Часть финальная
Кроме работы в PR банка для предпринимателей и предприятий «Точка», я, Александра Прыткова, ещё хожу в походы. Сегодня расскажу вам финальную часть истории про Килиманджаро.
Проснуться в африканской ночи было непривычно: обычно перед глазами видно хоть что-то, в этот раз — ни зги. Включаю видео со вспышкой, снимаю, как мы собираемся. По факту, просто надеваем всю одежду, которая есть, шутим, что неплохо было бы и спальники с собой взять. На заднем плане играет Californication от RHCP, в свете фонарика пролетает пыль. Потом, когда я буду показывать это видео, все будут спрашивать: это что, снег?
Нам приносят лёгкий перекус: чай и печенье Simba. К четвертому дню уже как-то смиряешься со всей этой экзотикой: Симба — это печенье, Хакуна матата — это не выдуманные слова, а девиз целого континента, произнесённый на суахили. Кипяток, как всегда, не оправдывает ожиданий: на высоте больше 4 тысяч метров вода закипает уже при 85° С (физика, привет!), поэтому чайный пакетик безвольно и, в большей степени, безрезультатно болтается в пластиковой кружке.
Выхожу на улицу, а там — чистейшее небо в звёздах. Когда мы поднимемся на вершину, уже рассветёт.
00:11, мы дружно на счёт «три» вскидываем руки в то самое небо и выстраиваемся в цепочку друг за другом. Через какое-то время то чуть впереди, то за нами следом будет идти ещё одна группа. Они в итоге сдадутся и спустятся, не дойдя до вершины.
«Не обращайте внимания на другие группы. Это их дело, их гид несёт за них ответственность: они могут подолгу сидеть на привалах, могут дремать. Так нельзя, но это их дело. Наше дело — просто идти, pole-pole», — с нами оба гида — Макс и Рэган — и парень, которого они, видимо, готовят в гиды: сейчас он уже повар.
У тех, кто работает на восхождениях, своя карьерная лестница: портер, повар, помощник гида и гид. Чтобы получить лицензию и водить группы, нужно сдавать специальные экзамены, ездить на учения. Но и это не спасает туристов от недобросовестных ребят. Макс рассказывал о «коллегах», которые берут пару групп одновременно и просто подмешивают слабительное в еду. Ну а кому ты предъявишь претензии, если ты просто от «горняшки» раскис и бегаешь от сортира до сортира? Никому. Так некоторые собирают денег в два раза больше, а на восхождение идут лишь с малой частью заплативших. Или, например, один гид позволил своему подопечному вздремнуть на вершине, а на все комментарии от коллег, мол, турист же не проснётся, отвечал: «Это не ваш клиент, идите мимо». Турист, кстати, так и не проснулся.
Мы идём чёрт знает какой час. Сначала было жарко, потом липко, потом холодно. Сейчас уже никак. Идём и идём. Свело живот. За спиной потихоньку начинается рассвет. «Дело к пяти, ещё чуть-чуть. Мы уже ближе к вершине, чем к лагерю. Надо потерпеть», — уговариваю сама себя, хотя уже успела поплакать, не переставая идти. Ребят тоже потихоньку накрывает. Костя вдруг начинает читать вслух Бродского. Думаю: «Ну какой нахрен Бродский?», — от кислородного голодания я становлюсь гиперэмоциональной. «Ну нахер! Я врубаю музло!», — Женя включает его с телефона, это тоже меня жутко раздражает.
Почти рассвело, вершины не видно. Я не могу нормально идти, меня болтает из стороны в сторону. Это плохой знак, мы останавливаемся. Видимо, упал сахар. Мне дают половину Сникерса, в одну руку — кружку с теплой водой, в другую — Колу, которую зачем-то разбавили водой. Я мало что понимаю, так и сижу с двумя кружками одновременно.
06:30, мы поднялись на Стелла Поинт, высота 5739 метров. Эмоций никаких. От мысли, что до Пика Ухуру ещё 20-40 минут пешком, становится совсем грустно. Путь до высшей точки Африки лежит сначала через сыпуху, а потом — через вертикальные ледяные пластины. Гид снял с меня рюкзак, взял под руку: по-другому я была не в состоянии дойти.
08:07, я сижу на приступке у стеллы Пика Ухуру на высоте 5895 метров и плачу. Сложно сказать, почему: от радости, от усталости, от обиды на то, что мне кто-то помог дойти.
В тот момент мне казалось, что всё пропало и моё восхождение будто бы и не считается — я уже говорила, на высоте с эмоциями бардак. Подходит Костя:
— Сашуля, ты умница! Ты молодец!
— Э-э-это потому, что я женщина?!?, — в тот момент искренне была уверена, что меня хвалят только потому, что я девчонка. Не ищите логику, её тут нет. Ещё не верьте фотографиям с вершин, на которых люди улыбаются. Нет там этих эмоций.
Вокруг что-то невероятное: обледеневший кратер, ледники. Снимаю это и плачу — в этот раз, наверно, от красоты. Долго оставаться на этой высоте нельзя, пора вниз. На Стелла Поинт мне снова становится плохо: будто выключили. Гиды берут меня под руки и помогают спускаться по сыпухе. По статистике, около 90% травм случаются как раз по дороге вниз — гравитация барышня капризная. Ноги по щиколотку проваливаются в крупный песок, я не надела защитные гамаши — камни попадают в ботинки. Где-то за час до лагеря к нам прибегает самый шустрый портер и приносит маленькие коробочки сока. Он мгновенно приводит в чувства: я беру палки и прихожу в лагерь своим ходом.
Времени рефлексировать особенно нет: на часах полдень, нам нужно успеть пообедать, поспать и в этот же день выдвинуться в лагерь пониже. Вообще удивляет, как организм в таких условиях подстраивается и не капризничает: надо уснуть в 6 вечера — ок, надо проснуться в 11 и всю ночь до утра куда-то идти — ок, надо лечь спать в полдень, чтобы потом снова куда-то пойти — пожалуйста.
Когда мы спустились в лагерь для ночёвки, уже почти стемнело. Шёл пульверизаторный дождь, палатка изнутри вся покрылась конденсатом.
— Ребят, а когда осознание этого всего придёт? Где вот это ВАУ?
— Ты пару-тройку раз это всё перескажешь друзьям, тогда и поймёшь.
Утром мы вышли из палатки и к своему удивлению увидели деревья, какую-то хилую, но зелень. Ну и её — вершину, с которой спустились буквально вчера. Солнце, портеры поют нам национальную песню, мы подпеваем, танцуем и смеёмся так искренне, будто за восхождение выбросили из головы всё, что тяготило. Наверное, так оно и есть. Самый счастливый день.
Спасибо, ребята, что в этих воспоминаниях мы вместе. Спасибо, Костя, что всех нас собрал, несмотря ни на что. Это невероятно. Это навсегда.