Глава 2. Эпизод 2
Отдельный кабинет, полагающийся ему по должности и который Кудряшов был готов любезно предоставить, Одинцов брать не стал.
– Если разрешишь, Геннадий Васильевич я у тебя поселюсь, – бесцеремонно напросился в гости подполковник. – Я скромненько в уголочке посижу. Вот этот стеллаж подвинем, стол поставим, ни кому мешать не буду.
Начальник полиции слегка оторопел от подобного предложения, чем и воспользовался ушлый разведчик, расценив молчание, как знак согласия.
– Знал, что не откажешь.
Кудряшов хмыкнул, понимая, что поезд ушёл и с этим ухарцем впредь надо быть порасторопней.
– Мне не жалко, – полковник развёл руками. – Любой каприз, как говориться.
– Это не каприз, а рабочая необходимость, – поправил коллегу Одинцов. – В нашем случае, руководству нужно находиться в одном месте, чтобы оперативно принимать решения и не тратить время на беготню по кабинетам.
Слова подполковника были не лишены смысла.
– Разумно, – согласился Геннадий Васильевич. – Спать тоже в кабинете будешь?
В интонации голоса Кудряшова прозвучал лёгкий сарказм, но фээсбэшник решил не заострять на этом внимание. На мелкие перепалки сейчас совсем нет времени.
– Буду. Только не здесь, а в том, что ты мне выделил. Диван одолжишь?
Начальник полиции грустным взглядом посмотрел на ещё совсем новый, не далее, как два года назад купленный, но уже ставший таким родным диван. Полковник и сам бывало, любил отдохнуть на нём от дел насущных, посидеть с пол часика надев воротник Шанса, дабы снять напряжение с мышц и унять головную боль, часто возникающую на фоне шейного остеохондроза. Что поделать? Профессиональная болезнь тех, кто подолгу работает в сидячем положении за столом. Словом диван было жалко, но что не сделаешь для дорого гостя, который вдобавок ко всему ещё и твой непосредственный начальник?!
– Забирай, – решительно махнул рукой полковник.
– Спасибо, – интеллигентный Одинцов никогда не скупился на благодарные слова. – Кстати, что с электричеством было?
– Упал один из столбов линии, что стоял у самой стены. Мало того, его ещё несколько метров по земле протащило, но аварийщики к нему всё равно подойти не могут. Слишком далеко лежит. Всю нагрузку пришлось на соседнюю ветку кидать.
– И сколько она продержится? – перспектива остаться в скором времени совсем без электроэнергии подполковника не вдохновляла. Нужно было срочно принимать действенные меры. Вопрос какие? Изоляция от внешнего мира вносила серьёзные ограничения в возможностях. – У вас накопители есть?
Кудряшов пожал плечами. Ему-то откуда знать? Этот вопрос лежал в не сферы его компетентности.
– Уточню, – пообещал полицейский. – Заодно распоряжусь, чтобы проверили и привели в рабочее состояние все имеющиеся генераторы. Только на них одних мы город долго не продержим. Топлива не хватит.
– Весь город и не надо. Лишь стратегические объекты: больницы, магазины, хлебокомбинат и всё остальное в том же духе, – Одинцов подошёл к карте района, на которой уже красным маркером была очерчена территория отрезанная барьером. Взгляд зацепился за ровные прямоугольники жилых зданий, через которые проходила красная линия. – Из аварийных домов всех переселили?
Геннадий Васильевич вспомнил доклад майора Краснова и досадливо поморщился.
– Несколько человек наотрез отказываются покидать свои квартиры.
Одинцов удивлённо посмотрел на полковника.
– Не понял. Как это отказываются? – за годы службы в конторе Андрей Викторович привык, что приказы исполняются безоговорочно и оперативно. – Геннадий Васильевич ты хоть понимаешь, чем это грозит? У тебя уже столбы падают от давления со стороны барьера. Ждёшь, когда дома на части разваливаться начнут?
А то он не понимал?!
– Ты это пойди людям скажи, – огрызнулся полковник. – Можно подумать я не пытался их переселить. Забились по углам, как тараканы, ни какие уговоры слышать не хотят. Прикажешь под дулом автомата их выводить?!
