Аня сидит за столом и смотрит в тарелку с кашей. С каждой секундой она все больше напоминает мерзкий серый комок, который точно не пролезет в горло целиком.
— Ань, ешь быстрее. Остынет — будет еще хуже, — бросает мама, в спешке забегая на кухню и глядя в окно. — Уже зима, а стекла так и не помыли.
У Ани создается впечатление, что маме совершенно все равно, если Аня сейчас подавится и умрет.
Но если так подумать, расстроило бы маму, случись так на самом деле?
«Конечно расстроило бы, — думает Аня, посасывая кончик ложки. — Если бы она нашла время расстроиться».
У Аниной мамы есть только два режима: она или опаздывает, или пропадает в командировках. Аня предпочитает первый. Он переменчивый, во время своих «опаздываний» мама может разозлиться и наорать, хотя ты ничего-ничего плохого не сделал, но зато мама хотя бы существует где-то в пространстве квартиры.
Что представляют из себя мамины командировки, Аня все еще понимает с трудом. Просто в какой-то момент мама перестает опаздывать, а вечером ложится к Ане в постель, долго-долго обнимает ее и говорит, что будет очень скучать, а утром пропадает. И у Ани в голове совсем не складывается, почему мама так делает.
Через две недели мама возвращается, и каждый раз она такая радостная. Она обнимает папу и Аню и признаётся, что ей без них было очень грустно. У нее улыбка на пол-лица, особенно когда она протягивает Ане какую-нибудь новую куклу. И Ане сразу же становится ясно, что маме в этой ее командировке было очень весело и была она где-то, где делают красивые игрушки, так что это явно хорошее место. Должно быть, она была в какой-то волшебной стране. А Ане без нее было плохо.
Поэтому сейчас Аня сидит и думает: если она подавится кашей, то мама заметит? Наверное, да. Она ляжет к Ане в постель, прижмется к ее спине, а Аня не будет дышать. И тогда мама увидит, что у Ани изо рта торчит целый ком каши.
Домывая тарелку, Аня решает, что как-нибудь, когда мама придет к ней, чтобы полежать вместе, она задержит дыхание. Тогда мама решит, что Аня умерла, и жутко испугается. Потом Аня откроет глаза и скажет, что это была просто игра и на самом деле она жива. И мама обрадуется. И в этот раз она останется дома.
Хлопает входная дверь, и Аня выглядывает в коридор. Там уже стоит ее розовый рюкзак, который мама каждый раз собирает ей с вечера.
— Ты почему еще не одета? — в прихожей папа протирает Джеку лапы после прогулки.
У папы тоже несколько состояний. Строятся они на форме его головы. Как правило, она имеет форму газеты или планшета, но иногда — обычную. Абсолютно человеческую. Так бывает, когда он гуляет с Джеком или провожает Аню до школы.
Папа тоже всегда торопится, но не как мама. Ане кажется, что у его режима «обычной головы» есть какое-то ограничение по времени, вот он и старается сделать все дела именно в этот промежуток, чтобы потом его голова вновь превратилась в планшет.
Аня треплет Джека между ушами и надевает шуршащие зимние штаны. Затем куртку, а потом — рюкзак. Мама цепляет к рюкзаку ее мешок со сменкой и целует Аню в щеку, а после снова бежит опаздывать.
Идя до школы, Аня каждый раз рассматривает двери подъездов. Вот голубая дверь. В этом подъезде на втором этаже живет Анина старшая сестра. Раньше они хорошо общались, когда сестра жила с ними, но потом она переехала и теперь все время проводит со своим парнем.
А вот облезлая фиолетовая дверь другого подъезда. Там Анина бабушка, и она на самом деле очень славная. Когда не воспитывает Аню. Мама с бабушкой не общается потому, что мама постоянно опаздывает, а бабушка все время сидит дома.
Иногда Ане ее жалко. Вокруг ведь столько всего интересного! Вот, например, у них в школе — новенькая. Ее зовут Яна.
