Вдохновлённый погружением, по прибытии на виллу Павел с удовольствием барахтался в бассейне. И вдруг кто-то подошёл к нему сзади и закрыл глаза. У него перехватило дыхание. Давно не переживал Павел таких ощущений. Сердце заколотилось в груди. Это была она! Он молча, не оборачиваясь, взял её ладони, опустил и прижал к своим губам. Таня тоже молчала. На себе он ощутил прикосновение её груди, её дыхание прямо в ухо и запах. Этот запах свежего молодого девичьего тела пьянил и напомнил Павлу его первую любовь. Они тогда были совсем ещё дети. В их отношениях не было ничего серьёзного, да и быть не могло. Это были целомудренные, романтические отношения, когда он первый раз в жизни поцеловал девочку. Но сейчас это было сильней. Даже с женой он никогда такого не испытывал. А теперь он и она были окутаны каким-то туманом. Что-то очень ценное и очень хрупкое, как сама жизнь, находилось между ними, и они оба не шевелились, боясь это разрушить. Во дворик, со стороны моря стали заходить туристы из их группы, с удивлением взирая на эту немую сцену. Тогда Павел присел, отпустив руки Тани, повернулся к ней и поцеловал в губы. Подошедшие женщины вдруг захлопали в ладоши. Таня затрепетала, как лань, плавно освобождаясь от объятий Павла. Раскрасневшись, она, не проронив ни слова, грациозно вышла из бассейна и направилась к своему коттеджу. О, как она была красива! Проводив её взглядом, Павел повернулся к вошедшей группе. На них было жалко смотреть: обгорелые и измождённые, они целый день провели на яхте у кораллового острова, пытаясь поймать какую-нибудь рыбку, которую тут же отпускали. Они, конечно, купались, но долгое время, проведённое на жаре, давало о себе знать. Особую жалость вызывал упитанный молодой человек — красный как рак. Он сильно обгорел и теперь мучился от боли. «Кандидат на отправку в Союз, — подумал Павел, — в лучшем случае в больницу здесь, на Кубе. Вот дуралей!» На ужин собралась едва ли половина группы. Зато в большом игровом зале теперь было не так многолюдно. Ожидая Таню и Анатолия с Викой, Павел решил попробовать себя в кегельбане. Один бросок стоил пятьдесят сентаво: «Совсем недорого», — подумал Павел и покатил шар. В результате первого броска остались стоять две кегли. К моменту встречи он уже сбивал все кегли из пяти раз — четыре. Увлечённый игрой, он не заметил, как подошли его друзья.
- Хорошо бросаешь, — услышал он голос Анатолия. — И мы тоже хотим.
Павел повернулся. Девушки были на высоте. Они обе были очень стройные, спортивного телосложения, среднего роста, загорелые и очень красивые. Красивые смуглые ноги в белых кроссовках и белых носочках сверху прикрывали короткие белые свободные юбки. Но взгляд он не мог оторвать от Татьяны, которая олицетворяла само совершенство.
- О, сеньор, — насмешливо проговорила она, — вы сейчас уроните шар на свою ногу и выбьете сразу пять или десять кеглей.
Все дружно засмеялись.
- Ну, бросайте шар, покажите класс, — продолжила она. Павел поспешил, и шар сбил почти все кегли, кроме одной.
- А вы сами попробуйте и потом будете смеяться, — ничуть не обидевшись предложил Павел.
- Давайте попробуем. Только как держать эту штуку и как бросать? — спросила Таня.
Павел показал, как брать шар, и предложил бросить. Таня покатила шар, но он еле-еле докатился до середины дорожки.
- Таня, давай вместе, — предложил он. Он зашёл со спины и взял Танину руку за запястье: — Вот так отводим руку, затем бросаем как бы махом. Он опять ощутил запах Таниного тела. Дрожь волной прокатилась по нему, и когда шар оторвался от руки Тани, они оба чуть не упали в желоб. Вика и Толик засмеялись.
- Ну, вы тут тренируйтесь, — проговорила Вика, — а мы пойдём к другой дорожке.
- Паша, я с тобой вместе никогда не смогу бросить шар как следует. Пойди к стойке и попей чего-нибудь, а я пока побросаю.
- Хорошо, — ответил Павел, — бросай с разбега. Делаешь два шага — и замах, резко останавливаешься — и бросаешь.
У Тани стало получаться.
- О, вы неплохо потренировались, — увидев очередной бросок Тани, отметила Вика. — А давайте на спор — мы против вас. Делаете вы четыре броска и мы. У кого меньше кеглей останется, тот и выиграл.
- Давайте, — ответил Павел, — только будем чередоваться: девочка — мальчик. Кто первый?
- Я первая, — вызвалась Вика.
Павел специально не докрутил шар, и стоять остались две кегли. Счёт был равный.
- Ура! Победила дружба, — закричали обе девушкирадостно.
- Ну что, отметим это дело? — предложил Павел.
- А что, у тебя водка осталась? — спросил Толя. — В баре ничего выпить не дают.