– Прикажу! – жёстко припечатал Одинцов. – Если не понимают словами, будем действовать силой. По закону военного времени. Всю ответственность беру на себя. Подготовь приказ, я подпишу.
Кудряшов, возможно впервые за всё время их короткого знакомства, уважительно посмотрел на разведчика. В сложившейся ситуации, наверное, именно так и надо действовать – резко, твёрдо, без оглядки на страх потерять должность и погоны.
– Сделаем, – пообещал полицейский. – Кофе?
– Не откажусь. Взбодриться бы не помешало.
Начальство просидело до глубокой ночи, решая насущные проблемы. В первую очередь остро стоял вопрос о добровольцах. И Одинцов, и Кудряшов понимали, что с наличными силами серьёзного штурма города им не выдержать. Если быть до конца честным Андрей Викторович сильно сомневался, что и ополчение способно остановить атаку захватчиков. Всё же это не регулярные войска. Нет должного вооружения, навыков, дисциплины. Даже то, что многие прошли срочную службу в армии кардинально проблему не решало. С профессионалами должны воевать профессионалы.
Под вторым пунктом значилось продовольствие. Если вдруг повезёт и враг не прорвётся в город, тогда он по любому возьмёт его в блокаду. И тогда слово «повезёт» можно будет писать в кавычках. Ещё неизвестно, что хуже умереть быстрой смертью или от голодного истощения. Люди начнут убивать из-за куска хлеба, и есть домашних питомцев. Всегда найдутся те, кто не упустит возможности поживиться на чужом горе. Банку тушенки будут менять на золотые украшения, батон хлеба на норковую шубу, кусок мяса на честь и достоинство. Подлецы знают, что женщина пойдёт на всё ради своих детей, даже на самые непристойные предложения.
Подполковник уже всерьёз подумывал о национализации всех продуктов из магазинов и лекарств из аптек, чтобы потом бесплатно раздавать их особо нуждающимся. Но пока посчитал это преждевременным. Сперва надо посмотреть, как будут развиваться события. Совсем не исключено, что это всё и не понадобиться.
Словом дел хватало. Уже во втором часу ночи Кудряшов не выдержал и уехал домой отсыпаться. Одинцов взяв с него пример, решил, что пару часов отдыха ему тоже не помешают, и прилёг вздремнуть. Однако сна не получилось…
– Товарищ подполковник.
Андрей Викторович проснулся от того, что его кто-то тряс за плечо. С трудом разомкнув веки, разведчик тяжело приподнялся и сел на диване. Рядом стоял молодой сержант, лицо которого кроме неловкости за то, что пришлось разбудить начальство, ничего более не выражало. Ни страха, ни тревоги, ни паники. Значит, ничего серьёзного не произошло. Уже лучше.
– Что случилось, боец? – Одинцов посмотрел на часы. Поспать удалось лишь сорок минут. Считай, что не ложился.
– Там задержанных привезли, – робко промямлил парень. Похоже, он и сам понял, что совершил глупость по такому пустяку потревожить начальство.
Хотя может и не пустяк.
– Что натворили? – всё ещё сонно проворчал подполковник. Морфей обнял крепко и никак не хотел отпускать.
– Ограбили продовольственный магазин.
Вот оно что. Это уже был совсем иной расклад. Неужели появились первые мародёры? Рановато, однако. Андрей Викторович ожидал их увидеть через недельку.
– Что взяли?
– Да особо и ни чего, – смутился сержант. – Две бутылки дорогого коньяка, сигареты и на закуску по мелочи.
Фээсбэшник слегка расслабился. Это не мародёры, шпана какая-то. Но пример показали плохой. Такие дела надо пресекать на корню.
– Молодёжь?
– Они самые. Две девушки и трое парней. Один из них Илья Морозов.
Так вот оно значит, в чём дело. Одинцов знать не знал этого самого Илью, но судя по тону, каким это было сказано, упомянутый Морозов был из местных мажоров. Или отпрыск районного олигарха, или сын большого начальника.
– Ладно, пойдем, покажешь своих удальцов, – Андрей Викторович встал с дивана, потянулся, разминая мышцы и прогоняя прочь последние остатки дремоты.