За следующий месяц Аня понимает много новых вещей: для начала, Яну в классе никто не любит, потому что она странная. Она не решает контрольные, а только плачет над ними, а еще учительница постоянно недовольна, что от Яниных тетрадей воняет сигаретами. В такие моменты Яна просто смотрит в парту, а весь класс смотрит на нее.
И Аня тоже смотрит.
На последнем уроке в пятницу им дают задание — принести в школу любимую книгу. Сначала Аня хочет взять «Волшебника Изумрудного города», но, сидя у бабушки и рассказывая ей о прошедшем дне, слышит в ответ: это — слишком детская литература.
Аня выпрашивает у бабушки «Робинзона Крузо». Она его читала, но ей не особо понравилось, и она ничего почти не поняла. Зато это очень круто — рассказать всему классу про книгу для старших.
Она рассказывает, ей ставят пятерку, и Аня садится.
А потом к доске выходит Яна. Выходит и выставляет перед собой немного помятую книгу зеленого цвета. И говорит, что ее любимая книга — «Волшебник Изумрудного города».
Вообще-то изначально Аня вовсе не планировала дружить с Яной. Но после ее ответа у доски Ане становится интересно.
Она подсаживается к Яне на следующей же перемене, и… Они долго говорят. Аня рассказывает ей о том, что на самом деле это и ее любимая книжка, а Яна улыбается.
Яна признается, что эта книга принадлежала ее старшему брату, а потом вздыхает и тихо добавляет, что теперь он там.
— Где? — Аня непонимающе хмурится. Она достает из своего рюкзака пакетик с яблоком, которое мама аккуратно почистила и нарезала дольками, и протягивает одну из них Яне.
— В Волшебной стране, — серьезно отвечает Яна.
Аня не верит, но Яна упорно повторяет раз за разом, что Волшебная страна существует и что однажды, когда на улице была сильная-сильная гроза, ее старший брат побежал на крышу их дома и не вернулся, поэтому Яна точно знает, что попасть в Волшебную страну возможно. Это — ее главная мечта.
— Маме не нравится, что брат туда улетел, — сурово произносит Яна. — Это потому что она сама ведьма. Она злая и много курит. А еще пьет зелья.
Аня хмурится, смотрит на Яну со всей серьезностью и тоже кивает.
— Моя мама постоянно летает в командировки. И каждый раз возвращается такой счастливой.
— Она летает в Волшебную страну, — уверенно произносит Яна.
У Ани в голове что-то щелкает. Неужели мама, зная, как Аня всегда мечтала попасть в Волшебную страну, втихаря, без нее, туда летает?
Теперь у них с Яной одно желание на двоих — попасть в Волшебную страну. Яне — чтобы сбежать от ведьмы-матери, а Ане — чтобы проводить со своей мамой больше времени. Они начинают готовить план.
Яна говорит, что попасть туда можно двумя способами: первый — волшебные туфельки, второй — ураган.
Они синхронно поворачиваются к окну, глядя на то, как плавно с неба падают снежинки. Никакого урагана нет и близко, но спустя минут пять учительница замечает, что смотрят они не на доску. И вот уже головы всего класса повернуты не только к Яне. У Ани начинает щипать глаза, потому что это первый раз, когда учительница кричит на нее.
— Ты же отличница! Какой пример ты подаешь классу?!
Яна берет ее под столом за руку. И тогда все снова становится хорошо. Аня снова удивляется, как же она раньше жила без Яны. Как существовала еще за день до встречи с ней?
Учительница отворачивается, а они возвращаются к плану. Если нет урагана, то, значит, им по крайней мере нужны туфельки. И Аня точно знает, где их достать.
— Мама просила передать тебе… Это. Надо доедать после Нового года, — Аня, стоя на пороге квартиры сестры, протягивает ей банку с черной икрой.
