Если в ХVII столетии с Украины (Малороссии) на Дон приходили в основном запорожские казаки, то с начала ХVIII века это, в большей степени, были крестьяне Левобережной и Слободской Украины. После разгрома Булавинского восстания и уничтожения казачьих городков по левым притокам Северского Донца донская старшина стала восстанавливать опустевшие земли, населяя здесь хутора малороссиянами. Это не приветствовалось правительством… В грамоте Петра 1 от 7 июля 1707 года отмечалось, что «чюгуевцы, харьковцы, золоченцы, змиевцы, мояченя, служилые и жилецкие люди многие, оставя домы свои з женами и з детьми, а иные де оставя жен, явно идут на Дон и в донецкие…городки». (Булавинское восстание. Сборник документов. М.-Л., 1935. С. 114).
В это же время киевский воевода князь Д.М.Голицын в своем докладе правительству подтверждал, что переселение украинцев на донские земли приняло большие масштабы, и что «украинцы с донскими казаками обвязались свойствами и переходят с Дона на Украину и с Украины на Дон, и по Донцу, и по Айдару все донские городки и села беглыми населены украиных городов».(Пронштейн А.П. Земля Донская в ХУШ веке. Издательство Ростовского университета, 1961. С. 50).
С 1719 по 1763 годы приток украинцев на Дон беспрерывно увеличивался. Так, если с 1719 по 1730 годы в выборочно взятых восьми донских станиц (Усть-Аксайская, Манычская, Багаевская, Бессергеневская, Мелеховская, Усть-Медведицкая, Луганская, Каменская) поселился 21 украинец, то с 131 по 1740 – 86, с 1741 по 1750 – 235, с 1751 по 1763 – 522 украинских переселенца. (Пронштейн А.П. Земля Донская в ХУШ веке. Издательство Ростовского университета, 1961. С. 50). Такая же тенденция наблюдалась и в других донских станицах. Но особенно массово заселялись украинцами приграничные с Украиной районы Земли Войска Донского: бассейн Донца, Миусский и Донецкий округа.
В первой четверти ХVIII столетия среди украинских (малороссийских) переселенцев на Дон преобладали одиночки, которых записывали в специальную социальную группу под названием – бурлаки. В дальнейшем стало расти число семейных малороссиян, прибывавших на Дон. Так, в сенатском указе 1740 года говорится о пришлых на Дон малороссийских 50 семей, которые якобы желают жить на мельнице войскового атамана Ефремова…». (Полное собрание законов Российской империи. Т. Х1. № 8024. Имеется ввиду войсковой атаман Данила Ефремович Ефремов. Войсковым атаманом являлся и его сын Степан (в 1753-1772 гг.). В 1747 году Даниле Ефремову был пожалован «пустовой» Черногаевский юрт длиной 17 верст 250 сажень, который он заселил малороссиянами, образовав слободу Даниловку. (Пронштейн А.П. Указ. соч. С. 161). Кстати, сам Данила Ефремов многократно бывал в Малороссии, посещая с многонедельными молитвенными визитами Киево-Печерскую Лавру, где состоял ктитором и делал щедрые пожертвования.
Некоторые группы украинцев, пожив на донской земле, искали более благоприятных условий жизни. Например, в 1733 году с Дона на вновь заселяемую Царицынскую линию переселилось 537 семейств малороссиян. (Акты Лишина. Т. 2. Ч. 1. С. 49-51).
В 30 - 40-е годы ХVIII столетия поток украинских переселенцев на Дон резко увеличился. Это было связано с тем, что ухудшилось положение крестьян Левобережной и Правобережной Украины и Слободских казачьих полков (в связи с их преобразованием). Российское правительство в своих указах всячески противилось уходу малороссийских крестьян от своих владельцев. Так, в правительственном указе от 21 мая 1738 года предписывалось, чтобы «беглые казаки и беглые люди из Слободских полков, а иногда не явятся ли где и малороссиянцы, всемерно без всякого отлагательства все сысканы…и немедленно отвезены и тамошним командирам отданы были». (Мякотин В.А. Прикрепление крестьянства Левобережной Малороссии в ХУШ столетии. - // «Русское богатство». № 3. 1894. С. 209).