Задержанные молодые люди находились, как и положено в камере предварительного заключения. Вели они себя шумно, нагло и вызывающе. Смеялись, громко разговаривали и травили сальные шутки про ментов, словно были не в управлении полиции, а на курорте. Словом чувствовали вседозволенность в лице папашки Морозова.
Одинцов отлично знал эту категорию людей, приходилось сталкиваться. Полные ничтожества и отморозки. Сами по себе они ничего собой не представляли, но пользуясь связями и деньгами родителей, считали себя хозяевами жизни и пупом земли. А на деле – прыщ на заднице и плесень на теле общества. И вот за это говно будут умирать нормальные парни и настоящие мужики. Обидно.
– Эти? – уточнил разведчик, разглядывая через решётку камеры развесёлую молодёжь.
– Они, – подтвердил сержант.
Молодые люди заметили Одинцова и чуть притихли, стушевавшись под его тяжёлым взглядом. Все кроме одного.
– Начальник выпускай скорей пока отец не приехал, – от компании отделился высокий светловолосый парень и, подойдя к решетке, обдал подполковника свежим винным перегаром. – Что смотришь, глухой или не узнал меня?
По всей видимости, это и был Илья Морозов. Разбаловал, конечно, Кудряшов здешних мажоров. Видно же, что не первый раз здесь гостит. Ничего это дело поправимо.
– Говоришь, ограбили продовольственный магазин? – напрочь игнорируя наглеца, обратился к сержанту Одинцов.
– Так точно, – пожал плечами полицейский. Зачем по второму кругу спрашивать одно и то же?
Андрей Викторович лишь вздохнул. Дисциплина была, конечно, не армейская, но лучше чем вообще ни какой.
– Значит мародёры, – сделал вывод подполковник. – А что полагается делать с мародёрами в военное время?
– Что? – сержант правильно воспользовался паузой начальства и вставил свой наивный вопрос.
– Расстрелять! – жёстко приказал Одинцов и пошёл обратно. – Я спать. О выполнении доложишь утром.
– Как расстрелять? – остановил разведчика растерянный возглас сержанта.
Пришлось вернуться.
– На твоё усмотрение, – ободряюще похлопал дежурного по плечу Андрей Викторович. – Хочешь всех разом, хочешь поодиночке. Только не здесь. Во двор выведи.
Молодой полицейский побледнел лицом и нервно сглотнул. Задержанная молодежь, прекрасно слышавшая этот разговор, разом притихла, и лишь один мажор продолжил свою наглую браваду:
– Попугать решил начальник? Посмотрим, как ты у меня прощение начнёшь просить, когда сюда мой отец приедет и всех вас раком поставит.
– Илья не надо, – жалобно пискнула одна из девушек. Знать не всё ещё потерянно раз хоть кто-то из их компании смог сохранить остатки благоразумия.
– Заткнись дура, – всё больше распыляясь, прокричал Морозов, брызжа слюной.
– Илья давай полегче. Лады? – как-то неуверенно заступился за честь девушки сидящий с краю лавочки парень.
– Рот закрой и не указывай, что мне делать, – грубо обрезал приятеля мажор.
Одинцов, наблюдавший за перепалкой, сокрушительно покачал головой. Похоже, этот Илья даже своих друзей себе за ровню не считает. Значит…
– Этого первого в расход.
Сержант затоптался на месте не понимая, шутит новый начальник или всерьёз решил расстрелять молодых людей.
– Андрей Викторович, что здесь происходит?
Разведчик обернулся. Увлёкшись представлением в исполнении Ильи Морозова, он не заметил, как подошёл Кудряшов. За широкой спиной полковника маячила высокая, крепко сбитая фигура мужчины лет пятидесяти. Внешнее сходство незнакомца с мажором даже без теста ДНК с точностью в девяносто девять процентов позволяло утверждать, что это Морозов старший. Внешне неприятный тип. Чем-то он напоминал пресловутых братков из девяностых, только постаревший, слегка остепенившийся, но от этого не менее опасный.
– Задержали мародёров, – Одинцов кивнул на группу молодых людей. – Ограбили продовольственный магазин. Сейчас будем приводить приговор в исполнение.
– Какой приговор? – не понял Геннадий Васильевич. Он пока ещё жил порядками прошлой жизни не успев перестроиться под новые реалии.
– Смертный, – спокойно, словно прикурить попросил, произнёс разведчик.
