Николай Астапович, в очередной раз анализируя в своей голове рассказ хозяйки дома, о случившемся разбое, на который приехала группа, с надеждой смотрел на эксперта-криминалиста, тщательно осматривавшего все предметы в комнате в поиске следов, которые могли оставить грабители. Зацепок у следователя было чрезвычайно мало, если не сказать иначе - их не было совсем. Подводя итог под эмоциональным пересказом пострадавшей, у Астаповича сложилась такая картина: двое вооружённых ножами мужчин, в полностью закрытых, лишь с небольшой прорезью для глаз, балаклавах, в тёмных куртках и в перчатках, средь бела дня ворвались в дом, в котором в это самое время находились пожилая женщина и её восьмилетняя внучка. Угрожая ножами, они забрали у хозяйки все деньги, которые у неё имелись в наличии, и её немногочисленные драгоценности: серьги и кольца. Безумно всех напугали, особенно маленькую девочку. Лиц преступников потерпевшие, конечно, не видели, никаких особых примет не запомнили, голоса им незнакомые, и не уверены, что узнают, отпечатков пальцев и следов ног «гостей» обнаружить пока не удаётся. Паскудная ситуация, которую осложнял ещё и тот факт, что эта малочисленная семья, в которой в результате тяжёлых жизненных обстоятельств нет мужчин, переехала в этот город буквально несколько недель назад в поисках лучшей жизни.
«Да уж, нашли», - подумал Николай, устало вздохнул и перевёл взгляд на хозяйку, собиравшуюся выпить очередную порцию успокоительного. Зовут её Ирина Фёдоровна. Ей было под шестьдесят, невысокого роста и довольно субтильного телосложения. Глаза у женщины были опухшие и красные после слёз. Она дрожащими руками стряхивала капли настойки валерианы в старую фарфоровую кружку. Сложно даже представить какой ужас испытали эти бедные люди, когда в своём собственном доме вдруг обнаружили двух громил в масках, ещё к тому же, вооружённых ножами. Оказавшись в такой неожиданной ситуации, не каждый мужчина сохранит самообладание. Что уж говорить про женщину в возрасте и маленькую девочку. Забрали все их деньги. Может и не такая огромная сумма, но у этой несчастной семьи они были последними. Слава Богу, хоть ничего непоправимого с ними не сделали. Да, кошмар, который им пришлось пережить, особенно малютке, и врагу не пожелаешь.
И тут весь ужас ситуации, лично для Николая заключался даже не в том, что людей ограбили. Хоть и этот факт сам по себе, конечно же, весьма страшен. А в том, что это чудовищное преступление произошло в их собственном доме. Ведь у каждого, наверняка, у каждого человека в подсознании живёт некая уверенность в том, что его дом – это его крепость. В стенах своего крова мы всегда чувствуем себя в наибольшей безопасности, чем, где бы то ни было. Это место, где мы как-то интуитивно защищены от внешних угроз. А эту семью, преступники, вроде как, лишили такого места, психологически его уничтожили, нагло и вероломно ворвавшись в их жилище средь бела дня. Находясь дома, они теперь, вероятно, постоянно будут опасаться, что этот кошмар может в любой день, в любую минуту повториться. Кто выдержит такое? Старший лейтенант непроизвольно заиграл желваками, сильно сжимая со злости свои челюсти.
«Во что бы то ни стало, найду этих тварей», – сказал сам себе Астапович и вслух, обращаясь к эксперту-криминалисту, добавил: «Алексей Михайлович, ну как, что-нибудь есть?»
- Николай, к сожалению, пока ничего, - ответил майор, - преступники работали в хлопчатобумажных перчатках, следы от них нахожу, но отпечатков пальцев, увы, нет. Явных следов обуви пока также не нашёл. Да ты и сам видишь, что кругом ковры на полу лежат. Не хуже меня знаешь, в таком деле не надо торопиться. Работаю. Если что-то есть, я обязательно найду.
- Да, конечно, Михалыч, извини, не отвлекаю, работай, - быстро сказал Астапович Миронову.