Основываясь на этом указе генеральная Войсковая канцелярия Малороссии разослала свой универсал, в котором предписывалось. «чтоб в Малой России обыватели с места на место не переходили, а которые перейдут, тех сыскивать и отдавать на прежние их жилища». Однако, российское правительство посчитало этот универсал опасным, могущим привести к социальному взрыву на Украине, и своим указом от 19 января 1742 года вновь разрешило в пределах Малороссии «вольный переход с места на место», но с условием «дабы…из Малой России и из Слободских полков от тамошнего народа побегов за границу не было».(Мякотин В.А. Прикрепление крестьянства Левобережной Малороссии в ХУШ столетии. - // «Русское богатство». № 3. 1894. С. 223)
Одновременно центральное правительство повело решительную борьбу с донской старшиной, запретив последней принимать и селить в своих хуторах и поместьях беглых украинских крестьян и казаков. Одна за другой летели на Дон государынины грамоты с требованием провести перепись донского населения, чтобы точно выяснить на каком основании и как давно проживают на Дону украинские крестьяне, а «шатающихся беглых малороссяин, по силе прежних указов выслать всех на прежние их жилища без всякого задержания».(Акты Лишина. Т. 2. Ч. 1. С. 238).
Малороссийский гетман Кирилл Разумовский своим универсалом от 20 апреля 1760 года разрешил украинским крестьянам переселяться только при наличии письменного согласия их владельцев и с непременным условием, чтобы они «при переходе своем из одного владения в другое нажитого ими с владельческих грунтов имения не забирали и от того оным владельцам убытка не наносили».4 (4 Мякотин В. А. Указ. соч. С. 223). Но поток беглецов не уменьшался… Бежавшие на Дона малороссияне селились по рекам Дон, Хопер, Медведица, «в больших хуторах за старшинами, по большой дороге в Черкассы, по степным рекам». Что касается районов выхода украинских переселенцев, то это были Лубны, Гадяч, Нежин, Полтава, Переяславль, Чернигов, Киев, Миргород, Стародуб,Сумы, Изюм, Острогожск, Бахмут и другие города. Так, один из жителей станицы Багаевской показал, что пришел на Дон в 1727 году из Переяславского полка и в течение 30 лет работал «по разным казакам». В 1744 году появился на Донской земле выходец из села Воронки Лубенского полка Павел Герасименко, нанявшись работать в станице Аксайской на мельницу бригадира Ивана Васильевича Фролова. В 1754 года малороссийский крестьянин из городища Сотенного Миргородского полка Яков Найденко рассказал, пришел на Дон 17 лет назад, «жил по разным казакам, работывал черную работою, и овец пас, будучи в Михайловской станице, где сего лета и прежде при помянутой мельнице пас овец…». (Пронштейн А.П. Указ. соч. С. 195). Уроженец сотенного городка Каненца в Слободской Украине «вольный черкашенин Иван Максимов Мельник в 1731 году «сшел на Донец в Луганскую станицу…и жил у казака Якова Волутского при мельнице из четвертой части по 754 год». (Пронштейн А.П. Указ. соч. С. 195).
Стремясь упорядочить этот миграционный процесс царское правительство указом от 11 марта 1763 года повелело донскому войсковому атаману произвести перепись всех поселившихся на Земле Войска Донского украинцев, казаков и «подпомочников» из Слободских полков выслать на Украину в состав этих полков, а малороссийских крестьян обложить подушной податью в размере 70 копеек с каждого человека, разрешив им жить на Дону. (Сахаров П. Материалы к колонизации… - СОВДСК. Вып. 10. С. 109-110). Произведенная вскоре перепись показала, что на Дону проживало 20422 малороссиянина, из числа которых 1546 казаков и «подпомочников» были высланы в Слободские полки, а оставшиеся 18876 малороссийских крестьян были обложены 70 - копеечным подушным окладом. (Сахаров П. Материалы к колонизации… - СОВДСК. Вып. 10. С. 109-110).