– Ты что несёшь говнюк?! Совсем охренел? – хриплым прокуренным баритоном прорычал незнакомый мужчина и, отодвинув в сторону начальника полиции, вплотную подошёл к фээсбэшнику.
– Отец, этот козёл нас расстрелять хочет, – заметив родителя, взвизгнул Илья.
Похоже, папаша Морозов мужиком был крайне резким и привык все дела решать с помощью грубой силы. Схватив Андрея Викторовича за грудки, и бешено вращая налитыми кровью глазами, он всей своей немалой тушей навис над Одинцовым.
– Это ты кого расстреливать собрался? Сына моего? Да я тебе голову откручу ублюдок, если Илью хоть пальцем тронешь.
– Руки убери, пока я их тебе не сломал, – от спокойных слов разведчика повеяло могильным холодом. Кудряшов пока ещё плохо знал своего нового начальника, но сказанному поверил сразу, стоило только заглянуть в его колючие стальные глаза профессионального убийцы. Такому и в самом деле человека покалечить, что высморкаться.
– Андрей Викторович не надо. Прошу вас, – полковник постарался разнять вцепившихся мужчин. – Иван отпусти. Мы сейчас во всём разберёмся.
Морозов даже не пошевелился. Одинцов прищурился, мысленно отсчитывая до десяти. Если по истечению этого времени местный мафиози не одумается, придётся выполнить обещание. Не со зла, конечно, просто сам факт того, что временно исполняющий обязанности главы города не в состоянии сдержать своего слова пагубно сказывается на репутации.
…шесть, семь, восемь…
У Морозова оказалась просто звериная чуйка на опасность. В последний момент бандит отпустил подполковника и отступил назад.
– Слышь мужик, ты вообще кто такой? И, что за беспредел тут творишь? – всё с тем же грубым наездом спросил упомянутый Иван.
– Подполковник федеральной службы безопасности Одинцов Андрей Викторович, – по всей форме представился разведчик. – В данный момент, исполняющий обязанности начальника обороны города.
– Какой ещё обороны? – с тем же грозным рыком переспросил Морозов. Или он пока был не в курсе происходящего, или просто не придал этому большого значения.
– Скоро узнаешь, – пообещал Одинцов. – Город переведён на военное положение. С десяти вечера до семи утра введён комендантский час.
А вот тут, как оказалось, фээсбэшник сильно ошибался.
– Извини Андрей Викторович, не успели объявить, – виновато поправил начальника Кудряшов. – Дел много, времени в обрез, людей не хватает. Притом, какая разница? Днём раньше, днём позже…
Такой подставы от начальника полиции Одинцов не ожидал. Вроде умный мужик, полковник, казалось бы, должен сам всё прекрасно понимать. Или это он так мажора выгораживает? Не поленился ведь, примчался в участок, чтобы лично отмазать блатную компанию. И в другой раз Андрей Викторович даже лезть бы не стал со своими порядками в чужой монастырь. В конце концов, им тут жить. Но сейчас вопрос стоял совсем иначе.
– Твоя взяла Геннадий Васильевич, расстрел отменяется, – Одинцов одним лишь взглядом заставил полицейского стыдливо отвести глаза и обратился к Морозову: – Если доживём, через пять суток можешь забрать сына домой. А пока пусть посидят, подумают о своём поведении.
Местный Аль Капоне опять было взбрыкнул, но тут уже вмешался сам Кудряшов.
– Иван не надо. Уймись, – полковник постарался выйти на мировую. – Так будет лучше. Поверь мне.
Надо отдать должное Морозову, чуйка у него опять сработала на «отлично». Одинцов всерьёз собирался посадить его вместе с сыном надумай тот и дальше гнуть пальцы и качать права. Не повезло. Ничего, с таким клиентом повод себя долго ждать не заставит.
– Я это запомню, – сжав зубы, пообещал бандит. Такие люди без угроз не могут. – Ходи, чекист, оглядывайся. А за то, что Илью хотел убить, жди ответочку.
Андрей Викторович ничего не сказал в ответ. Он заметил вернувшихся из разведки Клима с бойцами и мелкие разборки с местными бандитами сразу отошли на десятый план. У начальника обороны города хватало и более серьёзных проблем.