Четвертого июля 1941-го органы госбезопасности арестовали командующего Западным фронтом генерала Павлова, обвиненного в государственной измене и работе на иностранную разведку. Изобличил Героя Советского Союза лично товарищ Сталин, заранее подписавший приказ о его расстреле. Одновременно с этим, вождь, не выходя из кабинета, выявил еще несколько предателей – начальника штаба войск того же фронта Климовских, начальника войск связи фронта Григорьева и командующего 4-й армией Коробкова. Все они работали на врага с 1937 года.
На следствии гражданин Павлов показал:
«Я проявил преступное бездействие. Вместо того, чтобы, учитывая обстановку за рубежом, уже в конце мая вывести все свои части на исходное положение и тем самым принять правильные боевые порядки, я ожидал директив Генштаба, упустил время и в результате затянул сосредоточение войск, так что война застала бОльшую половину моих сил на марше. Я совершил преступную ошибку, что разместил авиацию близко к границе на аэродромах, предназначенных на случай нападения, а не обороны. В результате, в первый же день войны, авиация понесла огромные потери, не успев подняться в воздух».
Павлов не мог похвастаться широким кругозором профессионального военного, так как, командуя танковой бригадой, отличился в Испании, попал в число любимчиков вождя и вскоре получил под свое начало 44 дивизии, понятия не имея, что делать с таким количеством войск. Тем не менее, допустить «преступное бездействие», как он сам говорил, в той ситуации не смог бы даже командир отдельного подразделения уровня комбрига.
Но дело в том, что все перечисленные «ошибки», Павлов совершил по прямому указанию из Москвы. Их озвучил товарищ Сталин, а передал нарком обороны товарищ Тимошенко. Например, в апреле 41-го, когда Павлов, «учитывая обстановку за рубежом», проявил, по мнению будущего генералиссимуса, излишнюю инициативу, Генштаб направил в Минск шифрограмму, требующую от командования округом, каленым железом выжигать все провокационные слухи о войне с Германией. Указание спустили по цепочке и полтора десятков офицеров были отданы под трибунал за распространение паникерских слухов.
Однако обстановка накалялась день ото дня и вскоре генерал Павлов, пересилив страх, снова обратился в Москву, прося разрешения расположить войска вдоль границы, но получил жесткий отказ, подписанный маршалом Тимошенко. Зная последствия, сегодня мы назовём приказ Тимошенко преступлением, но вряд ли надо объяснять, что и здесь решение принимал человек, которому в современной России, при определенных обстоятельствах, тоже впору было бы вызывать переводчика.
Кроме того, Павлова вызвали в столицу, где товарищи из Генштаба, выполняя приказание того же лица, устроили генералу выволочку, назвав его перестраховщиком и паникером.
Конечно, Павлов и сам допустил достаточно огрехов, чем существенно приблизил катастрофу на вверенном ему участке. Но он был далеко не единственным офицером, не соответствующим своей должности. Как выяснилось много позже, большинство командиров частей и соединений имели всего лишь среднее образование – с такой подготовкой можно командовать батальоном, но никак не дивизией. Четверть командиров полков не имели и среднего образования, поэтому в принципе не могли принять под свое начало даже взвод. Лишь половина генералов Западного фронта окончили военные академии, остальные прошли только через краткосрочные курсы.
В итоге Павлов и еще три генерала были расстреляны в день оглашения приговора. Семьи изменников родины тоже понесли «заслуженное» наказание. А товарищ Сталин, имевший в своем активе лишь неудачный опыт обороны Царицына в 1918 году, каким-то чудом превратился в гениального стратега и провел десять блестящих ударов, приведших Красную армию на улицы Берлина.
Грозная «игрушка» против танков, созданная врагом трудового народа