В документах того времени отмечено, что проживавшие на Дону малороссияне по роду своей деятельности были – «овчары, мельники, кровельцы (портные), чеботари, ковали, маляры и пр.». (Пронштейн А.П. Указ. соч. С. 96). Многие малороссияне занимались рыболовством, нанимаясь на рыболовецкие тони донских казаков. Некоторые из них сезонно работали пастухами и на покосе. Поскольку малороссияне на Дону были практически бесправны, то пользуясь этим, казаки диктовали свои условия при найме их на работу. Так, подрядившегося шить сапоги для казаков станицы Кумылженской малороссиянина Лукьяна Назарова заставили «за прием поставить осьмуху вина, да еще атаману, да писарю и есаулу сшить по сапогам безденежно». (Пронштейн А.П. Указ. соч. С. 120). Случалось, что не горевшие особым желанием нести нелегкую службу, казаки нанимали вместо себя малороссиян. Например, в сентябре 1746 года казак Скородумовской станицы Черкасска Иван Васильев «вместо себя нанял …малороссиянина Григория Шелудякова и дал денег пятьдесят восемь рублей». (Пронштейн А.П. Указ. соч. С. 135). Поскольку такой способ избавления от службы не был признан официально, то Иван Васильев вынужден был дать взятки атаману походному Краснощекову и писарю Петру Саврасову.
10 июля 1774 года Россия и Турция подписали Кючук-Кайнарджийский мирный договор, согласно которому русским переходило черноморское побережье с крепостями Керчь, Еникале, Кинбурн, а Молдавское и Валашское княжества получали автономию. Все это дало России возможность начать активное освоение южнодонских земель в районе Таганрога и Миусского округа Земли Войска Донского. Для заселения этих плодородных земель приглашались все желающие, и в числе первых в Миусском округе, близ Таганрога, появились малороссияне.
Надо отметить, что в ХVII веке эти территории принадлежали запорожским казакам, составляя две паланки. Запорожцы вели здесь свое хозяйство, выращивали арбузы и дыни, имели пасеки, зимовники для скотоводства. После разгрома булавинского восстания и измены гетмана Мазепы запорожцы вынуждены были уйти из этих краев под давлением войск Петра Первого. При Анне Иоанновне они получили прощение и вновь заселили свою Миусскую паланку. Но здесь часто возникали территориальные споры между запорожцами и появившимися туть донскими поселенцами. В 1746 году по реке Калмиус была установлена граница между Доном и Малороссией, а спорные земли отошли к Войску Донскому.
В 1777 году полковник (в дальнейшем генерал) Амвросий Луковкин основал слободу Амвросиевку, по имени которого и получила название. (Богачев В.В. Указ. соч. С. 497).
Располагалась в узкой долине реки Крынки Миусского округа Земли Войска Донского и была населена малороссиянами. К 1822 году здесь числились: деревянная церковь, водяная мельница, винокуренный и кирпичный заводы, каменный господский дом и 291 деревянный крестьянский дом.2 (2 Сухоруков В.Д. Статистическое описание…С. 181).
По данным на 1892 год в слободе действовала Васильевская церковь. (// «Дон. епарх. вед.». № 1. 1892. С. 2). В это же время упоминается и местная Николаевская церковь. К 1917 году в слободе проживало 8000 человек, действовали 4 ярмарки.(Богачев В.В. Указ. соч. С. 183).
В июне 1777 года Войсковая канцелярия разрешила старшине Ивану Кумшацкому построить двор в урочище на левом берегу реки Тузлов, неподалеку от Сухого буерака. Вскоре вокруг него стали селиться малороссияне. К 1798 году здесь уже значился хутор Кумшацкий, в которомтри года спустя числилось 12 дворов с населением в 76 малороссиян (42 мужчины и 34 женщины). (Сулин И. Материалы к истории заселения Миусского (ныне Таганрогского) округа.- СОВДСК. Вып. 6. С. 152).
Расселение малороссиян в этих краях было узаконено указом императрицы Екатерины Второй от 24 мая 1779 года. Сразу же после этого 300 семей украинцев поселились в Миусском округе Земли Войска Донского, образовав ныне существующие села Покровское, Троицкое и Никольское.(Энциклопедия Таганрога. Таганрог, 1998. С. 56).