У ее сестры скоро свадьба, и мама сама рассказывала за ужином, какие красивые сестра купила для этого туфли. Почему-то, когда дело касается сестры, мама резко перестает опаздывать и разъезжать по своим командировкам.
— Что-то еще? — сестра быстро забирает банку и уже собирается закрыть дверь, но Аня вовремя просовывает голову внутрь.
— Я пить хочу. Можно?
— А дома не судьба? — сестра закатывает глаза, но все равно впускает ее, а после идет на кухню убрать икру в холодильник, а Ане налить воды.
Аня искренне не понимает, как можно есть такую гадость, как рыбьи яйца, и мысленно сравнивает сестру с Гингемой, которая заставляла бедных Жевунов таскать ей змей и лягушек.
На кухне раздаются голоса. Сестра что-то рассерженно высказывает своему парню-жениху. Что-то о том, что она не виновата в том, что она, то есть Аня, сюда притащилась. А он отвечает, что единственное условие, которое он ей, то есть сестре, поставил, состоит в том, чтобы он как можно меньше контактировал с ее тупой семьей, а сестра это условие совершенно отказывается выполнять. На кухне включается вода.
Аня как можно тише открывает и закрывает все шкафы в коридоре и в одном из них все же находит серую коробку, из которой торчат края красивой белой бумаги. Она приподнимает крышку совсем немного и тут же широко улыбается, видя внутри серебряные туфли. Ане кажется, что они даже блестят в полутьме коридора. Аня достает одну туфлю и сует ее себе под куртку.
Когда она пытается запихнуть туда же вторую, то слышит громкий хлопок и тихий вскрик сестры. Вода перестает шуметь. В коридоре слышатся быстрые шаги. Нельзя возвращать туфлю в коробку, но и спрятать где-то надо.
Заметив небольшой проем между шкафом и стеной, Аня пытается впихнуть туфлю туда, но шкаф предательски шатается. Она прислоняется спиной к стене и с улыбкой смотрит на сестру, появившуюся в коридоре.
Та потирает покрасневшую щеку и протягивает Ане стакан воды.
— Пей и уходи.
Аня с быстро бьющимся сердцем мотает головой и под досадливым взглядом сестры возвращает ей стакан.
— Я перехотела.
Сестра раздраженно хмурится, собирается что-то сказать, но с кухни ее окликает парень.
«Ага, — думает Аня. — Должно быть, ты тоже ведьма. Хотела отравить меня?
Сестра поворачивается к ней спиной, делает шаг в сторону кухни. Аня, воспользовавшись моментом и приготовившись бежать, резко дергает на себя туфлю, уперевшись сапогом в низ шкафа. Шкаф этого не выдерживает и заваливается прямо на сестру.
«Прямо как домик на Гингему», — думает Аня и бросается бежать.
— Ну ты руина, — разочарованно выдыхает Яна. — Как можно было облажаться?
Аня грустно поджимает губы. Ей и так уже досталось. Сначала от мамы, которая ради того, чтобы накричать на нее, даже на тридцать минут перестала опаздывать, а потом от папы, который смог превратить свою голову в нормальную на целых два часа — именно столько он читал ей лекцию о том, как плохо брать чужие вещи.
Туфли у нее, конечно же, отобрали и вернули сестре. А потом, когда Аня вполне резонно заявила, что в ближайшее время они той все равно не понадобятся, потому что какая может быть свадьба с синяком на все лицо, ее поставили в угол.
И, как Ане показалось, она простояла в углу весь Новый год и все праздники, хотя это было то самое редкое время, когда мама никуда не опаздывала, да и в Волшебную страну не летала.
Ане проблем и без того хватало, так еще и учительница устроила сегодня самостоятельную. Аня была уверена, что завалила ее.
— Эта твоя Яна на дно тебя тянет. Взгляни на свои оценки! — часто говорила ей бабушка.
