года, совсем младенцы. Это были черные, как уголь, тела. Пришли женщины из организации по защите детей и принесли синие и розовые ленточки. Так мы определяли мальчиков и девочек. Но самое страшное было привести тела в порядок, положить так, как нужно. Похоронить их достойно. К примеру, была одна женщина, которая с двух сторон держала своих детей, так и сгорели", - рассказала врач.
Школа и студенчество
Майя Бебия-Конджария окончила школу в Новом Афоне. Она шла на серебряную медаль, но "тройка" по грузинскому языку, которую поставила ее учительница по указу директора школы, не позволила эту медаль получить.
Как объяснила наша героиня, ее мать отказалась переводить своих детей в грузинский сектор, и директор школы решил ей отомстить, о чем он открыто ее предупреждал.
После окончания учебы в школе, будущий врач решила поступить в педиатрический институт имени Горького в Ленинграде. Ее отец хотел, чтобы она стала педагогом, и был против такой затеи, но дочь была непоколебима.
"Я поехала в Ленинград и остановилась у родственников мамы. Пришла в этот институт по улице Литовская 100, я запомнила. На мне были простые туфли, простое платье, на голове были две косички. Я зашла в здание, а там стояли девочки – такие модные, городские. Стали меня расспрашивать, откуда я, смеялись что деревенская, дергали за косички. Очень обидели меня, но я не уступила им", - поделилась юбиляр.
Насмешки сверстниц и их совет вместо института выбрать техникум не заставили девушку из Абхазии передумать. Напротив, она поставила себе цель доказать всем, что они в ней ошибаются и сумела утереть им нос.
При сдаче экзаменов педагоги были удивлены тем, насколько хорошо юная абитуриентка из неизвестного им города владеет русским языком, насколько грамотно она пишет и как хорошо знает русскую литературу.
В сочинении на восемь страниц на тему "Широка моя страна родная" она допустила всего две незначительные ошибки, и получила пятерку.
"Мама мне сказала: никаких шпаргалок, и я их не подготовила. Многих выгнали из аудитории из-за шпаргалок. Я писала то сочинение очень долго. Вымазалась вся в чернилах, но продолжала писать. Периодически ко мне подходил педагог и указывал на некоторые ошибки, но я попросила его мне не мешать. Такая вот была вредная и гордая", - смеется Бебия-Конджария.
Кто-то из лекторов дал указание ей проспрягать слова на грузинском языке. Майя Александровна отказалась сделать это и объяснила почему.
"Я им сказала, что с грузинами мы не дружим. А я спрягать умею, но не буду. К счастью, они восприняли это с юмором, и для меня это прошло без последствий", - вспомнила она.
Шесть лет обучения медицине в Ленинграде пролетели стремительно. Уже бывшая студентка из причерноморской республики захотела вернуться на Родину и начать работать в Гудауте. Здесь ее ждали сложности.
По закону Майе Бебия требовалось проработать минимум два года в России, и ее направили в Ставропольский край, но попытки добиться желаемого она не оставила. На лето она приехала в Абхазию и пробовала устроиться на работу. Никто ее не брал, так как не хотел проблем.
Был и другой приемлемый вариант остаться в республике. Согласно советскому закону того времени, если выйти замуж за человека с высшим образованием, то можно трудоустроиться в том месте, где проживает супруг.
По счастливой случайности подруга Майи Бебия познакомила ее с главным экономистом Гудаутского района Сергеем Конджария. Молодые люди понравились друг другу и поженились. Они воспитали дочь Саиду и сына Заура.
Работа и заслуженный отдых
По ее собственной просьбе Министерство здравоохранения Абхазии направили Майю Бебия-Конджария участковым педиатром в Гудауту.
"Мой первый день работы. Было страшно жарко. Солнце пекло очень сильно. Мы с медсестрой Шурой Лабия пошли на обход. Честно скажу, я очень волновалась, но медсестра меня сильно поддержала и даже удивилась, что я без опыта работы хорошо справлялась", - вспомнила она.
Больница в ту пору располагалась в здании нынешней Гудаутской поликлиники. Она была рассчитана на сто коек, еще в те годы там работал рентген-аппарат, была кухня для пациентов.
Когда жители района узнали, что в больнице появился педиатр, пациенты хлынули на прием к молодому врачу. Коек стало не хватать и их количество увеличили. В год она принимала более одной тысячи детей. Максимальный показатель был в пределах 1400 человек.
Уровень смертности, добавила врач, был очень низким. Из тех 1400 детей умерло двое, что вызвало подозрение в министерстве здравоохранения Тбилиси. Приехала проверка, но повода придраться комиссия не выявила.
В той больнице Майя Бебия-Конджария проработала, пока не построили новую – нынешнюю Гудаутскую районную больницу. Был период, когда педиатрическое отделение перевели оттуда в железнодорожную больницу в другой части города.
Заслуженный врач Абхазии также рассказала о своем самом сложном дежурстве, когда за одну ночь к ней поступило 11 детей в тяжелом состоянии.
"Все эту ночь я не сомкнула глаз, а на утро нужно было отчитаться перед главврачом. Принесла ему все истории болезни и по каждому из них ответила на его вопросы", - сказала она.
Бебия-Конджария призналась, что каждая смерть пациента наносила ей душевную травму, и она тяжело это переносила. Наиболее опасными детскими заболеваниями, которые чаще всего в ее практике приводили к летальному исходу при запущенном состоянии, она назвала ложный круп и желудочно-кишечные инфекции.
Заслуженный врач Абхазии не планировала уходить на покой, но вмешался коронавирус. В 2019 году всем работникам здравоохранения рекомендовали уйти на самоизоляцию и Майе Александровне по настоятельной просьбе внука Мзауча Пилия пришлось взять в работе паузу.
Пока в мире бушевал COVID-19, Бебия-Конджария перенесла инфаркт и инсульт. Ее здоровье сильно ухудшилось, и она так и не вернулась к любимому делу.
"Я бы очень хотела на работу выйти, но не могу", - прослезилась она.
При этом она призналась, начать размеренную жизнь на пенсии удалось не сразу. Родители привозили своих детей на обследование к ней уже не в больницу, а прямо домой. Отказать в приеме врач, конечно же, не могла.
В последние годы ее образ жизни сильно изменился. Теперь Майя Александровна начинает свой день за чашечкой кофе у себя дома в компании соседок, с которыми она обсуждает наиболее актуальные новости не только Абхазии, но и мира. Остаются силы также на уход за любимой собакой и курами.
Больше новостей Абхазии читайте здесь.
Подписывайтесь на наши страницы в Telegram, ВКонтакте, Одноклассниках и TikTok