Иногда меня по ошибке принимают за мужчину. Обычно сами мужчины. Например, когда я сижу на приёме у окулиста, или жду на ресепшене, или покупаю новый телефон. В ответ я поднимаю брови с недоумевающим у-вас-что-глаза-не-работают-выражением и вижу в ответ озадаченность. Очевидно, нельзя носить брюки, рубашку и обувь без каблуков, коротко стричься, не краситься, не удалять волосы с тела — и при этом оставаться женщиной. Даже если у тебя грудь буквально размером с дыню. Видимо, я неправильная женщина. Я неправильно делаю все эти женские штуки.
Я почти не вижу подобных мне женщин в медиа и в своей жизни. Это особый вид одиночества. Как будто я отделена от прочих стеклянной стеной. Я здесь — но я совсем одна. Я не делаю ничего дурного. Но чужие взгляды, паузы в разговоре, переспрашивания, неспособность понять меня — они рисуют другую реальность. Ту, где я неправа, потому что существую. Где я нарушаю общепринятые правила: «Женщины должны носить платья, выходить замуж, рожать детей». Но я знаю, я знаю, что не делаю ничего дурного. И всё же — это как идти против ветра.
Я хватаюсь за всё, что помогает мне держаться на плаву. Я дорожу своими подругами-единомышленницами. Я радуюсь, когда по телевизору показывают бритоголовых женщин, когда вижу уверенных, непримиримых лесбиянок или фотографии женщин в удобных костюмах и подтяжках. И всё же их слишком мало, и они далеко от меня. Мне приходится держать каждую близко к сердцу; и я всё ещё чувствую одиночество чаще, чем хотелось бы.
Мне нравилась актриса Эллен Пейдж, потому что она была непримиримой. Она не извинялась за то, что она лесбиянка. Она просто находилась в центре внимания и немного раздвигала границы, установленные для женщин. Она напоминала всем, что женщины — это нечто большее, чем каблуки и маски из макияжа и юбок. Мы не должны ожидать от знаменитостей, что они нас спасут, но мы всё равно можем извлечь пользу из того, что женщины, на которых направлены тысячи взглядов, отказываются соответствовать мизогинным шаблонам.
Когда я прочла в новостях, что Эллен Пейдж объявила себя мужчиной, я ощутила печаль и скорбь. Ещё одна женщина поддалась мизогинии. Ещё одна лесбиянка задохнулась от лесбофобии. Наверно, на неё давило что-то, с чем не сталкивалась я. Но всё же, всё же, всё же. Мы должны справляться с этим давлением лучше. Мы не обязаны подчиняться чужому определению, что такое быть женщиной.
В бытии женщиной достаточно места для любой женщины. Для всех нас со всеми нашими различиями. Короткие волосы или желание носить удобную одежду не лишают вас права быть женщиной. Не нужно заявлять, что мы не женщины, если мы не подходим под мизогинные описания, которые в наши дни и считаются описанием женщины. Каждый раз, когда из-за мизогинии и лесбофобии женщина сдаётся, опускает руки, говорит: «Ну значит, я не женщина», страдаем мы все. Потому что для каждой из нас, кто остаётся здесь, правила и ожидания становятся ещё более строгими. Такие поступки вышибают почву из-под ног.
Личное — это политическое. Ради других женщин мы не станем притворяться, будто мы не женщины, только потому, что некоторым неприятно наше «неправильное» существование. Ради себя мы будем радостны, горды и непримиримы, когда речь идёт о женском бытии. Мы будем воспевать миллионы разных способов быть женщиной, потому что для нас — женщин — неправильного способа быть женщиной не существует.
***
Текст: floatingbook. Перевод и пересказ: Лена Климова. Обсудить текст можно здесь, в моем телеграм-канале.