Первое селение было основано у реки Сарматки, вторая слобода – ниже Коровьего Брода и третья – выше его. В каждом из этих селений обосновалось по сто семей. Места эти, как отметил путешественник и ученый академик П.П. Гильденштедт давали «роскошные условия для жизни: почва плодородна, сенокосы обильные и доброкачественные, полнейшая возможность разводить виноград и семенные породы деревьев, как дуб, берест и граб. Много ключевой воды и в колодцах можно находить очень хорошую воду». (Филевский П.П. История города Таганрога. Москва, 1898. С. 117). Лес для своих построек малороссияне запасали на Миусе, а на топливо заготавливали камыш. На пропитание украинцы ловили рыбу. Уже упоминавшийся нами академик Гильдештедт по этому поводу писал: «23 сентября. Ночью ловили рыбу: одним неводом в тысячу саженей длины и в полторы сажени ширины вытащили 60000 штук рыбы. Такая тонная ловля продолжается обыкновенно 6 часов. К неводу посредине приделан конический мешок, куда собирается рыба. Улов дал мало крупной рыбы: были только осетр, сом и карп; больше всего оказалось судаков. Большой судак длиною…в пол-аршина называется сулою, а маленький подсулком. Свежая сула продается по 5 руб. тысяча, подсулок по 1 руб. 50 коп; соленая же сула стоит 30 руб тысяча, подсулок 5 руб. Сверх того много было сеньги и чехони, но весьма мало вырезуба, селявы, которую запорожцы зовут скабрией и которая мало здесь уважается. Потому что она не так жирна и вкусна как на Тереке…Весною во время метания икры всей это рыбы множество. Особенно тарани такая безна заходит в Дон, что ее на берегу загребают лопатами. Всю эту мелкую рыбишку, эту тарань, когда только она не больше фута в длину, называют здесь просто «боковней». Рыбаки ее свежую по 1 р. 50 к. тысячу, а соленую и вяленую по 5 руб. На воз, запряженный парою волов, наваливают этой боковни до 5000 штук и продают на Украине по 10 руб за 1000». (Филевский П.П. История города Таганрога. Москва, 1898. С. 117. С. 120).
А заселение Дона малороссиянами тем временем продолжалось. К 1787 году вдова есаула Анна Волошинова «завела из малороссиян поселение, имеющееся в четырех дворах с левой в течение речки… Полной стороны, и кабачок состроен на другой стороне, при коем и малороссиянин приписной…Данило Береженко с семейством и скотом жительствует». (Пронштейн А.П. Указ. соч. С. 154).
Получив в 1784 году разрешение Войсковой канцелярии построить на почтовом тракте при речке Ольховка постоялый двор, старшина Иван Васильев так развернулся, что к 1801 году здесь уже существовало поселение Ольховчик, в котором в 30 дворах проживало 232 малороссиянина. (Сулин И. Указ. соч. – СОВДСК. Вып. 6. С. 152).
Генерал-майор Родионов, получив 20 августа 1785 года от Войскового гражданского правительства разрешение на устройство зимовника для скота на левой стороне реки Тузлов, вскоре без разрешения построил здесь хутор, населив его малороссиянами.(Сулин И. Указ. соч. – СОВДСК. Вып. 8. С. 189).
Тем же путем пошла жена есаула Козлова. Получив в 1786 году разрешение Войсковой канцелярии построить на берегу Мокрого Еланчика водяную мельницу, устроила здесь целый хутор Козлов (Николаевский), населенный малороссийскими крестьянами. (Сулин И. Указ. соч. – СОВДСК. Вып. 5. С. 103)..
В 1777 году получили разрешение от Войсковой канцелярии на основание своих хуторов отставной старшина Ульянов, полковой есаул Федор Проциков, старшина Иван Янов, будущий войсковой атаман Матвей Платов. В 1781 году, на основании разрешения Войсковой канцелярии, основал поселок Вознесенский, недалеко от слободы Павлопольской, войсковой старшина Андрей Караулов. Через несколько лет он образовал новый хутор на левом берегу реки Калмиус, а к 1796 году – еще один хутор с мельнице на левом березу этой же реки в устье балки Камышеваха. Все эти хутора и поселки были населены малороссиянами.1 (Сулин И. Указ. соч. – СОВДСК. Вып. 5, 6, 7, 8).