***
Оперативники Касатонов и Бакулин вместе с участковым Лисиным уже не один час отрабатывали соседей, всех «поднадзорников» и лиц ранее привлекавшихся к уголовной ответственности, живущих неподалёку. Ситуацию очень сильно осложняло то, что потерпевшие, в первую очередь, конечно, женщина, не запомнили никаких примет. В тёмных куртках, в чёрных масках с прорезью для глаз, на руках перчатки, в руках нож. Вот и всё, что смогла рассказать о грабителях перепуганная женщина, которая в момент нападения думала лишь об одном, - чтобы не навредили ребёнку, да вообще, чтобы в этой ситуации просто выжить. Вряд ли, спустя несколько часов после разбоя, бандиты разгуливают по городу, хотя и это не исключено. Но наверняка, затаились. А может, где и неподалёку наблюдают, затесавшись среди праздных зевак. В любом случае, работа кипела, полицейским было не привыкать, вести поиск преступников при отсутствии нормальных вводных.
В комнату вошёл Касатонов, нашёл взглядом Астаповича и подошёл к нему.
- Коля, пока никаких свидетелей, - тихо сказал Сергей, - никто и ничего. Опрос соседей ничего существенного не дал. Но всё-таки есть трое, к которым обязательно надо присмотреться и хорошенько проверить. Они сидят в «буханке».
- Понятно. Кто такие, какие у нас основания? - спросил следователь.
- Основания-то есть, но больше, конечно, косвенные, - начал Касатонов. - Самый интересный - это Крышевалов Филипп Рустамович, 1985 года рождения. Ранее уже привлекался по 162-ой. Вышел полгода назад. Живёт в нескольких домах отсюда, выше по этой же улице. Прекрасно мог знать, что женщина одна, без мужика, с ребёнком, что они приезжие. Этого я бы покрутил, конечно, в первую очередь. Вполне может быть и рецидив. - Сергей сделал паузу, взглянул в свой блокнот, весь исписанный неразборчивым почерком, и продолжил, - Второй - Стараев Кирилл Аристархович, 1990 года рождения. Проживает на соседней улице, но, если со стороны огорода, то через пару участков, практически, их сосед. Также, может быть в теме по поводу того, кто в этом доме. Мутный тип. Участковым и соседями характеризуется отрицательно. Ну и третий, - продолжил оперативник, - Уколов Филипп Кракович, 1995 года рождения, наркоман, тоже с этого же района. Ранее привлекался по 228-й. Не исключено, что ради денег на «дозу», мог с каким-нибудь своим дружком решиться на разбой. На данный момент, эти граждане, единственные, за кого можно зацепиться, как за предполагаемых подозреваемых, если отрабатываем версию соседей, и их обязательно надо проверить, - наконец закончил Касатонов.
- Значит так. Сейчас допрошу твоих субъектов в качестве свидетелей, а там разберёмся. Ты с Бакулиным отрабатывайте их связи: друг с другом, всех возможных дружков и тому подобное. Подключайте оконовцев. Ну, ни мне тебя учить, Серёжа, – сказал Астапович, ободряюще похлопывая друга по плечу, - лучше меня знаешь. А Лисин пускай продолжает поиск свидетелей. Кстати, не забудьте про таксистов и ломбарды.
Николай посмотрел на часы.
- Не будем терять времени. Работаем.
***
Поочерёдный опрос, пока ещё свидетелей, ровным счётом ничего Астаповичу не дал. Крышевалов ему клялся и божился, что был дома, ничего не видел и не слышал, да и вообще, навсегда порвал с преступным прошлым. «Старые песни», которые Николай слышал по долгу службы неоднократно, но опровергнуть слова Крышевалова не мог. Вёл он себя вполне уверенно, хотя, в начале разговора, как показалось Астаповичу, был немного ошарашен и даже напуган.
Второй - Стараев, какой-то весь суетной и немного нервный, тоже отчаянно убеждал следователя, что был дома, спал, и его родители этому свидетели. С новыми соседями не знается и не способен на злодейство. Кстати, алиби Стараева, действительно, позднее подтвердили участковому его родители.
Последний - Уколов, не отличался в ответах многообразием от Крышевалова и Стараева, и с самого начала разговора завёл пластинку практически с тем же содержанием, что и двое предыдущих: «был дома, никого не знает, никого не видел».
Впрочем, Николай не особо и ожидал от первоначального опроса других результатов. Он знал наверняка, что таких экземпляров надо обкладывать фактами, доказательствами, результатами экспертиз, а их, к сожалению, пока ещё не было. Но это пока.
