Как уже неоднократно отмечалось, накануне Февральской революции даже ярые монархисты не могли считаться «опорой трона».
Одни полагали, что Романовы в их современном состоянии более не справляются с обязанностями, примыкали к Прогрессивному блоку.
Другие находились в состоянии «депрессии», предсказывая монархическому строю скорый конец.
Третьи не имели никакого политического влияния, являясь лишь бессильными наблюдателями.
Лев Александрович Тихомиров не всегда был монархистом. У него имелась весьма бурная «революционная молодость»: участие в нелегальной партии «Народная воля», распространение анти-монархических прокламаций, бегство за границу... где Л. А. Тихомиров постепенно перешел на реформистские позиции.
А потом и монархистом заделался, получил помилование при Александре III, вернулся в Россию. Не то чтоб какой-то уникальный случай: людям свойственно менять взгляды.
Л. А. Тихомиров стал видным представителем консервативной печати. А при П. А. Столыпине занимался делами цензуры и, одновременно, консультациями по рабочему вопросу.
При этом, уже в 1905 году Лев Александрович предрекал имперской России мрачное будущее. Его ключевой работой является «Монархическая государственность». Книжка действительно небезынтересная: там и исторический экскурс, и описание современного положения в России (на 1905 год), и любопытные предложения, и рассуждения о будущем.
«В настоящее время (1905 год.) мы видим Россию в самом смутном положении.
Среди войны, которая грозит подорвать все историческое будущее России, среди неслыханной слабости учреждений, среди самых смелых попыток государственного переворота, среди попыток инородческих элементов ниспровергнуть руководящую роль русского племени в империи, русскими созданной, среди хаоса мысли и раздоров самих русских, растерявшихся, не знающих, на какую силу можно положиться, а потому ищущих создания таких сил и тем невольно потрясающих существующую государственность, на этом фоне, отчасти революционном, отчасти имеющем вид какого-то разложения России, заявлен ряд реформ решительно по всем отраслям управления.
Все учреждения подвергнуты пересмотру, ни власть, ни народ не знают, на кого можно положиться среди слуг правительства, а страна полна всевозможных беспорядков и бунтов...» (с) Л. А. Тихомиров. Монархическая государственность.
Это 1905 год, это — печаталось официально. Так что в конце Л. А. Тихомиров, конечно, выражал уверенность в том, что «всё наладится», кризис удастся преодолеть.
В определенном смысле его тогда и впрямь удалось временно преодолеть. Знаете, на ум приходит аллюзия с инсультом, после которого человека «удалось поднять на ноги». Но поскольку выводов было сделано этим же человеком немного, второй инсульт оказался для него «контрольным выстрелом».
И это прекрасно понимал Л. А. Тихомиров накануне Февраля 1917 года.
Искренний сторонник «монархической государственности» вел личный дневник, в котором предрекал «крах системы».
К слову, Лев Александрович полагал роль личности (монарха) в истории одной из ключевых. И считал, что Николай II не способен полноценно управлять страной, так как не обладал сильным характером.
«Самое главное в том, что Государь не может, конечно, переродиться и изменить своего характера. С громадным характером, с твердым преследованием одного плана, одной линией поведения, - вообще говоря - можно спасать всё, выходить из самых отчаянных положений.
Но ведь именно этого у него не будет и не может быть...» (с) А. В. Репников. «Несчастный Царь, может быть последний» (события Февральской революции на страницах дневника Л. А. Тихомирова). / Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. 2007.
Л. А. Тихомиров видел в «министерской чехарде» неспособность власти найти сильных управленцев, подходящих для «внештатных ситуаций» личностей. Потому монархист неоднократно вспоминал П. А. Столыпина, мол, вот кто мог бы сейчас пригодиться.
Самое главное, что Тихомиров фактически предсказал неизбежность «переворота». Который, тем не менее, не решит проблем и приведет к ещё большему углублению системного кризиса в условиях тяжелой войны.
Упоминал Тихомиров и о недовольстве царем, его окружением и бюрократами бывших монархистов и масс народа.
Тут бывший революционер «вспоминал молодость» и указывал на то, что во второй половине XIX века всё было иначе: революционерам практически никто не сочувствовал, они были одни. Сейчас же в одиночестве осталась власть.
«Едва ли Россия была в таком страшном положении даже в Смутное время. Самое страшное в том, что Государь, видимо, не умеет окружить себя людьми благонадежными и любящими Россию...» (с) Л. А. Тихомиров — в январе 1917 года.
В итоге Февральская революция не стала чем-то неожиданным для «революционера-монархиста».
Предсказал он и «углубление революции», скептически отнесясь к возможностям Временного правительства и А. Ф. Керенского.
Кстати, революционное народническое прошлое все-таки сослужило Тихомирову добрую службу: советская Комиссия по улучшению быта ученых выделяла Льву Александровичу денежное содержание и паек (как специалисту по литературе, языкознанию и библиотековедению).
Принадлежность к «первым революционерам» явно давала «плюс к карме» после 1917 года.
Напоследок Тихомиров даже успел покритиковать книгу В. Н. Фигнер, в которой роль самого Льва Александровича якобы занижалась...
С вами вел беседу Темный историк, подписывайтесь на канал, ставьте лайки, смотрите старые публикации (это очень важно для меня, правда) и вступайте в мое сообщество в соцсети Вконтакте, смотрите видео на моем You Tube канале. Недавно я завел телеграм-канал, тоже приглашаю всех!