Если до 1775 года в бассейне Миуса имелось всего 4 хутора, то к 1780 году было образовано еще 24, через пять лет еще 6, к 1790 году – еще 21 хутор, по прошествии 10 лет здесь появился еще 41 крестьянский хутор; всего к 1800 году в Миусском округе появилось 103 новых хутора, населенных, как правило, малороссиянами. Причем, это были крупные хутора. Согласно переписи 1782 года по рекам Миус, Нагольная и Крынка в хуторах полковника Амвросия Луковкина проживало 329 человек, в хуторах премьер - майора Ивана Исаева – 505 человек, в хуторах старшины Степан Леонова 436 человек, в хуторах старшины Ивана Васильева – 554, войскового атамана Алексея Иловайского 709, полковника Дмитрия Мартынова – 898 жителей обоего пола. (Пронштейн А.П. Указ. соч. С. 67).
Очень скоро эти хутора стали превращаться в слободы, в которых насчитывалось по нескольку сот дворов, населенных малороссиянами.
Для управления хуторами и слободами по приказу Войскового гражданского правительства от 15 ноября 1787 года малороссиянам разрешено было выбирать старост и атаманов. (Пронштейн А.П. Указ. соч. С. 201)
Первоначально они избирались «для одного наблюдения при нарядах порядка взыскания подушных денег». 22 сентября 1788 года появился новый приказ Войскового правительства, в котором предписывалось «избирать над малороссиянами из них самих людей доброго состояния, одомовленных и зажиточных, в атаманы и есаулы». Причем не только для сбора подушных податей, но для наряда «малороссиян в работы и тягости по требованию станичных атаманов».(Пронштейн А.П. Указ. соч. С. 202).
В 1783 и 1784 годах войсковой атаман Алексей Иловайский издал распоряжения, согласно которым владельцы донских хуторах, на которых работали малороссияне, «по учиненному в правительстве положению», не могли эксплуатировать их больше двух дней в неделю. (Марков К.В. Крестьяне на Дону. – СОВДСК. Вып. 13. С. 93).
Однако, многие донские помещики не считались с этим, силой заставляя крестьян работать на себя больше двух дней в неделю. Так казак Алексей Фомин за отказ малороссиянина Павла Гречки работать на него три дня в неделю приказал избить его так, что «выбил изо рта зуб», а крестьянина этого же хозяина, Макара Григорьева, «за то же самое били немилостиво».
Донские малороссияне имели право на владение домами и скотом. Например, в хозяйстве приписного малороссиянина Константинова в 1781 году имелось «волов четыре пары, каждая по двадцать рублев, а всего на 80 рублев, коров с телятами 12, каждая по 10 рублев, а всего на 120 рублев, коров холостых 8, каждая по осьми рублев, всего на 64 рубли, быков четырехлетних 3 пары, каждая пара по 12 рублев, всего на 36 рублев, быков же трехлетних 5 пар, каждая пара по 6 рублев, всего на 30 рублев». (Пронштейн А.П. Указ. соч. С.207).
А у приписанного за старшиной Василием Иловайским малороссиянином Иваном Мисичином в 1790 году числилось 7 голов крупного рогатого скота и двор. (Пронштейн А.П. Указ. соч. С.207). Наиболее успешные украинцы имели даже наемных работников. Впрочем, если у такого хозяина не было наследников, то в случае его смерти все имущество объявлялось выморочным и отходило в казну. (Пронштейн А.П. Указ. соч. С.207).
Вместе с тем украинским крестьянам запрещалось владеть хуторами и рыбоспетными заводами. Когда в 1792 году малороссиянин Дмитрий Губаренков приобрел у казака Василия Ушакова хутор, сделка была расторгнута войсковым правительством, а «оному малороссиянину Губаренкову» было «объявлено, что ему купленным у казака Ушакова хутором и землею довольствоваться позволить не можно, а должно жить и довольствие иметь в слободе помещицы своей атаманши Ефремовой. И для того ему оный хутор возвратить казаку Ушакову… А дабы никто малороссиянам таковым образом хуторов не продавал о том по всему войсковому ведомству публиковать». (Пронштейн А.П. Указ. соч. С.207).
