Переписав заявление, уже практически курсант побежал к родственникам с докладом и получил втык.
- Ты чего нам не сказал, больно умный! Мы бы только заикнулись, мог бы рта не открывать на экзамене, и в диктанте учителя тебе бы сами ошибки исправили.
- Ладно, успокойтесь, - изрекла тетушка.
- Пару месяцев проучится, потом переведем на механическое отделение.
На том и порешили, хотя ни куда будущий тралмейстер переходить не собирался. Прибыв в 4-х этажную казарму (общежитие) на ул. Егорова, Гоша помахал прошлому рукой. Впереди были два месяца карантина, когда нет увольнений (некуда не выпускают).Первые дни суматошные, получали форму, знакомились друг с другом, со своими старшинами, назначенными с 3-го курса. Первокурсники попадали в одну роту с 4-м курсом или со вторым. С четвертым было лучше, с ними хоть не поспоришь. Зато они не строили из себя «дедов», и не доколупывались по мелочам. Второкусники наоборот, возраст с первым курсом практически был одинаковым, и из-за этого первое время возникали конфликты. Далее не буду вести подробную хронологию, что-то не вспоминаю, а что-то и не хочется вспоминать. 2 месяца карантина: это помимо учебы, построения, отбой — подъем, строевые занятия, наряды в не очереди, драйки полов (палубы), уборки туалетов (гальюнов), лестничных пролетов и т.д. Каждый день на кухню( камбуз) назначались двое рабочих, а так как после домашних харчей, еды все время не хватало, Локотов старался подменить любого назначенного, не желающего работать. Позже, подсчитав, он выяснил, что за учебный год отработал на кухне 24 дня. Рабочие таскали продукты, убирали посуду со столов, чистили овощи, рубили мясо, разгружали машины с продовольствием. Голодными они ни когда не оставались, а что удавалось урвать, передавали в свою группу.
Набрав портфель провизии, вечером ребята выходили в хоз. двор, свистели и с 3-го этажа, где находилась аудитория группы ПР-11 и шла самоподготовка, в окно спускались друг с другом скрепленные флотские ремни. Портфель с подкормкой уплывал вверх.
На втором этаже были кабинеты начальства, но к этому времени их обычно уже никого не было. Правда, один раз рука припозднившегося начальника отделения высунулась и отстегнула нижний ремень с портфелем. На каждом ремне была надпись фамилия и группа курсанта. Ремни торжественно раздали вместе с нарядами в не очереди, да и портфель с продуктами тоже вернули.
- У вас рабочие по камбузу воруют продукты! - наезжал дежурный лейтеха (лейтенант) Сливин на пожилую повариху тетю Валю.
-Да, воруют, ну и что?
- Как что? Это непорядок!
- Они что, их продают?
- Нет, съедают.
- Продукты для курсантов, пускай съедают.
- Нет, это надо прекращать!
- Оставь мальчишек в покое, больше чем он сможет поднять не украдет.
- За ними надо следить!
- Вот ты дежурный, ты и следи. Держи ключи, иди с рабочими и пусть они принесут 4 ящика сгущенного молока.
Провизионка находилась в подвале. Локотов и Батищев несли сразу 4 ящика на маленьких носилках. Через плечо «Бати», идущего вторым не мигая наблюдал Слива. Проходя по коридору, где вдоль стены стояли пустые молочные бидоны. Курсанты резко притормозили, лейтенант налетел на заднего и все радостно грохнулись, сшибая бидоны.
Матерясь, поставив бидоны на место, поправили коробки с молоком и донесли до места. Сливин был горд.
- Вот, тетя Валя, принесли.
- Уследил?
- А как же!
- Что там у вас грохотало?
- Ребята неуклюжие запнулись и упали.
Повариха усмехнулась.
- Коробки переверни!
- Зачем?
- Переверни!
У 2-х коробок были разорваны углы, 4 банок не хватало.
- Где сгущенка? - спросил Гоша.
- 4-ый нижний бидон от прохода.
- Молоток, Батя.
- Пошли, там машина с мукой пришла! - 15-ти летние пацаны таскали тяжелые мешки с мукой на плечах, по лестнице в подвал, и ни кто не кричал, что эксплуатируют детей, никто не жаловался, и главное - никто не надорвался.
Продолжение следует...
Если Вам понравилось, жмите "нравку", делитесь своими мыслями в комментариях и подписывайтесь на канал. Будет еще много историй!