Но если так подумать, то, когда они с Яной окажутся в Волшебной стране, до оценок вообще никому дела не будет. Скорее всего, они останутся там навсегда, и Аня всегда будет с мамой, а потом, благодаря своим туфелькам, там окажется еще и сестра. А потом они все вместе найдут способ перенести туда еще папу и бабушку, и тогда у папы всегда будет нормальная голова, а бабушка сможет выходить из дома. А Яна будет со своим братом. И мать не будет ее бить.
Аня справедливо считала, что и ей, и Яне живется очень несладко, просто раньше она этого не замечала.
Плохо жилось вообще всем.
Плохо было даже Джеку, ведь он, в отличие от Тотошки из книги, не умел разговаривать. Аня поделилась этой несправедливостью с Яной, и та посоветовала не кормить его до тех пор, пока он не попросит человеческим языком.
В последний раз Яна показала ей синяки от провода, которым ее мать ударила по руке. Яна сказала, что мать ее не любит, а вот брат любил. И тогда Аня подумала, что Яне, наверное, так одиноко. Так же одиноко, как Аниной бабушке, которая не может выйти из дома и которой папа постоянно приносит продукты. Бабушка ходила плохо, и сделать это самой ей было не под силу. И, наверное, если познакомить бабушку и Яну, они поймут друг друга и подружатся.
Поэтому в тот апрельский день Аня уверенно подвела Яну к фиолетовой двери в подъезд.
— Если твоя сестра была ведьмой Голубой страны, то твоя бабушка — Фиолетовой? — хихикнула Яна, но Аня почему-то не нашла эту шутку смешной. Но все равно кивнула.
Когда они зашли в квартиру и бабушка усадила их пить чай, желание веселиться пропало совсем. Стоило бабушке отвернуться, как Яна шептала Ане на ухо, что бабушка действительно похожа на ведьму. И бабушка, разумеется, это слышала, но смотрела только на Аню, сдвинув седые брови.
А Аня ничего не могла сказать.
В какой-то момент бабушка медленно пошла на кухню, чтобы принести конфет. Аня хотела было помочь, но бабушка лишь бросила «сиди уже», и Аня осталась. Стоило ей покинуть комнату, как Яна подскочила с дивана и принялась ходить туда-сюда, осматривая все углы.
— Красивая, — она стянула с туалетного столика брошку, которую бабушка им показывала, и убрала к себе в карман.
— Эй, положи! — Аня, все еще держащая за ручку чашку горячего свежезаваренного чая, подскочила с места. — Верни!
— В чем проблема? — Яна нахмурилась и снова достала брошь, все же положив на место. — Она же ведьма, ты сама согласилась.
Аня пихнула Яну плечом, та почти потеряла равновесие, но вовремя вцепилась в Анину руку. В тот момент, когда бабушка появилась в дверном проходе между кухней и гостиной, Яна подтолкнула Аню вперед. Не удержав чашку, Аня выплеснула весь горячий чай прямо на руки бабушки, державшей вазочку с конфетами. Бабушка вскрикнула от боли. Вазочка упала на пол и разбилась. Яна, увидев это, громко рассмеялась.
— Смотри, ты облила ее! Она, наверное, сейчас растает!
Ане тоже на пару мгновений так показалось. Но вместо этого бабушка опустилась в свое кресло, закрыла лицо руками и заплакала.
— Ба, но это же… Просто игра, — прошептала Аня.
В тот день мама перестала опаздывать, а голова папы стала нормальной. Они втроем сидели на диване в гостиной и очень долго говорили. Точнее, родители говорили, а Аня только плакала.
Еще за день до встречи с Яной Аня была уверена в том, что жила счастливо. Сейчас она чувствовала себя до ужаса подавленно, ее трясло, и ей хотелось весь день сидеть под одеялом только для того, чтобы не видеть уставшие лица родителей, не вспоминать бабушкины слезы и вскрик сестры, когда ее придавило шкафом.