Слегка удивило Астаповича то, что на его предложение - получить образцы отпечатков пальцев для сравнительного исследования на месте происшествия, все трое без каких-либо протестов согласились пройти дактилоскопию. Никто особо не противился, хотя имели право и отказаться. «Ну, с Крышеваловым и Уколовым понятно – чего им опасаться?» - Размышлял про себя старлей. - «Их отпечатки и так есть в базе. Пусть не прямо сейчас, но позднее мы их, так или иначе, всё равно проверим. А вот Стараев не судим, но тоже не возражал. Может и правда не он? Ну, мало ли соседей-хамов бывает, не все же в разбойники идут. Либо знает наверняка, что отпечатков в доме не оставил - нападавшие-то были в перчатках, ну, либо не причём», - продолжал анализировать Николай. - «В любом случае, никаких прямых улик против них нет. Другие соседи никого не видели, хозяйка по голосу никого из троих не опознала. У Стараева так вообще алиби. Пусть его подтверждают родители, но, тем не менее, они его подтверждают. А оснований менять статус на подозреваемых и уж тем более задерживать ни Уколова, ни Крышевалова, пока не имеется», - подытожил Астапович и вновь посмотрел на только что составленный скудный список возможных подозреваемых, который он для себя составил в своём блокноте, вписав всего три фамилии. Одна из них никак не давала следователю покоя.
Николай достал мобильный и набрал номер Сергея, чтобы выяснить результаты работы.
***
Майор Миронов тщательнейшим образом вновь и вновь осматривал помещения в поисках хоть каких-то следов. Фраза, что он исследовал в доме каждый сантиметр, с каждой минутой приобретала буквальный смысл. Ничего существенного. Он то и дело натыкался на следы, оставленные хлопчатобумажными перчатками, в которых были преступники. Образцы, конечно, взяты, но будет ли от них толк? Алексей Михайлович прекрасно понимал, что сейчас многое зависит от результата его работы. Миронов видел, как перепуганная женщина на организованном следователем опознании ни на кого не показала, по голосу никого не смогла узнать. А стало быть, либо один из этих мужчин, которых привёз Касатонов, действительно ничего не совершал, либо ни на кого из них нет никаких улик. При любом раскладе, настоящий преступник, и даже двое, находятся до сих пор на свободе, как ни в чём не бывало. А самое главное - может пострадать ещё кто-то. И у следователя никаких зацепок, ничего. Оперативники уже сбились с ног. Они подняли в округе, наверное, всех, кто хоть как-то мог быть причастен к преступлению, ну или подходил под скудные приметы. Всех тащили к Астаповичу, но всё было безрезультатно. Сейчас все с затаённой надеждой ждут результатов осмотра.
Миронов сантиметр за сантиметром обследовал в доме все возможные места и обработал дактилоскопическим порошком практически все предметы - ну, никаких отпечатков или следов, по которым можно было бы идентифицировать преступников. Да, увы, бывает и такое. И тут внимание эксперта-криминалиста совершенно неожиданно привлекла литровая стеклянная банка, стоявшая в коридоре на полу, в углу у двери за старым трильяжём ещё советских времён. Когда майор подошёл к ней ближе, то увидел, что в ней россыпью лежат монеты. По-видимому, хозяева используют её, как копилку.
- А это что за банка? - спросил Алексей Михайлович, обращаясь к Ирине Фёдоровне.
- Мелочь туда кладу, чтобы в карманах не мешалась, - рассеянно ответила она.
- А кто-нибудь из посторонних эту банку трогал? - продолжал спрашивать её Миронов.
- Нет, конечно. Только мы. Да и гостей у нас после переезда никаких ещё не было. – Ирина Фёдоровна запнулась, тяжело вздохнула и продолжила, - Хотя, она на трильяже стояла и один из них горсть монет, по-моему, забрал оттуда, когда выходил, а банку поставил на пол, - сказала хозяйка и опять заплакала.
Алексей Михайлович, уже не обращая внимания на женщину, принялся обрабатывать банку специальным порошком.
Исключив отпечатки Ирины Фёдоровны и её внучки, которые он снимал ранее, Миронов, наконец, нашёл то, что так долго и настойчиво искал - два «посторонних» отпечатка пальца с характерным волнообразным узором аркой. Подобные он сегодня уже видел. Да, определённо видел.
Не позволяя себе торжествовать раньше времени, эксперт спокойно начал сравнивать обнаруженные отпечатки с теми, которые он успел снять с начала осмотра у всех свидетелей.
