Субботняя повестка, как обычно, скудна. Поэтому я спокойно себе просматривал старые записи Клэптона, читал, насколько Пит Таундсенд хорош, умеет ли Джордж Харрисон играть на гитаре и прочие милые сердцу старого рокнрольщика штуки, даже не пытаясь перелезть в густые кущи того, что у нас называют русским роком. То есть, старая песня, о том, что земля российская, мол, недостаточно хороша, чтобы играть блюз и прочие глубокомысленные вещи, меня как-то не трогает. Давно утвердившись в мысли о бесполезности подобных сравнений, минуя споры про говнорок, я лишь приоткрывал двери в то, что сопровождало меня всю жизнь и точно являлось важнейшим драйвером для формирования менталитета. Благодаря интернету можно теперь делать это свободно, не напрягаясь, на какой волне работает Голос Америки.
Любимая моя супруга, дорвавшись как маньяк, до сырой земли, вооружившись пыточными инструментами резала, кромсала без жалости всё живое, произрастающее у нас на участке. Надо же когда-то ей отвести душу и осуществить тайные атавистические желания? А то, не наигравшись, возьмётся за меня, зная её, пусть лучше мучает природу!
Словом или, "короче", ничто не предвещало открытий, новых экспрессий и других изумлений.
Совершенно неожиданно и крайне неприятно, организм решил напомнить о том, что плоть сильна и требовательна и, что всякая там мыслительная деятельность об этом должна помнить! Голод, оглушающий, поддерживаемый приливами крови, завопил: - дайте жрать, иначе...
Я выполз на улицу, чтобы сообщить супруге о своих глубинных желаниях, она, ожидаемо сказала: - вот этот кустик подстригу и примусь за стряпню!
На ужин у нас предполагался палтус со спаржей, белым итальянским вином, но, видя конвульсии моего истрёпанного организма, супруга предложила вариант немедленного укрощения того, что она назвала мудрёным словом "гликекемия", то есть жрать холодные креветки северного происхождения и запивать их пивом. Дело в том, что третьего дня я неожиданно возжелал какого-нибудь плотного, маслянистого пива, когда вроде пьёшь пиво, в выходит что-то иное. В качестве подарка мне был предложен ирландский стаут, я согласился, чувствуя, что тушка, находящаяся в обморочном состоянии, долго терпеть не сможет!
Ну, это всё биология и кулинария, главное заключается в том, что в минуты застолья мы включаем телевизор. "Мы" - это звучит провокационно, на самом деле супруга включает эту штуку, зная, что в другое время мне этот агрегат невыносим, но что может быть лучше для пищеварения, чем мордобой и поножовщина, которых в устройстве столько, что хватит надолго?
Правда, вчера эту забаву заменил Голос, такая программа про ребят, стремящихся влиться в сообщество пения и мычания. Мы достаточно долго не смотрели на их усилия и немного отвыкли, честно говоря, лучше бы не привыкали.
А вот на сегодня был запланирован просмотр другой передачи, песен народностей, под названием Шансон или три аккорда. Измученный организм не мог сопротивляться и я узрел группу пожилых метров этого дела, слушающих и оценивающих таких же, но местами моложе, артистов, исполняющих разные песенки довольно спорного содержания, за что горячо любимых почтенной публикой, живо помнящих Леонида Ильича Брежнева, Кобзона и Людмилу Зыкину. С той только разницей, что те песенки пели преимущественно патриотические, а эти про всякое не шибко нравственное.
Увидев известную в определённых кругах шансоньетку Успенскую, я сразу подумал: а кто народу милее, Пугачёва или Успенская? Одна сбежала, другая вернулась! Что важнее сегодня? Сложный вопрос и ответа на него, видимо, нет. Потому что, вдруг одна вернётся, а другая уедет? Я честно ждал, что выйдет певица Чичерина и наведёт порядок в этой малине, она тоже любит лагерные телогрейки, но вышел сын Малинина. - Где же папа, - хотел спросить я, но судьи стали тасовать карты, пытаясь доказать, что они не краплёные! У всех на руках были тузы! - "кондуктор понимает..."
Надо сказать, что по мере употребления пива и песен "нашей юности", голодные игры в моём туловище потеряли былую остроту. Стало как-то сытно и индиферентно. Всё таки - это не "Вагнер под сосиски". Я почувствовал, как органично сплетаются воедино пиво, креветки и песни, "которые пели наши отцы и деды", в конгломерат высокой идеи "созрели вишни в саду у дяди Вани".
Захотелось водки, килек и репчатого лука. Сесть на ящик у гаражей с Санычем, постелить газетку и разрезать на дольки сырок Дружба. Взять в руки гитару и затянуть: - От злой тоски не матерись... На материк, на Магадан ушёл последний караван...
А фифы эти приблатнённые... Да пусть будут, с ними по кайфу, пока рот не раскрывают! - Что же ты милая моя губочки надула? - Не бывает некрасивых женщин, бывает мало водки! И марафету, следуя их же лексике!
Сахар, как Вы поняли, восстановился, стало быть, дело за "солью земли русской"! Обрёл сполна!