Мама в тот день сказала, что ей снова надо в командировку завтра утром, но теперь она не знает, как полетит туда, ведь Аня неуправляемая, и, наверное, она, мама, чего-то ей недодала. А еще она опять вспомнила, что так и не помыла окна.
А папа сказал Ане посмотреть на маму и подумать над тем, как сильно та устает на работе, и все ради того, чтобы Аня была счастлива. И Аня подумала, что за день до встречи с Яной она была счастлива.
— Не нужна мне никакая Волшебная страна, — сказала она Яне в школе. — Не нужна. У меня дома все отлично. Мне жаль, что у тебя нет….
Несмотря на то что Аня пыталась говорить мягко, Яна, кажется, очень рассердилась. Она пихнула Аню, да так сильно, что та врезалась в стену и ударилась головой.
— Твоя мать забивает на тебя, ты сама сказала!
И тогда Аня подумала, что на самом деле это, наверное, было не так. Мама много работала, но она всегда проводила с ней вечера накануне отъездов. Играла с ней. Мама дарила ей подарки и, наверное, действительно была рада видеть Аню и папу, когда возвращалась.
Правда, сейчас мама была в очередной командировке и не полежала с Аней вечером, как обычно. Но папа сказал, что все это было из-за того, что она очень устала после их разговора.
— Она сегодня днем вернется! И все у нас будет хорошо!
Когда она шла домой, погода была просто ужасная. Сгущались тучи, и моросил дождь. Аня увидела, как рабочие, красящие бордюр в желтый, в спешке собирали свои краски. Если бы тут была Яна, она бы сказала, что это — их дорога из желтого кирпича, которая обязательно приведет в Изумрудный город.
— Мам, привет! — Аня вошла в квартиру, хлопнув дверью.
Ей никто не ответил. Тогда она насыпала Джеку еду и прошла в гостиную.
Через два часа мамы все еще не было дома, а на улице уже бушевала гроза. Аня набрала папу и узнала, что маме задержали то ли рейс, то ли выдачу багажа, но сегодня она обязательно вернется. Аня папе не поверила. Наверное, мама просто не хочет возвращаться к такой дочери.
Аня подошла к окну и посмотрела на небо. Ливень барабанил в грязные окна. Сверкнула молния.
«Интересно, — подумала Аня, — мама вернется, если я помогу ей с окнами?
Под раковиной она взяла тряпку. Набрала в тазик воды и добавила туда мыло для мытья посуды. С внутренней стороной окна Аня справилась быстро, но вот с внешней….
Окно было длинным, поэтому Аня сделала шаг на карниз. Затем еще один и еще. Карниз пошатнулся, но Аня все еще держалась за край окна заледеневшими от страха пальцами. Пятый этаж — это вам не шутки, но ради мамы можно и рискнуть.
— Это просто такая игра, — прошептала себе под нос она.
Входная дверь хлопнула.
— Аня! — вскрикнула мама. В тот момент ей показалось, что вот сейчас, в эту самую секунду, она смертельно опаздывает.
От резкого звука Аня вздрогнула и поскользнулась. Снова сверкнула молния. Пальцами Аня вцепилась в выступающий край стены, выронила тряпку. Она удержалась, но руки уже начинали скользить. Она повернула голову и увидела бледное лицо мамы в оконном проеме. Мама, не желая терять и секунды, очень медленно шагнула на подоконник. А после — на чуть выступающий карниз. Протянула к Ане руку. Что-то прошептала.
Аня замотала головой. Мама сделала еще два шага вдоль карниза, потянулась к Ане и дернула ее на себя, подстраховав второй рукой. Аня ввалилась в комнату. Ударившись головой об пол, Аня обернулась на оконный проем. Увидела в нем лишь черные тучи.
С новой силой загремел гром, и Аня поняла, что ее мама, как и брат Яны, попала в уже никому не нужную Волшебную страну. Автор: Тина Берр Оригинальная публикация ВК.