- Есть совпадение, - уверенным голосом сказал Алексей Михайлович, обращаясь к Астаповичу, - пока, конечно, предварительное, надо более детально проверить в отделе в программе, но вероятность высокая.
- Крышевалов!? - с нотками безапелляционности в голосе спросил Николай.
- Нет, это Стараев, - ответил Миронов, - причём это единственные посторонние отпечатки, обнаруженные в доме, да ещё и на банке, которую кроме хозяев, как ты слышал, трогали только преступники.
***
Полицейский автомобиль шумно подъехал к небольшому бревенчатому дому с заросшим палисадником. Ещё не успев выйти из «уазика», Астапович повернулся к участковому и негромко сказал: «Алексей, найди и приведи понятых на неотложный обыск».
- Хорошо, Николай Константнович, я мигом, - ответил Лисин и быстрым шагом направился к соседнему дому.
Следователь и двое оперативников вошли через незапертую калитку во двор. На удивление, собаки не было. Николай подошёл к входной двери и громко в неё постучал.
Дверь открыла мать Стараева. Астапович сразу узнал её. Это она сегодня общалась с участковым, подтверждая алиби сына. Увидев полицейских, женщина вздрогнула от неожиданности и как-то испуганно оглянулась в сторону комнаты, из которой были слышны мужские разговоры.
- Здравствуйте. Полиция. Следователь ОМВД Астапович. Ваш сын дома? - спросил старший лейтенант, показывая ей служебное удостоверение.
- Да, но вы же его уже допрашивали? Я же говорила участковому, что он ни в чём не виноват, - как-то уж очень неуверенно и тихо заявила она в ответ.
- У нас появились ещё вопросы. Разрешите, пожалуйста, мы пройдём и с ним поговорим?
- Проходите, раз нужно, чего уж теперь, - сказала обречённо женщина, вздыхая и отходя в сторону, пропуская полицейских в дом.
Пока Олег Бакулин о чём-то ещё спрашивал хозяйку, Астапович и Касатонов вошли в комнату, в центре которой стоял обеденный стол. За столом сидел Стараев и с аппетитом уплетал жареную картошку. Справа от него, вальяжно развалившись на стуле сидел неизвестный полицейским мужчина, лет сорока, черноволосый, небритый, с наглым и надменным взглядом. Увидев сотрудников, Стараев замер, прервав трапезу.
- Всем не двигаться! Полиция! - громко сказал следователь.
Неизвестный, сверкнув холодными злыми глазами, взял со стола большой кухонный нож и, тяжело облокотившись о стол, встал со стула и низким хриплым голосом сказал: «А хрен вам, легавые!» Астапович лишь ухмыльнулся в ответ, презрительно разглядывая стоявшего перед ним с ножом преступника. Касатанов же, тем временем, быстро выхватил из кобуры свой табельный ПМ, демонстративно снял его с предохранителя, взвёл курок, направил пистолет на незнакомца и тихо с нескрываемой ненавистью процедил сквозь зубы: «Брось нож и не двигайся! Сделаешь шаг в нашу сторону, проверишь на себе действие закона о полиции».
Неизвестный, постояв несколько секунд молча, видимо, оценивая ситуацию, наконец, небрежно бросил нож на стол и, протягивая руки в сторону Сергея, сказал: «Хорошо, хорошо. Не суетись, начальник, твоя взяла».
Стараев всё это время молча сидел за столом, исподтишка пугливо поглядывая то на подельника, то на полицейских, боясь сделать лишнее движение.
Через мгновения на руках обоих преступников защёлкнулись наручники.
***
- Ну, как дела? Как на работе? - спросила супруга Николая, когда он наконец-то пришёл поздно вечером домой.
- Всё в порядке, любимая. Всё как всегда: дела, документы, - устало улыбнувшись, сказал он жене, - повседневная рутина. Пошли ужинать. Кушать ужасно хочется...
Е.Н.Новик, г.Тайшет.
За основу сюжета взята реальная история, по фактам которой, сотрудниками ОМВД России по Тайшетскому району, в результате слаженной и профессиональной работы, обезврежена и задержана группа мерзавцев, которые были признаны судом виновными в совершении преступления, предусмотренного части 2 статьи 162 УК РФ, и осуждены на длительные сроки заключения. Все герои, их фамилии и имена в рассказе, вымышлены.