Впрочем, хитрые и расторопные украинцы обходили эти распоряжения Войскового правительства и все же приобретали хутора и рыбоспетные заводы. При этом они покупали их не на свое, а на подставные лица казачьего сословия. Кроме вышеназванных запретов, донским малороссиянам запрещалось занимать деньги под векселя и заемные письма. Тяжелым бременем ложились на донских малороссиян подводная и постойная повинности, столь распространенные в восемнадцатом столетии.
Дискриминации подвергались донские малороссияне и в плане устройства личной жизни. Приказ войскового атамана Степана Ефремова от 17 апреля 1755 года предупреждал, «чтобы казаки как сами, так и дети их на беглых и на протчих малороссийских женках и девках не женились… и к таковому замужеству овдовевших казачьих жен не допускали». (Пронштейн А.П. Указ. соч. С.208). Станичные и хуторские атаманы, допустившие эти браки, подвергались штрафам и прочим «жестоким наказаниям».(Пронштейн А.П. Указ. соч. С.208). Донским священникам также строго приказывалось, чтобы «соглашающихся итить в замужество за малороссиян…казачьих жен и дочерей не венчали». (Щелкунов С.З. Войско Донское при атамане Алексее Ивановиче Иловайском. – СОВДСК. Вып. 10. С. 28).
Однако жизнь была сильнее чиновничьих распоряжений, и браки между малороссиянами и казачками, хотя и в небольших количествах, но совершались. Например, в середине ХVIII века дочь казака Кочетовской станицы Пелагея Артамонова вышла замуж за малороссиянина Дурновской станицы Черкассска Остапа Павлова, став «малороссийской женкой». (Пронштейн А.П. Указ. соч. С. 211).
Некоторые украинцы, осевшие, например, в Таганроге, сумели сделать неплохую служебную карьеру. Так, в 1786 году гражданским головой Таганрога стал малороссиянин Тихон Цысаренко, а гражданским старостой его родственник Роман Цысаренко. Первый из них являлся представителем всех сословий города, председательствуя и в Сиротском суде, а гражданский староста исполнял распоряжения магистратов по податям и повинностям сословий купцов и мещан.
К 1782 году на Дону проживало 26579 украинцев мужского пола, а что касается женщин-малороссиянок, то по данным на 1784 год их на Донской земле насчитывалось 42304 души. (Пронштейн А.П. Указ. соч. С. 53).
Как известно, указом Екатерины Второй от 3 мая 1783 года на Украине было юридически оформлено крепостное право. (История Украинской ССР. Т. 1. С. 384-385). Однако, и после этого малороссийские крестьяне продолжали бежать в поисках лучшей доли на земли войска Донского. Они селились «в новозаводимых хуторах беспашпортно», живя и работая здесь на своих новых хозяев, донских старшин и находясь в постоянном страхе, что их обнаружат сыскные отряды. И их действительно искали по хуторам и слобода. Так, например, в конце апреля 1789 года Войсковое Гражданское правительство разослало из Черкасска по донским станицам приказ с требованием к атаманам станиц разыскать бежавших от помещика Романова 34 слободских крестьян, «взять их под караул,…доставить в сие правительство». (Пронштейн А.П. Указ. соч. С. 53). Но эти меры не могли остановить поток бежавших на Дон украинцев, которых с охотой принимали на вновь образовываемых хуторах донские офицеры.
К 1796 году, последнему году царствования Екатерины Великой, на Донской земле проживало 54628 малороссиян мужского пола.(СОВДСК. Вып. 10. С. 110). Для сравнения отметим, что все население Земли Войска Донского к этому времени составляло около 300 тысяч человек обоего пола.
Михаил Астапенко, историк, член Союза писателей России, академик Петровской академии наук.
Евгений Астапенко, кандидат исторических наук, член Союза журналистов России.
Глава из книги М.П. Астапенко и Е.М. Астапенко «История Донского края». Ростов-на-Дону, ООО «Мини Тайп», 2023