- Нет, Толя, водку девушкам предлагать не будем, есть что-то поинтересней. Хотя… девушки, может, хотите водку?
- Ой, нет-нет, — затараторили девушки, — лучше чего нибудь поинтересней.
Они с любопытством вошли в бар для своих, где их встретил уже знакомый Павлу бармен. После второго выпитого коктейля Павел взял под руку Таню, и они вышли из бара.
Павел сам себе не верил, что обнимает самую лучшую девушку на свете. Она, как лань, трепетала в его объятьях.
Жар волнами прокатывался по его телу. В голове возник какой-то шум, исчезли все звуки вокруг. Он целовал её губы и грудь, очень красивую небольшую упругую и пахнущую молодым здоровым женским телом. А она целовала его глаза, лоб и губы, задыхаясь в этих поцелуях. Они присели на кем-то забытый шезлонг. Время остановилось. Их покрыла какая-то аура. Внутри неё было и тревожно, как в прыжке в неизвестность, и пьяняще-сладостно. Но остановиться уже не было ни сил, ни желания, кроме желания продолжать это падение. А когда их тела соединились — реальность словно перевернулась. Теперь это было не падение, а полёт, захватывающий дух, к небесам, в заоблачные выси. Всё вокруг перестало существовать. Они растворились на молекулы или даже на атомы и зависли в невесомости. Это, казалось, длилось вечность, на грани потери сознания. А потом Павел почувствовал дуновение ветерка с океана. Он открыл глаза и увидел едва шевелящиеся губы Тани.
- Паша, где мы и что с нами было? — прошептала Таня.
Павел не мог произнести ни слова. Ему вообще не хотелось говорить и выпускать Таню из объятий. На горизонте над океаном забрезжила узкая полоска рассвета.
- Я люблю тебя, Паша, — прошептала она, открывая глаза.
- И я тебя очень-очень сильно люблю, — прошептал Павел, прикоснувшись к её горячим губам.
А на горизонте заря стала окрашиваться розовым солнечным светом. Вокруг было тихо. Даже океан не проявлял беспокойства ни прибоем, ни барашками волн.
- Ты где был, Паша? — спросил его Анатолий, когда Павел вошёл в комнату.
- Рассвет встречал, — ответил Павел.
- И как?
- Самый чудесный рассвет в мире!
- А… Ты бы хоть предупредил, а то вы ушли и как в воду канули. В два ночи я пошёл к Вике, она тоже не спит. Тогда мы поняли, что вы вместе, хотя беспокойство всё равно было, — а вдруг вы пошли купаться ночью, а вас там акулы съели? Смотри, Паша,
руководитель завтра… а нет, уже сегодня, опять погонит на тебя волну.
- Плевать я на него хотел. Так ему и передай. Скоро мы тут по струнке будем ходить за свои деньги. Он что мне, отец родной? — пробормотал Павел, засыпая.
О задании Павел не беспокоился, зная, что до обеда никаких мероприятий не запланировано.
Почему так бывает в жизни: счастье мимолётно, а страдания бесконечны?
Павел не находил себе места. Ещё вчера вечером он был рядом с Таней, а сегодня она уезжает. Это у него ещё два дня в Варадеро, а он думал, что у них обоих. Он стоял у главного входа на виллу перед автобусом, в который усаживались туристы из Москвы. Таня к автобусу подошла последней. Она повернулась к Павлу, и в её глазах стояли слёзы. Павел бросился к ней, но она отшатнулась от его объятий, протянула руку и разжала ладонь.
- Возьми, Паша, и ничего говорить не надо, — сквозь слёзы охрипшим голосом только и смогла проговорить она. — Если это судьба, то мы обязательно встретимcя. Веришь?
- Да, я верю, — ответил Павел.
- Храни тебя Бог, Паша!
И с этими словами она быстро вошла в салон.
Павел долго смотрел вслед быстро удаляющемуся автобусу. Он раскрыл маленькую бархатную коробочку и увидел ослепительно-белую большую жемчужину и записку: «Буду помнить всегда!».
Ах, какой я дурак! — ругал он себя последними словами. — О чём я думал, идиот, что не смог вручить любимой подарок на память?
Ком подступил к горлу, на глазах наворачивались слёзы.
«Таня, Таня, Таня…» — его мозг прожигало от невосполнимой потери самого дорогого, чего он даже не мог себе представить в жизни.
Вчера повторения не было. Вечером они сидели в баре. Таня не согласилась даже выйти на пляж. На вопрос Павла почему, она ответила:
- Как ты думаешь, Паша, у нас чистые отношения?
- Да, — ответил Павел, — очень чистые. Для меня это был дивный сон, который мне хочется повторить ещё не раз.
- Нет, Паша, этого делать нельзя. Завтра утром я уезжаю, и только Бог знает, может ли это произойти вновь. Чудо два раза не повторяется. Сказка заканчивается, и я хочу оставить в себе светлую память о тебе. Ты подарил мне счастье, и я тебе за это очень благодарна.
После этих слов она поцеловала Павла в щёку и вышла из бара.
Продолжение следует.
Подпишитесь, далее будет не менее интересно.